По пути из арены Киргот заметил, как в замке его не просто шугались, а чуть ли не падали на колени от одного его вида. Но ничего, пусть лучше будет так, чем кто-то ещё вознамерится навредить Еве. Теперь, когда бой закончился, у юноши было время на рефлексию и раздумья. По правилам должен был бы произойти бой в формате все на все, вот только, вся пятёрка вмиг устремилась на молодого человека. Никто не ожидал иного. Маг-целитель лишь ухмылялся, вспоминая довольно короткую и не особо интересную для себя битву. Великолепные воители, маг и ассасин, вот только что толку от всей их подготовки и вооружения, когда они полезли в схватку против напитанного смертями всего Кинакрита героя? Настоящего бога… В любом случае, больше ни одна псина не посмеет посягнуть на законное место лорда-протектора.
— Господин, тебе грустно? — спросила Сецуна, рядом с которой шла и Фрея. Алла удобно устроилась на голове хозяина, а вот Ева с Клехией отправились на очередные переговоры.
— Всё-таки, мне не очень нравится, что меня боятся. Я ведь даже не особо хотел их убивать. И вообще, я не трогаю тех, кто не хочет причинить мне зла, — неожиданно даже для себя ответил маг-целитель. Неужели это так на него повлияла Алла? Что она сказала, если бы сейчас не спала? Киргот никогда сознательно не менял своих целей и мировоззрения под влиянием своих спутниц, но изменения в своей личности он стал замечать ещё, когда обратил жестокую принцессу в любящую напарницу.
— Сецуна знает, ты добрый, — проговорила волчица, за что тут же получила поглаживание по головке. «Хорошая девочка» — подумал герой исцеления, осматривая её нефритовым глазом.
— Ты стала сильнее, Сецуна. Думаю, ты и героя без проблем победишь, если что, — подметил юноша, улыбаясь увиденному. Семьдесят восьмой уровень, с таким показателем она могла бы победить троицу героев из первого мира, даже Флер не стала бы ей соперницей в ближнем бою. Вот только, у них было преимущество — божественное оружие, которое охотнице было недоступно.
— Угу, Сецуна старалась, чтобы не подвести тебя, господин, — довольно высказалась воительница, и юноша даже не сомневался в её словах. Божественные дарования, благословение духов льда — это одно. Другое дело — совладать с этой силой, направлять её, а также учить других. И в этом серовласой ловкачке равных не было.
— Уже скоро мы вернёмся в Джеорал. Здесь я сделал всё, что мог. Рису, Руфус и Тафиас с гвардией уже сами со всем справятся, — произнёс герой исцеления, продвигаясь дальше по коридору. Изначально, помимо обеспечения безопасности Евы, Киргот желал ещё и подготовить полноценный мирный договор между людьми и демонами, ведь текущее перемирие носило, по факту, неофициальный характер. Но увы, с агрессией Гранцбаха, эти планы придётся отложить. Ну ещё бы, о каком долгосрочном мире могла идти речь в таких условиях? Разве что — о военном союзе. А к этим размышлениям и Фрея подтянулась, кивнула…
— Это хорошая весть. Мне и самой хочется поскорее вернуться, — высказалась принцесса, с улыбкой выглянув в окно высокого замка.
— Потому что здесь нет ни косметики, ни хороших сладостей? — и герой решил слегка поддеть её.
— Нет… В смысле, да, но в первую очередь я хочу увидеться с Элен, — ответила волшебница. Элен, её сестра Норн. В этом мире она любила её, любила и чувствовала вину за своё высокомерие. Но теперь это было не важно. Злой король мёртв, и теперь у них всё будет хорошо.
Но это были мысли заклинательницы, а юноша же думал о том, что неплохо было бы хоть раз нормально пройтись по Кинакриту. В конце концов, хорошие продукты можно было купить в Браньке. Но ведь по пути многие они испортятся. Впрочем, часть Браньки была здесь, люди, ища лучшей судьбы, заселили некоторую часть Кинакрита после трагедии Каладрия. Может, они успели открыть здесь своё дело? А может, сразу после заключения мира следовало открыть своё дело, или, по крайней мере, субсидировать остальных? Переправлять косметику и сахар из Джеорала в земли демонов, а от них вывозить специи и драгоценные камни. Настоящая золотая жила для всех, кто возьмётся за это первым.
— Ясно. Фрея, иди к Клехии и скажи ей, что мы завтра улетаем. А мне пока нужно кое-что доделать, — произнёс юноша, прежде чем отдать Аллу Сецуне. Всё это было хорошо, но вот про Буллета забывать не стоило. Да Киргот и не мог его забыть, ведь назойливое чувство в груди непрерывно о нём напоминало. Оставлять его было нельзя, ведь лишь он был равным герою-целителю во всём, и что-то подсказывало молодому человеку, что канонир желал отнять у него всё. И без помощи Элен здесь было не обойтись.
…
Киргот, уткнувшись в доклады, отчёты и карты, пытался выстроить планы. Алла не врала насчёт воняющих тьмой солдат, разве что с количеством преувеличила, чтобы не пришлось объяснять, мол, «а он чуть не умер, пытаясь спасти меня после ссоры». Сейчас лисички не было рядом, ведь маг-целитель ожидал свою чернокрылую королеву, размышляя о предстоящей войне. Лучше всего было предотвратить её, а в крайнем случае — закончить сразу после начала.
— О, Киргот? Ты всё работаешь? — спросила Ева, приближение которой юноша даже не заметил, настолько он увлёкся. Даже скрип двери прошёл мимо его ушей.
— Привет, Ева. Да, я здесь мозгую, как сделать мир лучше. Для себя и своих девушек, — признался герой, по-быстрому осматривая скопившиеся за день его долгого сна бумаги. Делал это он вовсе не из-за каких-то великих соображений о справедливости, просто он хотел создать мир, где сможет счастливо провести свою вечность вместе со своими возлюбленными. А как? Первым на ум приходило поселиться где-то в глуши, будучи не обременённым ответственностью за судьбу целого мира, зарабатывать врачеванием, вкусно есть, сладко пить, целыми днями заниматься сексом, не опасаясь ни болезней, ни старости.
Хорошая жизнь… для Кира. Вот только, Киргот не мог себе подобное позволить. Даже не потому, что это казалось детскими мечтами, а из-за того, что его девушки не были готовы к такой жизни. Элен и Фрея уже не откажутся от своего королевства, как и Ева не убежит от ответственности, а с ней и Ляпис. Сецуна и Клехия были воительницами, и переделывать свою жизнь в обывательскую не захотят. Разве что Алла согласится, если будет много мяса и покоя. Но в остальном, Киргот влюбился в тех, кто попросту не сможет жить в деревне.
— Ты такой заботливый, — произнесла сребровласая красавица, оперевшись на плечо мага-целителя.
— Вот, что любовь делает с мужчинами, — ответил герой, оставив документы. Всё, что нужно, он уже там высмотрел. Ценность каких-то записок меркла на фоне крылатой королевы. Таким уж он был, безразличным к миру, который сам же и создал, зато непомерно ценил своих приближённых. Поэтому Алле не было ничего за побег, и поэтому юноша готов был рискнуть жизнью ради неё.
— Пообещай, что вернёшься, — прошептала она, обняв юношу за плечи.
— Обещаю. Ведь я не могу жить без тебя. И твоего тела… — ответил он ей на ушко, после чего полез снимать одежду. Чёрно-красное волшебное платье было всё так же неотразимо, но вот то, что оно под собой скрывало — вот это манило героя как ничто иное. Он ринулся целовать свою королеву, так резко и стремительно, что табуретка перевернулась. Но поднимать юноша и не думал. Схватив девушку на руки, он понёс её на кровать, где уже она принялась судорожно раздевать любимого.
Наконец, нагие и возбуждённые, герой и королева, скрепили языки в чувственном и долгом поцелуе. Но он не мог длиться вечно, ведь…
— Киргот, вылижи меня, — попросила монархиня, раздвинув перед целителем свои ноги. Тот же облизнул губы и прильнул к щёлке чернокрылой. С этого они начинали, и сейчас, обхватив ноги Евы, юноша занимался этим вновь. Чтобы подготовить девушку, и чтобы сладкий запах поднял и его. Клитор, губки, влагалище — ничего из этого молодой человек не обходил вниманием. Демоница зажала уши Киргота своими бёдрами, но это не мешало ему услаждаться её стонами. Всё было готово.
— Ева… не забывай меня, — попросил юноша, заключив девушку в своих объятьях. Но та лишь улыбнулась.
— И не надейся, — ответила она, свалив героя на спину. — Теперь я о тебе позабочусь, — вымолвила крылатая, залезая на член мага-лекаря. О чём бы он ни беспокоился, за что бы ни боялся, всему этому не было место в их ложе. И улетит он отсюда исключительно с приятными воспоминаниями.
Девушка начала двигать бёдрами, да и Киргот решил не отставать, принявшись подразнивать её соски. За окном были уже сумерки, но света было более чем достаточно, чтобы в деталях рассмотреть смугловатую кожу королевы. Такой сделала её Каладрий. Невелика цена за обретённую силу, к тому же, контраст с серебряными волосами лишь раззадоривал героя. Он поднялся, и голова чернокрылой оказалась под его подбородком, а вместе с тем открылся вид на крылья. Что же чувствовали бесчисленные души, что в них поселились? О чём думали, смотря, как наследницу их правящего рода раз за разом в разных позах брал Киргот? И где скрывались оставшиеся её сородичи? Знал герой лишь о тех трёх девочках, что жили сейчас вместе с переселившимися в Кинакрит звёздными зайцами. Время от времени их пускали во дворец к «тёте Еве», но в этих случаях за ними всегда присматривали Рису и Руфус, дабы не позволить кому-либо из недоброжелателей взять их в заложницы. Герой исцеления двигался, в такт Еве, но вниманием его завладели чёрные крылья, такие яркие, но такие хрупкие на вид. Как и сама их обладательница. Герой словил себя на мысли, что совсем позабыл о производстве взрывных талисманов из чёрных перьев, но зачем, когда он мог колдовать взрывы и самостоятельно?
Из размышлений юноша вынырнул, когда почувствовал, как девушка в его руках содрогнулась, вскрикнула и лишилась сил. После бурного оргазма Ева могла держаться лишь в его объятьях, но ничего. Ведь…
— Я позабочусь о тебе, — прошептал герой, уложившись на спину. Короткая чёлка уже лезла в глаза, ведь королева совсем не имела времени на уход за собой.
— Хаа… Я твоя… Киргот, — простонала чернокрылая, но усталость забрала её в сон. А будить возлюбленную герой не собирался. Даже если и не был до конца удовлетворён.
…
Киргот, заботливо укрыв Еву, бережно сложив её платье, и поцеловав девушку в щёку, покинул покои монархини. В штанах да сапогах он вернулся уже в свою спальню, где, на кровати, его уже поджидала Алла в форме лисички. Вне зависимости от того, вернётся ли герой исцеления, или же нет, свою территорию она уже наметила.
— О, хозяин! Ты где пропадал, у нас с тобой ещё «массаж» сегодня, — игриво вымолвила богиня, поприветствовав мага-целителя, прежде чем обратился в голую девочку с ушками, хвостом и в бронзовым ошейничке с рубином.
— А тебе не многовато? У нас уже было это, — заметил герой, развешивая одежду как положено. Довольно бардака. Рубаха, жилет, штаны — всё на вешалку, а под низ — сапоги.
— Ой, тебе что, жалко? Вижу же, что с Евой у тебя не задалось, — произнесла девочка, похлопывая место рядом с собой.
— Хм, ну, она устала. Что я могу сделать, пойти и растолкать её? — саркастично спросил герой, лёгши на постель с заброшенными за голову руками.
— Тебе не особо это мешало с теми, кого ты насиловал, — выдала Алла, после чего легла лицом к молодому человеку. Краем глаза последний заметил ухмылку.
— Ева особенная. Как и ты, и Фрея, и Клехия, и Сецуна, и Элен. И Ляпис, — раем глаза последний заметил ухмылку. Он не назвал Бринхилд, ведь на эту ему было уже наплевать во всех смыслах. Тафиас нашёл ей применение, да и чёрт с ней.
— Просто потому, что мы у тебя всегда под рукой? — ехидно уточнила девочка, поглаживая юноше трицепс.
— Нет, потому что… — хотел было ответить герой, но так и не смог договорить.
— Ну давай, скажи, с тебя не убудет. Еве ты уже сказал, — попросила Алла, лизнув его локоть.
— Не-а, — но сдаваться он не собирался.
— Ну дава-а-ай! Трусишка, — как и лиса не думала униматься. Она ухватила левую руку хозяина и прижала его ладонь к груди, дабы тот почувствовал колебание её сердца.
— Чёрт с тобой. Я люблю тебя, довольна? — с напускным безразличием признался герой исцеления, повернувшись в девочке.
— Ага-а! — удовлетворённо промурлыкала Алла, прежде чем молодой человек убрал её волосы со лба. И только теперь он мог разглядеть красную татуировку из двух линий в форме восходящего пламени.
— Прекрасно. Завтра скормлю тебе пару салатиков. Без мяса, — лукаво пообещал юноша, отчего девочка отшлёпнула его руку от своей головы. А ведь он хотел погладить её…
— Злюка, настоящий злюка, вот ты кто! — посетовала девочка, демонстративно отвернувшись от хозяина. Да так, чтобы ещё и отхлестать его лицо хвостом.
— Это самое доброе, что ты говорила мне за последние два дня, — подметил маг-лекарь, обняв богиню со спины.
— Ты заслужил. Хотя бы потому, что дал тем беднягам быстро умереть, — произнесла лисичка, даже не став вырываться.
— Ты о каких? Предателях или идиотах, которых выставили старейшины? — вопросил юноша, принявшись массажировать рыжие ушки.
— И те и те. Надеюсь, ты не собираешься их за такое казнить? — поинтересовалась Алла, обхватив руки героя своими.
— Отстань от меня. Завтра мы улетаем, остальное на Тафиасе. Если он посчитает их виновными в чём-то, гвардейцы быстро повяжут их, — огрызнулся молодой человек, не желая очередного ушата нравоучений. Он затих и погрузился в себя. В свои страхи и опасения. Так он и пролежал минуту, не выпуская лисичку из рук, пока…
— Тебя ещё что-то беспокоит, я чувствую, — …она не решила прервать молчание.
— Наши узы можно как-то разорвать? — полюбопытствовал целитель. — А то ты слишком много обо мне знаешь, — продолжил он, ощущая себя так же беззащитно, как во снах с Буллетом. Но там он хотя бы смог убить наваждение…
— А ты что думал? Что если ты можешь залить в чужие мозги, то с тобой этого никогда не случится? — лукаво спросила богиня, повернувшись личиком к хозяину.
— Так это можно сделать? — не унимался Киргот, прислонившись носом к рыжей чёлке.
— Ага. Всё просто — кто-то из нас должен умереть, — поведала ушастая, обняв мага-целителя. Теперь они обнимали друг друга, переплетая тела так же, как и души.
— Так себе перспектива, — подметил герой исцеления, никогда не желавший более чувствовать околосмертные переживания. А ведь тогда, в лесу, они чуть не остались там навсегда.
— Ну так что, будешь говорить? — спросила девочка, решив переменить тему. И по сравнению с разрывом их уз…
— Буллет… В ту ночь, когда ты сбежала, я видел Буллета. Во сне Там был… зал с золотом и… огромным чёрным деревом. На нём висели все девочки, кроме Элен и тебя. Тебя там вообще не было, хотя, кажется, я очень на тебя рассчитывал, — …поведать ей о своём кошмаре виделось отличной идеей.
— Ясненько. И тут я такая убегаю, потому что ты — больной придурок, — продолжила за него Алла.
— Ха-ха, можно и так сказать, — лукаво высказался Киргот, прижимаясь к ушам лисички. А затем… — Мне без тебя не справиться, Алла, — без напускной бравады, поделился своими страхами.
— Я знаю. И поэтому я останусь с тобой, — заверила богиня, приободряющее похлопав героя-целителя по спине.
— Даже если придётся поставить тебя в очередь? — решил уточнить маг-лекарь, ведь, в конце-то концов, как бы хорошо им ни было вместе, он любил ещё пятерых девушек.
— Даже так. Конечно, если будешь меня кормить, — подметила девочка, принявшись тереться промежностью о шест молодого человека.
— Конечно же, буду. Вяленое мясо, говяжьи языки, стейки, — начал перечислять юноша, двигаясь в унисон хвостатой.
— И тортики, — добавила она, ухмыляясь в лицо героя.
— А ты не лопнешь, деточка? — лукаво спросил Киргот, ощущая окончательное восхождение своего члена. Ведь Алла не ограничивалась пассивной ролью, она ещё и знала все слабые точки своего хозяина.
— А ты накрой и отойди, — съязвила та в ответ, набросившись на мага-лекаря с поцелуем.
— Ах ты негодница рыжая! — воскликнул юноша, в одно движение проникая в лоно богини.
— Ах! Аах!.. Хозяин! — простонала она, голоском своим даря целителю внеземное наслаждение. Он был здесь для неё, а она — для него. Эти двое были созданы друг для друга, и сейчас у них будет целая ночь, чтобы доказать это.
…
Утро. Киргот проснулся от приятных ощущений ниже спины. Это Сецуна пришла за своей порцией «будущего», которым уже успела полакомиться.
— Доброе утро, Сецуна, — произнёс герой, погладив свою верную волчицу по макушке. Правда, внимание её было приковано к кое-чему другому.
— Доброе. Господин Киргот, что это? — спросила воительница, показывая пальцем на лежавшую рядом лисичку. Облик на звериный она так и не сменила, но это и не удивительно, учитывая что уснула она прямо на хозяине.
— Алла. Мы переспали, она спит, а что? — выговорил юноша, но это не волновало охотницу. Крепко въевшийся в неё богиню запах героя она заметила сразу же. Нет, дело в другом…
— В животе, — выдала сероволосая, смахнув с рыжей бестии одеяло. А на животе у неё была выпуклость. Она не потолстела, нет. Это… был плод. Словно бы на восьмом месяце беременности. Но как? Их первый раз был лишь три дня назад.
— Ну, мало ли. Кто этих божественных зверей разберёт, как они устроены? — пожал плечами юноша, не замечая на лице девочки абсолютно никакого неудобства. Она просто сладко спала. Через буквально несколько секунд живот Аллы сдулся: ни растяжек, ни следов. Зато под одеялом возникло нечто иное. Лиса, впрочем, даже не переменилась в лице: всё так же пускала слюни, да сопела. К удивлению обоих, никакой боли ушастая не испытывала. Но как, разве не должно это сопровождаться болезненными схватками?
— Она что, родила? — недоумённо спросила Сецуна.
— Я без понятия, — ответил ей Киргот, покачав головой. Алла поморщилась, и отмахнулась хвостом от мешавшего ей спать… чего, ребёнка? Что бы это ни было, оно звучно ударилось о пол. Но это была не плоть. И только между ног богини вновь стало свободно, она продолжила свой крепкий и приятный сон.
— Это яйцо? — задалась вопросом волчица, поднеся его к Кирготу. Предмет был раза в два больше по окружности, чем куриное яйцо. Слизи на нём практически не было, лишь металлическое сияние выдавало сверхъестественную природу вещи. Нет, Алла и сама появилась из яйца, поэтому ничего удивительного, если…
— Из него вылупится ещё одна Алла? — полюбопытствовала воительница, рассматривая «малыша» со всех сторон.
— Дай-ка посмотрю, — вымолвил герой, вставая с кровати. Он взял яйцо, и первое, что его поразило — вес. Около трёх-четырёх килограмм, легче железа и даже мифрила, но явно тяжелее подарка от дедушки Мила. Всепрозирающий нефритовый глаз должен был прояснить ситуацию. И да, это было не яйцо, а так называемая слеза бога. Материализация связи божественного зверя и героя, силы двух богов. А если без пафоса, то просто заготовка из самого могущественного металла в мире, из которого состояли орудия героев.
— Хм, видно, это не яйцо даже, а кузнечная болванка, — восхищённо проговорил маг-целитель, положив слиток на стол. Из того же состоял и его Георгий, так может, получится ещё что-то такое создать?
— От него исходит сила. Господин Киргот, выкуй из этого оружие, — настоятельно посоветовала Сецуна, осматривая свои руки.
— Это ведь из неё вышло, ничего? — выдал юноша, указав пальцем на Аллу. Довольно бесцеремонно, но та даже не потрудилась открыть глаза.
— Не важно, откуда. Ты обещал подарок, если Сецуна натренирует Фрею. Сделано. Теперь подари оружие. С бронёй мне сложно, — с невиданным упорством потребовала воительница.
— Ты же своими когтями орихалк дробила, — припомнил герой исцеления, мельком глянув на свою саблю. Когда они пробирались к Хакуо, именно Сецуна проморозила и разбила голема на две части.
— Было очень трудно, Сецуна там чуть не упала, — …но у этого была своя цена. Охотница не выдала своего утомления тогда, но если бы не время на перегруппировку и зелья, против льва-монарха она бы совсем не управилась.
— Хорошо, будет тебе оружие, — пообещал герой, делая в голове отметку быть осторожнее с Аллой. Мало ли что из неё ещё вылезет, а рассказать обо всех рисках она не сможет. Обеты. Хотя… Какая разница, если можно было получить ещё одну бесценную болванку? Да и опасности такое предприятие не особо предвещало. Молодой человек, даже учитывая всё, что они недавно пережили, не чувствовал вину. В конце-то концов, таким уж Алла была существом, и это ей страданий не доставляло. В благодарность за всё, что она сделала, а также за болванку, Киргот приготовит ей целую гору говяжьих языков. Но это потом. Сейчас же…
— Не хочешь немного любви, Наюта? — шепнул на ушко Сецуны целитель. И да аж вздрогнула от произнесения своего истинного имени.
— Да, господин. Идём, — возбуждённо ответила девочка, уводя мага-лекаря в соседнюю комнату. Ну а Алла всё так же сладко спала.
