Цзян Фэй тренировался целый день, но вернулся домой, чувствуя себя отдохнувшим. Вечером ему неожиданно позвонил Хань Тянью.
— Ах Фэй. Мы уже почти решили вопрос с семьей Чжан. О, какого черта. Все практически решено, — сказал Хань Тянью, не вдаваясь в подробности. Имея дело с Цзян Фэем так долго, Хань Тянью понимал его достаточно хорошо. Он знал, что Цзян Фэй больше не был веселым маленьким мальчиком, которого он когда-то знал.
Цзян Фэй понимал то же самое. Он мог почти угадать исход; чтобы освободить Цзян Фэя из смертельной хватки семьи Чжан, Хань Тянью должен был заключить с ними сделку. Что-то, что давало Чжан большую выгоду.
— Большое спасибо!
Возможно, Хань Тянью и облажался, но Цзян Фэй был благодарен ему за то, что он пошел на такое решение проблемы. Очевидно, в рядах Хань Тянью был шпион. Но быстрые действия Хань Тянью сохранили Цзян Фэя и его семью в целости и сохранности.
— Не стоит благодарности. Ты бы не оказался в такой ситуации, если бы я был более бдителен со своим персоналом. Я достаточно счастлив, чтобы знать, что ты не винишь меня. Извини, но мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.
— Не сдерживайся, брат. Спрашивай! — ответил Цзян Фэй.
— Хорошо. Я подтвердил, что первая партия зелий, которую ты продал, была использована с пользой. Однако сражения за океаном, похоже, сильно затягиваются. Эти зелья израсходуют в мгновение ока. Ребята из армии просят вторую партию. Им нужна еще тысяча бутылок.
— Это совсем не проблема, но ты уверен, что тысячи будет достаточно?
Это был вопрос жизни и смерти для солдат на передовой. Цзян Фэй не колеблясь помог бы им.
— Этого хватит. Дядя Чэнь знает, что все эти зелья были из твоих собственных карманов. Их использовали разумно. Мы станем их использовать только в крайнем случае и не будем использовать, если нет угрозы смерти.
— Хорошо. А… Кстати, могу я теперь покинуть Манда-сквер? Мне нужно встретиться с моим сифу для кое-чего…
— Да, можешь идти. Но прежде чем ты повесишь трубку, я должен кое-что добавить о зельях.
Судя по голосу, Хань Тянью встревожился.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил Цзян Фэй. Он знал, что Хань Тянью — человек со стальными нервами. Если он почувствовал себя неловко, дело было серьезным.
— Это группа Манда. Они хотят купить твои зелья. Дело в том… что мы подписали контракт на продажу этих зелий Чжанам!
— А…
Цзян Фэй остолбенел. Однако в следующую секунду он понял, что происходит. Именно эта сделка держала их подальше от Цзян Фэя.
— Судя по твоему молчанию, я думаю, ты все понял.
Хань Тянью горько рассмеялся.
— Да… я понял, — кивнул Цзян Фэй.
Раньше, когда Цзян Фэй продавал военным Зелья Здоровья через Хань Тянью, с ними обращались с особой осторожностью и безопасностью.
Чэнь Кайин очень жестко контролировал распределение зелий. Несмотря на то, что у каждого солдата практически была бутылка под рукой, Чэнь проверял их каждый день. Любой вариант использования пересматривался, и любое неправильное размещение рассматривалось как нарушение национальной безопасности. Если солдат, «потерявший» зелье, продавал его ради личной выгоды, его отдавали под военный трибунал.
Хань Тянью вел дела аналогичным образом, хотя и пропустил несколько процедур и прав человека на этом пути. В отличие от военных процессов, его предатели были бы казнены на месте. Все было очень просто.
При такой строгой охране вероятность появления этих зелий на улицах была равна вероятности появления динозавров в общественных парках. Тем не менее, пара зелий Цзян Фэя действительно появилась на черном рынке, получив цену в несколько раз выше, чем любое западное лекарство для быстрой регенерации клеток.
— Хорошо, поскольку ты в курсе, я хотел бы представлять группу Манда и семью Чжан в запросе на покупку твоего волшебного зелья. Первая партия будет составлять до 30 зелий. Назови свою цену.
Почти мгновенно тон Хань Тянью сменился на строгий, деловой.
— Я…
Как раз когда Цзян Фэй собирался что-то сказать, Хань Тянью прервал его.
— Прежде чем назовешь цену, я скажу тебе кое-что. Но не с позиции бизнесмена, а как твой брат. На западе они создали аналог твоего зелья. Он называется зелье регенерации гиперактивных клеток. Каждая бутылка стоит не менее одного миллиарда долларов! Оно чрезвычайно дорого и высоко регулируется. Если Китай купит его, мы сможем приобрести только одну бутылку для себя, самое большее. Делай с этой информацией что хочешь. А теперь назови свою цену, — беззаботно сказал Хань Тянью.
— Ха. Хаха. Отлично. Спасибо, брат Юй.
Цзян Фэй слабо рассмеялся. Он понял, почему Хань Тянью бросил ему заметку о западном зелье. Он просто пытался быть справедливым. Это был чисто деловой разговор. Дружба и братство не имели права стоять на пути сделок между профессионалами. Хань Тянью беспокоился, что Цзян Фэй может быть слишком молод, чтобы понимать экономику.
По правде говоря, Цзян Фэй испытал потрясение всей своей жизни, когда услышал о зелье регенерации. Он всегда знал, что его зелье достаточно ценно, чтобы приносить хоть какую-то прибыль, но никак не ожидал, что в этом мире может существовать что-то подобное. Да еще за такую непомерную цену.
Впервые встретившись с Хань Тянью, Цзян Фэй подумал, что тысяча бутылок — немалая сумма, учитывая тот факт, что он получил единовременную сумму в 50 тысяч долларов. Эта сумма была для него настолько огромной, что он принял ее после долгих колебаний. Теперь Цзян Фэй чувствовал себя так, словно впервые по-настоящему увидел мир. Если бы Хань Тянью не рассказал ему о западной медицине, он остался бы слепым и наивным. Наконец-то Цзян Фэю стало ясно, что фармацевтические компании легко монополизировали рынок лекарств!
Один миллиард долларов? Что же это за нелепость? Такую сумму Цзян Фэй даже не мог себе представить!
— Брат, давай просто поработаем с китайскими долларами, ладно? ЮАНЬ, НЕ ДОЛЛАР! — строго сказал Цзян Фэй.
— Хаха! Я думаю, что еще слишком рано для такого серьезного бизнеса!
Хань Тянью прикусил губу. Он только что дал Цзян Фэю хороший повод завысить цену лекарства. Дело было не в прибыли Цзян Фэя. Все дело было в том, чтобы заставить замолчать семью Чжан. Если им недоплатят, они могут разоблачить Цзян Фэя как источник зелий. Если это произойдет, не только семья Чжан будет преследовать Цзян Фэя.
— К черту все это. Один миллиард юаней за бутылку. Это тридцать бутылок, так что это тридцать миллиардов юаней!
Хань Тянью быстро завершил сделку.
Повесив трубку, Цзян Фэй внезапно ощутил непрекращающийся зуд под кожей. Дать военным тысячу бутылок зелья было не более чем маленьким подвигом. Он не испытывал никаких угрызений совести, защищая жизнь тех, кто поставил все на карту ради спасения страны. Однако тридцать бутылок зелий, которые продавались на рынке, были совсем другим делом. Все это казалось… нереальным. Кто был готов раскошелиться на один миллиард юаней за бутылку? 30 миллиардов юаней… Если бы он сложил счета вместе, то мог бы даже построить башню из денег и все еще иметь немного, чтобы сэкономить!
И все же лучше было иметь деньги, чем ничего. С таким большим количеством наличных денег, которые должны были поступить на его счет, Цзян Фэй чувствовал, что мог даже купить небеса. Он посмотрел на кольцо на своем пальце и сказал:
— Малыш, расскажи мне о своих желаниях. Бриллианты? Кристаллы? Просто скажи мне, чего ты хочешь. Я накормлю тебя даже нефритом!
Цзян Фэй наконец понял, что чувствовал Хань Тянью. Когда человек набит деньгами, он даже не знает, как их потратить! С другой стороны, Цзян Фэй точно знал, где их потратить!
Когда Цзян Фэй вернулся домой, его мать получила известие о введении комендантского часа. Группа Манда уже послала кого-то поговорить с его семьей. Они могли уйти, но дом уже стал практически собственностью семьи!
Из сказанного мать Цзян Фэя поняла, что его отец больше не подвергался опасности, и семья могла вздохнуть свободно. Она думала, что им придется покинуть Манда-сквер и вернуть особняк группе Манда. Но когда ей сказали, что особняк на самом деле отдан им в дар, мать Цзян Фэя воспарила на седьмое небо от счастья. Дом был настолько величественным, что мать Цзян Фэя привыкла жить в высшем обществе!
Она не знала, что причиной всего этого был Цзян Фэй. Она понятия не имела, кем оказался ее сын. Конечно, мать Цзян Фэя была не единственной, кто потерялся в своем невежестве. Все остальные предположили бы, что Цзян Фэй был обычным, заурядным гражданином. Даже высшие чины просто думали, что Цзян Фэй был связан только с фактическим источником зелий. Это все должно было измениться, когда Цзян Фэй выпрямится, чтобы провозгласить свою силу. Они скоро пожалеют, что воспринимали Цзян Фэя так просто.
