Ли Му зашел в маленькую комнату Цинь Ле.
По полу были неаккуратно разбросаны поломанные пилюли. Некоторые из них рассыпались на куски. Некоторые сгорели и превратились в угли, которые источали неприятный запах.
— Ты… — поморщился Ли Му. — Это место даже грязнее, чем раньше. Ты же говорил, что собираешься убираться в магазине.
Цинь Ле чувствовал себя крайне неловко:
— Я бы занят, так что не смог сделать все правильно. Будет лучше, если я сделаю это позже.
Ли Му кивнул:
— Когда человек сосредотачивается на чем-то, то не обращает внимания на окружающий мир. Большинство ремесленников ведут себя так же, как ты. Когда они погружаются в работу, то упускают из вида все остальное.
— Вы разбираетесь в этом? — удивился Цинь Ле.
Ли Му покачал головой:
— Нет, но я знаю одного ремесленника. У него много вредных привычек, он одержим чистотой. Ему нужно убираться и мыться несколько раз в день, но когда он начинает заниматься артефактом, то обрастает грязью. Он не ест и не моется несколько дней подряд, а возвращается к реальной жизни, лишь закончив работу.
— Он, должно быть, крайне неординарный, — с уважением сказал Цинь Ле.
Ли Му улыбнулся:
— Ты заперся в комнате, чтоб чертить схемы, забыв о еде и отдыхе. Твоя концентрация и упорство почти как у того парня, но… это не самый эффективный метод. Иногда перерывы регулируют состояние твоего ума и могут дать неожиданные результаты.
Цинь Ле посерьезнел:
— Дядя Ли, пожалуйста, научите меня.
— Это не учение, я всего лишь рассказал о привычках своего друга, надеясь, что это вдохновит тебя, — Ли Му замолчал и продолжил, — когда мой друг-ремесленник долго не может начертить схему, он на время забывает о ней. Он идет на улицу, кричит, вволю напивается, находит женщину, чтобы отдохнуть, и совсем забывает о трудной задаче. Через несколько дней его напряженные нервы полностью восстанавливаются. Затем он снова начинает работать над артефактом. Именно так он решает возникающие проблемы и находит оптимальное решение, — улыбнулся Ли Му, — его метод чрезвычайно эффективен. Ты можешь попробовать, и это принесет тебе успех. Освободи свой разум, забыв про артефакт. Отдохни, а затем начни сначала…
Цинь Ле молча думал об этом, глаза его затуманились. Он понял, что Ли Му дал ему очень ценный совет.
— Спасибо, дядя Ли, — искренне поблагодарил Цинь Ле. Махнув рукой, Ли Му дал понять, что это излишняя вежливость. Затем он сказал Цинь Ле:
— Пойдем во двор, выпьем немного вина. Друг скоро придет. Можешь посидеть с нами.
— Отлично, — Цинь Ле отложил табличку в сторону и вышел с ним во двор.
В центре двора росло большое дерево, возле которого стояли каменный стол и скамейки. На столе уже стояли еда и вино, испускавшие аппетитные ароматы.
Ли Му усадил Цинь Ле, а затем протянул ему чашку:
— Ну, давай пить и говорить.
— Разве мы не должны дождаться вашего друга? — удивился Цинь Ле.
— Ничуть, — улыбнулся Ли Му и с удовольствием выпил, — не стесняйся, пей! Это очень хорошее вино!
Цинь Ле подчинился и сделал небольшой глоток. Он громко закашлял, его лицо покраснело. Он никогда раньше не пил такого крепкого вина! Когда жидкость попала ему в горло, ему показалось, что внутри него ползет вниз огненный шар. Ему казалось, что его желудок наполнился расплавленным металлом. Он едва не вскрикнул.
— Это вино… это вино слишком крепкое!
Тело Цинь Ле горело, его желудок пронзала палящая боль, а лицо стало красным, как кровь.
— Так всегда происходит, когда пьешь в первый раз. Когда привыкнешь, все будет в порядке, — захихикал Ли Му, — если не можешь пить так, то добавь в вино немного воды. Когда желудок привыкнет, сможешь пить небольшими глотками.
— Да, давайте разбавим его водой… — Цинь Ле не упрямился, он тут же сдался и обернулся в поисках воды. Скоро он вернулся с большим кувшином.
Ли Му до сих пор был удивлен. Он улыбнулся и ничего не сказал.
Цинь Ле поднял кувшин и уже готовился разбавлять, но вдруг его взгляд наполнило удивление, он остановился на месте. Жгучая боль в животе прекратилась, по всему телу распространилось теплое, приятное чувство. Это чувство… он никогда раньше подобного не испытывал.Головокружение и легкое опьянение были приятны ему.
— Хорошее, хорошее вино…
Рыгнув, он поставил кувшин с водой. Его лицо покраснело, он взял чашку и сделал еще один глоток. Он закрыл глаза, чувствуя, как вино попадает ему в горло, чувствуя горящее тепло в желудке и смакуя его. Опьянение легко читалось на его лице.
Ли Му озадачился и напомнил Цинь Ле:
— Это вино… оно немного крепкое, твое тело может не выдержать в первый раз. Лучше добавь немного воды.
— Нет проблем, все хорошо, я пока выдерживаю, — ошеломленно сказал пьяный Цинь Ле.
Всего два небольших глотка, а он уже начал пьянеть.
— Тогда я замолкаю. Следи за своим состоянием, — Ли Му улыбнулся и пристально посмотрел на него, — малыш Ледышка идет…
Цинь Ле с изумлением увидел белоснежного собаковолка. Он был длиной около метра, его мех блестел, как шелк, а умные глаза напоминали человеческие.
Подойдя, он сел на соседнюю скамью, как человек, лапой схватил чашку и налил себе вина.
Он быстро расправился с чашкой, его глаза наполнились удовольствием. Он рыгнул.
Цинь Ле пораженно смотрел на собаковолка. Он спросил:
— Дядя Ли, это?..
— Это друг, о котором я говорил, — улыбнулся Ли Му и радостно погладил друга по белой шерсти. Казалось, большому собаковолку было приятно это прикосновение.
— Цинь Ле, если ты хочешь стать настоящим ремесленником, то ты не можешь лишь чертить схемы, — сказал Ли Му, — да, схема — сущность артефакта, именно она определяет его уровень. Но настоящий ремесленник должен знать, как объединить и усовершенствовать духовные материалы, чтоб создать артефакт. Схемы вписывают только в готовый артефакт. То, чему ты учишься сейчас, последний этап изготовления, но ты не умеешь работать с материалами.
— Вы правы, — с горечью ответил Цинь Ле, — я не настоящий ремесленник. Нет никого, кто может научить меня работать с материалами. Я знаю лишь несколько схем.
— Вот как, — сказал Ли Му, — ты должен отправиться в Павильон Туманности и стать помощником Яо Тая. Яо Тай — ремесленник из Павильона Туманности. Ты можешь учиться у него.
Цинь Ле слегка изменился в лице. Он долго думал, а затем спросил:
— Ремесленники скрывают от учеников такие вещи. Этот Яо Тай… будет учить меня? Он научит меня работать с материалами?
— Ха-ха, больше жизни ремесленники ценят схемы. Материалы требуют лишь наблюдения и экспериментирования. Для этого не нужно руководства. Основным секретом ремесленника являются схемы. Так что это они держат в тайне, — Ли Му улыбнулся, — а этому тебе учиться не нужно, не так ли?
— Он захочет принять меня? — у Цинь Ле загорелись глаза. — Большинство ремесленников очень горды, эксцентричны, с ними трудно найти общий язык. Кроме того, много конкурентов, не уверен, что Яо Тай готов принять меня…
— Ты узнаешь, когда попытаешься, — многозначительно улыбнулся Ли Му.
— Отлично, я отправлюсь в Павильон Туманности завтра, — твердо сказал Цинь Ле в пьяном угаре.
— Цинь Ле, мир очень большой, и ты только начинаешь свой путь. Молодость… действительно прекрасна, — Ли Му с чувством вздохнул.
— Дядя Ли, что вы знаете о мире? Можете поделиться со мной своим опытом?
— Я много странствовал, когда был молод, побывал во многих местах, сталкивался со многими людьми, решал разные вопросы, — Ли Му сделал еще глоток, и его глаза покраснели, а сам он тихо продолжил, — на этом континенте есть разные силы, например, Павильон Туманности и Поместье Расколотого Льда. Более десяти сил равны по мощи Темному Залу и Долине Семи Врагов. Выше них лишь две силы, которые в течение многих столетий управляли Алым Континентом. Мало того, что у них лучшие материалы, они контролируют Темный Зал и Долину Семи Врагов, контролируют всех существ на континенте, решают, жить или умирать бойцам.
Ли Му остановился, пристально посмотрел на Цинь Ле и улыбнулся:
— В мире духов много континентов, похожих на этот. Самые мощные силы у нас это медные силы, на других континентах есть серебряные и даже золотые силы! Эти континенты больше, чем Алый Континент, они процветающие и обладают такими чудесами, которые ты не можешь даже представить!
Кровь Цинь Ле бурлила, он словно увидел огромную картину, полную неизвестных прекрасных континентов.
— Дядя Ли, вы так много знаете, вы, должно быть, много где побывали? — восхищенно спросил Цинь Ле.
— Да, я обошел много мест, бродил и столкнулся с серединой своей жизни, но, в конце концов, в конце концов, я до сих пор… — Ли Му вздохнул и замолчал. Он выпил чашу до дна и, казалось, погрузился в воспоминания.
