— Вы утверждаете, что Му Юнь Яо убила его. Му Юнь Яо, вам есть что сказать по этому поводу? — когда он посмотрел на Му Юнь Яо, судья нахмурился. Хотя он уже был наслышан от следователя, когда ему самому удалось увидеть девочку, она оказалась куда более слабой и хрупкой, чем он предполагал. Как могла она кого-то убить?
Лицо Му Юнь Яо было совершенно бледным, ее голос также звучал очень слабо:
— Сэр, я никого не убивала. Мой дом сгорел, и поэтому мы с мамой переехали к бабушке. Посреди ночи я проснулась. Я услышал звуки из главного дома и подумала, что бабушке захотелось воды. Когда же я пошла проверить ее, я услышала спор Чжан Цайчжу и его дворецкого. Они говорили что-то об убийстве кого-то и захоронении его в цветочном саду. Затем они начали драться. Я в то время так испугалась, что случайно ввалилась в дверь. Они обнаружили меня, и Чжан Цайчжу бросился ко мне с ножом и попытался зарезать. Дворецкий Диншань натолкнулся на него, и бабушка начала кричать об убийстве. Я услышала звук, доносящийся из-за дверей, и выбежала. Я ничего не помню после этого, тетя Ян сказала, что я потеряла сознание. Когда я проснулась, офицеры уже были здесь.
— Исходя из сказанного тобой, выходит ты всего лишь свидетель, но почему твоя бабушка утверждает, что убийца ты?
Му Юнь Яо всплеснула руками, а ее мягкие губки оказались закушены так, будто вот-вот порвутся, было очевидно, что она сильно растеряна:
— Нет, это не я, я никого не убивала, мама, скажи им, я никого не убивала.
Су Цин немедленно подошла и обняла ее:
— Сэр, Яо'эр никогда не сможет кого-то убить, она очень робкая и очень добрая…
— Тишина! Ли Ши, вы определили Му Юнь Яо как убийцу, у вас есть доказательства?
— Доказательства, доказательства... Я видела это, я видела это своими собственными глазами, рана на ее руке, не Чжан Цайчжу порезал её! Она сама нанесла её себе! Ли Ши сделала все возможное, чтобы показать, что она не лжет.
Магистрат посмотрел на следователя:
— Следователь, ты сказал, что лично видел рану. Это так?
— Отвечая сэру, я действительно осмотрел рану. Исходя из направления и глубины раны, она была нанесена нападавшим сзади, но никак не самой девушкой, — следователь предоставил кинжал судье. — Сэр, пожалуйста, взгляните. Это было найдено на месте происшествия.
Судья взглянул на кинжал и нахмурился:
— Ли Ши, вы говорите, что Му Юнь Яо ранила себя сама. Она использовала этот кинжал?
— Да, сэр, она действительно использовала этот кинжал.
— Вранье! Этот кинжал очень острый, он инкрустирован золотом и нефритом, он стоит не менее ста серебряных! Это не то, что простой человек может себе позволить!
Ли Ши была ошеломлена:
— Это... я не уверена... нет...
— Скажи нам правду! Почему Чжан Юнань и Диншань были в вашем доме? Почему один из них погиб, а другой ранен?
— Я не знаю, я действительно не знаю, — Ли Ши не знала, что сказать, она рассказала им всю правду, но никто ей не поверил.
— Сэр, это была Су Цин, которая заставил меня прийти туда, у меня есть доказательство! — когда он увидел, что ситуация начинает поворачиваться не в его сторону, Чжан Юнань больше не мог сидеть молча.
— Представь это!
— Да, да, сэр, у меня есть записка, которую Су Цин отправила мне. Она писала, что хочет встретиться со мной в доме Ли Ши. Она хотела, чтобы я провел с ней ночь, я взял с собой записку... Я... — Чжан Юнань сунул руку в карман, но не смог найти искомого.
— Где записка?
— Это... она пропала, Му Юнь Яо, определенно Му Юнь Яо тайно выкрала ее, когда я был без сознания! — Чжан Юнань посмотрел на девочку.
Му Юнь Яо в полном недоумении покачала головой:
— Нет, это не я, я ничего не знаю... — эту записку действительно забрала она, но к сожалению данная записка давно превратилась в пепел.
— Это была ты, определенно ты, кто бы мог подумать, что такая юная девушка, как ты, может обладать столь ядовитым сердцем!
— Тишина! — судья нахмурился. Не считая кинжала, который вызвал подозрения у Чжан Юнаня, других доказательств не было. Это был довольно сложный случай. — Следователь, иди и осмотри труп Диншаня, посмотри, есть ли на нем какие-либо доказательства.
— Да сэр.
Через некоторое время следователь сказал:
— Сэр, на голове Диншаня есть две травмы, которые могли быть нанесены тупым предметом, но они не смертельны. Удар ножом в грудь забрал его жизнь. Кинжал пронзил его сердце... постойте, в его руке записка...
