[Небожительница «Хороший Сезон для Охоты» смотрит на вашу армию блестящими глазами, думая, что она очень крутая]
[Небожительница «Хороший Сезон для Охоты» упрашивает свою мать сделать ей что-то похожее на вашу армию]
[Небожительница «Первобытный злой дракон» щелкает свою дочь по лбу, говоря ей прекратить это]
[Небожительница «Хороший Сезон для Охоты» хнычет, потирая свой красный лоб, говоря, что он болит]
…
[Небожитель «Окружающий Мир Змей» наблюдает за рождением нового Великана из вымершей плоскости со смешанными чувствами]
[Небожитель «Тигр Бедствия» разражается смехом, говоря, что вы действительно его подчиненный]
…
[Вы частично выполнили условие сценарного задания (Создание басни)!
[Вы совершили свое второе Великое Свершение (Устранить полубога)]
[Вы завершили восходящее действие вашей «Басни»]
…
Пззз!
Труп Гризмана рассыпался, как песчаный замок, сметенный морскими волнами. Его тело практически умерло десятки лет назад, поэтому оно разложилось сразу после того, как был убит паразит Саймон Магус.
Звон.
В конце концов, на месте Гризмана осталась только маленькая железная маска, но даже она проржавела и превратилась в медь, потеряв всю свою силу. Чанг Сун спокойно взял ее в руки и осмотрел с разных сторон, но она ничем не отличалась от обычной маски, кроме того, что была сделана из железа.
― Нет, это не совсем то же самое.
Чанг Сун не упустил из виду маленькие буквы, написанные внутри маски.
Это были руны. Хотя было трудно понять, что они означают, так как маска сильно поржавела, Чанг Сун мог сказать, что это было похоже на эпос легендарного героя.
«…■■ Герои восстали, так что Бес■■ перекрестился■. Отвага и верность…»
Так выглядело большинство рун.
― Это «Поэма Бестлы»?
Чанг Сун инстинктивно понял, что это часть поэмы, которую Саймон так долго искал.
― Ее называли «Богом-Королём Великанов», так что я сомневаюсь, что эпос на этом заканчивается… Скорее, это лишь его часть.
Возможно… нет, Саймон определенно хотел завершить эту поэму. Всего одна буква руны давала возможность произнести довольно сложное магическое заклинание. Если бы эпос был написан полностью рунами, то не было бы невозможным извлечь силу его главного героя.
― Похоже, это хороший способ использовать руны. До сих пор я думал о них только как об удобном инструменте для использования магии, поэтому никогда не думал, что их можно использовать подобным образом.
Идея была крайне необычной, но этого следовало ожидать от того, кто стал полубогом, используя только магию. Заинтересовавшись, сможет ли он узнать больше о железной маске, Чанг Сун активировал «Глаза Гадюки».
[Невозможно рассмотреть детали]
[Невозможно рассмотреть детали]
…
― Как я и ожидал, это артефакт «Связанный», — сузил глаза Чанг Сун.
Артефакт с эффектом «Привязки» принадлежал своему владельцу бессрочно. Если владелец умирал, большинство артефактов с эффектом «Привязки» теряли свои способности. Так и маска, похоже, потеряла свои способности, когда душа Саймона, которую она удерживала довольно долгое время, исчезла.
― Тогда мне придется оживить ее, — подумал Чанг Сун.
Он повернул голову в сторону Синмары, которая только что убила последнего Призрака.
― Синмара.
― У тебя есть еще один приказ для меня, мой новый хозяин? — раздался громкий голос Синмары, заставивший Джина Презию и Эльфийского Корня удивленно посмотреть на нее.
― Великаны, да? Я слышал о них только в сказках, но никогда не думал, что смогу встретить одного из них. Это действительно удивительно, — промолвил Джин.
Тем временем Чанг Сун кивнул Синмаре и спросил:
― Ты сказала, что прошлая и настоящая судьбы Саймона Магуса полны поражений, не так ли? А что насчет его будущей?
Чанг Сун не собирался сразу же делать железную маску своим подчиненным. Если Саймон будет продолжать терпеть поражения, как это было раньше и сейчас, то Чанг Суну не нужно будет делать Саймона своим подчиненным, даже несмотря на его исключительные способности в магии.
― Хмм! Это довольно странно, — ответила Синмара.
Чанг Сун повторил:
― Странно?
― Его прошлая и настоящая судьбы, конечно, все закончились поражением, потому что он всегда был удручен и зол.
― Значит ли это, что его будущее было немного другим? — снова спросил Чанг-Сун.
― Он был в похожем состоянии, так как всегда злился, но его будущая судьба была темной.
― Темной? — сузил глаза Чанг Сун.
― Я вижу судьбы через «вид» души, выгравированный в мировой линии. Его душа больше не могла ничего видеть, как будто он потерял глаза.
Чанг Сун мог понять, что Синмара имела в виду, так как это было похоже на его план сделать Саймона своим подчиненным.
― Как бы то ни было, именно поэтому я думала, что он постоянно терпит поражения… но я больше не уверена, поскольку, похоже, он нужен вам, хозяин.
Синмара погладила подбородок, взгляд ее заострился. Она уже спрашивала Чанг Суна, знает ли он, что его душа несколько раз умирала в прошлом, а также видела его настоящее и будущее. Но все же…
― Ты не спросил меня, что я видела в тебе.
― Мне это и не нужно, — пожал плечами Чанг Сун.
― Почему?
Чанг Сун слегка фыркнул и повернулся в противоположном направлении.
― Я не верю в такие вещи.
― Это что-то вроде того, что ты не хочешь, чтобы тебя поколебало что-то столь сомнительное, как пророчество? Желание строить свое будущее… что ж, это важно.
― У меня нет такой причудливой причины. Просто они мне не нравятся.
Чанг Сун небрежно сказал Синмаре, которая кивнула в ответ. Он оглядел окрестности, а затем приказал своим подчиненным:
― Я сейчас иду в сокровищницу, так что никого не впускайте.
Положив железную маску во внутренний карман плаща, Чанг Сун посмотрел на вход в тридцать шестую крепость, после чего миновал последние ворота, ведущие в сокровищницу.
Пзззз!
Вскоре после этого Джин и армия нежити встали перед широко распахнутыми воротами и заблокировали их, не давая никому войти.
* * *
― Он знал, что мы придем, — затаил дыхание Анри Боске.
Даже если это было очень короткое мгновение, он точно встретил взгляд Чанг Суна — нет, точнее, Мирей Алиано и Чанг Сун встретились глазами. Беспокоясь, не собирается ли Чанг Сун причинить им вред, Анри напрягся, но Чанг Сун просто вошел в последние ворота, не обращая на них особого внимания.
Однако Анри чувствовал, что не может больше преследовать Чанг-Суна, потому что перед воротами стояли солдаты нежити. Они напоминали ему о только что произошедшей битве, заставляя его дрожать.
― Тиран… обладает всей этой силой, но он все еще не раскрыл существование своих подчинённых. Насколько же он силен? — задался вопросом Анри.
Чанг Суна можно было назвать армией, состоящей из одного человека. Нет, с тех пор, как у него появились его подчинённые, не будет преувеличением сказать, что у него уже есть настоящая армия. В конце концов Анри стало интересно, сможет ли Чанг Сун сравниться с Бессмертным Владыкой Жаком Валентайном — учителем учителя Анри, лидером клана «Ревенант» и человеком, находящимся на тонкой грани между людьми и монстрами.
Насколько Анри знал, лишь несколько человек из Десяти Владык могли на равных сражаться с Бессмертным Владыкой, поэтому сравнивать Чанг Суна с ним было бы кощунством. Тем не менее, Анри считал, что даже Бессмертному Владыке придется нелегко, если он выступит против Чанг Суна и его армии.
― Если Тиран сразится с Владыками, которые слабее Бессмертного Владыки, то он уже сможет победить их в одиночку…! — подумал Анри.
― О, Боже, он уже знал. Ну, я изо всех сил старалась быть осторожной, но, наверное, этого следовало ожидать, — проворчала Мирей, заставив Анри повернуть голову в ее сторону.
Несмотря на то, что она говорила так же, как и раньше, ее тон почему-то был резким. Трудно было поверить, что Мирей, которая всегда была настолько внимательна к другим, что говорила робко, сейчас так ворчит. Это едва уловимое различие заставило Анри почувствовать, что что-то не так.
― Маска… — в пустоту подумал Анри.
Подумав, что Мирей была похожа на актрису, которая носила невидимую маску и не была той невестой, которую он знал, Анри невольно отступил назад. При этом он случайно пнул каблуком ноги небольшой камешек, заставив Мирей повернуть голову в его сторону.
― Боже, Боже, значит, ты тоже узнал. В любом случае, ты мне больше не нужен, так что, думаю, это не имеет значения, — красиво улыбнулась Мирей.
Анри почувствовал, что улыбка на ее лице не принадлежала его невесте, которая шептала ему о своей любви. Она принадлежала кому-то жестокому. В этот момент в голове Анри промелькнуло воспоминание — слух о Владычице Убийц, предводительнице Црна Рука.
― Имея десятки масок, Владычица Убийц всегда может перевоплотиться в другого человека, так что никто не может увидеть ее настоящую сущность.
― Ваш офис, тень, даже ваша кровать… Владычица Убийц может появиться откуда угодно и стать кем угодно, даже членами вашей семьи и любовниками.
Это было последнее воспоминание, которое пришло в голову Анри перед смертью.
Удар!
Что-то вспыхнуло, и голова Анри бессильно упала на землю.
― Аргх, — закричала Мирей.
Лицо Мирей исказилось, как будто маска вот-вот слезет с ее лица. Став свидетельницей смерти своего возлюбленного, крик исходил от настоящей Мирей, которая была запечатана под маской демона Владычици Убийц.
Клик.
Ченстохова успокоила свое искаженное лицо, массируя челюсть и скулы, издавая механический звук. Вскоре после этого сопротивление Мирей было подавлено.
― Ну что, мне начинать?
Хотя она была похожа на Мирей, теперь она говорила своим собственным голосом.
* * *
[Вы вошли в «Свод Сердца», последний оплот!]
Чанг Сун обнаружил, что больше не находится в крепости с несколькими слоями стен. Теперь он находился в главном дворце, который был таким огромным и высоким, что невозможно было разглядеть его вершину. Пройдя через широко распахнутую красную дверь, он увидел перед собой несметное количество сокровищ.
[Небожительница «Хороший Сезон для Охоты» задыхается, говоря, что никогда не видела места, где хранятся сокровища более блестящие, чем те, что находятся в сокровищнице ее матери]
[Небожительница «Первобытный Злой Дракон» фыркает на свою дочь, которая суетится, говоря ей, что они ничто. Затем она со смешанными чувствами смотрит на наследие исчезнувшей плокости]
[Небожитель «Окружающий Мир Змей» щелкает языком, говоря, что все это лишь иллюзии]
…
«Свод Сердца», последний оплот «Рхаэгарен», был настолько великолепен, что некоторые Небожители не могли оставаться спокойными. Даже «Королевская Сокровищница», которую Чанг Сун получил от Зимнего Короля, не могла сравниться со «Сводом Сердца».
Кию? Кию!
Глядя на такое великолепное зрелище блестящими глазами, Кадмус пускал слюни и хлопал своими маленькими крылышками, пытаясь нырнуть в кучу сокровищ без разрешения Чанг Суна. Никто не мог сказать, развлекался ли Кадмус потому, что драконы инстинктивно любят сокровища, или потому, что здесь было много вкусной «еды» для Кадмуса.
Впрочем, Чанг Суну было все равно. Его внимание привлекло нечто другое. В центре хаотично разбросанных куч сокровищ возвышалась святыня. Через окно в высоком потолке пробивался луч света и освещал вершину святилища, в которую был воткнут меч.
Чанг Сун не был уверен, что может назвать его мечом, так как он был гораздо больше, чем все привратники, которых он встречал. По сути, он занял бы пространство большинства крепостей. На поверхности меча сверкали многочисленные драгоценные камни, мастерство изготовления которых было потрясающе красивым.
Меч элегантно поблескивал красным, отчего сердце Чанг Суна почему-то учащенно забилось. Даже не используя «Глаза Гадюки», он мог сказать, что меч был «Лаэватейнном», божественным мечом Суртра и сокровищем «Муспельхейма», которое он отчаянно искал.
Тап, тап.
Пройдя через груды сокровищ, Чанг Сун медленно поднялся по лестнице, ведущей в святилище. Подобно тому, как он поступил с «Мечом Ючана», Чанг Сун уже поглотил «Меч Чжань Лу» и превратил его в татуировку, которая покрывала его правое плечо.
Ух!
Энергетический слой на поверхности «Лаэватейнна» превратился в пламя и охватил святилище. Хотя казалось, что оно пытается отбиться от странного захватчика, пламя почему-то не остановило Чанг Суна. Вместо этого оно просто вращалось вокруг него.
Огонь вел Чанг Суна, а не отвергал его. Благодаря фактору Великана Суртра и одобрению тридцати шести привратников, он официально стал наследником Короля Великанов. Поэтому огонь приветствовал его. Когда он достиг конца лестницы, «Лаэватейнн» засиял еще ярче. Вход во дворец был залит красным светом, поэтому трудно было разглядеть, что находится впереди.
Чанг Сун протянул руку к «Лаэватейнну».
