Когда Чжан Хэн вошел в салун, он увидел вот такую картину.
Венди была прижата к столу, продолжая бороться за свою жизнь, одна ее рука была зафиксирована на столе, а мужчина с раной на руке, наспех перевязанной, держал маленький нож и втыкал его между ее пальцами, выкрикивая при этом: “Ах ты, маленькая [пи]! Признаешь свою ошибку или нет? Это твой последний шанс! Клянусь, я отрежу твою гребаную ладонь следующим ударом!!!”
Однако Венди стиснула зубы, но не сказала ни слова. С другой стороны, женщина в платье с цветочным узором пыталась уговорить мужчину с раной на руке, а остальные посетители бара наблюдали за происходящим.
Мужчина, державший нож, злился все больше и больше, а упрямство Венди также выводило его из себя, а рана на руке делала его все более и более раздражительным, так что в конце концов в его глазах появилось выражение безжалостности, и он собрался вонзить нож.
Но в следующий момент раздался выстрел, и нож из его руки тут же вылетел.
Оглушительный выстрел мгновенно заглушил шум в салуне.
“Я думаю, что она все еще вполне довольна своей правой рукой, и должна хотеть сохранить ее”, — фыркнул посетитель.
Бэкус обернулся и увидел восточного человека, желтокожего и черноволосого, но одетого в ковбойский костюм, с револьвером в правой руке, из дула которого вился дымок.
Как только спутники Бэкуса увидели это, они также собирались вытащить свои револьверы.
“Советую вам не рисковать”. Чжан Хэн развернул револьвер в их сторону.
“Кто вы такой? Какие у вас отношения с этой маленькой [пи]? Почему вы вмешиваетесь?!” — сказал Бэкус с неприятным выражением лица.
“Она мой работодатель, и мне нужно, чтобы она выплатила мне следующий платеж”. Чжан Хэн сделал паузу и добавил: “Полностью”.
“Правда? Знаете ли вы, что она сделала со мной? Она, мать вашу, проткнула мне ладонь!” Бэкус поднял раненую руку, выглядя агрессивно: “И знаете, куда она изначально целилась? Она целилась мне в горло! Эта маленькая [пи] пыталась убить меня!!!”
“Правда, я сожалею об этом, и что дальше?”
“Что дальше … до сих пор она даже не принесла мне самых обычных извинений. Мне плевать, откуда вы, ребята, приехала, но здесь, где живу я, люди, которые поступают неправильно, должны признавать свои ошибки и расплачиваться за них. А потом просить прощение у другой стороны!” — сердито сказал Бэкус.
“Не слушайте его. Он первый начал, он дотронулся до меня там …! Я просто дала отпор в целях самообороны. Я не сделала ничего плохого!” Венди, которая была все еще прижата к столу, упрямо стояла на своем.
“Вы слышали, что она сказала”, — вмешался Чжан Хэн. “Похоже, что у вас есть разногласия во взглядах на этот вопрос. Почему бы вам не отпустить ее, и мы спокойно обсудим это”.
“Почему я должен вас слушать?” — ответил Бэкус с враждебностью.
“Потому что … ваша правая рука уже повреждена, и я не думаю, что вы захотите, чтобы еще и ваша левая рука пострадала, верно? В противном случае в будущем вам придется полагаться на других людей, чтобы они вас кормили”. Чжан Хэн опустил дуло револьвера, целясь в левую руку Бэкуса: “Как насчет этого, я заплачу вам 10 долларов, вы сможете найти врача и перевязать рану как следует, а остальные деньги будут считаться компенсацией за пропущенные дни на работе”.
“Я могу зарабатывать один доллар в день, а такая серьезная рана не заживет и за неделю!” — сказал Бэкус. “50 долларов, и сначала она должна будет извиниться”.
“Пятнадцать долларов”, — ответил Чжан Хэн после некоторого раздумья.
“Я не торгуюсь, мать вашу! Что это за нищенская компенсация?” Бэкус почувствовал себя оскорбленным, и его взгляд на Чжан Хэна стал еще более недобрым.
Хотя Чжан Хэн первым достал свой револьвер, это было в центре города, на глазах у стольких людей. Бэкус не верил, что он действительно осмелится убить его. Кроме того, он все еще удерживал Венди в своих руках.
Казалось, что Чжан Хэн знал, о чем он думает, и спокойно сказал ему: “Никогда не покидайте этот город, даже если задумаетесь об этом!”
“Это что, угроза?” Бэкус рассмеялся в гневе.
Он никогда не думал, что однажды ему будет угрожать чужак на его собственной территории, даже если за ним была истина.
“Это вы должны быть настороже”, — усмехнулся Бэкус. “Поспрашивайте в округе, кто не знает имени, Бизона Бэкуса? Я и мои братья служили в 4-м полку рейнджеров*. Вы уже должны беспокоиться о том, как выбраться из Глентауна живым”.
“Спасибо за предупреждение, похоже, мне придется купить еще две коробки пуль”.
Не успел он это сказать, как деревянные двери-ворота в салун снова кто-то толкнул, и хриплый голос заговорил: “Черт, ребята, неужели вы не можете жить в тишине и покое, почему вам нужно каждый день находить для меня занятия”.
Пришедшим мужчиной оказался шериф Глентауна, довольно симпатичным на вид пожилым ковбоем, к которому видимо кто-то сбегал до этого, заметив, что ситуация накаляется.
“О, Бэкус, почему это снова вы и ваши люди”. Шериф сказал это очень недовольным голосом.
“Шериф, на этот раз не мы создали проблемы, я же просто жертва, понятно!” — сказал без всякого юмора Бэкус, а затем продемонстрировал шерифу свою раненую руку.
“Так вы собираетесь провести весь день, плача как маленькая девочка из-за такой незначительной травмы?” После этих слов пожилой шериф снова посмотрел на Чжан Хэна: “А вы, стреляющий в моем городе, самый смелый китаец, которого я когда-либо видел, вы что, собираетесь держать его в руке всю ночь?”
При этих словах Чжан Хэн убрал револьвер, демонстрируя, что у него не было никаких злых намерений.
Затем пожилой шериф снова посмотрел на Бэкуса, который недовольно фыркнул и сказал своему спутнику отпустить Венди, все это время прижатую к столу, последняя быстро побежала в сторону Чжан Хэна.
“Ну, я уже знаю, что произошло, как насчет 20 долларов, после чего вы оба пожмете друг другу руки и сделаете вид, что этого инцидента никогда не было”, — сказал шериф.
“Двадцать долларов — это слишком мало”, — запротестовал Бэкус. “Моя рука сильно ранена. У меня глубокий порез на руке, и я не смогу работать по крайней мере два месяца, и мне нужны извинения от нее!” Он жестом указал на Венди позади Чжан Хэна.
“Заткнитесь, если хотите и дальше жить в этом городе, вам придется подчиняться моим правилам!” — сурово сказал шериф. “Если я сказал, двадцать долларов, значит двадцать долларов. Что же касается извинений …”
“Я не собираюсь извиняться!” — сказала Венди. Даже когда ее жизнь висела на волоске, она все равно не собиралась сдаваться.
Чжан Хэну стало немного любопытно, кто мог воспитать в ней такой упрямый характер?
Шериф посмотрел на Чжан Хэна, который в ответ пожал плечами.
“Не смотрите на меня, хотя я думаю, что извинения — это хорошо, но, как я уже говорил, мы находимся только в договорных отношениях, я не могу приказывать своему работодателю делать то, что она не хочет делать”.
“Тогда забудьте об извинениях, будьте мужиком, Бэкус, какой смысл вступать в перепалку с ребенком?” Шериф повысил голос: “Лучше посмотрите сколько людей смотрят на вас! Вы же бывший рейнджер, черт возьми!”
________________________________________________
Примечание:
* — в это время рейнджеры были примерно посредине между армией и полицией, когда дело касалось урегулирования конфликтов с внешним врагом, эти профессионалы выступали в роли военных; когда же требовалось поддержания порядка внутри общества, они выполняли обязанности современных детективов и полицейских; юрисдикция рейнджеров не ограничивалась границами города или округа, а охватывала весь штат, как правило, этих специалистов вызывали, когда дело считалось непосильным для местных правоохранительных служб.
Перевод: Флоренс
