На часах городской ратуши отзвенел пятый час, а на разогретый магией и жаром междоусобиц Гралц уже успела обрушиться кромешная тьма. Кабы не сеть городских фонарей, оставшихся ещё со времён правления Маргурта Рикила Джеорала, ориентироваться было бы попросту невозможно. И всё же, вот он, Кир, что шёл в сопровождении трёх своих девушек по малолюдным улочкам, дабы привлекать к себе поменьше внимания. Темень, тем не менее, подчёркивала нефритовое сияние в его правом глазу.
— Клехия, ко мне, — подозвал мечницу юноша. Девушка всё же укрыла тело под плащом, однако даже так спереди виднелся женский лобок, чего она вообще не стеснялась.
— Что такое? — безразлично спросила сребровласая, приблизившись к магу-целителю. Последний усмехнулся, забрался рукой под накидку и забрался пальцами промеж ягодиц. Воительница вздрогнула, но совсем не об этом думал чёрный вирм — под куском зелёной ткани вспыхнул изумрудный отблеск.
— Легче? — поинтересовался юноша, подметив на себе ревнивый взгляд Сецуны. И всё же, залечить анальные трещины на теле Клехии было для героя важнее. Хотя о волчице он не забывал.
— Гораздо. Спасибо, Кир, — с улыбкой поблагодарила девушка, размялась и дальше зашагала по узкому переулку, наподобие того, в котором недавно они с Киром занимались сексом.
— Ну вот, а я говорила! Говорила же, что вам понравится под хвостик долбиться, — подала свой насмешливый голосок Алла, прежде чем наброситься на спину сребровласой, обнять её. Мечница не стала сопротивляться, только удовлетворённо хмыкнула, посмотрев на героя-целителя влюблёнными глазами.
— Что дальше? — спросила Сецуна, смущённо потянув того за рукав. Цель достигнута — хвостатая сумела обратить внимание Кира на себя, лишь бы тот заметил, какая тоска ею овладела.
— Вернёмся к нашим, а там надо будет посоветоваться с Элен, зачаровать мой новый меч, по возможности чего-нибудь приготовлю. Надо бы Клехию приодеть, штаны постирать... Стать полноценным богом, — начал перечисление повестки дня, а вернее оставшегося вечера, юноша. Секс под открытым небом, декларация собственного господства — сиюминутные прихоти, ничего более. Впрочем, и в них была своя польза. Главное теперь правильно разыграть полученные карты.
— У-у, хорошо, — подавленно выдала воительница. Открыто заявить о своих чувствах, о своём желании, она попросту стеснялась. Боялась упереться в его отказ.
— Ой, да просто скаж!.. — первой сорвалась Алла, но только она раскрыла рот, как тут мечница ей его заткнула. — М-м-м-м!!! — лисица тут же принялась вырываться, возмущаться и кусаться, однако к моменту, как она всё же освободилась, Клехия Крайлет успела оттащить её на десять метров назад. Сперва Кир смотрел на эту нелепицу с недоумением, но потом, как понял...
— А перед сном мы с тобой займёмся любовью, — пообещал маг-целитель, потрепав волчицу по головке. Ей катастрофически недоставало внимания. Увы, Фрее придётся подождать. И стоило девочке осознать услышанное, как её хвост возбуждённо затрясся, холодное личико окрасилось яркой улыбкой, ну а сама она...
— Сецуна рада! — вскрикнула, попутно прыгнув герою на руки. Волчица была явно крупнее и мускулистее, чем раньше, однако нечто детское так и не улетучилось из ушастой. Тут-то маг-лекарь и обратил внимание на холодящие его шею кандалы — вложенная им в них магия давно рассеялась. Видимо, пришла пора серьёзного разговора.
— Будешь слезать, или мне тебя нести? — уверенно полюбопытствовал чёрный вирм.
— Н-неси, — выдавила из себя Сецуна, покрепче прижавшись к магу-целителю. Её цельнометаллические рукавицы висели на спине, навевая Киру обширное поле для размышлений.
Они возобновили ход по тесному малолюдному переулку, вирм с волчицей впереди, ну а мечница с богиней слегка поодаль. Алла назойливо расспрашивала Клехию о том, каково ей было с юношей, ну а сам он неторопливо подводил к тому, как Наюта получит свободу.
***
На другом континенте, с другой стороны планеты, под широколистным навесом густых пальм, по практически непроходимым тропам шагал мужчина в синеватой кирасе, которую дополняли наголенники, его голову покрывал шлем с Т-образным вырезом, наносником и ярким алым гребнем. Воитель с непримечательным двузубым копьём, щитом и мечом на поясе практически ничем не выделялся среди обычных смертных, окромя того, что вся ядовитая фауна, что скрывалась в высокой листве, попросту не могла прокусить его крепкую оливковую кожу. А тех же, кто пытался, обуревала аура животного ужаса. Однако был при нём ещё и компаньон.
Огромный трёхметровый зверь, химера с головой дракона, конским телом и оленьими ногами — полная противоположность солдата из далёкой древности. Там где один ступал осторожно, второй беспощадно топтал землю своими копытами. Где воин внимательно осматривал едва ли не каждый ствол в поисках указателей, чудовище попросту сшибало всё на своём пути. Такие разные по своей сути и такие одинаковые...
— Ты так никогда не найдёшь его, Деймос, — насмешливо заметила тварь. Не так давно бог ужаса отыскал его практически на краю обитаемого мира, предложил присоединиться к его войне. С одним условием... — Развлекай меня, или сам справляйся с мертвецом, небесник, — презрительно заявил зверь, свалив очередную пальму. Божественные звери недолюбливали своих родичей, оставшихся в астральном плане. Было им плевать и на то, что большая часть их сил в виде уровней именно от них и происходит, даже без них числительного значения сил существа возвышались надо всеми остальными, особенно с гибелью чёрного божества.
— Закрой пасть, Цилинь. Я только напал на след крылатого змея, — не менее приветственно заявил щитоносец. Стоит им схлестнуться в схватке, и Деймос, вероятно, победил бы. Вопрос в том, смог бы он после этого продолжать свою войну? Именно поэтому божество искало сокрытый в заколдованных лесах зиккурат Кетцалькоатля, чтобы заручиться поддержкой в предстоящей схватке. Чары сокрытия не позволяли просто взять и пробраться в логово змия, будь ты человеком, зверем либо вовсе богом. Однако стоило только повелителю ужаса найти верный путь, как тут...
Листва затрещала, из-за непроходимых зарослей выползло целое кубло ползучих чёрных змей. Десятки, если не сотни пресмыкающихся явились перед двумя божествами, дабы восстать, образовав сплошную женскую фигуру. Кали, четырёхрукое божество разрушения с едва прикрытой синей кожей, явилась перед Деймосом, наставив на того свой тесак.
— Феб мёртв, отродье Панакеи тоже не сдохло! А ты где был всё это время?! — с пылающей яростью спросила богиня. Одного лишь её взгляда было достаточно, чтобы передать ненависть и гнев, что она направила на Деймоса. Последний, однако, не стал терпеть нападок на себя. Лицо под шлемом ожесточилось, чёрные глаза наполнила кровь. Прозвучал приглушённый шлепок металла — мужчина вдарил Кали в нос ребром своего щита. Женщина пошатнулась, грохнулась на лежачие лианы, и над ней нависли две морды: ухмыляющийся увиденному Цилинь и разозлённый Деймос.
— Я — твой повелитель! Я кормлю тебя, забытая мразь! Я приказал выжидать момента для удара, не больше. Не моя вина, что мой кузен оказался настолько туп и слаб, — сквозь зубы процедил воитель, подняв божество за шею. Даже с силой двоих она ничего не могла сделать супротив могущества бога ужаса и его всепожирающей злобы. — Что с тем? — пренебрежительно вопросил Деймос по поводу Такемиказучи, выбив тесак из правой нижней руки Кали.
— Он... Он предал нас! — напугано прохрипела богиня, ведь мало того, что мечник исчез, так ещё и одно из его оружий оказалось у Клехии Крайлет. Всё то время своего существования, что она знала эллинского бога ужаса, тот казался ей недостойным своего высокого статуса. До этого самого момента.
— Ты привела к нам хвост, — заявил воитель, бросив Кали подобно прелой тряпке. Цилинь оскалился, богиня разрушения схватилась за тесак, ну а Деймос будто бы вообще не беспокоился, даже в час, когда перед тремя божествами возникла облачённая в маску под пурпурной накидкой фигура. Рваными движениями тряпичной марионетки он выбрался под лунный свет, представ во всём своём неживом великолепии. И златоглазый ворон был у него на плече.
— Приветствую. Моё имя — Лоренцо. А ты, я так полагаю, Деймос? — с напускной вежливостью произнёс вооружённый мечом из осязаемой тьмы герой проклятий.
— И этот труп косит вас? Ничтожества! — брезгливо отозвалась химера. Впрочем, набрасываться на тёмного чародея существо не спешило. Цилинь больше опасался ручную птицу железной маски.
— Отступи, исчезни из этого мира, со всей своей порчей. И мне не придётся тебя убивать, — предложил Фаран, поставив клинок наискось перед собой. Величайшему богоотступнику мира противостояли божественный зверь, повелитель ужаса... А вот Кали колебалась. Её лицо наполняла ярость, но не к Лоренцо...
— Ты унизил меня в первый и последний раз, гниль! Я выпотрошу тебя как ракшаса! — воскликнула синекожая, буквально из пустоты достав ещё три саблевидных тесака, с которыми и набросилась на Деймоса. Клинки зазвенели, два бились по щиту, один блокировал копьё на неприемлемо близкой дистанции, ну а последняя рука пыталась выцепить горло бога ужаса. Последний отступил и метнул двузубец. Оружие едва чиркануло шею женщины, но воин за это время успел достать из ножен изогнутый к острию копис, с которым и вступил в полноценную схватку с озлобленной богиней. В то время как Лоренцо с Тарсоном только и оставалось, что сесть в сторонке да недоумевать происходящему.
— И это должны быть боги? Вечные, всезнающие, всемогущие... дети. Не таким должно править миром, — вымолвил герой проклятий, наслаждаясь пылкой битвой и лязгом божественного металла в отдалении. Оружие ему так и не понадобилось.
— Надо же, первый раз тебя вижу, а уже с тобой согласен, — заявил божественный зверь, расслабленно умостившись рядом. — Цилинь, будем знакомы, — представилась химера, отвесив едва заметный кивок живому трупу.
— Лоренцо, так же известный как Фаран. Очень приятно, — ответил на вежливость чёрный маг. — Но разве мы не враги? — спросил герой проклятий, не спуская своих пустых глазниц со сражающихся богов. Деймос был сильнее, лучше вооружён, зато Кали прыткая, и ей было, чем защищаться от вихря ударов мечом и щитом.
— Этот зазнайка мне не хозяин. Я слышал, ты хочешь выжечь его туповатые «законы», — произнёс Цилинь. Его голос был грубым, рычащим, но вместе с тем в нём ощущалась мудрость и покой. Созданию была удивительно приятна компания матёрого человека, живущего неестественно долгую жизнь. Но в отличие от богов, Лоренцо воспользовался каждой секундой для воплощения своих замыслов в жизнь, пускай его вмешательство в мир и было совершенно незримым.
— КАР! — подал голос ворон, что, в отличие от хозяина был не столь расположен к непринуждённой беседе.
— Тише, дитя моё, — успокоил птицу Фаран, переведя пустой взгляд на возможного союзника. По крайней мере, собеседник из чудовища был явно приятнее повелителя ужаса. — Я желаю освободить этот мир, однако одной его гибели будет недостаточно, — заявил Лоренцо, встав на ноги, чтобы указать пальцем в сторону сражающихся. Ослеплённые гордыней и эгоизмом, они выкладывались на полную, совершенно позабыв об изначальных целях своего путешествия в эти джунгли.
— Тебе придётся оторвать астральный мир от материального. Небесники просто так в сторонке стоять не будут. Собственно, поэтому ты их и убиваешь, — вымолвил Цилинь, размяв свою драконью шею.
— Это лишь вынужденная мера. Такая же, как вырезание гнойников, — заявил Лоренцо, окончательно потеряв Деймоса с Кали из виду.
— КАР! КА-АР! — многозначительно вскрикнула златоглазая птица. Что Фаран, что Цилинь одобрительно кивнули его высказыванию.
— Да, Тарсон. Запертым в бесконечном цикле сражений цивилизациям попросту недостаёт времени и сил, чтобы развиваться. Особенно, когда одну из них столь легко порабощать, — проговорил тёмный чародей, окинув заросли своим мёртвым взором. Людей здесь не было, заселяй не хочу. Однако пересекать океан — никаких припасов не хватит. И тут земля содрогнулась...
— Он проснулся. Если ты не так глуп, как они, уходи, — предупредила химера, заприметив вдали возвышающийся зиккурат. Интуиция едва ли не кричала Лоренцо отступить. Разум же предупреждал, что встретиться с магом-целителем куда важнее.
— Ты с нами, Цилинь? — поинтересовался чёрный маг, открывая портал назад на обитаемый континент.
— Всяко лучше, чем с этим якшаться. Однако не думай, что я стану впрягаться за тебя, — ответил зверь, прежде чем уйти вслед за героем проклятий.
По итогу они остались одни. Деймос с Кали не прекращали ожесточённой битвы в окружении поваленных деревьев. Он отразил серию выпадов щитом, вдарил в нос, перешёл в контратаку. Три диагональных удара, и каждый — всего-то прикрытие. Силой мысли бог ужаса подозвал двузубое копьё, чтобы насадить на него непокорную богиню.
— Р-Р-Р-Р-А-А-А-А!!! — заревела женщина. Она предрекла удар, развернулась и схватила древко. Теперь парные зубья направились уже на воителя. Но только он подставил щит, как тут земля почти ушла у них из-под ног. Огромная блочная пирамида восстала из-за лиственной завесы. Боги остановились, почти потеряв интерес друг к другу. И тут с вершины сооружения восстал здоровый крылатый змей. Тридцать метров вдоль, четыре пары крыльев радужных цветов, но самое выразительное — полные злобы глаза поверх клыкастой пасти.
— Кетцалькоатль, я, Деймос, пришёл к тебе!.. — величественно возвестил небожитель, совершенно упустив из виду уход Цилиня... Пытался, но на половине его прервал хозяин здешних мест.
— ВЫ КТО ТАКИЕ?! Я ВАС НЕ ЗВАЛ!!! — звучно воскликнул змей, неестественно порхая в небе.
— Повелеваю тебе своей силой: присоединяйся!.. — призвал воитель, не отрывая внимания ни от одного бога.
— У ТЕБЯ ЗДЕСЬ НЕТ ВЛАСТИ!!! — ответ Кетцалькоатля не заставил себя долго ждать.
— Эй! Мы дадим тебе кровь! Много крови! Ты же этого хочешь? — вклинилась в разговор Кали, символически выставив между богами пару тесаков. В своё время им обоим приносили человеческие жертвы, и она знала, насколько сладко это подношение. — Мы идём войной на королевство отродья Панакеи! Ты с нами?! Или и дальше будешь гнить тут в глуши?! — вопросила богиня разрушения. Потеснить Деймоса в бою ей не удавалось, но вот в переговорах — другое дело. Тот, впрочем, не стал терять удачного шанса.
— Присоединяйся, и я подарю тебе его земли под собственную империю. Выбор за тобой, крылатый змей! — воскликнул повелитель ужаса. Каждая гибель, каждый пучок энергии, что шёл в астральный план, так или иначе укреплял его могущество. — Делай что хочешь, только защити мои законы, — добавил мужчина.
Реакция Кетцалькоатля последовала без промедлений, змей закрыл пасть, спустился на землю. Вместо огромного пресмыкающегося миру предстал смугловатый мужчина в причудливой шляпе с плетённым диском. Его рот прикрывала красная маска, из-под неё разило чёрным дымом. Тело же покрывала зелёная туника.
— Теперь мы говорим на одном языке. Говори, — заявил бог, недоверчиво скрестив руки. Деймос с Кали не забыли о своей обиде, однако негласно решили отложить сражение за свою честь.
— Полномасштабная военная кампания. Скодилия обрушится на Панакею, тысячи умрут, ещё больше потеряют всё. Всё, что нужно сделать нам — избавиться от героя-целителя, и ключ к резне будет у нас, — поведал воитель с кописом. Его двузубец всё так же держала любовница его усопшего двоюродного брата.
— Закончатся люди, пойдём на демонов. Хаос больше их не защищает, — дополнила Кали, противно оскалившись кровожадной ухмылкой. Мир, который так старался восстановить Кир, совсем не вписывался в их картину мира. И за своей жаждой они совершенно не заметили пролетавшую над ними пару совьих глаз.
***
А пока боги замышляли ввергнуть мир в очередное кровопролитие, тот, кто принёс ему мир, спокойно пиршествовал в общей комнате за одним столом со всеми своими спутницами. Хисэки пришлось есть стоя. На ужин Кир с Рихарзой приготовили картофельное пюре с курицей под соусом из куркумы в своей основе — той самой пряности, что женщина купила в «сокровищнице Гората». Впрочем, пока остальные с удовольствием уплетали яство, герои исцеления вели напряжённую беседу.
— ...в конце концов, если твоего авторитета будет мало, мы можем сыграть на их страхе перед фаранитами. Самое главное — не доводить до побоища, — произнесла Элен. В противовес Киру, прежде чем браться за разъяснение, она поспешно съела всё в своей тарелке, и теперь расслабленно откинулась на спинку стула.
— Подытожим, ты предлагаешь мне вытребовать дипломата, прижать бандитский сброд, а заодно и сепаратистов одним только убеждением? Слишком всё складно получается. Думаешь, получится? — спросил герой, перебирая мясо в своей тарелке, да поглядывая на Аллу. Ещё немного, и придётся ей докупать еду.
— В крайнем случае, я могла бы убить всех, на кого ты укажешь, — сказала Флер, представляя себе шанс поскорее воспользоваться восстановленным Ванаргандом.
— Что-то мне не нравится твой «крайний случай», — неодобрительно вымолвила Клехия. Мечница успела одеться в свой поддоспешник, прокипятить кожаный бюстгальтер и отложить его до лучших времён. Мало что напоминало о недавнем приключении — только застигнувший девушку жор.
— Постарайтесь не убивать наших подданных, нам они ещё понадобятся, — настойчиво посоветовала наместница, готовясь вернуться к диалогу с королём. — Пока ты «гулял», я провела небольшое расследование. Для начала тебе нужно убедить Гралц, что Панакея не отвернётся от него. В это и упираются все здешние проблемы, — проинструктировала юношу принцесса. Герой выслушал её, кивнул и посмотрел в сторону волчицы и её рук.
— Сецуна, доедай и идём, — сказал юноша, передав собственную тарелку повязанной с ним душой лисице.
— Хе, знаешь, чем порадовать, — лукаво заявила богиня, проглотив ком в горле. Кир ушёл, а за ним и воительница, едва ли не в припрыжку. Маг-целитель снова отложил вопрос собственной божественности до появления у него более благоприятного настроения.
— А мне так хотелось... — удручённо посетовала старшая принцесса. Девушке только и оставалось, что грустить да запивать своё горе... яблочным узваром. До крепких напитков беременных девушек не допускали.
— Элен, Флер, неужели вы совсем его не ревнуете? — поинтересовалась Рихарза, собирая пустые деревянные тарелки. Только одна ещё не успела доесть свою добавку.
— Понимаешь ли, матушка чтобы оставаться семьёй, нам всем приходится идти на компромиссы с уступками. Жаль, что ты не смогла это принять для себя, но мы уважаем твоё решение, — поведала Элен, встав из-за стола.
— Да ладно, тебе просто нравится вертеть им, как захочется, — выдала Алла, на что героиня даже не ответила. Свои чувства к Киру ей никому и ни зачем доказывать не требовалось.
— Подожди пару часов, сестра, а потом иди к нему. Уверена, он не станет возражать, — прошептала девушка, приобняв волшебницу за плечи. В первую очередь ей хотелось видеть целителя счастливым, а своё она всё равно не упустит.
— Хорошо... — с надеждой на лучшее согласилась заклинательница, за что Элен одобрительно улыбнулась той.
— А, на, кстати, — выдала Алла, протянув Рихарзе пару тарелок после себя. Весь свой рот богиня заляпала, воротничок грязный, о столе и говорить нечего. Что удивительно, стоило только розововолосой барышне забрать у неё посуду, как остатки еды попросту сгорели в еле заметных пучках пламени. В комнате повисло тягучее молчание. И стоило только матери принцесс подойти к безмолвному генералу, как все девушки мигом заметили её неравнодушие к воителю.
— Хисэки, ты ведь можешь превращаться в дракона? — поинтересовалась Клехия, развернув стул к стоявшему в обломанных латах алебардисту. Лишь единожды девушка это видела, когда Кир вернулся с ружьями и её новым мечом.
— Это... Сила крови рубиновых драколюдов, — взявшись за голову, ответил мужчина. Элен оставила от него лишь оболочку себя прежнего, выдрала саму его суть, сделала всё, чтобы мерзавец, коим Хисэки был до встречи с Киром, погиб. И ей удалось... Остался лишь осколок, искалеченная личность с теми же воспоминаниями.
— Не удивляйся, бабушка. Этот, если что, тебе чуть бошку не оттяпал. А до этого он, ну... В общем, он чуть не убил тебя, — подметила в своей привычной манере Алла, решив умолчать о той неприглядной сцене. Сам факт того, что именно этому дуболому поручили защищать Рихарзу уже тянул на иронию.
— И что это меняет? Разве он воспринимает меня как угрозу? — спросила барышня, усевшись на двухъярусную кровать в дальнем углу комнаты. Всё равно в то время она так и спешила расстаться с остатками собственной жизни. Тут-то Клехия и скривила лицо, просьба покататься в небесах на спине Хисэки растворилась сама собой.
***
За стеной, в практически такой же комнате, Кир сидел на кровати. Одежды на нём не было, её чёрный вирм оставил на соседнем ложе, в куче с юбкой и топиком Сецуны. Последняя нежно посасывала ему член, заглатывая его по самое горло, что создавало мокрые вязкие звуки. Сам герой, впрочем, будто бы и не замечал этого. Всю свою концентрацию он вложил в лежащий рядом адамантитовый меч. По мере того, как он заливал в него свою ману, у гарды вырисовывалась руна прочности. Вот только, свой прошлый меч маг-целитель вынужден был выбросить прямо в брюхо чёрному божеству. Постигнет ли этот похожая участь — время покажет.
— Нм... — удручённо выдала Сецуна. Последняя выпрямилась, так и не получив семени, ведь с первого взгляда было ясно, что Кир-то о ней почти и не думал. Он даже не заметил, как волчица отстранилась от него, янтарные глаза были закрыты. Нет, девочка не была настолько глупа, чтобы отвлекать его от работы из-за обиды. Взамен, воительница выждала, пока сияние от оружия не угаснет, пока Кир не уберёт от меча руку.
— Да ну? — удивился король, увидев, что перед ним никого нет. Но только он думал развернуться в направлении ушастой охотницы, как та резко и стремительно ухватила вирма за его чёрный хвост, проходя ладошками по всем его чешуйкам. — Ну и чего ты хочешь достичь? — поинтересовался маг-лекарь, прогнув спину дабы взглянуть в пару бездонных аквамариновых глаз.
— Ты совсем не обращаешь на Сецуну внимания, — надув губки, сказала девочка. Сколько бы она ни старалась, плодов это не приносило, ведь...
— Этот хвост ничего не чувствует, — к разочарованию воительницы заявил герой исцеления, забросив оружие на стол. Да так, что лезвием оно вонзилось прямо сквозь него. Теперь ничто не отвлекало Кира от волчицы, он размял спину, а потом бац — и Сецуна оказалась на лопатках. — Наюта, я хочу тебя, — прошептал вирм, попутно надкусив пушистое ушко.
— Ах!.. — в ответ простонала волчица, так сладко, что у юноши аж мурашки по стене пробежались. На лице выступила одобрительная ухмылка.
— Наюта!.. Наюта! — чтобы не выказывать слабость, Кир набросился на воительницу с поцелуями, ласкал её уши истинным именем и тёрся о её влажную промежность. Пик своей страсти он уже испытал час назад, с Клехией, а потому старался герой больше ради своей спутницы: теребил уши, беспокойный хвостик, клитор. Аж пока они оба не достигли нужной кондиции.
— Ах! Аах!.. — вскрикнула волчица, стоило лишь члену проникнуть в её лоно. Девочка всем телом вжалась в своего возлюбленного, щекотала хвостом его спину, слюнявила лицо, шею, плечи в отчаянных попытках вывести запах мечницы, пометить своим собственным. Герою не хватало запала, и она подключала бёдра. Буря нарастала медленно, сначала медленный неторопливый штиль. Кир всё так же был сверху, всё так же шептал имя своей верной союзницы, перебирая в голове воспоминания о ней: её болезненный облик в подвале рабского рынка, воинственную натуру, страсть, упорство, разлуку, воссоединение... Шторм разбушевался — Кир встряхнул подросшие волосы со своих глаз, резко вытащил свой член, дабы в грубой форме развернуть Сецуну на живот.
— К-Кир?.. — удивлённо спросила волчица. Герой не ответил ничего — лишь снова ворвался в мокрое влагалище. АХ!.. — визгнула воительница от нарастающего темпа. Юношу разрывало изнутри. Желание быть лучше, не втягивать девочку в смертельную схватку, отпустить её, пока это ещё возможно, захлёстывало мага-целителя. Вместе с тем и другой голос дал о себе знать: призывы оставить купленный на свои кровные мясной щит рядом, держать у себя... Любить!
— Наюта, я... Я люблю тебя! — признался юноша, признался по-настоящему. Его фрикции возросли в силе, скорости, глубине. Каждая эрогенная зона, любая слабая точка — Кир доставал их все. Девочка содрогалась, её вагинальные стенки плясали, то обнимая пронзающих их член, то сжимая его горячими тисками.
— Ах!.. Аах!.. АХ!.. — девочка стонала, давилась собственным дыханием. Герой звучно схватил её за задницу, обращался с ней словно с игрушкой. Однако рассудок Кира не отступил перед лицом его страсти — маг-лекарь ухватил девочку за руки. Пока Сецуна утопала в удовольствии, он направил свою ману в бронзовые кандалы, обратил их в сплошную патиновую пыль, которую тут же смахнул с кровати.
— Хе-хе, — усмехнулся юноша. Первый шаг он сделал. Кир довольно прогнулся, отпустил девочку, отчего та аж не плюхнулась грудью на постель. А в следующий миг схватился левой рукой за её правую ягодицу, наслаждаясь каждым моментом их близости. Её физическим аспектом и духовным.
— Кир!.. Сильнее! Сецуна... Наюта... Хочет!.. ААХ!.. — воскликнула волчица, но уверенная протяжка членом у самой чувствительной её точки оборвала слова девочки. Её хвост поднялся к потолку, а чёрный вирм за него схватился, принялся лизать. Что угодно, лишь бы не отпускать внимание воительницы от себя.
— Наюта, я... Я на пределе, — предупредил Кир, сомкнув зубы. Пот покатился по его спине, дыхание грозило вот-вот сбиться...
— А-ах!.. Ах!.. — девочка же в это самое время не могла уже ни слова вымолвить. Лишь дрожала, стонала, высунув язык, ловила каждый миг экстаза от его грубых, но таких точных выпадов. Аж пока... Аж пока... — А-А-А-А-АХ!!! — аж пока не раздался протяжный стон. В последний раз Сецуна содрогнулась и упала на простынь. Её личико переполняло блаженство.
Кир вытащил свой обмякший член из волчицы. Эякуляция не принесла ему почти никаких чувств. Даже гордость за достойно выполненное дело никак не перекрывала то неприятное волнение, что он сейчас испытывал. Маг-лекарь лёг рядом. Набравшись храбрости, он сделал глубокий вдох, выдох...
— Сецуна, нам надо поговорить, — заявил герой, отчего воительница тут же вскочила в полусидячее положение.
— Что такое? — взволнованно спросила она, буквально по запаху определив неладное.
— Мы с тобой через многое прошли. Поначалу я думал о тебе как о расходнике, живом щите, который и укусить за меня может. Но время шло, я менялся, ты изменилась. Единственное, что осталось на том же месте — наши с тобой отношения. Помнишь, когда-то ты сказала: «Сецуна не твоя жена, Сецуна это Сецуна» — или что-то наподобие? Ну что ж, пришло время положить этому конец. Так же, как я сломал твои кандалы, — произнёс юноша, наконец обратив внимание волчицы на собственные запястья. Как и ожидалось, нечто надломилось в воительнице. Слёзы покатились у неё по щекам.
— Нет, Кир... Пожалуйста... — взмолилась она, крепко-прекрепко вжавшись в героя исцеления, её спасителя и господина её сердца. И его уже ничто не остановит — ни слёзы, ни немые просьбы.
— Наюта, силой твоего истинного имени я... Ха... Я отпускаю тебя, — через силу вымолвил Кир. Их рабский союз был якорем, что не позволял Киру с Сецуной двигаться дальше, углублять свою близость.
— Не надо... — хныкала волчица, однако было уже слишком поздно.
— Наюта, я хочу, чтобы ты сама решала, оставаться ли со мной. Если хочешь, я готов доставить тебя к твоим родным, — заявил маг-целитель, заботливо поглаживая ушастую по затылку. Каким бы ни был её ответ, он готов был принять его.
А тем временем, стоявшая у двери Фрея понимающе покачала головой, утёрла слезу и ушла.
