Гамбино не запаниковал после неудачной первой попытки, он просто подумал, что приложил недостаточно силы, и решил прикладывать все больше и больше усилий, пока нога старика не сдвинется с места.
Гамбино очень гордился тем, что он Аврелий, и еще больше он гордился тем, что смог достичь шестого ранга в зрелом возрасте 44 лет.
Став богом в вампирском обществе, обожаемый миллионами людей, Гамбино искренне верил, что его сила — это то, чем не стоит пренебрегать.
Он был богом! Как долго смертный сможет противостоять ему? Рано или поздно смертный должен был дрогнуть.
Первые несколько секунд весь военный совет был почти уверен в том, что дряхлого старика выкинут. Но когда прошло 20 секунд, в течение которых Гамбино пытался сдвинуть старика, а тот, казалось, даже не шелохнулся, среди членов совета начались перешептывания, и они стали гадать, что же задумал Гамбино?
На отметке в одну минуту Гамбино стал заметно прилагать силы.
Пот капал с его лба, мышцы и вены начали вздуваться.
Было видно, что Гамбино подошел к пределу своих возможностей: он начал прикусывать нижнюю губу, но, несмотря на все, что он делал, нога старика никак не могла сдвинуться с места.
-Фух.
Вздохнув от досады, Гамбино отпустил ногу старика и упал навзничь, а его глаза расширились от недоверия, и он уставился на свои собственные руки, гадая, сон это или реальность?
Он ударил рукой по земляной плитке, и вся крепость слегка задрожала под его силой, что подтвердило тот факт, что он и вправду не потерял свою силу, но почему-то не смог поднять ногу старика.
-Гамбино, хватит дурачиться! — сказал один из командиров Аврелий, не понимая, как бог может не справиться с задачей сдвинуть ногу смертного первого ранга.
Даже если бы сам Регус Аврелий бросил Гамбино такой же вызов, тот, наверное, смог бы отбросить монарха на несколько шагов назад, поэтому невозможно было представить, чтобы он не смог поднять ногу смертного первого ранга.
-Что случилось, а, парень? Ты можешь только болтать? — спросил Рудра с опасной ноткой сарказма в голосе, поворачивая правую ногу на пальцах, приподнимая ее над землей и несколько раз топнув ею, чтобы показать, что она и вправду не застряла и что это Гамбино не смог ее поднять.
-Черт возьми, старик, я убью тебя! — пригрозил Гамбино, но Рудра не испугался.
Он смотрел прямо в глаза Гамбино и улыбался, как бы провоцируя молодого бога попробовать, если тот осмелится.
-Наверное, дело в углах, я приложил силу не под тем углом! — сказал Гамбино, делая вторую попытку поднять ногу Рудры.
На этот раз он надавил на бедро Рудры и попытался создать рычаг, используя свою руку в качестве опоры, чтобы надавить на коленную чашечку Рудры, чтобы она согнулась.
Начав сразу с максимальной силы, Гамбино приложил все усилия, чтобы заставить колени старика согнуться и сломаться, но сколько бы он ни давил на колени, они не сдвинулись с места.
В этот момент Гамбино почувствовал, что его самолюбие разбилось вдребезги, как кусок стекла. Перед военным советом, перед своим королем Регусом Аврелием он не мог поднять ногу человека первого ранга, которого унизил несколько мгновений назад — после того, как новость об этом инциденте распространится, он наверняка станет посмешищем всей Вселенной.
Гамбино поднял голову, чтобы посмотреть в глаза Рудры, и сначала у старика были бледно-голубые глаза, которые, казалось, давно потеряли свой блеск, но потом они вдруг стали зловеще ярко-синими и в них появилась сила, которая, казалось, пронизывала его до самых костей.
Гамбино почувствовал, как по коже побежали мурашки, когда он взглянул в эти глаза, и непроизвольно задрожал, потеряв хватку на ноге Рудры.
-Что это за магия? Кто ты, черт возьми, такой? — сказал Гамбино вслух, когда атмосфера в зале совета стала напряженной.
Все присутствующие в зале боги шестого ранга не могли поверить, что при их силе кто-то может не справиться с задачей поднять ногу старика, и решили, что Гамбино должен быть слабаком, чтобы не справиться с этой задачей, но Рудра, который давно ожидал, что они придут к такому выводу, предложил им всем по очереди попытать счастья.
Один за другим все шесть советников в комнате пыхтели и старались, прилагая максимум усилий, чтобы поднять ногу старика, но в итоге все они потерпели неудачу.
В комнате совета воцарилась мрачная атмосфера: никто уже не мог смотреть в глаза другому.
Их гордость как богов была сегодня полностью унижена стариком.
Покачивая ногой и улыбаясь все той же старой морщинистой улыбкой, которая была у него с самого начала, Рудра теперь смотрел в глаза самому Регусу Аврелию.
-Не желает ли монарх попробовать? — спросил Рудра, когда Гамбино и еще 6 присутствующих в комнате богов выхватили свое оружие и направили его на старика.
-Монарх не прикасается к ногам смертных, — заявил Гамбино, и хотя внешне он произнес эти слова с убежденностью, внутренне он дрожал от страха: что будет, если их монарх не сможет поднять ногу смертного.
Если для них лично потери были приемлемы, то для монарха неудача означала бы потерю лица всего вампирского общества!
К счастью, у Регуса Аврелия оказалось больше здравого смысла, чем у его советников, и он посмеялся над этим проявлением высокомерия со стороны старика, ничуть не обидевшись.
-В этом нет необходимости, добрый господин, я думаю, что вы уже преподали молодому поколению урок уважения, который, как мне кажется, был им необходим. Ваша техника, божественный топот, весьма изысканна, и я в восхищении. Я думаю, вы уже доказали, что понимаете, что такое сила бога. Теперь совет будет слушать ваши слова с величайшим уважением, так что говорите, пожалуйста, — сказал Регус, обращаясь к Рудре с необычайно вежливым даже для монарха уважением.
Даже будучи смертным, не демонстрирующим свои истинные силы, Рудре потребовалось всего 15 минут, чтобы усмирить целый военный совет и заставить монарха обращаться к нему как к "господину".
Макс, наблюдавший за происходящим со стороны, почувствовал, как его подбородок гордо поднялся, когда он услышал слова монарха, и после этого ему пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить без эмоциональное выражение лица.
Ему стоило нечеловеческих усилий удержаться от самодовольной улыбки.
Старик, безусловно, был загадочной фигурой, и сегодня Макс понял, что с ним не стоит шутить.
