Человек, остановившийся перед ним, был грозным и наглым, что создавало у Мэтью впечатление, будто он в долгу перед ним, хотя он и видел его первый раз за всю жизнь.
«Эй, деревенщина!». — Мэйсон встал на пути Мэтью, он уже расспрашивал об этом парне пару американских статистов: «Стой!».
Хотя он не знал, кто он и почему называет его деревенщиной, Мэтью не хотел начинать конфликт. Он только что закончил сниматься и совсем скоро получит большую сумму денег, не было необходимости рисковать.
Дорога была достаточно широкой, чтобы проехать трейлеру, не говоря уже о двух людях. Мэтью ушёл с середины дороги, перегороженной этим парнем, и хотел обойти его.
Чего он не ожидал, так это того, что парень будет неумолим, сделает шаг вперед и остановит его.
«Деревенщина». — Он стоял в метре от него, пристально глядя на Мэтью: «Разве ты не слышишь, что я говорю тебе остановиться?».
Мэтью остановился, нахмурился и спросил с раздражением: «Что случилось?».
«Не смей красть мою роль!». — Мэйсон практически выкрикнул эти слова.
«Кто крал твою роль?». — Мэтью понял, что этот идиот, вероятно, был актером, которого заменил Ридли Скотт: «Ты вёл себя как придурок, вот и результат».
Услышав дурной тон Мэтью, Мэйкон высунул палец и указал на него: «Что ты сказал? Ты знаешь, кто я?».
Съемочная группа все еще снимала, и на дороге было мало пешеходов. Увидев столкновение двух мужчин, несколько статистов, одетых в костюмы римских солдат, остановились и встали на небольшом расстоянии, готовые наблюдать за происходящим.
Не дожидаясь, пока Мэтью что-нибудь скажет, Мэйсон громко и гордо заявил: «Меня зовут Мэйсон, я из Королевской академии драматического искусства! Запомни это, американская свинья!».
Он говорил достаточно громко, чтобы фразу «Американская свинья» услышал не только Мэтью, но и несколько статистов неподалёку.
Это была северная часть Лос-Анджелеса, все статисты были американцами, и все они выглядели злыми, когда их называли американскими свиньями, особенно когда это говорил англичанин.
Мышцы на лице Мэтью дернулись, и его охватило желание схватить направленный на него палец и сломать его, но мысль о конфронтации с кем-то на съемочной площадке, которая может привести к потере 8 000 долларов, остановила его.
Но вот прошло мгновение, и Мэтью усмехнулся с презрением: «Никогда не слышал о тебе, видимо такая мерзость, как ты, может сниматься только в дерьме».
Мэйсон застыл на месте.
Воспользовавшись тем, что этот идиот находился в замешательстве, Мэтью попытался обойти его и уйти.
«Американская свинья! Как ты смеёшь?!».
Мэйсон вдруг зарычал, направив кулак в лицо Мэтью.
Когда он увидел, что кулак полетел в его сторону, Мэтью протянул руку и схватил его за запястье.
«Отпусти!». — это все, что сказал Мэйсон, поскольку ладонь, схватившая его за запястье, была довольно-таки сильной.
Мэтью не хотел больше сдерживаться, и его ладонь сжалась, как в железных тисках, из-за чрезвычайной силы на тыльной стороне руки выступили надутые кровью вены.
«Ах!». — От его запястья исходила леденящая боль, Мэйсон неосознанно издал крик, поспешно взмахнул другой рукой и ударил Мэтью по плечу.
Но его одна рука была зажата, и под сильной болью он не мог приложить вообще никаких усилий, а удар по плечу Мэтью не отличался особой силой.
Англичанин считал себя звездой? Мэтью отпустил запястье своего противника и толкнул его вперед.
Сила была настолько велика, что Мэйсон сделал два или три шага назад, прежде чем остановиться.
Но как только он остановился, он увидел, как что-то летит к нему.
Мэтью правой рукой ударил Мэйсон по лицу.
Бум!
Звук удара был необычайно громким.
«Отличный удар!». — Видя, как не в меру высокомерный англичанин подвергается избиению, несколько американских статистов неподалеку возбужденно кричали: «Отлупи ублюдка!».
Мэйсон застыл на месте, и только жгучая боль в лице напоминала ему о том, что только что произошло.
Но прежде чем он успел прийти в себя, Мэтью нанес ему ещё один удар по лицу с другой стороны.
«Ты…», — Мэйсон очнулся от ударов и недоверчиво потрогал свое лицо, по которому прошла боль: «Не смей меня бить!».
Мэтью отпустил руку, понимая, что был немного импульсивен, и намеренно повысил голос: «Я просто защищался».
«Ты, американская свинья!». — Мэйсон вскочил и попытался угрожать: «Я тебя уничтожу! Ты больше не сможешь сниматься!».
«Мэйсон, прекрати!». — Из-за спины Мэйсон поспешно выбежала фигура: «Что ты делаешь?!».
Пришедший был высоким худым мужчиной в облегающем костюме, и когда Мэйкон увидел его, он был похож на ребенка, который проиграл в драке с другими детьми и увидел своего отца, его глаза вспыхнули красным, он выглядел так, будто в любой момент готов заплакать.
«Гор». — Мэйсон крикнул, указывая на Мэтью: «Он ударил меня!».
Высокий, худой мужчина сделал несколько шагов и окинул Мэтью взглядом: «Как вы смеете!».
Не дожидаясь, пока Мэтью что-нибудь скажет, он сказал: «Вы не только украли роль у Мэйсона, но и жестоко избил-».
«Я защищался». — Мэтью прервал его: «Это не я начал драку, этому плаксе стоит держать руки при себе».
Высокий, худой человек по имени Гор повернул голову и посмотрел на Мэйсона, который, конечно же, не признал этого и закричал: «Я просто пытался с ним поговорить, а в итоге он меня ударил».
«Я менеджер Мэйсона, Гор». — Высокий, худой мужчина представился, выглядя очень по-английски джентльменски: «Если правильно помню, вас зовут Мэтью Хорнер, верно? Эта ситуац-»
«Мистер Гор». — Мэтью снова прервал его просто и грубо: «Сейчас придет мой агент, и она с вами разберется».
Позади Мэйкона и Гора, напротив Мэтью, Хелен и бородатый мужчина шли в их сторону.
«Что происходит?». — нахмурив брови спросила Хелен, подойдя к нему.
«Ваш клиент», — немедленно ответил Гор.
Хелен даже не взглянула на него, сказав: «Я не вас спрашивала».
Мэтью вдруг улыбнулся: эта женщина-агент произвела на него гораздо лучшее впечатление, чем тот трусливый толстяк Деннис Коултер.
«Он остановил меня». — Мэтью сказал так кратко, как только мог: «Сказал, что я краду его роль, оскорбил меня, назвав американской свиньёй, и попытался ударить, у меня не было выбора, кроме как дать отпор».
«Не было выбора?». — Гор указал на два ярко-красных следа от кулаков на лице Мэйсона: «Если он напал первым, то почему получил по лицу?».
Мэтью просто ответил: «Не моя вина, что он настолько жалок».
Так получилось, что бородатый мужчина был тут, и злой Гор сказал ему: «Моего клиента избили на ваших съемках! Я буду жаловаться в профсоюз актеров!».
Бородатый мужчина посмотрел на бодрого Мэтью, затем на выглядевшего разбитым Мэйсона и ничего не сказал.
В этот момент Гор добавил: «Мэйсон — клиент Уильяма Морриса!».
Уильям Моррис, несомненно, был гигантом в индустрии агентств развлечений, компанией, уступающей в этой отрасли только CAA, и, как правило, никто из мелких агентов и актеров не осмеливался обижать такую компанию.
Что представляет собой его собственный клиент, Гор, конечно, кое-что об этом знает, но у Мэйсона хороший потенциал и относительно хорошая сеть контактов, и велика вероятность того, что он станет популярным.
И в этом случае, как агент, он обязан защищать своего клиента, это самый основной кодекс и профессиональная этика.
Выдвинув большую гору, которой является Уильям Моррис, Гор решил, что сможет одолеть их.
Но когда он закончил, его взгляд поочередно прошелся по лицам Бородача, Хелен и Мэтью, и обнаружил, что эти трое выглядят как обычно, ничуть не изменившись в лице.
Бородатый мужчина был давним партнером Ридли Скотта, настолько, что ему не было дела до мелкого агента из большого агентства.
Мэтью даже не подозревал, насколько могущественным был Уильям Моррис, ведь он банально не знал о компании ничего.
Что касается Хелен, то она вышла из отделения CAA, чтобы начать свой бизнес, и ее не волновала угроза со стороны такого маленького агента.
Мэтью нахмурился, повернул голову, чтобы посмотреть на немногих присутствующих зрителей, и сказал Хелен: «Псих оскорбил меня как американскую свинью, это дискриминация, ведь так?».
«Я не делал этого!». — Мэйсон немедленно опроверг это утверждение.
Мэтью было все равно, что он говорить, он подошел к Хелен, жестом головы указал на нескольких человек, собравшихся вокруг него, прошептал несколько слов, Хелен мягко кивнула и подошла к статистам.
Увидев приближающихся статистов, лицо Мэйсона побелело, и только два отпечатка кулака были красными.
Хелен указала на мужчин и сказала: «Они стояли в стороне с того момента, как мистер Мэйсон остановил Мэтью, и были свидетелями».
«Точно». — Один из выступающих воскликнул, указывая на Мэйсон: «У англичанина больно длинный язык, который по хорошему надо бы отрезать, он называл нас американскими свиньями!».
«Нет, я-», — попытался опровергнуть Мэйсон.
Однако другой статист опередил его: «И это он первый напал».
Хелен улыбнулась Гору, который выглядел очень неловко.
Другой вторил ему: «Мы можем это подтвердить».
В этот момент Мэйсон не мог говорить и мог только злобно смотреть на Мэтью.
Хелен тоже бросила взгляд на Мэтью и сказала: «Мистер Гор, мистер Мэйсон подозревается в нападении на моего клиента с оскорбительными и дискриминационными замечаниями, я буду подавать жалобу в Гильдию актеров Америки и Британскую гильдию актеров».
