Санни некоторое время смотрел на этот зверинец монстров, привыкая к тому, что зрение у него теперь тоже другое. Его глаза, казалось, стали намного зорче и могли видеть даже в полной темноте — в отличие от того, что ему подарил Аспект, — но ему было трудно различать цвета.
Мир был в основном черно-белым, или, скорее, состоял из различных оттенков серого, подобно тому, как раньше он видел мир через тени. Его обоняние также было усилено, перегружая его разум лавиной новой информации. Трудно было сосредоточиться на чем-то одном, не говоря уже о том, чтобы разобраться во всем этом беспорядке.
«А, какая разница. Следует валить отсюда, да побыстрее.»
Как и в Храме Ночи, клетка ограничивала его чувство тени. Однако эта клетка не лишила его теневой сущности, что стало приятным сюрпризом.
Однако радость Санни была недолгой.
Как только он попытался сделать Теневой Шаг в сторону, он понял, что не может телепортироваться сквозь железные прутья. Более того, даже его тени не могли проскользнуть сквозь них, как будто невидимый барьер преграждал им путь.
Санни стиснул зубы и почувствовал резкую боль, когда его клыки вонзились в мягкую плоть внутри его рта. Он попытался выругаться, но вместо этого издал яростный рык. После этого он некоторое время просто оставался неподвижным, с мрачным негодованием глядя на других узников подземелья.
«Будь оно все проклято.»
Наконец, он покачал головой и неловко опустился на колени на дно клетки, ухватившись всеми четырьмя руками за железные прутья. Переместить вдвое большее количество рук, чем он обладал раньше, было нелегко, но после нескольких попыток он справился.
«Отлично. Есть и другие методы… Если понадобится, я расплавлю всю эту проклятую клетку.»
Он просунул одну руку сквозь прутья и вызвал Жестокий Взгляд.
А потом… ничего не произошло.
Единственное, что изменилось, это то, что его стальной ошейник на мгновение стал немного холоднее.
Санни нахмурился, его черные глаза стали еще темнее, затем попытался снова.
Мрачное оружие не появилось. Не было ни туманной дымки, окутавшей его руку, ни ощущения, что небольшая часть его теневой сущности исчезла, чтобы придать Памяти физическую форму.
Почувствовав беспокойство, Санни на секунду задержался, а затем попытался вызвать Осколок Полуночи.
И снова его оковы на мгновение стали холоднее, но ничего не произошло.
«Что… что происходит…»
Один за другим Санни пытался вызвать все свои Воспоминания, но результат был один и тот же. Воспоминания отказывались появляться, и в темноте подземелья не зажглась ни одна искра бесплотного света. Это было почти… как будто все они исчезли. Украдены кем-то.
Даже Маска Ткача…
Паникуя, он поспешно вызвал руны, надеясь убедиться, что ошибся, что список его Воспоминаний не пуст.
«Нет, нет, нет, нет, нет!»
Но…
Знакомые мерцающие руны не появлялись. В воздухе перед ним не было ничего, только холодная и темная пустота.
«Подождите… что?»
Санни снова и снова вызывал руны, но они необъяснимым образом исчезали. Его ошейник теперь был холодным, как лед.
«Не может быть!»
Это было почти как…
Как будто он был полностью отрезан от Заклинания.
Когда его осенило, Санни тяжело оперся на прутья клетки и некоторое время оставался неподвижным, совершенно ошеломленный.
Что это был за Кошмар?
Как вообще возможно было потерять связь с Заклинанием?
С Заклинанием! Это было Заклинание, черт возьми! Ужасающее, всемогущее Заклинание!
Кто мог оторвать Пробужденного от него?
Он даже не смог войти в свое Море Души…
Масштабы и размах этих тектонических изменений просто не укладывались в его голове. Санни так долго жил с Заклинанием, что почти не помнил, что такое существовать без него. Как будто неотъемлемая часть его существа была внезапно отнята, оставив его полым и неполноценным.
«Я не понимаю…»
…Он все еще пытался справиться с этой новой реальностью, когда в жутком подземелье вдруг раздались тяжелые шаги. Подняв голову, Санни увидел гигантского человека, идущего между висячими клетками, его мощная фигура излучала ощущение огромной, торжественной силы. На нем были поношенные кожаные доспехи и изорванная красная мантия, края которой были потрепаны и порваны.
На спине у него висел варварский изогнутый клинок, достаточно широкий и тяжелый, чтобы разрубить пополам любую мерзость, а на поясе при каждом шаге звенели тяжелые цепи.
Лицо великана было скрыто под капюшоном, но Санни не нужно было видеть его, чтобы понять, что перед ним Вознесенный.
И этот Вознесенный шел прямо к его клетке.
«Сейчас у меня появится шанс! Но… что именно мне делать?»
Санни не привык к своему новому чудовищному телу и был лишен способности вызывать Воспоминания. Он был безоружен и беззащитен. Он даже не знал, работает ли его Аспект.
Что ему оставалось? Попытаться сразиться с Мастером голыми кулаками… когтями или еще чем-нибудь… или подождать и посмотреть, что произойдет?
В конце концов, осторожная часть его разума победила.
Санни молча смотрел, как человек в красных лохмотьях подошел к клетке, взглянул на него, а затем каким-то образом заставил железные прутья бесследно исчезнуть.
В одно мгновение они были на месте, а в следующее — исчезли, повалив Санни на землю.
Гигант жестоко врезал своим массивным кулаком по голове Санни, и не успел тот опомниться от дезориентации, как к его ошейнику уже была пристегнута толстая цепь.
Затем Санни куда-то потащили, скользя по грязному полу, когда ошейник больно впился ему в шею.
Вскоре после этого яркий солнечный свет внезапно ослепил его. Острая боль пронзила его черные глаза, а мгновение спустя Санни был безжалостно брошен на землю и упал на нее безвольной кучей. Все еще не видя, он почувствовал, как с его ошейника снимают цепь.
Медленно глаза адаптировались к свету, и, хотя зрение было не таким хорошим, как в темноте, Санни смог разглядеть, что он лежит на каменном полу круглой арены.
Вокруг него возвышались ряды сидений, вырезанных из первозданного белого камня и образующих огромный амфитеатр. Театр был немноголюден, и все же в нем сидело множество людей, которые смотрели на него с радостью и волнением. Они были одеты в простые туники и другие архаичные одежды, большинство из которых были красного цвета.
Сама арена не была белой, как остальная часть амфитеатра… напротив, она тоже была тускло-красной.
Вернее, возможно, когда-то она была девственно чистой, но теперь ее каменная поверхность впитала слишком много крови и изменила цвет.
Санни поднял голову и увидел, что вдалеке от него с цепи спускают еще одно чудовище.
Холодная дрожь пробежала по его позвоночнику.
…Да, он снова был рабом.
Но, похоже, на этот раз судьба сделала его совсем другим рабом.
«Подождите… не говорите мне…»
Пока толпа зрителей аплодировала, другой монстр зарычал, повернулся… и устремил свои кровожадные глаза на Санни.
«Это проклятый Колизей!»
