Весь процесс длился чуть более десяти вдохов. Закончив обрабатывать рану, подросток, казалось, потерял все силы. Он ухватился за стоящий рядом шкаф и, переведя дыхание, стал медленно одеваться.
Он снова взглянул на небо за окном. Поразмыслив немного, он достал из кожаного мешочка потрёпанную карту и аккуратно расстелил её.
Карта была очень простой и изображала планировку города.
Внутри было отмечено расположение лекарственных лавочек. В верхней северо-восточной части многие участки, за исключением двух, были накрест перечёркнуты ногтями.
— После нескольких дней поисков осталось только два места, это должно быть где-то там, — раздался хриплый и приглушённый голос мальчика. Убрав карту, он собирался уходить.
Но прежде чем выйти, он обернулся к сидевшему в стороне покойнику и задержал взгляд на его одежду.
Это было кожаное пальто. Возможно, из-за особого качества материала, оно не сильно подверглось порче.
Немного подумав, подросток подошёл, снял пальто с мертвеца и надел его.
Кожаное пальто было немного великовато, но, обернув его вокруг своего тощего тела, юноша, наконец, почувствовал хоть немного тепла. Он посмотрел вниз на открытые глаза старика и, подняв руку, осторожно прикрыл их.
— Покойся с миром, — тихо сказал подросток. Сорвав занавеску внутри лавки, он накрыл тело старика и повернулся, чтобы покинуть это место.
Когда он вышел, перед его ногами мелькнул слабый отблеск света. Юноша опустил голову и обнаружил в окровавленной грязи осколок зеркала размером с ладонь.
В нём он увидел собственное лицо.
Лицо, отражённое в разбитом зеркале, было покрыто грязью, но всё же можно было смутно разглядеть его утончённые черты. Просто незрелость, которая должна была быть у 13-14-летнего мальчика, ушла, сменившись безразличием.
Подросток молча смотрел на своё отражение в зеркале и, спустя некоторое время, поднял ногу и наступил на него.
Раздался треск. Одна за другой появились многочисленные трещины.
Раздавив зеркало, юноша покачнулся и мигом умчался прочь.
На земле разбитое зеркало хоть и было покрыто трещинами, но всё ещё отражало небесный свод, который напоминал половину огромного изувеченного лика Бога, что заслонял весь мир.
С искалеченным лицом и закрытыми глазами он равнодушно восседал в вышине, и только пряди иссохших кудрявых волос свисали вниз.
Его существование было в той же мере естественным в мире, как солнце и луна. Оно словно говорило, что все живые существа под ним были просто муравьями. Как будто сам феномен зарождения и развития всего сущего вынужден был измениться под его влиянием.
В данный момент небо под этим изувеченным ликом постепенно теряло свой свет.
Тень заходящего солнца была похожа на чёрную мглу, которая заполняла руины города и покрывала землю, словно желая поглотить всё вокруг.
Дождь становился всё сильнее.
По мере того как тьма ночи постепенно сгущалась, также раздавался порывистый пронзительный вой ветра.
Подобно крикам злобных призраков, эти завывания начали пробуждать странное присутствие в городе, заставляя всевозможные леденящие душу звуки отдаваться эхом один за другим.
Услышав это, молодой человек ускорился. Он проворно бежал по улицам, стараясь опередить наступающую ночь.
Как раз в тот момент, когда юноша миновал обвалившийся дом и собирался продолжить свой путь, его зрачки внезапно сузились.
Краем глаза он заметил кого-то среди обломков.
Издалека было видно, что одежда неизвестного была аккуратной, а на его теле, похоже, не было никаких повреждений. Этот человек сидел там, прислонившись к стене. Самое главное, что открытые участки его кожи были нормального цвета, а не зеленовато-чёрные!
В пределах этого города, если только человек не был жив, его появление невозможно!
А живые люди... за все эти дни юноша не встретил ни одного.
Эта сцена потрясла его до глубины души. Вскоре, он, казалось, о чём-то подумал, и его дыхание стало немного прерывистым. Он хотел пойти туда, но позади надвигалась темнота ночи, похожая на смог, и вот-вот должна была поглотить его.
Помешкавшись, подросток сделал мысленную заметку об этом месте и поспешил убраться. Он бежал со всех ног и, прежде чем ночь настигла его, наконец, вернулся в своё временное жилище в этой части города.
Это была маленькая пещера, полная птичьих перьев. Щель, служившая входом, была достаточно небольшой. Взрослые не могли сюда протиснуться, и даже подросток с трудом пролезал внутрь.
Войдя в пещеру, он умело перекрыл вход книгами, камнями и прочим хламом.
Сразу как щель была полностью заложена, нахлынул мрак ночи.
Молодой человек не терял бдительности. Крепко сжимая в руке железный прут и затаив дыхание, он долго сидел на корточках и внимательно слушал.
Постепенно доносились рычащие и раздирающие крики диковинных зверей, изредка смешанные с жутким смехом.
Так продолжалось до тех пор, пока эхом не раздался более отчётливый рёв. Только после того как звук прошёл мимо и стал тише, напряжённый подросток вздохнул с облегчением и уселся в стороне.
Внутри пещеры стояла непроглядная тьма. Юноша молча сидел там, и казалось, будто время в этот момент остановилось.
Он скинул оцепенение и махом успокоил натянутые в течение целого дня нервы, после чего схватил сбоку бутылку с водой, сделал несколько глотков и, проигнорировав шум снаружи, достал из кожаного мешочка стервятника.
В потёмках он поднёс его к губам и начал откусывать кусок за кусочком.
Во рту ощущался вязкий и отвратительный привкус крови, но подросток спокойно и медленно глотал, проталкивая пищу в глотку.
В это время его желудок усиленно работал, пытаясь переварить содержимое и ослабить чувство голода.
Вскоре он съел всего стервятника. Юноша глубоко вздохнул: неимоверная усталость навалилась на него, а глаза начали слипаться.
Однако в руке он по-прежнему крепко сжимал чёрный железный прут, словно одинокий волк, что притворялся спящим.
Похоже, если произойдёт что-то странное, он мигом откроет глаза.
В этот момент мрачная ночь снаружи, словно занавес, покрывала город, землю и небо.
