Созвездия и туманности переливались причудливыми образами, светила преображались, дабы явить астральному плану яркое заседание. Как и всё в этом мире, событие сие было бесконечно многогранным. Одни видели лишь неподвижные звёзды, другие могли бы узреть переливающиеся мыслимыми и немыслимыми цветами многомерные фигуры, третьим же открывался парфенон цвета слоновой кости, под которыми небожители вели свои дела — множество богов за круглым столом, чтобы решить гнетущие вопросы. Одни принимали всё со спокойной душой, вторые беспокоились о будущем себя и своего положения, третьи были в панике или ярости.
— Друзья, сия весть мне весьма неприятна, однако мы потеряли Диану... — начала Минерва, девушка в хитоне и с гоплитским шлемом на голове, из-под которого ниспадали золотистые волосы. Богиня мудрости занимала главенствующее положение, однако тут же раздался шлепок — Феб обеими руками звучно вдарил по столу, чем и обратил на себя внимание остальных небожителей.
— Это зашло слишком далеко! Ты дала Фарану слишком много свободы, и теперь дохлый урод убил мою сестру! — злобно воскликнул бог солнца и музыки. Светловласый юноша готов был прямо сейчас снизойти в материальный мир, чтобы окончательно уничтожить героя проклятий, низвергнув его душу в пучины забвения, в чём был отнюдь не одинок.
— Пойдём, дорогуша. Нечего тут сидеть, пора устраивать бойню, — нетерпеливо произнесла шестирукая женщина, изголодавшаяся по человеческим жертвоприношениям. — Мы разорвём его, а затем восстановим наше правление!
— Спокойствие, Феб, Кали. Девочка была глупа и нерассудительна, и вы повторяете её ошибку, — сдержанно предупредила Минерва, старавшаяся даже с высоты своего положения оставаться непредвзятым арбитром.
— Ошибку?! А что тогда НЕ ошибка?! Смотреть, как моя система рушится?! Как мы теряем власть над этим миром?! Думай что хочешь, Минерва, но твоя «мудрость» нас всех убьёт! — заявил высокий мужчина с оливковой кожей и чёрными волосами. Торс его прикрывала синеватая анатомическая кираса, а лицо было, по меньшей мере, неприветливым. Тем не менее, пускай его сферой и был ужас, именно этот небожитель создал систему, неразрывно связывавшую миры материальный и астральный.
— Довольно, Деймос. Мы все понимали, что это лишь временная мера. Не сопротивляйся переменам, — заявила нагая русоволосая девушка, богиня исцеления. Среди своих сородичей славы ей недоставало, однако никто не мог поспорить о том, как эффективно её избранный воплощал в жизнь свои замыслы.
— Посмотрите, кто заговорил! Панакея! Ну да, тебя же теперь целая страна славит! Это твой избранный окончательно уничтожил Хаос! — вклинился Марс. Бог войны обрушил своё негодование на богиню, однако ничего из этого не задевало покровительницу исцеления.
— И это стоило того, чтобы вознести его во второй раз. Однако не думай, что я испытываю такое же тщеславие, которым упивался во времена своей славы ты, — колко ответила Панакея, наградив воителя сдержанной улыбкой.
— Как только вопрос с Фараном и его ложной героиней лука будет закрыт, я перезапущу систему. Для этого твой мальчик должен умереть, — вымолвил Деймос, пренебрежительно наставив на девушку палец. Если Лоренцо хотел уничтожения героев, чтобы освободить планету от богов, то вот бог ужаса желал привести в мир новых богоизбранных.
— Ты прекрасно понимаешь, что тебе не нужно трогать героя-целителя, — возразила покровительница лекарей.
— Я прекрасно понимаю, что его смерть подрежет тебе лапы! — ответил повелитель страха, не желавший, чтобы Кир достиг своей окончательной цели, ведь мир без войн значил мир без ужаса. Обычно прямое вмешательство богов считалось недопустимым, но с надвигающейся деяниями Фарана катастрофой практически мало кто из небожителей думал возражать. Мало, но не «никто».
— Ты делаешь ошибку, Деймос. Там, где ты ожидаешь увидеть смертного, ты можешь встретить бога. Двоих даже, — уверенно произнесла Панакея, пристально наблюдавшая за магом-лекарем весь его путь.
— Ты угрожаешь мне, целилка?! — с пренебрежением спросил бог ужаса.
— Отнюдь — предупреждаю. Все мы — порождения людского разума, разных его аспектов: надежд и страхов, переживаний и суеверий. Мы существовали ранее, и будем существовать впредь, однако если ты желаешь умереть и стать лишь безликой силой — тогда я заверяю тебя — моей новообретённой силы хватит, чтобы создать ещё одного избранника, — твёрдым голосом промолвила богиня исцеления. В этом вопросе у них обоих были свои союзники среди богов, а потому конфликта было не миновать.
— Ах ты ж сука! Хочешь расширить своё влияние ещё сильнее?! — укоризненно поинтересовался Марс, выступавший на стороне сына.
— Исключительно если придётся, — по-доброму ответила Панакея.
— Тогда я убью хоть двоих, — пригрозил Деймос, желавший в кои-то веки выступить на поле сражения лично. Весь этот пафос, впрочем...
— Эй, вы, наговорились? Потому что от вас всех меня воротит, — ...наткнулся на холодное пренебрежение Феба. — Мы с Кали лично уничтожим Фарана. Мардук, Такемиказучи, он отсёк ваших избранных, вы с нами? — полюбопытствовал повелитель искусств у тех богов, чьи избранницы, Флер и Клехия соответственно, стали жертвой героя проклятий.
— Нет. Моё вмешательство слишком опасно для мира, — без колебаний ответил Мардук, ведь одно его заклинание способно было содрогнуть континенты. Но вот второй...
— Хочешь сказать, «для меня», трусливый старикашка? — ...видел в этом совершенно другие причины. — Я готов! Хочу вдоволь подраться!
— Я пойду, но как только с Фараном будет покончено, я пойду за твоим отродьем, Панакея! — воскликнул Деймос, сорвавшись со своего места.
— Как тебе будет угодно, — с напускной беззаботностью ответила покровительница исцеления.
И вот, Феб, Кали, Такемиказучи и Деймос один за другим исчезли в пучине звёздного света. Кое-кто из оставшихся, к примеру Магни и Моди, желали пойти за ними, но путь им преграждало понимание, что чем больше аватаров снизойдёт в материальный план, тем меньшей силой каждый из них будет обладать.
— Если Фаран победит, то навсегда отрежет нас от этого мира. Он уже это делает, — удручённо заявил Вулкан, сгорбленный калека, наделённый, тем не менее, достойной мускулатурой. Как-никак, его изделия, белые сферы, играли не последнюю роль в удержании божественного господства над миром.
— А если победит Деймос, то мы навсегда останемся в стагнации, питаясь притоком энергии от смертей. Поэтому пока нам лучше будет лишь наблюдать, — ответила Панакея, бросив мимолётный взгляд на Минерву. Последняя, в свою очередь...
— А теперь предлагаю перейти к другим вопросам, — ...поняла намёк и перевела тему дискуссии в другое русло, с иными действующими лицами и другими ставками. Однако никто из богов ни на секунду не мог позабыть о Фаране. Особенно его пернатый друг, что видел всё своими золотыми глазами.
***
В спальне героя-целителя повис шок. Если пару мгновений назад Кир готов был целый день провести в постели со своими любимыми, но сейчас в слова Аллы ударили в него болезненным осознанием.
— Флер... При смерти? — переспросил юноша, даже не заботясь о своей наготе.
— Да, представь себе! Поэтому живо собрался, и на самолёт! — ответила Алла, бросив ему в руки его жёлто-зелёный королевский наряд. И хотя герой схватил одежду, но вот понимание ситуации попросту выпрыгнуло у него из рук. И не только у него...
— По... Почему ты раньше не сказала?! — потерянно спросила Рихарза, волновавшаяся за свою дочь отнюдь не меньше, чем Кир.
— Вон там лежат аж три причины. С собой он может взять только одну, — пояснила богиня, пожав плечами. Сецуна, о которой и шла речь, расстроилась, и тут же принялась одеваться. При этом у неё это получалось значительно быстрее, чем у молодого человека, ведь тот...
— Что с ней? Как так вышло? Почему она... — ...даже не успев натянуть штаны принялся трепать лисицу за плечи, расспрашивать, паниковать.
— Успо... успокойся! — крикнула в ответ ушастая, но разве это могло произвести хоть какой-то эффект на Кира?
— Чёрт, Флер же беременна, только не говори... — не унимался маг-целитель, чьё беспокойство передавалось теперь и на розововолосую рядом с богиней. Женщина прикрыла глаза, было видно невооружённым глазом, как её начало пошатывать. И здесь надо было что-то делать. В конечном итоге, правда, она упала оземь... бы. Если бы не своевременное вмешательство подпрыгнувшей волчицы — она-то её и подхватила.
— УСПОКОЙСЯ!!! — вслед за этим и Алла, крикнула Киру прямо на ухо, вынудив того собраться с духом. Затем лорд-протектор повернулся к чернокрылой девушке. На кровати он ожидал увидеть её такой же напуганной, как и он, однако там она возвышалась на кровати, смотря на юношу сверху вниз.
— Слушай меня сюда, Кир! Я, как королева, приказываю тебе отправиться к себе и вылечить Фрею! — вымолвила монархиня. За тот день, пока герой-целитель лежал без памяти, она успела смириться с поражением неведомому ворону, по силе близкому к Каладрию, потерей своего статуса и утратой слова силы. Эти вещи были в её жизни весьма недолго.
— Но... как же ты? Как же твоё сердце? — спросил маг-лекарь. Наконец-то он собрал своё самообладание в кулак, сел на кровать, и заметил, как бережно Сецуна усадила Рихарзу за стол, где она могла отдышаться. Божественной силы, или тех малых крох, что дало её чёрное божество, в ней больше не оставалось, и все людские переживания ощущались втройне с непривычки.
— С моим сердцем всё более чем в порядке! — улыбчиво заявила Ева, испустив свою чёрную ауру. Пускай философского камня в ней не оставалось, а божество больше никогда не даст ей своих сил, но определённую часть могущества королева оставила у себя. — А если что, у меня есть друзья, — добавила сребровласая красавица, грохнувшись назад на кровать, чтобы приобнять Ляпис. Ну а пока Кир приходил в себя...
— Господин, Сецуна поможет, — ...воительница решила помочь ему. В частности, она склонилась у его ног, чтобы натянуть на них сапоги. Рогатая монархиня, в то же время...
— Давай, давай, скажи ему, — ...побуждала зайчиху поделиться одним откровением.
— Да, хорошо. Синьор... Я беременна, — слегка замявшись, сказала Ляпис. На её лице отчётливо проглядывалась улыбка, и была бы она ярче, да только обстоятельства не давали покоя ещё и ей. А тем временем к Киру подползла Ева, обняла его и нежно поцеловала в лоб.
— И я тоже! Поэтому, возвращайся к нам как можно чаще. И не волнуйся, я не дам никому обидеть нас, поэтому иди, и не волнуйся, — ласково, но в то же время весьма решительно, сказала королева демонов.
— Я понял. Послушай, Ева, третьего шанса у меня уже не будет. Поэтому береги Ляпис. И себя тоже береги. И... если хочешь, я могу задержаться, подчинить тебе всех драколюдов, чтобы они вошли в твою гварди... — начал герой исцеления, однако...
— Нет, Кир! Я сама со всем управлюсь. Бери её и лети отсюда. Ты нужен Фрее, — ...монархиня настояла, чтобы тот взял Рихарзу и направился в Панакею.
— Фух... Да, конечно! Так и сделаю, — произнёс Кир, напоследок поцеловав Ляпис. Затем, чтобы не терять времени, он, уже одетый, подпрыгнул к Алле и Рихарзе, взял последнюю на руки и уже, вместе с ушастыми спутницами, думал рвануться к двери, как...
— Постой! — ...Ева остановила его, чтобы сказать напоследок нечто важное. — Я л-лю... Мифрил уже едет к вам, задержек не будет! — а именно, что партия металла из Тридаимовых перевалов уже была на пути в Гандирак. Теперь только и оставалось, что...
— Спасибо, — ...поблагодарить любимую королеву и ломануться на выход.
***
Замок короля демонов и в целом состоянии был тем ещё непроходимым многоэтажным лабиринтом, а после осады многие его коридоры и лестницы были поломаны. Нет, основные проходы демоны, хоть строители, хоть стражи, хоть воины, пытались залатать как можно быстрее, и по ним можно было даже пройти от первого до последнего этажа и обратно, но делать это приходилось мимо толпы, груд стройматериалов и облака пыли, выслушивая мат всех демонических языков и наречий — вечный спутник любой наспех организованной работы. Герой предпочёл бы попросту выпрыгнуть из окна и пролететь добрые полсотни метров, да только его останавливало одно...
— Рихарза, как ты себя чувствуешь? — ...розововолосая женщина, так сильно похожая на оставленных Киром в Гандираке принцесс — их мать, чьим состоянием он и поспешил поинтересоваться. Даже темп свой убавил.
— Мне страшно, — призналась она, не зная что и делать. Поспеть за Киром на своих двоих она даже не надеялась, да и не было в барышне (бывшей проститутке) уверенности, что ноги не подведут её в ответственный момент.
— Не бойся, всё с Флер будет хорошо, — заверила Алла, пускай пару мгновений назад ей и пришлось проталкиваться через недовольных рабочих.
— Мы обещаем, — добавил Кир и вернулся к бегу.
***
— Да говорю, блять, не может эта штука летать! — заявил Хисэки, со всех сторон осматривая сияющий на скупом солнечном свете мифриловый самолёт.
— Чёрт, мамой клянусь, я сам видел, как она летала по небу! — ответил ему красный драконид высотой под пару метров, что, впрочем, не шло ни в какое сравнение с тем, что представлял из себя алебардист в два с половиной, да ещё и в орихалковых доспехах, на которых после вчерашнего сражения осталась лишь пара еле заметных царапин.
— Пиздишь же, вижу! — пренебрежительно заявил великан, потрепав меньшего сородича по плечу.
— Нет, это железная птица принадлежит лорду-протектору, он... — и тут, не успел он договорить, как объявился хозяин самолёта, которому красный драконид поспешил поклониться.
— Что тут происходит? — спросил маг-лекарь, проникаясь недовольством от вида, как исполинская чешуйчатая туша пачкает собой его шедевр. Тут-то Кир и опустил Рихарзу, позволив ей стоять уже на собственных ногах, а уж Сецуна с Аллой защитят её в случае чего.
— О, Хоними? — заметил его и Хисэки, однако к этому демону у юноши было весьма неблагоприятное отношение. А потому вместо приветствия... Кир огрел его хлёстким ударом под колено, и мужчина аж грохнулся вниз.
— Я — Кир Албан, король Панакеи, и обращаться ты ко мне будешь соответственно, смерд! — со всей ненавистью, со всем презрением, что породили в нём четыре года мучений, приказал герой.
— Д-да, повелитель, — ответил уже бывший генерал народа рубиновых драколюдов, вместе с этим вставая на ноги.
— На пост, солдат. А ты, снимай броню, — скомандовал вслед маг-целитель. Сецуна слегка заметно поморщилась, ну а Алла усмехнулась, уловив мысль Кира.
— Хорошо... — Хисэки на горьком опыте был обучен, что пререкаться с юношей себе дороже, а потому сразу же начал развязывать ремешки на себе. Только вот... — А зачем?
— Увидишь, — ехидно ответил молодой человек. Прошло немного времени, прежде чем великан снял с себя последние пластины своей брони. Остался на нём лишь поддоспешник, но не успел воитель спросить о нём, как герой-целитель резко схватил его за руку, ухмыльнулся и... его магия начала преображать драколюда, не успел он опомниться, как Кир предстал перед ним огромным исполином, таким же как он... и только потом пришло осознание — Хисэки значительно убавил в росте.
— Ты летишь со мной, таким был наш уговор с Рагной. Со своей огромной тушей ты бы внутрь не поместился. Не бойся, силы ты не лишился. Дальше, этих девушек будешь защищать ценой жизни, — приказал Кир, указав на Рихарзу, Аллу и Сецуну.
— Да, повелитель, — заметно повышенным голосом согласился воитель. А вместе с этим... — Это... А алебарду достать? — ...встал вопрос касательно оружия Хисэки, которое тот оставил в одной из бесчисленных комнат замка, где его и поселили.
— Сделаю тебе новую. Забрасывай свои железки, и полетели, — скомандовал герой, распахнув дверь внутрь. Первой туда забралась Сецуна...
— Предупреждаю, если мы разобьёмся, я тебе потом весь мозг вынесу, — ...дальше была Алла, которая... — Давай помогу, бабушка, — помогла Рихарзе взобраться внутрь. Как-никак, метр над землёй.
— Не разобьёмся. На этот раз господин всё продумал, — с надеждой выдала Сецуна, её впечатления о недавнем полёте, едва ли не закончившемся ударом о стену, были ещё свежи. Затем внутрь, волоча по земле поддоспешник, запрыгнул Хисэки. Там он грохнул свой доспех на заднее сидение, да и сам устроился поудобнее. Сецуне драколюд ужасно не нравился, да и Алла с Рихарзой были от него не в восторге. Последняя от него чуть голову не потеряла. Буквально. К слову о ней...
— Не боишься? — поинтересовался у розововолосой Кир. Он последним вошёл, захлопнул дверь, сел за штурвал, пристегнулся, не забыв удостовериться, что и остальные последовали его примеру, и начал концентрироваться.
— Я уже налеталась, — с небольшой задержкой ответила Рихарза. Сидела она возле Аллы, за целителем, ну а рядом с Киром расположилась Сецуна.
— Ну да ладно, если что, Хисэки — наш запасной вариант, — без особого энтузиазма заявил герой. Пришло время улетать. Только сейчас, когда мифриловый самолёт оторвался от земли, а шасси скрылись внутрь, герой сумел спокойно подумать над всем произошедшим. Кинакрит, а с ним и правление Евы Риз, устояли, не в последнюю очередь благодаря приведённым им рубиновым драколюдам. Чёрное божество повержено, Ева в безопасности хотя бы от этой угрозы, однако теперь выяснилось, что она беременна. Как и Ляпис. К этому всё шло давно, и если бы не тот загадочный враг, что охотился на оставшихся героев, молодой человек обязательно закатил бы праздник. Юноша так и не узнал, что одной из главных зачинщиц нападения была вдова предводителя ночных псов, чей череп он размозжил о пол его же логова.
За отбытием героя как обычно наблюдали немало душ. Кто-то мог выдохнуть, что зоркий и нахальный фаворит королевы наконец перестанет мозолить им глаза, кто-то махал ему вслед, другие сердечно провожали его взглядом из самой высокой комнаты замка, а кто-то...
— Я всё ещё ненавижу его, — заключила Рагна, наблюдавшая за обращением своего уже бывшего генерала в мальца с одного из балконов. Он неплохо сохранился, и именно поэтому она там и задержалась — там они могли быть одни.
— По крайней мере, он выполняет свои обещания. Что ты решила, сестра? — спросил Малик, прижимавший девушку к себе рукой. Драконица же лелеяла брата своим увесистым хвостом.
— Насчёт разведки? Ну куда нашим дуболомам что-то там разведывать? — задала риторический вопрос старейшина. Часть её воинов успела устроить попойку, которая не прекращалась целый день, часть устраивали дебош в попытках доказать остальным демонам своё превосходство, и лишь немногие помогали в отстраивании города, да и то, потому что Хисэки с Рагной их построили. А ведь пару дней назад они хотели разрушить это место. Что изменилось? Они узнали королеву демонов немного лучше, вот и всё.
— Подошёл, схватил, выбил всё, что надо — чем не разведка? — предложил дракон-маг. Была ли это шутка — трудно понять, ведь каменное лицо и безразличный голос были на месте. От такой глупости красная царица аж...
— Хаа... Ты серьёзно? — ...прикрыла лицо ладонью. — А если без шуток?
— Если хочешь моего мнения, здесь для нас найдётся место, — вымолвил чародей, бросив мимолётный взгляд на медное кольцо своего посоха.
— Возможно, так будет лучше для нашего народа. Лишь бы мы с тобой были вместе. Ну что, соберём наших идиотов по своим местам? — предложила девушка, но вместо ответа получила... поцелуй.
— Пойдём, может, покувыркаемся для начала? — спросил Малик, пристально всматриваясь в карие глаза своей любимой сестры. Она покраснела, замялась, а потом... ка-ак шлёпнула его по щеке, на весь замок было слышно. Драколюд аж перенервничал от такого.
— Эй! Не вздумай ему подражать! — вскрикнула Рагна, удивительным образом нашедшая в относительно привычном поведении Малика черты Кира, что ей совсем не нравилось. Впрочем... — Потом... Как всё сделаем, — ...и отказывать ему она не собиралась.
