Тихий, довольный смех Хсана застал Чанг Суна врасплох.
― Ты выглядишь удивленным.
― Из того, что я видел до этого момента, ты вообще не проявлял никаких эмоций , — ответил Чан-Сун.
― Ты уже видел меня раньше?
― Мне пришлось многое пережить, поэтому я видел тебя то тут, то там.
― В таком случае я понимаю твое удивление.
Казалось, Хсан хихикает.
― Я прожил целую вечность, которую вы, жители Эроса, даже не можете себе представить. После столь долгой жизни человек становится эмоционально непостоянным.
Чанг Сун понимающе кивнул. Даже Уббо-Сатла разговаривал как несколько личностей, и не было бы преувеличением считать Внешнего Небожителя несколькими личностями. Должно быть, именно это происходило и с Хсаном.
― В любом случае, довольно интересно видеть тебя здесь. Твоя «Метка» принадлежит Мировой Линии #801… Люди неизбежно преображаются по собственному желанию перед лицом «Уничтожения», как тот парень, с которым я столкнулся в прошлый раз.
― Что такое эта «Метка»? — спросил Чанг Сун.
Томте и Перквунос также говорили ему, что их душа обладает Числом Зверя — 666.
― Номер заключенного, запечатленный на нашей душе, возникший с начала времен… Вроде бы так, и именно с этого началось наше «Наказание».
― Наказание? Мы совершили преступление?
― Нужно ли мне объяснять это тебе, если я всего лишь наблюдатель? Не думаю, что я обязан это делать.
Манера речи Хсана была враждебной, но Чанг Сун инстинктивно понял, что это проверка. Казалось, Хсану были безразличны все мирские дела, поэтому разговор с ним был бы невозможен, если бы он не был в нем заинтересован.
― Конечно, нет , — кивнул Чанг Сун.
― Так-то. Тогда можешь продолжать свой путь…
― Но я тебе нравлюсь, так что, возможно, ты захочешь все мне рассказать, — усмехнулся Чанг Сун.
― Ты мне нравишься?
― Ты бы избавился от меня, как от Балора, или игнорировал, если бы я показался тебе назойливым. Разве я не прав?
― Это очень самоуверенно с твоей стороны.
Оооооо!
В этот момент океан подсознания всколыхнулся, усилив давление на Божественный Класс, который до этого расширял Чанг Сун.
Ух, ух, ух, ух…!
Чем сильнее бушевал океан подсознания, тем сильнее было давление на Божественный Класс Чанг Суна. Даже если Чанг Сун и был сейчас Полу-Внешним Небожителем, между ним и Хсаном была колоссальная разница в уровнях. Чанг Сун был бы неизбежно сокрушен, если бы Хсан хоть пальцем пошевелил.
― А ты не думал, что за твоё высокомерие я могу убить тебя прямо здесь?
― … На самом деле нет. Я всегда так жил.
Чанг Сун продолжал использовать «Владение Словом», стиснув зубы.
― Забавно. Ты действительно высокомерен, но это присуще нам, учитывая наше происхождение.
Чанг Сун вдруг почувствовал, что если бы он встретился с Хсаном лицом к лицу, то уголки его рта, несомненно, изогнулись бы.
― Хорошо. Волею судьбы нам пришлось встретиться именно так, поэтому я позволю себе забыть о твоем высокомерии и отвечу на три вопроса.
Чанг Сун понял, что это его шанс. Посчитав, что Хсан занимает высшее положение среди бесконечного числа Ли Чанг Сунов, он не мог упустить такой шанс.
Он спросил:
― Что это за «Наказание», о котором ты говорил? Неужто мы совершили преступление?
«Метка», номер заключенного, «Наказание»… Чанг Сун считал, что это самая большая тайна его души. Именно поэтому он был вынужден проходить через Сансару 666 раз, каждый раз ведя суровую и полную отчаяния жизнь.
― Не стоит так сразу прибегать к дешевым трюкам. Я буду отвечать только на один вопрос за раз. Ты спрашиваешь о «Наказании» или о нашем преступлении?
― Ответь, пожалуйста, на оба вопроса , — сказал Чанг Сун.
― В таком случае… Сначала я расскажу о нашем преступлении. Мы родились из света и были обязаны сражаться с тьмой в первых рядах, но вместо этого мы отправились за «Первой Мудростью».
Слово «Первая Мудрость» прозвучало в ушах Чанг Суна особенно отчетливо.
― О нашей затее узнали, и мы были подвергнуты суду. С «Меткой» на душе нас отправили в Сансару, и сейчас мы подвергаемся «Наказанию».
― Подождите. ..
Чанг Сун догадался, в чем заключается «Наказание».
Заметив, о чем думает Чанг Сун, Хсан холодно улыбнулся.
― Столкнуться с несчастьем, провалиться в болото отчаяния и безнадежности, противостоять цунами предначертанных страданий и умереть. И так 665 раз.
Чанг Сун чувствовал удушье, слушая Хсана.
― И… в самом конце столкнуться с «Уничтожением». «Число Зверя» в буквальном смысле означает, что ты должен прожить 666 раз. После этого последует окончательное уничтожение. Достаточно ли этого в качестве ответа?
Чанг Сун ощущал глубокую ярость в голосе Хсана. Независимо от того, как упорно он боролся, Хсану не удавалось вырваться из-под власти их «Наказания», поэтому его ярость, несомненно, была глубока. Хсан устал, и эта усталость измотала его и сделала эмоционально нестабильным, как и Бел-Мардука.
― Каков последний вопрос?
В голове Чанг Суна пронеслось множество вопросов. Несмотря на то что он хотел задать их все, Хсан больше ничего не скажет после того, как он задаст свой последний вопрос, поэтому нужно было быть осторожным. Он привел свои мысли в порядок, а затем медленно спросил:
― Ты Перквунос?
― Странный вопрос. Из всех вопросов, которые ты мог бы задать, почему ты выбрал именно этот? С тем же успехом можно было спросить, кто я такой или какова моя цель.
Хсан был озадачен.
― Это мой последний вопрос , — твердо ответил Чанг Сун.
― Что ж, как скажешь… Я не он. Проще рассматривать нас двоих как партнеров, объединивших усилия ради общей цели. Твоя возможность задавать вопросы закончилась.
Чанг Сун кивнул. Встреча с Хсаном сама по себе была для него большим достижением, к тому же он получил много совершенно неожиданных ответов, которые вряд ли получил бы от Перквуноса.
― Раскрытие того факта, что Перквунос и Хсан действуют сообща, — тоже грандиозное открытие, — подумал Чанг Сун.
― На сей раз позволь мне задать тебе вопрос.
― Все, что угодно.
― Что стало причиной, по которой ты задал мне именно такой последний вопрос?
― Теперь я могу сказать, что является твоей главной целью , — ответил Чанг Сун.
― Хм?
― Ты хочешь вырваться из этого неотвратимого болота отчаяния и преодолеть «Уничтожение», дабы возродиться и обрести счастье. Счастье, к которому вы стремитесь, — это счастливая жизнь с Итакой , — пояснил Чанг Сун.
Впервые энергия Хсана стала нестабильной, что свидетельствовало о его эмоциональном потрясении.
― Как бы ты ни изменился, ты все равно остаешься тем, кого звали Ли Чанг Сун. Значит, у нас с тобой одинаковый образ мышления и желания , — сказал Чанг Сун, глядя на Хсана спокойным взглядом.
― Может быть, я ошибаюсь?
* * *
В том, что Чанг Сун хотел прожить долгую и счастливую жизнь в мире со своей возлюбленной, не было ничего грандиозного, точно также было и у Императора Небесного Дракона и Бел-Мардука. Чанг Сун был уверен, что Хсан разделяет то же желание, ведь все его приготовления, похоже, были направлены именно на такую жизнь.
― … Ха. Хахаха.
Слабый и пронзительный смех эхом разнесся по океану тьмы.
― Я не могу поверить, что мальчик, который еще не полностью освободился от Эроса, видит меня насквозь.
Чанг Сун молча наблюдал за ним.
― Но это не так уж и плохо.
Паааа…!
В этот момент океан подсознания снова всколыхнулся, но на этот раз немного по-другому. Хсан влил в него свою энергию и медленно трансформировался. Он выглядел точно так же, как Чанг Сун и Бел Мардук, но окружающая его атмосфера была совершенно иной. Человек, которого Итака встретила, а Чанг Сун увидел в «Зеркальном Лабиринте Мифов», появился в своем истинном облике и сказал:
― Похоже, что Перквунос впервые оказался прав.
Хсан и Чанг Сун спокойно встретились взглядами, которые были одновременно разными и похожими, как будто они находились перед зеркалом.
― Я думаю… что могу довериться тебе, — неразборчиво проговорил Хсан и снова погрузился в океан.
― Восстанови «Первую Мудрость», которую мы не смогли поглотить, и заверши гнозис, чтобы стать полноценным. Тогда все ваши прежние преступления исчезнут сами собой. И…
Голос Хсана постепенно затихал, исчезая из сферы подсознания.
― … лучше бы тебе найти и нашего заблудшего ребенка.
Оставив за собой реплику, которую Чанг Сун не смог понять, Хсан полностью покинул сферу подсознания.
Туд…!
На месте, где ранее находился Хсан, возвышались металлические врата, такие огромные, что по сравнению с ними Чанг Сун казался маленькой точкой. На поверхности врат была изображена святая икона: огромное древо с ветвями, простирающимися над многими мирами, возвышалось на вершине небольшого мирного холма. На самой высокой ветке этого древа висело спелое яблоко, а вокруг ветки обвился змей, который, казалось, вот-вот проглотит яблоко своей широко раскрытой пастью.
Змей привлёк внимание Чанг Суна, поскольку почему-то показался ему знакомым: он вспомнил о Змее, что стремился к «Запретному Плоду».
Грохот!
В этот момент металлические ворота с громким звуком распахнулись, как будто кто-то приглашал Чанг Суна войти. Подумав, что Перквунос должен быть за этими вратами, он медленно вошел, не в силах выкинуть из головы образ змеи на святой иконе.
