Ли Рубай вдруг ускорился, а Джун всё не унимался:
— Ещё по поводу самосовершенствования…
— Я больше не хочу об этом говорить.
— Но у меня осталось несколько вопросов.
— Не спрашивай!
— Хорошо.
После этого Джун вздохнул и тоже замолчал.
В этот момент Ли Рубай вспомнил, о чем он изначально хотел спросить:
— Ты сказал, что не практикуешь технику развития, тогда как ты развил свои боевые навыки до такой степени?
— Просто научился.
— Как это «просто научился?».
— Отец показывал, я повторял.
— И всё?
Чу Джун немного подумал и добавил:
— Кое-кто однажды сказал, что я очень быстро учусь.
— Насколько быстро?
Универсальный солдат не смог ответить, точнее он не знал, по каким критериям измеряется скорость обучения.
Ли Рубай понял проблему и остановившись, вытащил свой короткий нож. Маленькое оружие заплясало между его пальцев, а потом парень протянул его своему собеседнику:
— Повтори.
Джун взял нож, немного покрутил его, оценивая вес, а потом повторил ровно тот же танец без единой ошибки.
Для универсального солдата это было всё равно что для камеры воспроизвести записанное видео.
Ли Рубай был поражен. Он молча забрал нож и вернул его себе на пояс, больше не желая говорить о скорости обучения. Тем не менее, через некоторое время ему снова стало скучно, и он спросил:
— Есть такие люди, которых называют гениями сражений, не думаешь, что ты один из них?
— Ну… Кажется, меня действительно немногие способны победить.
Ли Рубай сразу же взбодрился:
— А давай сразимся, когда доберёмся до лагеря?!
— Хорошо — не увидев в этом ничего плохого, согласился Джун.
Вскоре они вышли из леса и подошли к озеру, которое обнаружил сканер поля боя.
Девушки уже нашли самое живописное место на берегу и в данный момент Линь Си занималась установкой разметки, а Четвёртая, вооружившись большим ножом и винтовкой, отправлялась на охоту.
Взглянув на труды Линь Си, Джун сразу оценил приблизительную территорию их будущего лагеря — это было дугообразное пространство длиной 80 метров и шириной 30 метров.
Увидев их прибытие, девушка подошла и улыбнулась. Её забрало, на удивление, было переведено в прозрачный режим.
— Ну? Что скажите? Как вам мой план лагеря?
Ли Рубай приказал своему шлему провести линии между всеми метками и увидев полную картину, воскликнул:
— Очень хорошо! Продуманы все удобства! Это же только для общей зоны, да?
— Да.
— Здорово! Передняя часть получается широкой, можно сделать открытый участок, чтобы обедать, глядя на озеро. А с другой стороны обязательно поставим большие французике окна от пола до потолка! Здесь будет гостиная, объединённая с кухней…
— Ага! А здесь комната отдыха!
— Нет-нет! Комната отдыха должны быть на втором этаже, оттуда будет приятнее наслаждаться восходом и закатом! — предложил Ли Рубай.
— Точно! Почему я об этом не подумала?
Слушая двух до отвала переполнившихся энтузиазмом товарищей, Джун не стерпел и произнёс:
— Нас же всего четверо.
— И?
— А этого места хватит, чтобы вместить 400 человек.
Ли Рубай ещё раз огляделся, подумал немного и произнёс:
— Раз здесь поместится целый батальон, то нам места точно хватит! Ха-ха!
Чу Джун помотал головой, но ничего не возразил.
Линь Си несколько раз провела по воздуху пальцем и разделила территорию на личные участки. Первый она определила Джуну, второй — себе, третий — Четвёртой, ну и последний — Ли Рубаю.
Увидев это разделение, Джун повернулся, зашагал к лесу и сказал:
— Хорошо, тогда я пошёл рубить дрова.
Ли Рубай проводил его взглядом, а потом улыбнувшись, подошёл к Линь Си:
— Кажется, твоя проверка не принесла результата, он не отреагировал.
— Проверка? Ты о чём?
Ли Рубай указал на территорию будущего лагеря:
— Распределение участков.
Линь Си ответила с максимально равнодушным тоном:
— Я не устраивала никакой проверки, просто распределила участки так, как будет удобнее и спокойнее мне. С Джуном я знакома уже давно и доверяю ему, про Четвёртую и говорить нечего, поэтому они по сторонам от меня, а ты в самом конце, считаешь должно быть иначе?
Парень пожал плечами:
— Да, по твоей же логике его место должно быть моим.
— С чего бы это? Мы с тобой только сегодня познакомились.
— Нет, мы познакомились очень давно. Тебе тогда было всего шесть лет.
Глаза Линь Си сузились, в её памяти всплыло лицо мальчика, которое постепенно превратилось в лицо парня перед ней, и девушка закричала:
— Белая обезьяна!
Ли Рубай внезапно покраснел:
— Чёрт! Прошло так много лет! Почему ты помнишь моё прозвище?!
— Это же я его придумала, как я могла забыть?! А ещё я до сих пор помню, что ты раньше постоянно меня задирал, за что я постоянно тебя колотила!
Ли Рубай даже закашлялся:
— Всё! Прекрати!
— На самом деле я много чего помню! Например, каждый раз, когда тебя били, ты…
— Нет! Хватит! Говори: чего хочешь?! — вдруг опустив голову, произнёс Ли Рубай.
— Ты будешь должен мне одолжение!
— Хорошо! Но ты больше никогда не будешь вспоминать об этом!
— Договорились! — с хитрой лисьей улыбкой, заключила девушка и Ли Рубай выдохнул.
Тем не менее, он не мог сказать, что его всё устраивает, как-никак она сделала из него своего должника на ровном месте.
— Я думал, что с возрастом ты изменилась…
— А какой я была в детстве?
— Сущий дьявол!
— Ой, я всего лишь бегала за вами, чтобы побить! Стоит ли вспоминать об этом до сих пор?
— Один раз ты гналась за нами весь день!
— Ну ты же тогда всё равно смог убежать, разве нет?
— Да, но остальные-то нет!
— Ага, им кстати за все мои старания действительно нехило досталось в тот вечер… Тебя это как-то коснулось?
— Я один смог убежать, поэтому они назвали меня предателем и потом избили сами!
— Вот оно что, аха-ха-ха! — произнесла Линь Си и громко рассмеялась.
— Мне тогда было вообще не смешно! — сердито сказал Ли Рубай.
— Ну, слушай, вас было пятеро против одной маленькой девочки, кто виноват, что вы не умели драться?
— Ты была опытнее!
— А вы все крупнее меня!
— И что? Это уравнивало наши шансы против гения сражений, который учился махать кулаками с трёх лет? Нам же в то время больше всего нравилось — читать!
— Ладно! Тогда не надо было напрашиваться, если не можете за себя постоять! Вы мне не нравились, поэтому я колотила вас за каждую провокацию.
На лице Ли Рубая вдруг отразилась тень обиды:
— Мы спровоцировали тебя только в первый раз, и это был не я! После этого ты сама искала к чему бы придраться каждый раз, когда мы виделись.
— А? Я делал такие вещи?
— Ты уже не помнишь? — негодующе спросил парень: — Однажды, я очень хорошо запомнил тот случай, ты заставила меня ударить тебя…
— У тебя хватило смелости? — озадачено спросила Линь Си.
— Ты заставила меня ударить твой кулак своим лицом…
Девушка сразу же покраснела, закашлялась и повернувшись, уставилась вдаль.
Ли Рубай слегка вздохнул, встал рядом и продолжил:
— Вспоминать детство — действительно интересное дело. Как же быстро летит время… Эх! Я не ожидал встретить тебя спустя столько лет, и потому, когда увидел, как ты садишься на наш корабль, не осмелился подойти.
— Да. Детство у нас было весёлым — отозвалась Линь Си и тоже вздохнула: — Кажется, тогда, во время уроков, я только и делала, что представляла, как найду вас и… Ой!
Вдруг сообразив, что говорит немного не то, она снова закашлялась.
Ли Рубай на мгновение остолбенел, а потом на его лице появилась его фирменная лучезарная улыбка:
— Фактически именно из-за тебя, я с тех пор, как переехал, упорно учился драться и теперь уже совсем не тот слабак, что прежде.
Услышав это, Линь Си проявила заинтересованность:
— Ого! Давай проверим?
— Не торопитесь — помахав рукой, отказался Ли Рубай.
— Почему, боишься?
— Нет, просто я не только освоил боевые приёмы, но и добился успеха в практике нашей семейной техники развития. Поэтому мне хочется сначала показать тебе свою силу, а уже потом устроить дуэль, так будет справедливее.
Брови Линь Си чуть не взлетели:
— Ты… Ты боишься причинить мне боль?! Ха-ха! Хорошо! Но, как ты собираешься устроить демонстрацию для меня? Будешь бить землю или ломать деревья с одного удара?
— Нет, мощь моей Техники Священного Феникса может проявиться только в поединке, сама поймёшь, когда увидишь. А показывать её я буду на Джуне, думаю он достаточно силён, чтобы выдержать подобное. Хе-хе… — рассказав свой план, Ли Рубай тихо засмеялся.
Линь Си посмотрела на него немного, а потом произнесла:
— Рубай…
— Что?
— Смотрю я на тебя, прошло больше десяти лет, ты вроде бы вырос, но всё такой же глупый, как в детстве.
