А причиной было то, что, применяя технику «возвращения к жизни», вне зависимости от того, возможно ли спасти пострадавшего, человек, применяющий эту технику, непременно получит большую потерю своей жизненной силы, вплоть до того, что он даже может погибнуть от такого большого расхода сил!
Цао Гофэн со смехом сказал:
— Я прожил уже более тысячи лет, но мне до сих пор ещё не надоело жить. Но тем не менее я не могу спокойно смотреть, как погибает такой непревзойдённый и исключительный талант! Три Священные земли ради предотвращения катастрофы, возможно, и могут пойти на убийство, но я никогда не смогу пойти на такое! Умирающий вряд ли боится смерти! — договорив, он схватился за запястье молодого человека, и его чистая Суань хлынула бурным потоком в его каналы…
Молодым человеком, находящимся в критическом состоянии и обладающим «непревзойдённой субстанцией», был не кто иной, как молодой мастер Цзюнь собственной персоной, в эту минуту его сердце переполняли странные чувства.
То, что Цао Гофэн всеми силами пытался спасти его, заставило его испытывать стыд. Так как Цао Гофэн искренне хотел помочь ему, волновался за его здоровье, а он нагло использовал его и обманывал. И, хотя, по сути, Цао Гофэн так рисковал ради Туманного Призрачного Дворца, Мосе всё-таки понимал, что поступает очень подло и некрасиво.
В то время, когда Цао Гофэн применил технику «исцеления жизни», Мосе почувствовал, как его жизненные силы стремительно исчезают. В душе он был очень опечален этим, а потому бесшумно повернул вспять процесс культивации, и жизненные силы Цао Гофэна, поступавшие в его каналы, странным воздушным течением были повернуты в обратное направление.
К тому же, благодаря тому, что в дело вступил процесс культивации, его жизненные силы могут стать, наоборот, ещё более прочными и непоколебимыми, поэтому, несмотря на применение запретной техники, Цао Гофэн даже получит пользу от этого, его жизнеспособность только увеличится.
Цзюнь Мосе немного успокоился:
«По крайней мере, хотя бы так. Я немного восполню твои потери, ты не лишишься своих с трудом заработанных сил… Другом ты будешь мне или врагом — поговорим об этом как-нибудь потом. Я постараюсь не трогать тебя, и того же тебе советую!»
«У меня нет выбора, я должен пойти на это ради Дугу Сяо И и Гуан Квинхан».
«Так как, если я в открытую стану требовать, вы решительно мне откажете, а мне нужна не маленькая сумма… Позвольте мне побыть эгоистом хоть раз! Простите!»
Раньше Цзюнь Мосе всегда и везде ставил свои личные интересы на первое место, однако в этот единственный раз, когда Цао Гофэн без колебаний пожертвовал своей жизненной силой, чтобы спасти его, он был искренне потрясён этим.
Если бы они столкнулись в решающем бою, и он бы убил Цао Гофэна, у него бы даже не возникло угрызений совести, даже несмотря на то, что Цао Гофэн мудрец, всё равно бы не было… Если бы он в самом деле получил тяжёлое ранение, это ещё простительно, но сейчас, однако, он не был ранен…
«Человеческая совесть — прямо-таки удивительная вещь. Оказывается, такой хладнокровный человек, как я, всё же может испытывать подобные эмоции…» — Цзюнь Мосе с горечью рассмеялся и мысленно произнёс.
Глядя на то, как Цао Гофэн беспрерывно вводит свою Суань в тело молодого человека, Бай Цифэн, нахмурившись, сказал:
— Брат, по-моему, нам нужно ещё раз обдумать это дело; безусловно, найти человека, обладающего непревзойдённой сущностью, очень нелегко, однако, учитывая то, как этот парень выглядит сейчас, стоит ли того этот риск? Раз уж наш неприятель оставил его здесь в таком состоянии, вряд ли в этом нет какого-то ещё большего заговора! Не говоря уже о том, что, вероятно, рассудок этого парня уже уничтожен, допустим, получится спасти его тело, однако вернуть рассудок к первоначальному состоянию — это вряд ли! А если он стал дураком — пусть он и обладает непревзойдённой сущностью, что с того? Нельзя не брать это в расчёт, уж поверь мне…
Прикидывающийся в это время раненым Цзюнь Мосе мысленно ругался:
«Вот же подонок! Это я дурак, да вы тут все, мать вашу, сами дураки! Ну, подожди у меня, я тебя ещё сделаю кретином! Посмотрим потом, кто из нас дурак здесь!»
Цао Гофэн улыбнулся и равнодушно покачал головой.
— Брат, откажись от этого решения, прекрати вводить свою Суань этому пареньку… Что если враг приготовил нам ловушку, тогда не только пацана не спасём, но, боюсь, и все мы всемером… можем уже не вернуться домой. Риск и в самом деле велик!
Глядя на то, что Цао Гофэн не слушал его, Бай Цифэн ещё больше не находил себе места.
Это внезапное происшествие выглядит очень сомнительно. Бай Цифэн думал, так ли трудно отыскать эту непревзойдённую субстанцию, как об этом говорится? Если да, то почему враг так легко отказался от неё и бросил этого паренька здесь… Если здесь в самом деле что-то не чисто, то в чём же кроется загвоздка?
Если это в самом деле ловушка, то последствия могут быть непредсказуемыми!
— Ты сказал всё абсолютно верно!
Цао Гофэн наконец медленно открыл рот:
— Всё это очень похоже на ловушку! Это я уже понял. Однако мы не можем проигнорировать эту ловушку! Даже если, попав в неё, мы подвергнемся большой опасности или даже, возможно, смерти, мы всё равно должны рискнуть! — он слегка улыбнулся и продолжил: — Туманный Призрачный Дворец был основан уже более нескольких тысяч лет назад, талантливые люди появлялись непрерывно, один за другим, однако никто никогда не видел обладателя непревзойдённой сущности. Этот факт сильно ограничивал наше развитие… В особенности сейчас, когда на материке внезапно появился Злой Монарх, Цзюнь Мосе! Цифэн, пусть в нас ещё живы храбрость и отвага, однако мы уже не можем отрицать наш почтенный возраст. Откуда нам взять другую надежду? Туманный Призрачный Дворец должен во что бы то ни стало продолжать своё существование, он должен быть вечен! — когда Цао Гофэн сказал эти слова, Бай Цифэн уже не хотел продолжать спорить с ним, он только тяжело вздохнул и кивнул головой.
— Этот мальчишка — наша единственная надежда на светлое будущее! Потенциал человека с непревзойдённой сущностью ни с чем не сравним. Я уверен, что этот молодой человек уже имел достойного учителя, иначе бы ему не удалось сохранить свою исключительную субстанцию до сегодняшних дней… К тому же он обладает крепким базисом. Что это означает и ты, и я, разумеется, знаем! Этот юноша обладает безграничным потенциалом! Этот Цзюнь Мосе едва ли сможет сравниться с этим! — Цао Гофэн ещё увеличил скорость поступления Суань в организм Цзюнь Мосе, поднял голову и произнёс: — Сейчас не время думать о различных неурядицах, раз уж мы снова получили такую редкую возможность, как мы можем снова отказаться от неё? Пусть в этот раз мы все семеро умрём, однако мы всё равно не должны бросать эту затею! Если есть маленький лучик надежды, мы во что бы то ни стало должны в безопасности доставить этого юношу во Дворец! Риск и опасности для нас не помеха! Если сегодня мы ради собственной безопасности откажемся от этого дела, виновниками катастрофы, которая в ближайшем будущем случится с Туманным Призрачным Дворцом, будем только мы! Никто не простит нам этого! — серьёзно сказал Цао Гофэн.
— Брат, вы опытный и дальновидный человек, в ваших словах истина. Младший брат был неосмотрителен, говоря такое, — на лице Бай Цифэна появился стыд, и он произнёс: — Для меня Призрачный Дворец — огромная милость, раз уж мы в этот раз так далеко зашли, я буду рисковать своей жизнью, пока не доставлю в целости и сохранности этого юношу во дворец!
Все остальные пятеро человек с почтением и серьёзностью согласно кивнули. Цао Гофэн довольно улыбнулся и сказал:
— В таком случае, нам нужно поскорее отправляться в путь! Мои силы довольно высоки, поэтому первую часть дороги я буду сам поддерживать его жизнь; а потом вы по порядку. Действуя по моему методу, продолжите делать то же самое, во избежание несчастного случая!
Бай Цифэн первым откликнулся, встал перед Цао Гофэном и сказал:
— Я буду прокладывать путь.
Цао Гофэн держал «израненное» тело Цзюнь Мосе, и следовал по пятам за Бай Цифэном, остальные пятеро тесно окружали его со всех сторон, все семеро, образовав плотное кольцо, стремительно двинулись в путь!
Они двигались, словно семь молний и, хотя вокруг них был густой лес, двигались они совершенно бесшумно!
Они находились в напряжении, словно ожидая встретить врага, и внимательно прослеживали любые шорохи и движения на расстоянии в несколько десятков ли.
Они вот-вот должны были покинуть горный хребет, но, однако, так ничего и не было замечено. Такая новость нисколько не успокоила их, а наоборот, только усилила их меры предосторожности!
«Поскольку враг расставил ловушки, как он может позволить нам так легко совершить побег?» — все семеро человек одновременно думали об этом.
Преодолев часть пути, Цао Гофэн вдруг заметил одну странность: хотя он обладает самым высоким уровнем силы из всех присутствующих, однако сейчас он применял технику «исцеления жизни», и должен был потерять значительную часть своих сил, однако с его телом не произошло никаких изменений, он даже не чувствовал слабости или недомогания, даже наоборот — его силы становились выше, а рассудок — свежее.
Это странное явление разительно отличалось от так называемого «временного улучшения» перед смертью. Цао Гофэн очень обрадовался: Неужто, благодаря своему характеру, даже в условиях применения запретной техники, он может чувствовать себя так прекрасно? Это так странно!
Вне зависимости с чем это связано, это всё-таки больше хорошая новость, чем плохая! Нужно лишь сохранить побольше сил, и даже, если и встретиться с врагом, будет не так опасно! Надо лишь успеть вернуться во дворец, а там, пусть даже придётся отплатить за это временное улучшение собственной жизнью, этого того стоит!
