Каково это — быть поцелованным тем человеком, который занимал наши мысли большую часть дня? Каково это — преодолеть физическое и духовное расстояние между тем человеком, который, не подозревая об этом, сумел проскользнуть сквозь трещины нашей повседневной жизни?
Те, кто испытал это, вероятно, единственные, кто может ответить на такие вопросы, но даже в этом случае вероятность того, что мы всегда будем получать одни и те же ответы, невелика.
У Бай Цзэминя тоже было время, когда он задумывался над подобными вопросами. Он тоже был невинным юношей, который мечтал любить и быть любимым. Однако у жизни и судьбы были для него другие планы….. С самого раннего возраста он был вынужден увидеть реальность мира перед своими глазами; он был вынужден понять, что реальный мир не похож на прекрасные фантастические миры, где главный герой всегда имеет счастливый конец с прекрасной героиней его истории.
Сердце разбито, он чувствует себя преданным людьми, которые, как он думал, никогда не причинят ему вреда, но которые в конце концов вонзили нож в его спину и разбили его сердце, почти доведя его до краха. Пережив такой опыт, Бай Цзэминь отказался от любви.
Те детские цели, такие как покупка красивого дома, женитьба на красивой девушке и счастливая семья, были отброшены, чтобы сосредоточиться на чем-то, что хотя и не было лучшим, но, по крайней мере, не разрушило бы его.
Одиночество, в конце концов, не кололо тех, кто шел с ним рядом, так же как темнота не отпугивала тех, кто ее не боялся.
Поэтому он решил идти один…… Так было до тех пор, пока чуть больше двух месяцев назад он не встретил женщину, которая даже не была человеком, но сумела перевернуть его жизнь с ног на голову так же, как Запись Души перевернула мир.
Бай Цзэминь не знал, что такое любовь. Возможно, даже не существовало правильного или на 100% точного определения этого понятия, так как помимо вечно актуального научного определения существовало бесчисленное множество определений, которые зависели от чувств бесчисленных других людей.
Однако он знал, что влюбился. Не нужно было спрашивать себя почему; он просто знал это по тому, как его каменное сердце билось с силой землетрясения каждый раз, когда она подходила к нему слишком близко; он просто знал это по тому, как яростно трескались камни вокруг его сердца каждый раз, когда его сердце вздрагивало, когда она смотрела на него сладкими глазами.
Но было кое-что, о чем Бай Цзэминь никогда не задумывался, и это было….. Если его сердце билось так сильно, что грозило самопроизвольно остановиться от одного только звука ее голоса, то что произойдет, если их губы соприкоснутся?
Результат был колоссальным, тем более для молодого человека, который большую часть своей жизни отказывался от любви из-за страха быть обиженным.
Когда он почувствовал, как мягкие, как шелк, губы Лилит соединились с его губами, вся его душа содрогнулась от блаженства. Хотя Лилит просто прижалась к его губам, чтобы показать свою привязанность к нему, и это ни в коем случае не был похотливый поцелуй, сладкий вкус ее рта был настолько восхитителен, что Бай Цзэминь был готов жить только ее поцелуями и питаться ее губами до конца своей жизни; он даже был готов отказаться от воздуха внешнего мира ради того, чтобы дышать ее дыханием, таким же притягательным, как наркотики.
На этот раз он, полностью отдающий себе отчет в ощущениях своего тела, чтобы не упустить ни малейшего чувства этих двух драгоценных губ, по которым, наверное, бесчисленное множество мужчин бесчисленных рас тосковали хотя бы раз в жизни, но которые, по крайней мере пока, принадлежали только ему, сумел заметить то, что до сих пор ускользало от его внимания в силу разных обстоятельств.
Когда губы Лилит коснулись его губ, его душа затрепетала, словно получив духовный шок, и одновременно с этим сердце бешено забилось, как будто ему вкололи сразу большую дозу дофамина, руна навыка Каменное Сердце, записанная в его душе, тоже затрепетала.
Если трепет его души был похож на трение между двумя тектоническими плитами, то руна навыка Каменное Сердце была землей посередине, которой оставалось только страдать от последствий. Трещины, которые уже были, увеличивались с поразительной скоростью, расширяясь и удлиняясь все больше и больше, пока не наступил момент, когда Бай Цзэминь не мог понять, как что-то настолько сломанное может продолжать стоять.
Поцелуй, далеко не похожий на поцелуй между взрослыми мужчиной и женщиной и больше напоминающий смущенный, но полный чистых и настоящих чувств поцелуй между ребенком и девушкой, скрывающимися от родителей, длился около полуминуты.
Эти полминуты казались вечностью, но для Бай Цзэминя это было похоже на вечность, которая длилась недостаточно долго.
Медленно Лилит откинула голову назад, но не успела в последний раз прильнуть к губам для последнего поцелуя, который на этот раз был достаточно громким, чтобы быть услышанным среди тишины.
Черные, как полночь, глаза встретились с красными, как кровь, глазами, а по бокам лица прекрасной демонессы, выглядевшей застенчивой, как невинная дева, несмотря на то, что она была суккубом.
Волосы Лилит служили занавесом, который ласкал лицо Бай Цзэминя при каждом ее движении, он чувствовал их мягкость и аромат, сладкий, как натуральный мед, исходящий от каждой пряди. Он заметил легкий румянец на ее лице, свидетельствующий о ее застенчивости, но шаловливый розовый язычок, высунувшийся из ее рта, чтобы облизать губы, которые минуту назад были сомкнуты с его губами, показал, что, несмотря на некоторую застенчивость, Лилит не желала отпускать вкус его губ, которые все еще оставались на ее губах.
Оба молчали, глядя друг другу в глаза, пока Лилит медленно не села в постели. Она тайком наблюдала за ним, нервно перебирая пальцами, потому что, несмотря на возраст и прожитый опыт, она тоже была совершенно новой в вопросах эмоций. Лилит, которая медленно открывала свое сердце, было нелегко сделать такой смелый шаг.
Как мужчина, Бай Цзэминь считал себя обязанным первым нарушить молчание, которое колебалось между дискомфортом и комфортом. В конце концов, женщина уже сделала первый смелый шаг. С его стороны было бы очень некрасиво позволить женщине все сделать.
Поэтому, вместо того чтобы раздумывать и говорить слова, которые он на самом деле не чувствовал, он решил быть честным со своим сердцем и сказал первое, что почувствовал и подумал:
«Спасибо».
«Спасибо?»
Она посмотрела на него в замешательстве, на что он ответил небольшой улыбкой, наполненной благодарностью:
«Спасибо. Спасибо, что помогла мне вернуть самообладание. Спасибо, что была рядом со мной в самые темные моменты моей жизни. Спасибо, что была моим проводником. Спасибо, что научила меня всему, что я знаю. Спасибо, что ты существуешь. Спасибо, что ты появилась на моем пути. Если бы не ты, Лилит, то человек, известный как Бай Цзэминь, возможно, уже давно был бы сожран пастью какого-нибудь существа-мутанта».
Лилит стало так сладко, как будто она наелась меда, когда она увидела глаза, которыми Бай Цзэминь смотрел на нее. Нежность в его голосе, с которой он говорил с ней, а также глубокий смысл каждой произнесенной им благодарности вызывали в ее сердце тихую рябь, подобно нежным каплям дождя, падающим на озеро, которое долгое время было спокойным.
Многим было бы трудно поверить, что перед ней стоял тот самый Бай Цзэминь, который без колебаний дважды отрубал головы своим врагам с холодным взглядом. Многие могли бы не поверить, что этот мягкий голос принадлежал тому же человеку, чей равнодушный и холодный голос был способен послать холод в душу.
Однако для Лилит это был все тот же старый Бай Цзэминь.
«Не борись против того, что ты есть. Ты проиграешь». Посоветовала Лилит с улыбкой, которая колебалась между счастьем и грустью, ведь она прекрасно знала, как ужасно быть незнакомым с самим собой.
Видя, что Бай Цзэминь молчит, Лилит ошибочно решила, что этого все равно недостаточно. Поэтому, не зная, что на самом деле он уже нашел ответ, который искал, когда она поцеловала его, она продолжила:
«В конце концов, независимо от того, герой ты, монстр, человек или нет. Ты — это ты». Лилит слегка покраснела и прошептала: «Когда ты будешь сомневаться в своем существовании, постарайся почувствовать тепло моих губ….. Это может помочь тебе найти дорогу домой».
Эта девушка… Как она может быть такой милой? Бай Цзэминь вздохнул в своем сердце. Каждый жест, каждое слово, подсознательно или нет, все в ней было смертельно опасно для мужчин.
«Не волнуйся.» Сказал он, поднимаясь с кровати и садясь рядом с ней. «То, что я должен сделать, не изменилось. Будь то монстр или человек, все это не имеет значения».
Что бы вы предпочли… Жить как монстр или умереть как хороший человек?
«Я буду наводить страх и разрушать, если потребуется, не говоря уже о том, чтобы отказаться от всего человечества, чтобы выжить и обеспечить благополучие тех, кого я люблю». Бай Цзэминь сказал на этот раз с тем светом уверенности во взгляде, который отсутствовал несколько минут назад.
Теперь у Бай Цзэминя появилось еще одно сомнение. И это сомнение было….
“Почему Каменное Сердце не развилось?» Он нахмурился, глядя на полностью расколотую руну навыка; настолько, что Бай Цзэминь мог видеть проблеск яркого света, выходящего через трещины, как будто что-то должно было появиться, но по какой-то причине не могло.
Все требования были выполнены. Кроме одного.
Влюбленность.
Бай Цзэминь был уверен, что уже любит Лилит до такой степени, что готов пожертвовать собой ради нее. Даже если бы ему пришлось отдать каждую каплю своей крови ради ее безопасности, он бы не колебался. Так это была не любовь? Разве это не любовь — жаждать видеть этого человека каждую секунду? Разве это не любовь — хотеть провести с ней остаток жизни? Разве это не любовь, что его голова была полна ею?
Так чем же на самом деле была любовь?
«Может быть, я слишком долго пробыл во тьме, настолько, что полюбил безопасность, которую она мне дает? Может быть, я глубоко влюбился в одиночество, которое никогда не предаст».
Бай Цзэминь не осознавал этого, но он произнес свои мысли вслух, и в результате Лилит, естественно, услышала его. Ей не составило труда сделать выводы и понять, о чем он думает.
Хотя Лилит была удивлена, тем не менее, ее губы зашевелились сами по себе, и слова, которые исходили из ее сердца, автоматически вырвались из ее рта:
«Не волнуйся. Я буду обнимать тебя, чтобы ты чувствовал мое тепло каждый день, и однажды я украду тебя у одиночества, которое не хочет тебя отпускать».
Глаза Лилит расширились от шока, так как она не знала, почему она вдруг сказала то, что сказала. С другой стороны, Бай Цзэминь смотрел на нее с приоткрытым ртом в знак удивления, но вскоре он слегка улыбнулся и мягким голосом сказал:
«Мм. Я буду ждать этого дня».
Он чувствовал, что, возможно, его что-то сдерживает. Он не знал, что это было, но оно определенно было.
Возможно, любовь, о которой говорилось в Записи Души, или, скорее, которая требовалась в качестве условия для эволюции Каменного Сердца и возможного появления нового навыка, на самом деле была колоссальной любовью, настолько большой, что любой барьер был бы разрушен ее присутствием.
Если это так, то, возможно, это нормально, что навык еще не развился, несмотря на все трещины, едва держась на грани краха.
Независимо от этого, Бай Цзэминь считал, что Лилит была единственной женщиной, которая могла помочь ему выполнить это требование.
Прав он был или нет, покажет только судьба.
