— Аманэ, чего шмыгаешь?
— Отстань.
На следующий день Аман простудился.
Его одноклассник, вернее, плохой друг Ицуки Аказава, жаловался на Аманэ, который пытался втянуть сопли обратно. Аманэ хотел фыркнуть в ответ, но не смог.
Вместо этого он принюхивался, пытаясь дышать через нос. В каком-то смысле он просто фыркал.
Он чувствовал себя плохо, голова раскалывалась то ли боли, то ли из-за заложенного носа или холода.
Он принял лекарство, купленное в аптеке, но симптомы не исчезли, но сильно они не помогли. Ицуки выглядел скорее ошарашенным, чем обеспокоенным.
— Разве ты вчера не чувствовала себя хорошо?
— Попал под дождь.
— Ты в порядке? Ты не захватил вчера зонтик?
— …Одолжил его кое-кому.
Естественно, он не мог сказать, что одолжил его Махиро, поэтому просто отмахнулся.
Мимолетным взглядом, он заметил, что Махиро выглядило прекрасно, намного оживленнее. Это была смешная ситуация, учитывая, что именно он вручил ей зонтик.
Но он сам виноват, так как сразу не принимал горячую ванну, чтобы согреть свое тело.
— Но серьезно, одолжить зонтик, когда такой сильный дождь. Не слишком ли ты добрый?
— Не то чтобы у меня был выбор. Я просто одолжил его кому-то другому.
— И кому же ты отдал зонт, рискнув простудиться?
— …Ребенок, который заблудился?
Это было лучше, чем говорить о ком-то с детским ростом. На самом деле она училась в том же году, что и он.
…А-а, понятно. У нее был вид потерявшегося ребенка.
Только когда он это сказал, он понял, что это было.
Тогда у Махиро было выражение лица, как у потерявшегося ребенка, который ищет своих родителей.
— Ты хороший парень.
Ицуки ничего не знал о полном ходе событий, и просто хихикнул.
— Я не знаю, кому ты одолжил зонтик, но ты ведь просто вытер свое тело и не принял душь, верно? Вот поэтому ты и простудился.
— …Откуда ты знаешь?
— Любой может так сказать, просто взглянув на твой дом.
Вот почему ты простудился, идиот — как только его отчитали, Аманэ пришлось замолчать.
Как сказал Ицуки, Амане никогда не заботило его собственное окружение дома. Он не убирался, и в его комнате царил беспорядок. Обычно он ел бенто или полуфабрикаты, купленные в круглосуточных магазинах на улице. И живет Аманэ один.
Ицуки ошарашенно уставился на него. Для Ицуки не было ничего удивительного в том, что Амане простудился, когда его образ жизни был таким расслабленным.
— Поспеши домой и отдохни уже. У нас скоро выходные. Поскорее поправляйся.
— Ага…
— Было бы неплохо, будь у тебя девушка, которая могла бы о тебе позаботиться.
— Ты слишком шумный. И у тебя в отличие от меня она есть, так что заткнись.
Ицуки гордо улыбнулся. Аманэ раздраженно потянулся за салфетками.
Время шло а здоровье Аманы ухудшалось. Симптомами простуды ухудшались. У него была головная боль и насморк, но теперь они сопровождались болью в горле и усталостью, уничтожая его здоровье.
После школы он сразу направился домой, но холод был сильнее, чем он думал. Ноги потяжелели и домой он добирался, дольше обычного.
Несмотря на это, ему удалось добраться до входа в жилой комплекс. Втащив тяжелые ноги в лифт, он прислонился всем телом к стене.
«Ха-ха» — он обнаружил, что дышит еще более прерывисто, чем раньше и температура поднялась.
Ему как-то удавалось терпеть это в школе, но он расслабился, когда собрался домой, и его тело сразу же стало тяжелее.
Обычно его вполне устраивало отсутствие гравитации в лифте, но сейчас это причиняло ему дискомфорт.
Тем не менее, он уже почти добрался до дома.
Лифт остановился на его этаже, и он медленно вышел, волоча ноги, только чтобы замереть.
Перед его глазами стояла девушка с льняными волосами, с которой, как он предполагал, никогда больше не заговорит.
С точки зрения внешнего вида, ее очаровательное лицо было полно жизни, ее кожа выглядела прекрасно.
Можно было подумать, что это она должна была простудиться, но на самом деле с ней все было в порядке. Возможно, именно потому, что она обычно хорошо заботилась о себе, между ними была такая огромная разница.
В руках Махиро был аккуратно сложенный зонтик, который он отдал ей накануне. Он сказал ей, не возвращать его, но она все равно решила вернуть.
— … Ты не обязан была его возвращать.
— Но разве я не должна вернуть то, что когда-то заняла?.. — Она замолчала на полуслове. Можно сказать, потому что она увидела лицо Аманы.
— Э-э … У тебя что, лихорадка?..
— … Это не имеет к тебе никакого отношения, верно?
Она появилась в неподходящий момент, поэтому брови Аманэ нахмурился.
Проще говоря, не имело значения, вернут ли зонтик. Но сейчас был неподходящий момент для их встречи. Она умна и легко могла понять, почему Аманэ простудился.
— Но это потому, что я одолжила зонтик…
— Именно это я и его отдал. Это не имеет к делу никакого отношения.
— Так и есть. Я должна была простудиться, но и простудился ты.
— Ничего страшного. Можешь не волноваться.
Амане не хотел, чтобы другие беспокоились только потому, что он сделал что-то для своего самоудовлетворения.
Но оказалось, что Махиро не оставит его в покое, обменявшись всего парой слов. Ее прекрасное личико было встревожено.
— … Этого достаточно. Увидимся.
Аманэ было неудобно, из-за допроса, поэтому он решил увильнуть от вопросов и тревог Махиро.
Спотыкаясь, он взял зонтик и полез в карман за ключом… После того, как Амана открыла его дверь, он внезапно потерял силы.
Он мог расслабиться, когда наконец-то собрался войти в свой дом. Его тело уткнулось в стену позади.
«Ой-ой» — подумал он. Перила в коридоре жилого дома были крепкими и выдержали его падение. Более того, они были достаточно высокими, так что он никак не смог бы навернуться и оказаться на другом этаже. Небольшая боль после падения была ожидаема, но это ничего. Аманэ уже было собрался с силами для последнего, героического рывка.
Но кто-то вдруг подхватил его за руку и ему удалось сохранить равновесие.
— .. Я не могу оставить всё так.
Мягкий голос проник в его несколько ослабевшее сознание.
— Я отплачу тебе тем же.
Его сознание помутнело, наверное, из-за лихорадки, но он не мог понять ее слов.
Но прежде чем он успел это сделать, Махиро оттащила обмякшее тело Амане и открыл дверь.
— Я сейчас войду. Простите за вторжение.
Тихий голос требовал подчинения.
Аманэ, пораженный холодом, позволил тащить себя без сопротивления; это был первый раз, когда он вернулся домой с девушкой своего возраста.
Хотя у него не было подруги, которая заботилась бы о нем, пока он болел, оказалось, что вместо нее о нем заботился ангел.
