— …а потом он говорит: «Забирай рецепт, я не хочу терять своих любимых»… — увлечённо рассказывала об одном из самых запоминающихся эпизодов в их с Кирготом приключениях добрая волшебница Фрея. Сецуна внимательно слушала, как с точки зрения героини всё было, а Ева начала сомневаться в адекватности девушки, ибо ну не мог с её точки зрения этот головорез быть таким добрым, и где-то она чувствовала либо подвох, либо, что она ей что-то да недоговаривает.
— Девочки, я дома, — возвестил маг-целитель о своём возвращении, преодолевая защитный барьер, не забыв при этом снять маску со своего лица, пускай его любимый лик и не был его настоящим обликом. И не успел он сделать пары шагов, как на него набросились две любящие девочки.
— О, мой лорд, мы вас так заждались. Ничего необычного не было. С вами всё хорошо? — спросила Фрея, прижимаясь к своему любимому, который теперь был для неё всем миром.
— Господин, торба тяжёлая. Дай помогу, — в своём обыкновенном немногословном стиле выговорила волчица, забирая огромный мешок с плеча мага-целителя. От него она чувствовала запах другой женщины, а потому прижиматься не спешила, тем не менее верность обеих его любимиц напоминала Кирготу преданных собачек. Разве что Ева сидела себе на стульчике за столом, да наблюдала за праздником жизни со стороны. Ей нужно было время, чтобы привыкнуть к постоянной компании своего благодетеля и его чуть ли не жён.
— Разворачивайте давайте, — побудил их Киргот, и они начали. Чего там только не было? Мясо сушёное, мясо вяленное, хлеб, окорока, яблоки, хурма, сыры, специи, стиральный порошок, но самое главное — тёплые меха, да четыре комплекта одеял, дабы не мёрзнуть холодными ночами под дырявой крышей. Да и помимо этого оставались ещё несколько платьиц, дабы девушкам было что носить, когда они будут заниматься стиркой. Что же до самого дома, то пока Киргот производил вылазку, девушки прибрали остатки костра посреди комнаты и кое-как восстановили камин, убрав завалы из трубы, прибрались, прихорошили всё, и теперь комнатка была, по крайней мере, уютной.
— Спасибо, лорд Киргот, за всё, что вы для нас купили, — поблагодарила очаровательная волшебница, прижимая к себе понравившуюся ей красную тунику.
— Угу, тёпленькая, — сказала Сецуна, прижимая к себе голубенькую меховую шаль. За такие подарки она готова была простить своему господину что угодно. Не то, чтобы у неё был выбор в этом вопросе, но всё-таки. Что же по поводу него, то маг-целитель всё-таки прищучил свою подозрительность и навестил комнату в гостинице, и всё ради того, чтобы узнать, что из неё всё вынесли. Сумки, зелья, провизию, точильные камни, книга заклинаний — пришли быки, наставили на хозяина с птичьей головой лабрисы и сказали, мол, «давай ключи или сами заберём». Оставалось лишь надеяться, что они не распродали всё это добро, а то им будет очень худо.
— Сецуна, Фрея, я столкнулся с напавшими на нас. Одного я пометил своим ножом. Сецуна, ты же сможешь его выследить? — сказал маг-целитель, доставая из своего нижнего пояса один из вспомогательных метательных ножей. Все они были отравлены, но такая концентрация тушу в центнеров так семь явно не убьёт, зато будет хорошей пометкой.
— Угу, наверно. Но отсюда не выйдет, надо походить по городу, — сказала девочка, обнюхивая ядовитый клинок.
— Отлично. Выдвинемся ночью, тогда и разыщем их, — сказал герой, желавший провести это время с удовольствием. Клинок он пока скрыл от греха подальше.
— Они заплатят жизнями за то, что напали на нас, господин, — гордо возвестила волчица, за чьей невинной улыбкой скрывалась кровожадность по отношению к тем, что посмел поднять руку на её любимого и друзей. Её дыхание участилось, а Киргот почувствовал прилив сил, ведь девочку он любил. Любил и не хотел её терять. Именно за этим он чуть ли не отдал часть своей души, прикрепив её к медным кандалам в виде зачарования. Чтобы если что, их связь спасла ей жизнь. Что же до Фреи, от которой он тоже был без ума, то она наливала в более-менее целое корыто воду для стирки.
— Лорд Киргот, Сецу, Евочка, переодевайтесь в новую одежду. Я вашу постираю, — сказала волшебница и начала раздеваться. Пока героя не было, девчонки договорились, что стиркой заниматься будет она, ведь именно из её магии можно создавать сколь угодно воды. И это радовало мага-целителя, ведь в том, как бывшая принцесса занимается обычной стиркой, было нечто одновременно нереальное и великолепное. И ради этого воительница вместе с колдуньей начали как ни в чём не бывало раздеваться. Сецуна развязывала бантик на груди, Фрея сняла накидку и начала расстёгивать пуговицы на платьице. Ему нравилась открывающаяся картина, гораздо больше, чем вид распластанной по полу сломленной Кайлии.
— Эй-эй! Как вы можете раздеваться прямо перед мужчиной?! — выкрикнула свой вопрос застеснявшаяся всего представшего перед ней разврата чернокрылая, поражая Киргота, ведь, значит, в постели ластиться можно, а переодеваться всем вместе нельзя?
— Сецуна — рабыня господина, — просто и незатейливо произнесла волчица, расстёгивая ремень на своей юбке.
— Я немножечко смущаюсь, но если нашему лорду понравится, то я… только за, — пояснила улыбающаяся Фрея, которая при каждом удобном случае желала быть со своим любимым, который такому вниманию был только рад.
— Что ж, мне нравится, и вы знаете, что вас за это ждёт, — съехидничал маг-целитель, стягивая с себя штаны, которые волшебнице потом предстоит отстирать, а после чего уселся на сенную кровать, которая благодаря новому белью больнее не натирала и не чесала кожу, где всему действу и предстояло состояться.
— Ночью мы не сможем, поэтому люби меня сейчас, — выговорила Сецуна, подползая к своему нагому господину, который, не теряя времени, ответил на её мольбы страстным поцелуем.
— Меня тоже. Утром я всё проспала, теперь вот… зудит, — присоединилась Фрея, получая свою порцию засосов с языком. По итогу, обе девушки были готовы к горячему времяпрепровождению. Волчица хотела смыть незнакомый запах своим собственным, волшебница — получить то, что потеряла утром. И только Ева сидела себе и краснела.
— Ева, ты же понимаешь, что сейчас будет? Переодевайся поскорее, бери что нравится, разложи своё платье, а потом… — прервался Киргот, желавший сначала послать свою королевну в соседнюю комнату, но лишь в последний момент вспоминая, что он так и не защитил весь полуразрушенный дом, окромя одной несчастной комнатки.
— Что потом?! — перепугано переспросила чернокрылая, не зная, что и как ей делать в этой ситуации.
— Не бойтесь, мой лорд, мы расширили барьер, теперь весь дом… безопасен, — своим как всегда нежным голоском проворковала колдунья, для которой подобное было не просто вопросом удобства, а ещё и банально вопросом гигиены, дабы не пришлось пачкать углы, особенно когда есть комната с выгребной ямой.
— Вот и хорошо, Еве не придётся на нас жаловаться. Если хочешь — уходи. Или же ты хочешь к нам? — вопросил маг-целитель, приветливо улыбаясь. А пока он посматривал на дующуюся черноволосую девицу, его руки его полезли к грудям Фреи и Сецуны.
— ОТВАЛИТЕ!!! — выкрикнула девчонка, готовая чуть ли не расплакаться. Дабы и дальше не позориться перед троицей, она схватила чёрное платье, выскочила за дверь и громко захлопнула ветхую преграду, давая герою понять, что он попал в самую точку. Ему нравилось баловаться со своими любимицами, нравилось заниматься с ними сексом, а заодно нравилось подтрунивать над невинной королевной. Пока он то и дело посасывал груди обеих девушек, Ева прислушивалась, дабы уловить каждый стон, каждый возглас, каждый томный вздох, что Киргот, прекрасно чувствовавший её присутствие у двери, с радостью готов был ей предоставить. А пока она не готова была занять своё законное место у в его ложе, маг-целитель готов был предоставить столько возбуждающих сцен, сколько потребуется, прежде чем Ева сама бросится к нему в объятья, и ради этого тот уложил своих девушек на спины, дабы играться с ними пальцами. Первой досталось Фрее, ей маг оставлял засосы на шее, намеренно не слишком сильно стимулируя её половые губы. Что же до Сецуны, то её дамский охотник «мучил», лобызая её маленькие соски.
— Лорд… Киргот… когда уже? — стенала лежащая волшебница, не в силах дождаться, когда же ей достанется раскалённый шест, которого она желала с самого утра.
— Господин, скорее, — молила волчица, прижимаясь грудью к крепкой спине своего любимого господина, который, дабы Еве было на что с упоением ублажать себя, ворвался в щель своей волшебницы, которую обделил вниманием в своё время, в то время, как его язык был занят мягким ротиком Сецуны. И вот, желая быть подле героя, верная волчица ухватилась за его шею руками и за торс когтистыми ногами. Пускай в арке на члене мага-целителя была заключена именно Фрея, что держала любимого за руки, именно воительница чувствовала себя ближе всех к Кирготу, который то целовал охотницу, то поглядывал на колдунью, то обращал внимание на стонущую под дверью Еву, что улавливала все постанывания троицы. Освободив левую руку, юноша направил её под тело девочки, дабы подразнивать её клитор и половые губы. И так эта конструкция из плоти дёргалась ещё несколько минут, пока Фрея не содрогнулась в первом оргазме. Настала очередь волчицы получать свою порцию счастья, что доставлял ей молодой человек, поставив её спиной к себе прямо над отдыхающей Фреей. А пока девушки кричали под натиском Киргота, Ева, прислонившись к ветхой двери, увлечённо ублажала себя. Вздохи, крики на пике, взывание к имени её странноватого спасителя — всё это было топливом для той, кто не могла удержаться от желания распустить руки, даже не снимая клочка ткани, что служил ей набедренной повязкой. И так они все и проводили время. Они — в разных позах, она — используя разные руки, но в конце концов…
— Фух, неплохо развлеклись, — признал Киргот, подмечая, что сумеречное небо давно сменилось светом звёзд. Фрея лицом прижималась к груди любимого, Сецуна же слизывала с уже недееспособного на ближайшие несколько часов члена остатки семени.
— Я тогда пойду стирать, — сказала волшебница, натягивая на себя трусики, дабы не запачкать пол, да красную тунику. Стирка прилично затянулась, а потому она придумала, как можно поскорее всё высушить, погружаясь в воспоминания о лучших своих моментах со своим любимым палачом и спасителем.
— Кстати, Сецуна, ты нам никогда не готовила. Может, попробуешь? — спросил герой, натягивая на себя новую пару штанов и сапоги, к котором, впрочем, ещё нужна была рубаха и жилет, которые изо всех сил отстирывала в наколдованной воде героиня магии. Она могла бы сделать это и в волшебном пузыре, но боялась, что если отвлечётся, то вода расплескается по всей комнате.
— Нет, господин, лучше не надо, у тебя лучше получается. Намного, — виновато признала волчица, до этого момента лишь жарившая на костре мясо. Иногда до состояния, в котором его вообще невозможно было есть.
— Что ж, потом вместе приготовим чего-нибудь. Ну а пока держи, — произнёс юноша, давая воительнице буханку круглого хлеба и кусок солёного мяса. — Ева, возвращайся, пора кушать!
— Хм, уже закончили? — тут же вошла в комнату девочка в новом чёрном платье взамен отданного Фрее, от которой не то, что Сецуна, даже не особо прозорливая Фрея ощущала сладковатый запах разврата. Волшебница лишь слегка улыбнулась, волчица просмеялась себе под нос, а герой притворился, что ничего не заметил.
— На, держи, — сказал юноша, давая королевне то же, что и воительнице. — Если захотите ещё, берите всё, что лежит на столе.
— А… спасибо, — поблагодарила девочка и, даже не задумываясь об этикете, начала зубами отрывать куски от подаренной пищи.
— Иди, ешь, я достираю, — сказал молодой человек, склоняясь к бадье с налитой в неё тёплой пузыристой водой.
— Вы уверены? Может, лучше я?.. — переспросила девушка, не желая, чтобы Киргот выполнял ещё и её работу, учитывая, как много он для них всех сделал.
— Да, я настаиваю. Иди, — не унимался юноша, желавший, чтобы его колдунья была сыта и энергична по случаю предстоящей вылазки.
— Ну уж нет, раз вы так хотите, стирать будем вместе. Вот, ваша рубаха, — съязвила героиня, давая своему дорогому спутнику его коричневую одежду. Порой, даже несмотря на послушность большую часть времени, Фрея могла съязвить, пошутить и подколоть юношу, но чтобы перечить его приказам…
— Ха-ха-ха! Вместе так вместе, — выдал маг-целитель, в жизни не представлявший, чтобы принцесса Флер когда-то будет вот так требовать, чтобы ей позволили стирать вещи, как обычной крестьянке. Больше молодой человек ей препятствовать не стал, взамен оттирая свою рубаху от грязи, в то время как она стирала чёрно-пурпурное платье чернокрылой демоницы. Вдвоём они закончили гораздо быстрее, вместе же они сушили всё заклинанием пара. И вместе же потом и ели, когда остальные две девушки уже закончили свои вечерние трапезы. Но к сожалению обоих, вместе они на дело пойти не смогли. Нельзя было оставлять Еву без присмотра, так же как и нельзя было приводить её прямо в логово врага, а потому к разрушенному кафе Киргот направился лишь с Сецуной.
— Господин, Сецуна уловила запах, — произнесла воительница, осматривая кровавые следы, оставленные чудовищным быком на руинах некогда уютного заведения.
— Молодчинка. Завтра куплю тебе сладостей в награду, — ответил маг-целитель, слегка улыбаясь, ведь охотница взяла след.
— Не забудь, — сказала девочка и пошла по запаху. Путь вёл её по главным широким ночным улицам, то и дело, получая подозрительные взгляды от ночных стражников. Долго двоица блуждала, по широким проездам под полнолунием, пока путь не вывел их за ворота, через которые пришлось пробираться по стене, в чём целителю помогали его ножи, а волчице — когти. И вот, на удалении в четыре километров от Браньки, в уютном ночном лесу, из которого доносились лишь угуканья сов, копошение мелкой живности, да шелест свежей листвы. Но на природу молодым было не так уж и много дела. В первую очередь Киргот желал отыскать быков и изысканно за всё им отомстить.
— Пришли, — сказала Сецуна, приближаясь к нескольким палаткам со спящим железноспиным быком, наспех привязанным к стволу дуба не производящей никакого впечатления надёжности цепи ржавой цепью.
— Так, дозорных нет, — расценил Киргот, осматривая весь лагерь спящих демонов своим нефритовым глазом. Ну а чтобы застать их врасплох, целитель, вместе со своей любимой спутницей стоявший на ветке дерева, бросил в рогатое существо ещё одну колбу с диким афродизиаком.. Результат не заставил себя долго ждать, тварь через пару секунд очнулась и начала громить всё и вся, пока не сообразила, что к чему и не направилась к ближайшей палатке.
— Пф, нет, ну ты только посмотри на это, — произнёс герой, наблюдая, как бык смёл тканый шатёр, будто он ничего из себя не представлял, а после набросился на своего одного из демонов, своими копытами ломая ему руки, ноги, да ещё и насилуя несчастного под его беспомощные вопли боли и унижения.
— Что ты сделал, господин? — спросила Сецуна, наблюдая за всей этой, несомненно, ужасающей картиной животного буйства.
— А, просто подкинул немного афродизиака. Поверить не могу, он даже на чудовищах работает! Теперь бык ищет себе самку. Но, как видишь, ему и один из этих вполне подошёл, — злорадно объяснил герой, удовлетворённо наблюдая страдания того, кто разрушил полюбившееся ему кафе с лучшими в мире шифоновыми бисквитами. Не было ничего удивительного в том, что эта субстанция сломала Кайлию, раз уж она так сильно работала даже на громадном быке. Изначально он хотел попробовать его на Клехии, но видя, что произошло с женщиной-леопардом, эта идея отправилась в метафорическую канаву, ведь хоть он и не так сильно любил её, она была для молодого человека крайне ценна, и не только как разведчица. Что же до парнокопытного, то о том, что оно может напасть на них, он конечно же задумывался, и в таком случае пришлось бы убить его одним касанием, но, благо, всё обошлось, ведь чудовище предпочитало кого-нибудь из своего рода. Впрочем, хоть сцена и получилась потешной, ограничиваться на этом смеющийся под лиственным покровом маг-целитель явно не планировал.
— Упал в обморок? — спросила Сецуна в ответ на неожиданное развитие событий.
— Хм, всё, что ли? Слишком уж силён этот состав, — произнёс герой после того как чудовищное парнокопытное упало без сознания прямо на полумёртвого быка. А тем временем, остальные демоны из лагеря похватались за оружие, намереваясь убить взбесившееся парнокопытное. — Неужели они хотят от него избавиться? Как бессердечно. Питомцы ведь — это родная семья, — съехидничал маг-целитель, поглядывая на свою любимую волчицу, с которой предстояло обезвредить всё это сборище головорезов.
— Сецуна, убей этих подонков. На тебе левый фланг, я возьму правый. Не щади никого, — приказал Киргот, намереваясь доверить девочке половину из четырёх оставшихся.
— Да, господин, — согласилась воительница, для которой убить за Киргота было так же просто, как подать ему бокал вина. Что же до двух оставшихся, то их маг-целитель планировал использовать как источник информации и игрушки, на которых он хотел хорошенько отыграться за причинённые разрушения. Была ещё одна причина, по которой своей волчице он доверил именно убийства, и заключалась она в том, что устранить цель без крови было сложнее и рискованнее, и если его целительная магия могла вывести из строя любого, то вот подвергать риску свою возлюбленную воительницу Киргот готов не был. И вот, Сецуна, бесшумно, с грацией прирождённой охотницы, спрыгнула с одной стороны, своими бритвенно-острыми ледяными когтями повергая сначала одного быка ударом с сонную артерию, а другому пробивая шею пальцами насквозь. И не успели они опомниться, как от демонов, не успевших даже закричать, остались лишь разбрызгивающие во все стороны свою кровь трупы. Герой же оказался сзади уже замахнувшихся на парнокопытное свирепых быков и поверг их одним касанием, заодно заполучив довольно интересную информацию о преследователях Евы.
— Ты моя молодчинка. Безупречная работа, — похвалил свою верную рабыню Киргот, вызывая на её лице улыбку детской радости.
— Сецуна стала сильнее благодаря господину. А ещё, когда мы тренируемся с Фреей, Сецуна повторяет основы и чувствует себя сильнее, — призналась девочка, разминая свои ловкие руки.
— Это потому что ты так хорошо её обучаешь. Моя ты умничка, — не прекращал ободрять свою воительницу Киргот, не забыв при этом ещё и погладить её по светлой головушке.
— Ну что ж, пора развлекаться. Сецуна, мне нужна яма. Метров так на десять глубиной. Сейчас разберёмся со всеми нашими врагами, а там можно и в гостиницу вернуться, — произнёс маг-целитель, намеревавшийся наконец-то убраться из поганой заброшенной халупы с дырой в крыше, из-за которой ему и его женщинам пришлось ночевать в холоде.
— А зачем, господин? — поинтересовалась воительница, но свои руки в лёд всё-таки облачила.
— А это для пытки, Сецуна. Чтобы они поняли, каково нам было, без еды под открытым небом. Только не забудь сказать мне, если к ним придёт подмога. Ты же их вынюхаешь?
— Угу. Ветра нет, Сецуна их унюхает. Издалека, — предположила девочка, внушая Кирготу гордость за свою спутницу-нелюдя, чьи нос и уши обладали поистине звериной чувствительностью. А пока герой стаскивал два бессознательных тела, да корпел над тем, чтобы кое-как докатить тушу огромного быка поближе к воительнице, та начала рыть. Рыла она быстро, стремительно и уверенно. Это был далеко не первый раз, когда она подобное исполняла, ведь раньше она так убивала тварей, которых не могла одолеть в честной схватке. Не так давно она поймала в подобную ловушку волка ради своего господина. И вот теперь, она готовила могилу для тех, кто причинил зло её хозяину и его подругам. Разрушение таверны, где ему и его команде подали великолепный суп из медвежатины, ритуальным заклинанием огня, чуть не унёсшее жизни Киргота и его любимых девушек, покушение на Еву, преследование под покровом ночи, вынужденное заселение под дырявую крышу, хищение ценного имущества, в том числе честно заработанных денег, а под конец ещё и разрушение кафе, где подавали неописуемо вкусные шифоновые бисквиты — ничего из этого маг-целитель не забыл и не простил. Эти два заведения Киргот хотел навещать ежедневно, а в итоге они были разрушены усилиями настырных демонов-быков, многие из которых уже мертвы, а те что нет — тем предстоит очень «приятный» сюрприз.
— Господин, так достаточно?! — громко вопросила Сецуна, вырывая Киргота из его размышлений. Пока он думал об их грехах, девочка вырыла глубокую десятиметровую яму, одним движением убирая чуть ли не полметра земли вглубь. Теперь воительница была крайне сильна и быстра, а потому управилась она со всем за две минуты.
— Да! Вылезай оттуда! — крикнул маг-целитель, и охотница вмиг подчинилась его приказу. Тремя ловкими прыжками выбираясь из будущего могильника. Осталось только скатить туда быка, укрепить стенки ямы алхимической магией и… — Теперь ломать кости этим двоим, что ли, — выговорил Киргот и начал ломать ноги тому, в ком признал наездника на железноспином быке, в то время как Сецуна, облачив предплечья в ледяные когти, ломала уже другого. Для неё это был приказ, для него — весёлая игра с наградой в виде стонов боли бессознательного демона, на проверку не такого уж и свирепого, как утверждало имя их племени.
— Этого хватит? — спросила воительница, доламывая последнюю кость в конечностях своей жертвы. Герой специально свалил их так, чтобы ничего не могло их пробудить ближайшие полчаса, пока они не окажутся в ловушке.
— Угу. Бросаем, — произнёс Киргот и бросил демона в яму с чудовищем.
— А они не умрут? — в ответ на такую грубость юноши по отношению к своему обидчику спросила девочка.
— Тогда им повезёт. Не бойся, кидай, они крепкие, — произнёс молодой человек, намекая не только лишь на их крепость, а и на способности к регенерации. Конечно, даже это им не поможет, ведь их скорее убьёт бык, нежели кто-то успеет прийти к ним на помощь, или они смогут выбраться. И когда второй несчастный оказался в яме, маг-целитель решил ещё больше усложнить им возможный побег. — И ещё, покрой стены льдом. Так, на всякий случай, — дополнительно потребовал Киргот, и Сецуна вонзила когти в земли, создавая волшебный лёд, что сам по себе уже не растает. Теперь двоица, даже если и сумеет заживить кости, выбраться без посторонней помощи всё равно не сможет.
— Господин, когда они очнуться? — задала вопрос волчица, удивлённая, почему быки не открыли глаза, даже когда им переламывали все кости в конечностях.
— Хмм, с минуты на минуту, — расценил целитель, который, на пару с молчаливой Сецуной смотрел вниз, вверх, по сторонам, на свою прелестную рабыню, пока наконец-то…
— Г-где я?.. А-а-а! — спросил рогатый демон, не понимая, что происходит. Лишь боль была ему подсказкой.
— Ноги… и руки… сломаны! А-а! — возопил второй, не в силах даже ползти, не то что подняться на ноги.
— Доброй ночи, свирепые быки! — ехидно поприветствовал своих жертв юный герой.
— Это ты! Ты был с… этой! — воскликнул первый бык, догадавшийся о личности нападавшего по недавним событиям. Именно он караулил налёт на кафе, который, как выяснилось, был устроен, чтобы настигнуть Кайлию, а не юношу, который изменил лицо, но фактуру и рубаху оставил прежними. Что его обиды никак не преуменьшало.
— Ну конечно! Это же я, праведный рыцарь Киргот! Кому как не мне защищать слабую девочку?! — выкрикнул маг-целитель, пытаясь не засмеяться от своих же заверений.
— Заткнись, сука! Какой ты ещё рыцарь, ты, психопат?! — бранился демон, ну никак не ожидавший от «праведного рыцаря» того, что он будет изо всех сил бить в солнечное сплетение ту, кого «защищал». Или переламывать врагам все кости потехи ради.
— Ишь, как грубо. Я-то адекватный и абсолютно разумный человек, благожелательнее меня вы нигде в мире… Ха… ПХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!! — заржал словно конь от своего же лицемерия юноша, вспоминая, что случилось с последними людьми, которых он заверял в своей праведности и справедливости своих мотивов — они погибли от ужасной кровопотери. И только когда герой успокоился, бык продолжил говорить.
— Ты! Киргот, или как тебя! Ты же нас не просто так ещё не грохнул?! — выкрикнул свой вопрос демон, цепляющийся за последние крохи надежды на спасение.
— О, а ты умный! Да, я хочу задать один вопрос! Есть ли в этом городе ещё кто-то, охотящийся за Евой Риз?
— Если ответим, ты нас выпустишь?! — отчаянно вопросил первый бык, ещё не впавший в абсолютное отчаяние. Для этого время ещё придёт.
— Конечно! Я ведь никогда не вру! — воскликнул Киргот, намереваясь в зависимости от дальнейших слов решить, будет ли он убивать чудовище в яме, или же оставит их умирать от его рогов и копыт.
— Только мы, мы знаем о том, что здесь есть кандидат! Вытащи нас, и мы никогда не тронем её! — высказался второй бык, тот самый наездник, что никак уже не мог встать.
— Что же это такое получается? Вы выгораживаете ночных псов, которые и выложили вам всё о моей королевне?! Ну уж нет, такое тянет только на смерть! Пха-ха-ха! ХА-ХА! — расхохотался Киргот, даря истинную безнадёжность двум единственным выжившим из всего поискового отряда.
— А-а?! Мы ничего не знали! Спаси, мужик! — прокричал один из быков, стараясь найти оправдания, но Киргот был уже неумолим. Именно у ночных псов хранились его вещи, и именно к ним и предстоит наведаться двоице после того, как они закончат с этими рогатыми демонами. Естественно, все всё знали, а после чтения их разума это знал ещё и целитель.
— Хм, ладно, поверю, — холодно высказался Киргот, даже не думая их выпускать.
— Т-тогда… — проявил радостные надежды один из демонов. И всё ради того…
— Да, я вас выпущу. Недельки через две. Это из-за вас разрушена прекрасная таверна и уютное кафе! Вам надо бы задуматься о ценности пищи! — …чтобы юноша в следующий же миг их разрушил.
— НЕТ! МЫ СДОХНЕМ С ГОЛОДУ-У! — выкрикнул наездник, годный лишь для того, чтобы ползать.
— Да вы что? Я же оставил вам кой-чего. Первосортная говядина! Ну что ж, удачи. Надеюсь, вас ваша же корова не съест! — напоследок поиздевался герой, что, возможно, убил бы быка и стал бы время от времени подкармливать двух неудачников. Но теперь, когда они соврали, юноша совершенно передумал им помогать вообще как-либо. А даже если придёт подмога, навряд ли они успеют, прежде чем неконтролируемое чудище убьёт парочку калек. — Вот это я понимаю, месть за еду. Ну всё, Сецуна, идём, нам надо наведаться ещё в одно местечко.
— Угу, мы хорошо поработали, — гордо выговорила девочка и ушла за своим любимым хозяином. И стоило им сделать пару шагов, как из ямы послышались крики ужаса и боли.
— О, проснулся! Хе-хе-хе… ХА-ХА-ХА-ХА! — расхохотался герой, упиваясь страданиями тех, из-за кого умерло много людей и демонов, как в таверне, так и в кафе. Теперь, правда, тем, кому не повезло выжить, предстояло прочувствовать на себе всю «прелесть» близкой компании с бешеным от афродизиака парнокопытным чудовищем.
— Господин, тебе весело? — поинтересовалась Сецуна, краями губ улыбаясь. С одной стороны, ей нравилось то, что герой искренне радовался, а с другой, повод был крайне жестоким. Месть. О мести они уже говорили, и он заверил, что после неё будет просто жить, во что воительнице хотелось верить, но с таким смехом…
— А то! Что может быть веселее отмщения?!
