Сначала, когда Ямада выхватил свою катану, все прохожие вокруг были готовы разбежаться, но теперь, когда Аканэ Кояма вмешалась и заблокировала его удар, люди встали в сторонке и начали наблюдать издалека.
Не имея возможности закончить начатое, его плохое настроение только ухудшилось. Но еще хуже ему стало от того, что человеком, остановившим его удар, была женщина. Он рявкнул: “Неужели додзё* деградировало настолько, что в него принимают всех подряд?! Какой позор!”
Молодая девушка ни в чем не уступала ему: “А по-моему, это клан княжества Тёсю катится под откос, их самураи издеваются над маленькими девочками на улицах”.
Лицо Ямады потемнело, в его сердце вспыхнуло убийственное намерение, и он сказал строгим голосом: “Женщина …, ты оскорбляешь самурая из княжества Тёсю?”
В отличие от того, что помнит большинство людей, в эпоху Эдо сёгунат наложил на самураев довольно много ограничений, они не могли зарубить простолюдина просто потому, что были чем-то недовольны. Согласно статье 71 из «Кодекса ста статей»** Токугавы Ёсимунэ, изданного в 1742 году, самурай имел «разрешение разрезать и оставить»*** только в том случае, если его честь была задета наглым поступком последнего.
Случаи неуважительного поведения были также подробно описаны в этом кодексе. Во-первых, в большинстве случаев самураям разрешалось прирезать простолюдина только на территории своего клана (а кланам не нравилось, когда резали их собственное население). В Эдо**** и Киото вообще было очень рискованно резать людей (были даже случаи, когда безбашенные простолюдины в Эдо, намеренно провоцировали самураев). Во-вторых, самураям не разрешалось заново сводить старые счеты, он не мог вернуться и прирезать обидчика сегодня, если его оскорбили вчера. В-третьих, если другая сторона принесла извинения, самураям также запрещалось убивать этого человека. Кроме того, после нападения самурай должен был подвергнуться довольно утомительному расследованию и допросу, и если выяснялось, что он лжет, то его немедленно лишали статуса самурая, но, конечно, если не было свидетелей или ронин быстро убегал, то это было уже совсем другое дело.
Так что, строго говоря, Ямада вовсе не собирался резать двух девушек, продающих еду, и если бы он не выпил лишнего сегодня, то не стал бы доставать свою катану, особенно среди бела дня.
Но теперь ситуация приняла другой оборот.
Девушка, появившаяся из ниоткуда, заговорила довольно дерзко, и, хотя Ямада, может, и был пьян, но голову он еще не потерял окончательно. Однако, как только эти слова вырвались из ее уст, он тут же обвинил ее в «оскорблении самурая из княжества Тёсю». Таким образом, теперь, когда он прирежет ее, даже если начнется расследование, ему будет что ответить.
Аканэ Кояма, очевидно, тоже поняла, что ее предыдущее высказывание прозвучало слишком дерзко, но прежде, чем она смогла что-то сказать, более старшая девушка, стоящая рядом с Чио, внезапно разрыдалась.
Вначале она была совершенно ошеломлена и оставалась стоять неподвижно на одном месте, и только сейчас она начала реагировать на происходящую ситуацию.
“Проваливай!” Теперь, когда у Ямады появилась новая цель, ему было не до того, чтобы возиться с этими двумя негодницами. Нетерпеливо взмахнув рукой, он толкнул старшую девушку в сторону, и она упала. Чио поспешила к своей спутнице и, убедившись, что это всего лишь царапина на ее ладони и больше ничего серьезного, она обратила свои красивые, большие глаза на Аканэ Кояму. Ее взгляд был полон беспокойства.
Ямада, однако, уже снова поднял свою катану, и, хотя он говорил о Кояма додзё с большим презрением, он не посмел слишком легкомысленно отнестись к своей противнице, поскольку ей удалось блокировать один из его выпадов, он немедленно принял боевую позицию.
Мастерство фехтования Кояма передалось ей от отца, владельца Кояма додзё, в котором она практически выросла. И в период расцвета последнего его часто посещали люди, приходившие на спарринг, поэтому у Аканэ был наметанный глаз на детали, и по тому, как человек держал меч, она могла определить действительно ли он мастер.
Этот самурай из клана Тёсю, хотя и выглядел жестоким и свирепым, но при этом не был бесполезным соломенным мешком*****. А она была вооружена лишь деревянной катаной, поэтому и для нее эта битва была нелегкой.
Толпа зевак в округе возросла. Мацуо и Такахаси вспотели от волнения, кто знал, есть ли поблизости Шинсенгуми и когда они появятся. Ямаде не было никакого смысла выигрывать этот бой, ведь его противником была всего лишь девушка, но, если Ямада проиграет, это будет позором не только для него самого, а для всего клана Тёсю.
Двое его спутников нервно переглянулись, раздумывая, не стоит ли им сбить Аканэ с ног, а затем утащить Ямаду с собой. Но в следующий момент пара чьих-то глаз внезапно в упор посмотрела на Мацуо. Почувствовав опасность, последний поднял голову, чтобы встретиться глазами с обладателем этого взгляд. Им оказался человек одетый как ронин; увидев, что Мацуо смотрит на него, он поднял меч в руке и крепче сжал его. Предупреждение было очевидным.
Мацуо проклял свое невезение. Он не был мастером, как Ямада, и не был очень популярен там, откуда был родом, именно поэтому он неохотно присоединился к фракции против сёгуната, думая, что сможет получить какую-нибудь должность, когда правление сёгуна будет свергнуто. С Такахаси дело обстояло примерно так же. Обычно они вдвоем просто следовали примеру Ямады, но, если бы им пришлось сражаться с кем-то другим, даже в ситуации «два на один», они не были уверены, что победят.
И хотя парень напротив выглядел так, будто был опустившимся и подавленным, однако сейчас в его глазах читалась неприкрытая угроза. Мацуо был абсолютно уверен, что тот, кто никогда раньше не проливал кровь, никогда не будет иметь такого взгляда.
Не мог же он быть бандитом, который где-то кого-то убил, а теперь скрывается в Киото?
Чтобы подстраховаться, Мацуо и Такахаси решили остаться на месте и не двигаться.
С другой стороны, Ямада и Кояма уже были полностью вовлечены в бой и не обращали внимания на происходящее вокруг. Ямада специализировался на технике меча под названием Оиси Синкагэ-рю*****, которая произошла от Синкагэ-рю и была разработана Оиси Сусуму. Говорят, что Оиси прошел через все додзё Эдо с одним бамбуковым мечом, и остался непобежденным. Главной особенностью Оиси Синкагэ-рю была молниеносная и агрессивная атака левой рукой.
С другой стороны, Аканэ Кояма использовала технику меча своей семьи, в основном защитные стойки. Не было такого удара, который она не смогла бы блокировать своей деревянной катаной.
Чжан Хэн впервые увидел, как самурай из эпохи Эдо сражается мечом. И Аканэ Кояма, и Ямада уступали ему в мастерстве боя на мечах. По оценке Чжан Хэна, фехтование Ямады должно было только достигнуть уровня Lv. 2, в то время как мастерство Аканэ Кояма все еще лишь на пике Lv. 1.
Однако один из них выпил слишком много алкоголя, а у другого была деревянная катана, ни та, ни другая сторона не могли использовать свои навыки в полной мере. Но если сравнивать их, то Ямада находился в более невыгодном положении. Хотя Чжан Хэн не знал названия его стиля фехтования, он мог с уверенностью сказать, что тот был мастером в скоростных атаках, что требовало высокого уровня ловкости и точности. В данный момент его, в состоянии опьянения, довольно сильно качало, что серьезно сказывалось на его движениях.
С другой стороны, положение Аканэ Кояма было немного лучше. У нее был недостаток в оружии, и ее стилю фехтования не хватало разнообразия, но поскольку она была больше защитным бойцом, она не должна была пропустить никаких атакующих действий противника. В глазах такого мастера, как Чжан Хэн, бой не выглядел таким уж опасным, каким казался на первый взгляд.
__________________________________________________
Примечание:
* — додзё (яп. «место, где ищут путь»); во времена расцвета школ кендзюцу (японское искусство владения мечом) в Японии, большая часть учеников таких школ практиковала занятия владения мечом в специальных местах, называемых додзё;
** — Кодекс ста статей — (яп. Осадамэгаки хяккадзё) — систематизировать законодательство решился восьмой сёгун Токугава Ёсимунэ в 1742 году, объединив законы, указы, акты в единый кодекс;
*** — «разрешение разрезать и оставить» (тело) — (Kiri sute gomen) — это одна из уникальных привилегий, доступных самураям в период Эдо; смысл в том, что если самурай терпит оскорбление со стороны простолюдина, то ему не будет предъявлено обвинение в случае применения оружия;
**** — Эдо — до реставрации Мейдзи так назывался Токио;
***** — соломенный мешок — обр.выражение — никчёмный человек;
****** — Оиси Синкагэ-рю — древняя школа кэндзюцу, классическое боевое искусство Японии, основанное в первой половине 1800-х годов мастером по имени Оиси Сусуму Танэтугу.
Перевод: Флоренс
