Линдис нахмурилась, оглядывая пещеру. Она оказалась пустой, лишенной и намека на жизнь. Даже мох не произрастал возле луж, что образовались из-за снега. Она ненавидела холод. Это так... безжизненно. Но она должна была здесь разместиться, так как Гримми и Лейла решили остановиться на ночь на окраине предместья, перед посещением родителей Лейлы.
— В чём дело? — спросил Гримми, подталкивая Линдис лапой, из-за чего она чуть не упала.
— Ничего, — сказала Линдис, поправляя волосы. — Я скучаю по своим скелетам. Я так теряюсь, когда они не рядом и не доставляют мне нужную информацию.
— Мы сможем добыть ещё больше, — усмехнувшись, сказал Гримми. Лейла ударила его по морде. — Чтоо!? Не то, чтобы мы обязаны убивать людей. Мы можем воскресить тех, кто уже умер.
— У моих родителей уже... сложилось предвзятое мнение о вас, из-за некоторых обстоятельств, — сказала Лейла. — И я должна признать, что большей степени, они правдивы. Но моим родителям это не нужно знать.
— Что? — спросил Гримми, заморгав. — Что ты рассказывал им обо мне? Я же почти ангел.
— Минуточку. Ты сказал, что видел семью Лейлы, — сказала Линдис.
— Да, через созданную ей миниатюрную проекцию, мне удалось примерно разглядеть, как она выглядели, — кивнул Гримми. — Это имеет значение?
Линдис закатила глаза, а Лейла фыркнула. Серебряный дракон сидел на её бедрах и поддерживал ей спину.
— Ты ведь раньше издевался над гномами?
— Издевался? — спросил Гримми, наклонив голову в бок.
Лейла тоже наклонила голову, чтобы соответствовать Гримми.
— Ты действительно не делал этого?
— За всю свою жизнь я никогда никого не избивал. Почему это я должен был над ними издеваться? — спросил Гримми. — Что черт возьми, что такое гномы?
Лейла замолчала. Ее брови нахмурились.
— Сколько драконов на центральном континенте носило имя Гриммольдезер?
— Лишь я, — сказал Гримми, выпятив грудь. — Дорогая, ты такая загадочная. Просто скажи, что у тебя на уме, вместо того, чтобы допрашивать меня так.
— Хорошо, — сказала Лейла и вздохнула. — На этом континенте существует некое племя, которая действительно ненавидит драконов по имени Гриммольдезер, потому что он вел на них охоту несколько тысячелетий назад. Моя мать пыталась договориться с ними, когда они прибыли сюда, но они объявили всех драконов монстрами, ссылаясь на твоё имя.
Гримми почесал голову и нахмурил лоб.
— Знаешь... В свои молодые годы я уничтожил весь Юг континента, — сказал он и приподнял бровь, пока он говорил медленно. — Возможно, какое-то племя осталось в живых?
— Полдождика, — сказала Линдис, подняла руку, прежде чем Лейла могла что-то сказать. — Что ещё за уничтожение Южан?
Гримми отвел взгляд, а Лейла прочистила горло.
— В любом случае, мои родители — правдные драконы. Мир во всём мире, смирение и вегетарианство — другими словами, все, что тебе не нравится. Постарайся вести себя прилично, хорошо?
— Подожди-подожди-подожди, — сказала Линдис, на этот раз, подняв обе руки. Она насупилась, глядя на Гримми. — Ты не ответил на мой вопрос, — она взглянула на Лейлу. — А ты? О чём ты вообще думала, когда решила выйти замуж за Гримми, если знала, что твои родители будут против?
— Гримми добивался меня и покорил моё сердце, — кивнула Лейла. Ее глаза сверкнули, когда она встретилась со взглядом Гримми. — Кроме того, мои родители не могут решать за меня с кем мне дуржить. Драконы так не поступают.
— ... тогда, зачем ты ведешь его к родителям? — спросила Линдис, поникши. Ей не хотелось оказаться посреди конфликта, если семья драконов будет ругаться с Гримми.
Лейла моргнула.
— Чтобы заставить их перестать ныть насчёт внуков.
–...
— Есть законные основания для беспокойства, — сказала Лейла и фыркнула.
— И ты думаешь, что всё пройдет хорошо? — спросила Линдись с пустым выражением лица.
— Эй, — сказал Гримми и по лбу её. — Говоришь так, как будто со мной что-то не так. Я про мир во всём мире, смирение и... что было последним? Какая-то фермерская религия?
— Вегетарианство, — сказала Лейла потёрлась носом об его морду. — Мы охотимся не для еды. Вместо этого мы питаемся манной от лунного света.
–Звучит ужасно, — сказал Гримми, расширив глаза. — Зачем тебе самой это делать? — у него насупились брови. — Разве тебе не нравится мясо?
Лейла пожала плечами.
— Я почти уверена, что мои родители будут в крайней степени разочарованы. Еще одно нарушение не повлияет, — она взглянула на Линдис. — Я не понимаю, чего ты так нервничаешь. Вы же с Гримми созданны друг для друга.
— Ты и Гримми ничего не понимаете! — Линдис вздохнула и повесила голову. — И почему я с тобой дружу? Я не понимаю.
— Потому что ты меня любишь, — сказал Гримми смеясь. — Кроме того, кто не хочет быть моим другом? И ты действительно слишком переживаешь. Разве, похоже, чтобы я волновался о встречи с родителями Лейлы?
— Ты — дракон, — сказала Линдис. — Я слишком сентиментальна. И что мне делать, если ты начнешь драться с моей семьёй?
Гримми фыркнул.
— За кого ты меня принимаешь? Я могу быть идеальным джентльменом, когда требуется, — сказал он и стукнул себя в грудь, задрав подбородок. — Я ведь покорил сердце Лейлы?
— Да, да. Ты потрясающий, — сказала Линдис ровным голосом. Она поджала губы и спросила Лейлу: — Случайно, нет способа, чтобы я пропустила завтрашнюю встречу? Не думаю, что обычному эльфу гоже посещать собрание драконов, правильно? Особенно для таких святых, ведь я, знаешь ли, настолько далека от этого, насколько возможно.
— Чепуха, — сказала Лейла. — Ты наша подруга. Когда росла, я всегда была немного закрыта, поэтому родители волновались, что я останусь одиночкой. Но сейчас ты здесь, и я смело могу им возразить.
Линдис опустила голову.
— Я никогда не думала, что у драконов могут быть такие… житейские проблемы. Но думаю, вот что получаешь, когда находишься на вершине пищевой цепи.
— О? — удивился Гримми, поведя бровью. — А с какими это житейскими проблемами приходилось справляться Вам, мисс Важность?
— В настоящее время я пытаюсь понять, как не умереть, столкнувшись с группой драконов, которые против моего существования, — сказала Линдис, закатив глаза.
— Разве я уже не нашел выход для тебя? — спросил Гримми и потрогав живот Линдис, заставив ее дернуться. — Я же дал тебе ту душу благословленного воина света, разве нет? Думаешь, я делаю это ради развлечения?
— Ну... да, — кивнул Линдис. — Разве обычно ты так не поступаешь, кроме тех случаев, когда злишься? — она потерла подбородок и напевала. — Думаю, я могу притвориться благословленным воином. Не думаешь, что не сможешь притвориться святошей?
— Гримми не обязательно скрывать себя настоящего, — сказала Лейла, накидывая крыло свою вторую половинку и прижамаясь нему щекой. — Любовь победит. Сначала мои родители будут против, но они уступят, — она сверкнула глазами. — В конце концов, у меня припасен козырь в рукаве.
Линдис поморщилась.
— Ты говоришь, как Прика, — сказала она и вздохнула. — Хорошо, тогда, — она погладила ногу Гримми. — Если я умру, я рассчитываю на то, что ты меня оживишь.
