Услышав от Молрета всё необходимое, Киргот вернулся домой, в небольшую комнатку гостиницы, единственную, которую он мог называть так. Его настоящий дом был разрушен, односельчан взяли в плен, а приёмную мать унизили и довели до самоубийства. Абсолютное отвращение и подавленность угнетали его, а гнев разрывал душу героя. Всё произошедшее было виной целителя, который не предвидел нападения на свои родные земли. Он даже и не думал, что злобное королевство обратит свой взор на мелкую деревеньку, и вот к чему это привело. Он не воспринимал свою недальновидность как оправдания своего бездействия, это наоборот пожирало его изнутри. Войдя в комнату он выбросил потёртый плащ, а потом сбросил отвратительную маску со своего лица.
— …и когда ты читаешь заклинание, то чувствуешь, как через тебя проходит сила магии, — проговаривала улыбчивая Фрея своей соратнице. Когда Киргот ушёл, они занимались физическими тренировками и рукопашным боем, насколько сильная воительница могла это делать в паре с неуклюжей волшебницей, ну а теперь, после занятий, колдунья уже сама показывала и рассказывала волчице о своих талантах.
— Как интересно. О, господин! — сказала девочка и уже хотела было броситься к нему в объятья, но уныние на лице героя избавило её от подобных мыслей. Улёгшись на постель, даже не сняв свои кожаные сапоги, Киргот погрузился в раздумья. Это была месть Леонарда за месть Кира, за которую Киргот собирался отомстить сполна, а заодно покончить с этим циклом, убрав из уравнения источник. Молрет устроит ему встречу с капитаном, а там уже всё будет зависеть от того, что приготовит для подонка целитель. А официально Мурта хотел получить помилование за своё дезертирство. Ну а чтобы его «друга» не обвинили сразу же в пособничестве предателю, прямо на месте Киргот написал письмо, в котором раскрывал довольно интересные подробности для одержимого капитана. А пока герой придумывал, как ему лучше всего совершить своё возмездие, девушки незаметно удалились, чтобы принести унывающему магу поесть.
— Господин, пора ужинать, — произнесла волчица, неся в своих руках большую миску с супом, а идущая сзади Фрея несла тарелку с салатом и тарелку с хлебом. Именно это и надо было голодному и уставшему Кирготу, чтобы взбодриться.
— Спасибо. Всегда вы знаете, что мне надо, — произнёс целитель, вставая с кровати и усаживаясь за обеденный стол. Лёгкая улыбка скрасила его кислую мину, однако подобного проявления заботы было совсем недостаточно, чтобы утолить злобу и ненависть, снедающую его изнутри.
— Лорд Киргот, вы злитесь? — поинтересовалась Фрея. Больше неё о нём знал только сам Киргот, и он делиться своими секретами был вовсе не намерен, но ей и не хотелось их выуживать.
— Я… собирал информацию. Моей деревни больше нет. Я использовал… другой источник, не Клехию. Источник… достаточно надёжный, — произнёс маг-целитель, но голос его уверенностью не блистал. Он был истощён и раздавлен, до такой степени, что даже свой голод ему утолять перехотелось.
— Да, господин злится. Это нормально, — сказала Сецуна, беря в руки ложку, к которой сам герой так и не притронулся. Девочка набрала супа и предприняла попытку так накормить своего хозяина. Тот, в свою очередь, даже не имел сил, чтобы отказаться от подобного. Волчица кормила его супом, а колдунья с другой стороны подавала ему хлеб. Ему не нравилось, когда с ним обращались, как с ребёнком, однако сейчас ужасная тоска и эмоциональное утомление не оставляли ему сил на пререкания. Сецуна кормила своего спасителя из ложки правой рукой, а левой старалась не допускать, чтобы суп разливался на его рубаху. Фрея же молча давала целителю то хлеб, то овощи. Наконец, когда трапеза была окончена, волчица, на пару с волшебницей, взяла целителя под руку и повела его к кровати. Однако, когда они уже усадили молодого человека на кровать, тот внезапно выдал следующее:
— Простите, Сецуна, Фрея. Не в этот раз. Боюсь, у меня нет настроения, — признался подавленный целитель. Однако ни воительница, ни колдунья отпускать его не собирались.
— Можно и без этого. Просто, когда тебе грустно, и тебя обнимают, тебе легче, — сказала светловолосая девочка, которой просто хотелось утешить унывающего Киргота.
— Если вам не хочется, скажите, мы уйдём, — вклинилась отзывчивая Фрея. Она прекрасно понимала, что человеку нужна поддержка в трудные моменты, но если он хочет побыть одному, то от попыток навязываться ему станет только хуже. Сам целитель от их слов лишь укреплялся в осознании своего загнанного положения. В таком состоянии его взор обрезался под действием гнева, который он не мог контролировать. Не в таком расположении духа надлежало совершать возмездия. Ему нужно было как-нибудь сбросить пар, иначе он рисковал умереть как собака в канаве. Фрея и Сецуна, его верные последовательницы и любовницы, согревали тело юноши своим теплом, но не это главное — они просто были рядом, когда ему это нужно было больше всего.
— Сецуна, Фрея, спасибо. Я немного успокоился, — высказался Киргот, и позволил девушкам ещё сильнее к нему прижаться. Сквозь рукава он чувствовал их учащённый пульс, их сердца бились в унисон от волнения за любимого человека. Расстаться с гневом, который теперь был топливом для мести, было недопустимо, однако ему следовало вырваться из его оков, пока это пламя не обуглило его душу.
— Господин, ты спас Сецуну и её деревню, а потом помог справиться с потерей родичей. Теперь очередь Сецуны спасать тебя, — выдала девочка, приклоняя свою голову о могучее плечо целителя.
— Лорд Киргот, я просто хочу вам сказать, что я буду с вами, несмотря ни на что, — честно призналась Фрея, желавшая как можно дольше оставаться возле того, кто явился к ней в час забвения. С тем, кого она любила. Киргот улыбнулся и погладил своих спутниц по головкам. Теперь в нём кипела как ненависть, так и любовь. И если тёмные страсти приходилось сдерживать до момента, когда Леонард попадётся в ловушку, то вот светлые можно было выплеснуть уже сейчас.
— Я передумал. Готовьтесь, сейчас я буду вас ебать. Жёстко, — не стал разбрасываться эвфемизмами юноша. Маска негодяя-Мурты плохо влияла на него, однако ему не было дела до грубостей в своей речи. Сейчас его подобное вовсе не занимало.
— Как хочешь. Сецуна принадлежит хозяину Кирготу, — кратко ответила девочка, прежде чем начать раздеваться.
— Я тоже. Поступайте со мной как хотите, — поддержала соратницу Фрея, после чего начала снимать с себя платьице да высокие сапожки. Киргот молча стянул с себя сапоги и выбросил рубаху подальше, после чего так же поступил с юбкой и топиком волчицы. Его мало волновало, что вещи могли запачкаться, он желал лишь одного — позволить всем своим переживаниям вырваться в сексе, и его терпение было на исходе. Первой он взял Сецуну. Схватив её за затылок он изо всех сил загнал ей в рот свой набухший член прямо в самое горло. Затем, он схватил её за волосы и начал двигаться, используя для своего удовлетворения как свой таз, так и голову чуть ли не задыхающейся девочки. Громкие хлюпающие звуки, вместе с отдышкой Сецуны заполонили всю комнату, пока наконец-то он не закончил своё мокрое дело, после чего волчица начала кашлять и делать прерывистые глубокие вдохи, однако всё-таки сумела прийти в норму и проглотить всю сперму целителя. Однако это был вовсе не конец. Юноша приложил руку к своему шесту, и последний вновь готов был штурмовать женское тело. На этот раз он взял Фрею, грохнув её спиной на кровать. Это была бы обычная миссионерская поза, но Киргот стоял на коленях. Как и свою воительницу, он её не жалел, ударяясь прямо в шейку её матки, но это не только не причиняло ей особой боли, а ещё и невероятно возбуждало. Раз за разом герой вбивал свой член в вагину девушки, не обращая внимания ни на её крики удовольствия, ни на свою нарастающую отдышку, ни на подступающую к пояснице героя боль. Он настолько сильно сношал волшебницу, что та на половине банально упала в обморок, и герой занимался сексом с бессознательным телом, которое, тем не менее, всё ещё отлично функционировало ниже пояса. В конечном итоге герой достиг второго оргазма, но и на этом он останавливаться не хотел. Понимая, что без всей мощи его целительной магии его спящий солдат в ближайшее время не поднимется, Киргот залил в него чуть ли не половину своей маны. По стволу начала проходить боль, но это не останавливало целителя, который уже схватил ждущую своего часа Сецуну, и бросил её на ничего не осознающую Фрею, после чего изо всех сил вставил в неё свой мясной жезл. Он занимался этим не ради удовольствия, не ради близости, всё это нужно было лишь с одной целью — спустить гнев и отчаянье со своей цепи. Киргот пристроился к девочке сзади, ей, в отличие от колдуньи, от такого обращения было скорее больно, нежели приятно, но ради него, ради своего господина и спасителя, она терпела и старалась получать удовольствие. Влажные шлепки орошали своим звуком всю комнату. Сецуна вовсю испытывала на себе все радости и «прелести» своего подневольного положения, пока герой вовсю двигался, не жалея своего таза. Уже в третий раз он достиг оргазма, но он не принёс ему особого удовольствия или радости. Киргот бросил вышел из волчицы, чьи ноги её уже не держали, а потому она упала на Фрею, успевшую прийти в себя.
— А?.. Сецу?.. Лорд Киргот?! — шокировано спросила девушка, осматривая обстановку. Мало что изменилось за её пятимянутный сон. Кроме одного…
— Ты плачешь? — выдала девочка, чувствуя на своей спине влагу. Это были слёзы, слёзы боли и отчаянья. Нечто, что даже сам герой не ожидал от себя. Он не плакал от предательства Флер, не плакал от издевательств в темнице, не плакал после осознания своего положения, осознав себя после трёх лет мук, и вот, слёзы катились по его щекам. Ещё раз подняв свой член, герой вставил его между промежностями двоих своих женщин, при этом прижимая своей рукой к болящему агрегату тело волчицы, да ещё и пролезая в неё сразу тремя пальцами. Таким образом он заставлял обеих своих игрушек сладострастно стонать, пока сам он лишь машинально двигался, решая, что эти слёзы были в его жизни последними. Киргот выбрал свой путь, и ради него он готов был отбросить всю свою человечность. Ради отмщения Джеоралу и всем своим обидчикам.
Проснулся герой в не самом лучшем расположении духа. Он уснул от изнеможения прямо на Сецуне, однако он чувствовал себя уже лучше. Оглядев комнату, он увидел спящую на стуле Клехию, защищавшую очередной беспокойный сон любимого и своих соперниц. Единственное, о чём она жалела — так это о том, что пришла она слишком поздно, чтобы поучаствовать в этой небольшой оргии. Девушка спала с мечом в руках, готовая в любой момент достать из ножен полированный адамантитовый клинок, разрубив любого, кто посмеет тревожить сон героя-целителя, принцессы и их верной спутницы-рабыни. Со стороны могло бы показаться, что мечница бесполезна в качестве дозорного, однако…
— Киргот, ты проснулся? — спросила фехтовальщица, так и не открыв свои глаза.
— Да. Мне пора на встречу. А пока меня не будет, присмотри за этими двумя. Скажи им, что я не знаю, когда вернусь. А после этого скажи Леонарду, что герой-целитель здесь, в этом городе, — передал Киргот мастеру меча. Она спала странной полудрёмой, одновременно видя сны и осознавая всё окружающее. Герой подобрал свои бережно сложенные Клехией штаны и рубашку, а затем скрыл под ними своё нагое тело. От них исходил характерный запах, а потому вскоре одежде понадобится стирка, но сейчас аромат поношенности шёл образу героя только на пользу. Натянув сапоги, и надев на себя грязный плащ вместе с чуждым ему лицом дезертира Мурты, целитель направился к двери, однако его остановила Клехия.
— Постой! Что ты собираешься делать? — спросила она, встав со стула. Её синие глаза теперь смотрели прямо на карие зрачки на маске мага.
— Я должен свести кое-какой счёт, — без подробностей ответил ей герой-целитель. Он шёл мстить, и месть его будет страшна.
— Не знаю, что ты задумал… Будь осторожен, — напоследок предупредила мечница, прежде чем Киргот ушёл, захлопнув за собой дверь. У него был план, и его механизмы уже пришли в действие…
…
— Да как вы ещё не нашли этого пидора?! — во всю глотку кричал молодой рыжеволосый юнец. Его некогда прекрасное лицо извращала гримаса гнева, а половину лица скрывали бинты. Но на самом деле за маской юноши скрывался капитан Леонард, возраст которого уже давно переваливал за тридцать лет.
— Капитан, мы направили поисковые отряды со свитками опознания, но Кира мы так и не нашли, — ответил солдат, пытающийся совладать со страхом, который внушал ему его агрессивный воевода.
— Тупые бесполезные уёбки! Он здесь, он где-то здесь! Я чую его своими ранами! — не унимался рыцарь, срывая с себя повязки, обнажив страшные ожоги. Когда Кир сбежал из замка, то оставил ему напоследок свою отвратительную личину, превратив того в обманку для всего королевского двора. Леонард ненавидел героя, но ещё больше он ненавидел то, что теперь выглядел точь-в-точь как и объект своей ненависти. Поэтому он, только что реабилитированный, встал перед зеркалом и поклялся:
— Герой-целитель! Я отомщу тебе за всё, что ты со мной сделал, сука!!! — выкрикнул капитан, взирая на свой искажённый образ в зеркале. Чтобы смыть его, он взял раскалённую кочергу и выжег своей правый глаз, а также всё вокруг. Его не волновала боль или частичная потеря зрения, капитан не думал о том, что после такого он не сможет адекватно высчитывать дистанцию между собой и противником, а потому мечником больше никогда быть не сможет. Его вёл иррациональный гнев, опустошающим вихрем сжигающий всё изнутри. Теперь у него была цель, были ресурсы, и месть вела его к своему назначению.
— Что мне делать?! Как выманить этого выблядка?! Его даже то быдло на крестах не проняло! Надо было выбить ей зубы! Бля-я-я! — не унимался Леонард, отбрасывая стол с письмами и записями от себя ногой. Капитан не был самым спокойным и рассудительным человеком, но когда дело касалось силы, ему равных было мало. Солдату с докладом еле удалось увернуться от летящего на него стола, он хотел бы поскорее уйти из расположения ненормального командира, но предстояло доложить ещё об одной вещи.
— Капитан, у меня ещё и доклад от мастера меча, Клехии Крайлет. Она донесла, что видела некого, кто похож на героя-целителя, но он сбежал, — собрав всю оставшуюся уверенность произнёс солдат, чувствуя, как капельки холодного пота стекали по его лбу.
— Клехия… Ну и как она его опознала?! — громко поинтересовался разъярённый Леонард.
— По внешнему виду, полагаю, — с неуверенностью в голосе ответил служивый.
— Нет, что-то тут не чисто. Эта падаль умеет перекраивать свою рожу, он знает, что мы об этом знаем. Просто так он светиться не стал бы. Да, ловушка. Он заманивает нас в ловушку! — заключил капитан, прекрасно понимавший всю мощь целительной магии своего врага. Он полностью осознавал, что Кир ни за что бы не оставил на своём лице ту же самую мину, которая была известна рыцарям, а значит он сам принял решение показаться перед мечницей.
— Хе-хе… Ха-ха-ха-ха-ха! Соберите всех селюков в одном месте! — приказал командующий, который желал надавить на совесть героя насколько это было возможно. Заставить Кира выползти из своей норы прямо на помощь бедным крестьянам, где его уже будут ждать не только его рыцари, но ещё и сама Клехия Крайлет.
— И ещё кое-что. Недавно мы получили письмо от одного дезертира. Он участвовал в сражении при деревне ледяных волков. Если верить его информации, то в сражении принимал участие некто из знати. Очень могущественный маг. Он знает его местоположение, и готов поделиться им за возможность без последствий восстановиться в наших рядах, — доложил солдат, уже полностью успокоившись после припадков своего капитана, однако последующая реакция командующего всё равно заставила его съёжиться.
— ПХАХАХАХАХА!!! — сорвался в смех Леонард, ведь его ушам предстало именно то, чего он всё это время так ждал. Сведения о принцессе Флер, усилия по поиску которой он предпринимал независимые попытки втайне от королевского двора. Всё указывало на то, что Кир забрал её с собой вместо банального убийства. Придя на место побоища, его маги обнаружили магические следы огромной мощи, которые не могла оставить никто кроме как героини магии, и если начать распутывать эту ниточку, то можно было выйти на героя-целителя Кира. Оба героя были бесконечно желанны для Леонарда. Он — в качестве жертвы для его мести, она — в качестве своей личной наложницы. Движимый страстями, командир решил незамедлительно воспользоваться предложением одного жалкого дезертира.
— Прекрасно. Ну так где он? Вы хотя бы притащили сюда этого дезертира? — вопросил капитан у своего солдата.
— Нет, в письме было указано, что он раскроет данные только на условленном месте. И что вы должны прийти в составе не более пяти человек, — сообщил служивый, стараясь сдерживать дрожь в коленях перед лицом опального командира.
— Хе, осторожничает, да? Куда идти? — поинтересовался Леонард, бросая в воина свёрнутую карту города, на что тот отметил место, где должен был находиться неприметный бар в трущобах. Ухмыльнувшись, рыцарь выхватил карту у солдата, указал на самое примечательное место города и произнёс: Передай всем, чтобы согнали всё быдло вот сюда! А пока надо выбрать лучших людей.
Киргот выжидал, погружаясь в раздумья об Анне. Женщине, которая вместе со своим мужем, вырастила и поставила юношу на ноги. И теперь, когда она встретила свою страшную смерть от рук носившего личину Кира мерзавца, герой собирался жестоко отомстить. Именно за этим он выманил Леонарда. Целитель знал о нём всё и даже больше, а потому предложение некоего дезертира восстановиться в рядах королевской армии за сведенья о его обожаемой принцессе не могли не побудить капитана бросить всё и побежать на встречу, словно подросток на зов нравящейся ему деревенской девчушки. Рыцарем двигала любовь к Флер, однако даже озлобленный мстительный Киргот проявлял к своей мучительнице больше любви, нежели этот человек, который желал сделать её рабыней своих тёмных страстей. И ради шанса забрать её к себе, где уже сможет без проблем в виде надзора других стражников ворваться в её лоно, Леонард готов был поставить на кон всё.
Герой дежурил возле входа в тот самый бар, где услышал откровение от Молрета, пока наконец-то внутрь не зашла группа, что состояла из юноши в синем сюрко с чёрными звёздами да в воронённых мифриловых доспехах, и четырёх рыцарей. Как и было указано, он пришёл в группе из пяти человек. Вскоре Киргот вошёл следом через чёрный ход, позволявший сделать ноги при первой необходимости, его лицо было точь-в-точь как у погибшего от его яда дезертира Мурты, который теперь с напускной трусостью приблизился к группе вооружённых людей. Леонард снова обмотал лицо повязками, дабы волосы не так сильно раздражали его обожжённую кожу.
— Эй, это ты Мурта?! — вопросил капитан настолько агрессивно, насколько позволял юношеский голос Кира.
— Д-да, Ваше Превосходительство, — изображая из себя лишённого храбрости и достоинства беглеца произнёс Киргот.
— Давай, садись, и рассказывай, что ты знаешь об этом маге! — приказал Леонард, раздражая целителя его же голосом. Ему не нравилось, как он звучал, а ещё меньше ему нравился тот, от кого он звучал, однако убивать его было ещё не время.
— Сначала… Сначала я хочу гарантий, что вы сохраните мне жизнь и восстановите на службе! — выдал «Мурта», рассматривая под бинтами обгорелую плоть. Мало что удивительного было в том, что Леонард решил сжечь эту маску позора, из-за которой ему целую неделю пришлось терпеть избиения, изнасилования и унижения, огнём.
— Да-да, даю слово, ты больше не дезертир. Конечно, если сведенья окажутся верными, — согласился капитан, уже предвкушающий, что он будет делать, когда доберётся до Флер. Впрочем, клеймо дезертира просто так не смыть, и он прекрасно об этом знал.
— Хорошо. Как я указал в письме, я знаю, где этот маг. Я полагаю, что это никто иная, как Её Высочество Флер. У неё немного другое лицо, но я её всё равно узнал, — начал рассказывать предварительно составленную легенду герой.
— И каким образом, а? — поинтересовался Леонард, для которого подобное предложение казалось ну слишком уж нереалистично удачным.
— Когда-то я воевал в одних рядах с ней против демонов, поэтому её заклинания я ни с чем не спутаю! Это она спустила на нас огромный огненный шар! Я видел, видел её розовые волосы, поэтому пошёл за ней! Я не дезертировал, честно! — травил сказки Киргот. В то время ни один солдат и шанса не имел узреть его ручную колдунью, ведь она с раптором скрывалась в лесу на возвышенности, что, впрочем, не мешало немножечко приврать.
— Хе, вот это уже интересно, — ехидно заявил капитан королевской стражи, для которого такое развитие событий выглядело уже более любопытно. Розовые волосы — это характерная черта, которую очень трудно было пропустить ему мимо ушей.
— Когда я до неё добрался, то она уже была с тем самым мужиком, который нас рубил как капусту! Я… зассал, но я проследил за ними аж до Раналиты, я знаю, где они живут! — в очередной раз наврал замаскированный целитель. Леонарду, который уже провёл черту между загадочным «героем меча» и беглецом-целителем, было невдомёк, что герой со своими женщинами передвигался на шустрой ездовой рептилии, а потому раненный дезертир ни за что не настиг бы их.
— Ха-ха-ха! Покажи мне, где это, и я не только сниму с тебя клеймо дезертира, а ещё и повышу тебя до своего сержанта! — поднял ставки командир, желающий как можно скорее достичь своей заветной цели.
— Спасибо, спасибо, Ваше Превосходительство! Идёмте, я знаю путь! — воодушевлённо произнёс «Мурта», и всей группой они выдвинулись в дорогу. Леонард втихую хихикал, представляя своё будущее с Флер, которую он вовсе не намеревался возвращать к королевскому двору, чем Киргот и решил воспользоваться. Таким человеком, которого только и вели, что страсти да желания, было очень легко манипулировать. Наконец, преодолев двадцать минут пути, вся процессия достигла заброшенного дома.
— Здесь, здесь живёт Её Высочество с тем мужиком с саблей! — произнёс «Мурта», пальцем указывая на ветхий полусгоревший дом. Тоненькие стёкла были давно выбиты, а крыша не защитила бы даже от слабенького дождика.
— Хе, он держит принцессу в этой ёбаной хибаре?! — издевательски спросил Леонард, ожидавший, что с такой-то добычей герой-целитель должен был поселиться в месте поприличнее. Естественно, Киргот и в мыслях не имел приводить сюда Фрею, которая была его женщиной и любимой игрушкой. Солдаты, будучи хоть и гнилыми изнутри, всё ещё оставались опытными воинами, а потому не ослабляли внимание, готовясь к внезапной засаде.
— Мужика-саблиста тут вроде как нет. С деньгами у них туго, поэтому днём он зарабатывает наёмничеством, — произнеся очередную ложь выдал Киргот. Для этой встречи он намеренно вспоминал все уроки красноречия и лжи, которые преподавали Флер самые умелые в этом деле фрейлины при дворе.
— Хе, мне же лучше, — ухмыльнулся капитан, которого ничего не смущало в этом спектакле. В конце концов, Киргот заранее придал постройке обжитый вид, а бытовые звуки подделал с помощью воздушных завихрений, созданных магией ветра.
— Сейчас Её Высочество одна, если её и спасать, то только сейчас, — произнёс «Мурта», обеспокоенно оглядываясь по сторонам, осматривая расставленные им курильницы.
— Да, сейчас мы её спасём! — ехидно произнёс Леонард, который если и собирался спасать её, то только чтобы самому начать её регулярно насиловать. Наконец, когда группа дошла до предполагаемого обжитого места, там ничего не оказалось, кроме волшебных завихрений и беспорядка, который Киргот даже и не думал убирать.
— Эй ты! Здесь нет никакой Флер! Где она, г… Кхе-кхе! — хотел было Леонард войти в раж, но его, вместе с остальными четырьмя солдатами, подкосило.
— Ну наконец-то. Ещё немного и я бы вырвал на пол от этой противной рожи. Вижу, мои яды сработали, — отбросил всю напускную трусость заявил «Мурта», которому больше не нужно было опасаться мечей в спину, так как все, кто ими владели, упали оземь от паров парализующего яда, который герой, вместе с другими ядами, специально синтезировал в своей небольшой лаборатории ради подобных случаев. Он не убивал, однако валил с ног наповал.
— Сука, т-ты кто?! Где Флер?! — выкрикнул Леонард, чьей стойкости хватало, чтобы всё ещё оставаться в сознании, хотя с коленей он уже встать не мог.
— Ха-ха-ха-ха! О боги, ты всё ещё веришь, что я бы привёл её сюда?! Поздравляю, даже зная, на что я способен, ты пришёл прямо в мои сети! Идиот! — позлорадствовал герой, прикладывая свою правую руку к своему лицу. Отвратительная маска дезертира-забулдыги сменилась привлекательным молодым человеком с острыми, но достаточно привлекательными чертами лица.
— Ты! ТЫ-Ы-Ы!!! — пустился в визг капитан, увидевший рыжеволосого юношу перед собой, своё точное отражение.
— Мне тоже приятно видеть тебя, Леонард, — с издёвкой произнёс герой, в чьей власти теперь был одержимый рыцарь.
— Я убью тебя! Сгною! ТЫ СДОХНЕШЬ!!! — не унимался капитан, вызывая лишь усмешку у Кира.
— Ну давай, попробуй. Встань и убей меня, — призвал целитель, расставив руки, но все попытки закончились тем, что рыжеволосый рыцарь с перевязанным лицом лишь комично упал на хладный пол. Кир вытащил из своего дополнительного пояса метательный ножик и произнёс: — А вот я могу тебя добить своей игрушкой.
— А-а! Блять! Бля… — бранился в ответ командующий карательно-поисковым отрядом, ощущая приближающуюся гибель. Страх вытеснил его гнев, и теперь, расстилаясь на полу, Леонарду только и оставалось, что дрожать за свою жалкую шкуру.
— Не бойся, друг, я тебя убивать не собираюсь, — произнёс герой, давая ложную надежду капитану. Он собирался обставить его смерть более изысканно, чем банальная гибель от клинка в шею.
— Хочешь сделку?! Д-да! Давай! Отпусти меня, и я никому не выдам то, что сегодня видел! — взмолился загнанный в угол рыцарь, перебирая все варианты, чтобы выйти из всего этого живым.
— О, хочешь предать королевство? Неплохой вариант, но я не за этим тебя заманил сюда. Тут ты встретишь твой конец! — произнёс герой, чья злобная улыбка так и не покинула его лица.
— Нет! Не надо! У меня есть деньги! — умолял Леонард, взывая к банальной человеческой жадности.
— Тоже неплохо, но недавно я провернул неплохую сделку, и мне это не нужно. Всё, что я хочу — это видеть, как ты страдаешь! Как страдала Анна! — наконец выдал свои истинные намерения целитель.
— Анна?.. — переспросил капитан, который, по видимому, даже не помнил её имени. Но это не печалило Кира, ведь так он не будет осквернять её святой образ своими гнилыми устами. Одарив своего врага презрительным взглядом, маг достал из поясной сумки стеклянный шприц, изобретение величайших лекарей Джеорала для вливания лекарства напрямую в кровь, грозящийся совершить революции в медицине. Это чудо он собрал, превратив пустую бутылку в нужного размера сосуд, а материалом для иглы послужил осколок метательного ножа. В него герой набрал афродизиака, гораздо более мощного чем тот, который помог герою совратить Клехию Крайлет. А в дополнение бесцветная жижа усиливала мышечный тонус жертвы до абсолютного предела, дополнительно превращая её в бездумное животное. Всё это было возможно благодаря волшебным зачарованиям. Немного спустив воздуха, герой вонзил иглу в шею каждого из четырёх солдат, оставив в них по четверти всего объёма шприца, даже не думая о дезинфекции.
— Что ты сделал?! ЧТО?! — выкрикнул свой вопрос мерзкий человек, сокрытый за маской деревенского юноши.
— Да так, ничего. Поделился с ними лекарством. Скоро им станет лучше, а ты на своей жопе почувствуешь все страдания, что ты причинил другим, — на удивление доброжелательным голосом объяснил маг-целитель, скрывая за своим тоном величайшую ненависть и предвкушение дальнейших событий. — Я решил, что пока ты сам не почувствуешь на себе боль и страх слабой женщины, морализаторства и уговоры тебе не помогут, — произнёс маг, прикладывая к лицу капитана свою ладонь, отправляя того в оковы сна.
Кир по своей недальновидности дал ему возможность ощутить на себе тяжбы заключения в темнице, но Леонард мало того, что не раскаялся, так ещё и стал нести в мир ещё больше боли, разорив родную деревню юноши, поэтому герой не питал особых надежд на то, что из этого получится что-то хорошее. Магия исцеления позволила ещё раз заглянуть в голову прогнившего стража. Кир стал свидетелем зверств, учинённых им в небольшой деревушке. Войско напало ночью, застигнув жителей врасплох. Подобный шаг был вовсе не нужен, ведь крестьяне ничего не могли противопоставить матёрым рубакам. Многих мужчин убили, а женщин — изнасиловали. Главным «развлечением», в свою очередь, было изнасилование Анны на глазах у всех. Кир видел её под собой, видел её страх, боль, слышал мольбы остановиться, видел, как Курта, её любимого мужа, на её же глазах насадили на два копья сразу. Он кричал, хотел остановить это безумие, но это был лишь образ, недалёкое воспоминание о том, что уже произошло, и чего не изменить. Наконец, всё закончилось. Рыцарь более не был деревенским юношей, его личиной была слабая пышногрудая девушка, на которую герой скрепя сердцем натянул красивое красное бельё, которое задорого купил утром для Фреи, но которое теперь облачало павшего капитана. Доспехи валялись в углу. Он открыл глаза, и его взору предстало зеркало, отражавшее светловолосую девушку в белых чулках.
— Ч-что происходит?! — спросил шокированный капитан, превращённый в девушку.
— Леонард, сейчас ты почувствуешь вкус страха, отчаяния и унижений! Прямо как Анна, — заявил Кир, чей голос был полон презрения к своему мучителю, чей путь вскоре закончится.
— Да что за Анна-то?! — всё ещё недоумевал Леонард, уже второй раз услышав это имя. Сам он за свою жизнь имел многих женщин, поэтому имя ничего ему не говорило.
— Та, которую ты изнасиловал, — хладно ответил Кир.
— О, неужели та самая? Так вот, как её звали! Только не говори, что ты сам хотел её выебать! Она была хороша, просто охуенна! Ты бы только видел лица этих быдляков! Как жаль, что тебе придётся ебать трупак, герой, блять! Пхахахаха!!! — расхохотался капитан, нащупав те душевные раны, которые всё ещё отдавались болью в душе целителя. Он уже и не надеялся уйти живым, однако возможность напоследок наступить Киру на открытую рану вовсю удовлетворяла Леонарда. Сам же маг лишь бросил зеркало на пол и молча отошёл, дабы пробудить спящих солдат.
— Я уже говорил тебе, что не прочувствовав всю боль на себе, ты её не поймёшь. Ну так вот, время пришло. ФАС!!! — прокричал герой, и все четверо в слепой похоти бросились на Леонарда. Он не мог превратить его в женщину полностью, вывернуть наизнанку половую систему сразу была не в силах даже его могучая целительная магия, поэтому член у него остался, на что сошедшим с ума солдатам было абсолютно наплевать, дырка имелась — и то хлеб. В венах изменённого капитана текло немного расслабляющего вещества, но оно ни в коем случае не избавляло от предстоящей боли.
— А-А-А! НЕТ! ПРОСТИ! ПОЖАЛУЙСТА! ПОЖАДИ!!! — надрывал свой женский голос капитан в отчаянных попытках вымолить прощение. Кир действительно страдал от его слов, но слова ранили его не так сильно, как могучие руки его солдат. Руки и не только.
— Вспомни о тех, кто молили о том же, и задумайся, — произнёс герой, пронзая капитана ужасно безразличным взглядом. Анна тоже умоляла о пощаде, но его это не волновало. Десятки других женщин, которых он насиловал, просили его о милости, но он её не проявил. Теперь, когда он оказался в таком же положении, то ожидал милости от своего врага, у которого отнял его самого дорогого человека.
— Тебе что, совсем людей не жалко?! — не унимался Леонард, взывая к оставшемся крохам сочувствия в душе Кира, прежде чем один из солдат не запечатал ему рот. Однако…
— Жалость? У меня её нет. Из-за тебя, — хладно произнёс герой-целитель и уселся под стену. Его это зрелище ничуть не возбуждало, да и участвовать самому не хотелось, однако лишать своего врага жизни прежде, чем он напитается страданиями, Кир не хотел. Четверо мужчин одновременно насиловали это жалкое создание, двое пристроились к анусу, один ко рту, а четвёртый и вовсе использовал для удовлетворения руку своего командующего, в которой вскоре, благодаря силе зелья, не осталось ни одной целой кости. Крики и стенания ещё полдня заливали комнату в заброшенном полусгоревшем доме, но Киргота, уже успевшего вновь выбросить личину слабого юнца, это не пронимало. Дабы не тратить время зря, герой погрузился в свои воспоминания, которые содержали немереное количество знаний и мудрости, для просмотра которых и целой жизни не хватило бы. Поэтому Киргот решил сосредоточиться на том, что ему было интересно: рецептах готовки, инновационных методах ковки и медицины, знания о чудовищах и далёких землях, всё это было в разы более интересным, нежели наблюдать, как четыре огромных одичавших лба насилуют одну почти девочку до смерти. Наконец, спустя полдня подобного безумия, героя от просмотра воспоминаний одного из великих магов, с целью повысить боевую эффективность Фреи, отвлекло осознание, что Леонард не дышит. Одного взгляда нефритового глаза хватило, чтобы понять, он задохнулся. От спермы или от члена — его не волновало, не волновало это и мужчин, продолжавших насиловать труп. Утомившись от всего этого, Киргот, сладко зевнув, решил, что с него довольно.
— Ignis potentis maxima! — выговорил заклинание целитель, и из кончиков его пальцев вырвался могучий огненный поток. Адское пламя от заклинания четвёртого круга магии даже не побеспокоило четырёх безумных тварей. Они ни за что не прекратят своего грязного дела, до тех пор, пока усталость и обезвоживание наконец-то не сделают своё дело. Киргот решил ускорить процесс, позволив тем задохнуться угарным газом, заодно очищая следы произошедших событий. Закончив очищение огнём, герой вышел на улицу, вдыхая свежий воздух полной грудью. На дворе уже стояла глубокая ночь, и ничего больше не оставалось, кроме как взирать на луну и звёзды.
— Анна, я отомстил за тебя. Ты счастлива? Там, на небе? — мечтательно проговорил целитель. Он знал, что она ни за что не захотела бы, чтобы Кир стал мстителем и убийцей. Понимал, что совершил всё это исключительно ради себя и из-за своей личной обиды. Знал, но не хотел это признавать, не сейчас. Ему просто хотелось надеяться, что там, в раю, с Куртом, она радовалась за успехи своего подопечного. Оставалось лишь молиться за её благополучие на том свете. Прямо сейчас оставалось только спасти своих оставшихся односельчан, но делать это надо было выверено и прилюдно, а пока герою только и оставалось, что любоваться на нарастающую луну.
