Разумеется, в штабе Андромеды никто не знал, как Мэн Цзянху отнёсся к последнему заявлению, однако в этот момент по общедоступному каналу, неведомо кем, оказалась произнесена ещё одна фраза:
— Пожалуйста, не заигрывайте в публичных местах.
Никто не осмелился засмеяться, хотя это далось им с трудом.
Тем не менее, Сюй Мойянь совсем не разозлилась, как многие ожидали, а, наоборот, приняла шутку довольно спокойно. После этого, развернув карту, она лично отдала приказы почти каждому формированию по отдельности и армия Андромеды, наконец, двинулась, превратившись в бурлящий поток, пересекать пролив в направлении позиции батальона Синьчжэня.
***
Мэн Цзянху немного постоял в раздумьях, а потом спрыгнул с меха и громко произнёс:
— Приказ всем! Немедленно начинайте расширять укрепления!
В этот момент к нему подошёл Цинь И:
— Расширять укрепления? Опять? Разве тех, что есть недостаточно для наших людей?
— Недостаточно, скоро прибудет подкрепление.
***
В это самое время в штабе Персея, Ли Цзэюй как раз отдал неожиданный приказ:
— Вся армия должна остановиться! Построить линию обороны на месте и ждать противника с северо-запада!
Лица почти всех его советников тут же изобразили изумление.
Основные войска всё ещё не достигли конца полуострова и находятся сейчас примерно в 30 километрах от позиции Синьчжэня. Если они начнут строить оборонительные сооружения на месте, разве это не будет означать, что войска Синьчжэня попросту бросили на растерзание Андромеды?
Ли Цзэюй проигнорировал удивление штаба и продолжил:
— Подберите три батальона, которые смогут лучше всех вписаться под командование Синьчжэня!
Эти слова вызвали ещё одну волну изумления. Значит генерал и правда хочет доверить армию Андромеды Мэн Цзянху? Проблема в том, что даже с отправленным подкреплением это будет противостояние максимум трёх тысяч против тридцати тысяч. Как такая маленькая сила сможет остановить целую армию?
Однако Ли Цзэюй уже отдал приказ, так что им оставалось только подчиниться. План построения позиций и обороны оказался разработан в мгновение ока, а после его разослали по формированиям.
На какое-то мгновение первоначально хаотичные войска стали ещё более хаотичными, но с прибытием каждого нового батальона на место, армия наполнялась строгостью и упорядоченностью. Таким образом, вскоре, с помощью поддержки большого количества бронетехники, сформировалась прочная линия обороны, что продемонстрировало лидерские качества Ли Цзэюйя.
Затем, не прошло много времени, солдаты увидели на горизонте клубы пыли — армия Лу Шаньху уже прибыла.
***
Получив снимки оборонительной позиции, которая, казалось, появилась из ниоткуда, Лу Шаньху не мог не выругаться:
— Этот Ли Цзэюй… Как можно быть таким трусом?!
Штабной офицер рядом с ним спросил:
— Что нам теперь делать? Приказать войскам начать атаку?
Генерал усмехнулся:
— Он хочет, чтобы я атаковал, но я этого не сделаю! Прикажите всей армии оставаться на месте. Я не верю, что он сможет отбиться от Сюй Мойянь, оставляя большую часть своей армии передо мной!
Войска Ориона медленно остановились, явно не намереваясь бросаться в бой и у Ли Цзэюйя имелся только один ответ на это — он продолжил укреплять свои позиции, словно намереваясь пустить корни на этой земле.
Лу Шаньху оказался более терпеливым, чем ожидалось, единственная его активность после встречи двух армий заключалась в отправке самолётов-разведчиков, чтобы следить за ходом событий на берегу полуострова.
Тем временем, в бескрайнем море, уже можно было различить очертания большого флота. Андромеда установила господство в небе, однако урок с зенитной пушкой оказался усвоен и самолёты не подбирались слишком близко к суши или же держались на достаточной высоте.
Мэн Цзянху попробовал достать их несколькими выстрелами, но лётчики своё дело знали, и из этого ничего не вышло.
Вскоре Цинь И стоял рядом с ним, время от времени оборачиваясь назад, однако ещё одного подкрепления всё не наблюдалось.
Когда корабли стало возможно рассмотреть невооружённым глазом, он, наконец, не выдержал и проворчал:
— Значит они действительно решили сделать из нас жертву? Как, по их мнению, мы вообще должны заблокировать целую армию с таким малым количеством войск? Это же просто смешно!
Полковник в ответ улыбнулся:
— Разве ты не слышал, что сказали? «Эта война может быть проиграна, но Мэн Цзянху обязательно должен умереть». Значит я действительно должен.
— Разве это разумно? Пусть это и учения, но почему мы идём на поводу у противника?
— Неужели ты веришь, что сказавшая эти слова, действительно настолько простодушный человек, что не знает, как сдерживать свои порывы во время разговора по общему каналу? Она сделала это намеренно, пригласив тем самым Орион атаковать Персея с двух сторон и одновременно соглашаясь на второе место.
— Так вот в чём дело! — внезапно осознал Цинь И, а затем прищурившись, спросил: — Босс, а можно спросить? Что Вы сделали такого, чтобы Вас настолько ненавидели?
Мэн Цзянху вздохнул:
— Ну… Между нами, как-то, возникло недопонимание во время одного сражения, а она очень злопамятная женщина…
После этих слов полковник вновь вздохнул и немного потряс головой.
Цинь И решил продолжить расспрос:
— А кто тогда был виноват, она или Вы?
— Это сложно, не… Хотя, пусть виноватым буду я.
— Вот оно как… — Цинь И понимающе закивал, а потом, со сверкающими глазами, заговорил ещё более тихим голосом: — Так что же мы будем делать в этой битве?
Мэн Цзянху невозмутимо продолжил:
— Честно говоря, я всё ещё чувствую себя виноватым за то, что произошло тогда. Скорее всего она тоже помнит то событие и злится как раз из-за него, просто не говорит об этом вслух…
— Значит мы специально уступаем в этой битве? Чтобы она простила Вас? — предложил план Цинь И.
Мэн Цзянху явно удивился этой идеи:
— Уступаем? Почему это? Она ненавидит меня в своем сердце, что вдохновляет её на атаку несмотря ни на что. Ненависть заставляет допускать ошибки! На этих учениях все стороны равны как по количеству войск, так и по уровню оснащения, а значит и стратегии их будут очень схожи. Таким образом конечный результат зависит от небольших столкновений. Маленькие потери тут, маленькие там и вот у тебя уже нет половины армии, а битва проиграна. Почему, по-твоему, мы сделали столь многоуровневую линию обороны? Всё просто, чтобы противник заплатил максимальную цену за каждый сделанный шаг на этом берегу.
Говоря об этом, Мэн Цзянху притянул к себе одно из курсантов:
— Иди, скажи Джуну, что с началом атаки он свободен показать максимум своих возможностей, но основными целями для него должны быть пехотинцы и легко пробиваемые цели. Пусть спокойной пропускает дальше все танки и любую другую тяжело бронированную технику.
Студент выслушал приказ и побежал.
Полковник же вновь заложил руки за спину:
— К счастью, у нас есть такое смертельное оружие, как Чу Джун. Вполне вероятно, что ему удастся остановить большую часть пехотинцев противника и тогда его техника лишится защиты в виде людей. Учитывая нашу рассредоточенность и глубину обороны, они превратятся в одинокие живые мишени, что приведёт к невообразимым потерям. Сюй Мойянь, хоть и умеет сохранять спокойствие, терпение никогда не было её сильной стороной, так что чем больше она злится, тем слабее становится.
Немого ошарашенный Цинь И спросил:
— Вы давно всё это предвидели, да? Поэтому наша линия обороны такая?
— Нет, просто адаптировался к ситуации. Раз всё сложилось таким образом, то, разумеется, это нужно использовать.
— Босс, Вы… Действительно удивительный человек.
Полковник сделал глубоких вздох, помотал головой и возразил:
— Все мои друзья были куда более удивительными, чем я, мне далеко до них.
Очнувшись от тяжелых воспоминаний через несколько секунд, Мэн Цзянху внезапно обнаружил, что выражение лица у Цинь И немного странное:
— О чем ты думаешь?
Молодой офицер бросил на него взгляд, наполненный сочувствием, и ответил:
— Просто… Босс, кажется, я понимаю Ваше одиночество.
