— Сучьи дети! Наконец-то показали своё нутро! А теперь сдохните-ка ради меня!
С какой-то безумной, психически ненормальной радостью в глазах, смотрел Гань Тао на несущихся в атаку на город Тхайнгуен вьетнамских солдат.
Подхватив автомат, он бросился вперёд и, быстро, подобно злобному духу, перемещаясь по полю боя, открыл огонь по противнику, выстрелами разнося головы вьетнамским бойцам.
Друзья и братья Гань Тао умерли мучительной смертью от рук вьетнамцев, и потому он ненавидел эту нацию до мозга костей. Из-за заключения мира между двумя странами ему только что и оставалось, что спускать свой гнев и злобу на зомби и мутировавших зверей, сражаясь с ними в первых рядах, благодаря чему его боевые навыки очень быстро росли в уровнях. К тому же благодаря принятому Эликсиру Эволюции он теперь был воином 3-го типа.
После того как Гань Тао вышел на поле боя, Энхансеры вьетнамцев тоже приняли участие в сражении, и так обе стороны сошлись в бескомпромиссной схватке, не желая уступать противнику ни сантиметра земли. Из-за ожесточённости боя каждую секунду в сражении погибало множество людей.
После того как вьетнамцы получили поддержку от Райского Государства, обученность и вооружение их войск значительно улучшилось. На вьетнамском фронте не было выделено Небесной Крепости, и потому там возникла позиционно рукопашная мясорубка.
Но сам Тхайнгуен под управлением Мин Цзяцзя оставался неприступен, так как был окружён множеством укрепрайонов, и взять город можно было только после того, как эти укрепления будут одно за другим захвачены, но дело это было непростое и нескорое.
По шоссе, являющемуся ключевой транспортной артерией Хэбэя, ведущей в Тяньцзинь.
Мчались внедорожники с установленными в кузове турелями с пулемётами, БМП, БТР, везлись крупнокалиберные орудия, летели громадные военные грузовики для перевозки солдат, было в колонне техники, растянувшейся более чем на десять километров, и немало бензовозов.
В увеличенном в длину лимузине производства Роллс-Ройса сидел в салоне мужчина средних лет, ничем не примечательного телосложения, с лицом, изрытым оспой, и носом явного пьяницы, заигрывая с четырьмя обворожительными женщинами, в салоне, не переставая, звучал игривый женский смех.
Кроме него в салоне машины находился ещё один мужчина, точнее молодой человек, одетый в стиле модном среди городской бандитской молодёжи, с волосами, крашенными в жёлто=блондинистый цвет. Лет ему было примерно двадцать один — двадцать два, именно он произнёс слова:
— Босс, мы что, реально собираемся воевать с Юэ Чжуном? Он ведь захватил Тяньцзинь, это опасное дело.
Этот мужчина с носом алкоголика был Ли Тяньмин, основатель культа Судьбы в провинции Хэбэй. Молодой парень, одетый по бандитской моде, звался Чжан Цзычжэн, и он был правой рукой Ли Тяньмина, а также одним из самых высокопоставленных лиц в культе Судьбы.
Ли Тяньмин засмеялся и ответил, даже и не думая соблюсти хоть какую-то конфиденциальность:
— Чжан Цзычжэн, не беспокойся, Юэ Чжун пропал год назад, и сейчас наилучший момент для атаки наших пяти армий. Тем более что от русских исходит большая угроза, чем от нас, и наверняка они сосредоточатся на них. Когда они друг друга измотают, тогда-то наша двадцатитысячная армия и займёт одним ударом Тяньцзинь. Тогда столица всего Китая окажется в наших руках! Ха-ха-ха!
Ли Тяньмин кинул молодому человеку бутылку дорогого зарубежного вина и произнёс с ухмылкой:
— Давай, выпей! С такой скоростью, как мы продвигаемся, мы достигнем Тяньцзинь примерно через десять дней. За это время уже определится победитель и проигравший. Если выигрывать станет Юэ Чжун, то мы перейдём на его сторону, если европейцы, то останемся с ними. Но, даже если Юэ Чжун победит, у него будут очень немалые потери, а значит, мы сможем с ним провести переговоры, добившись очень выгодных для нас условий. Наступать, отступать, вступать в бой или выжидать — всё зависит от обстоятельств, и ничего сложного в этом нет.
Как говорится, пока у птицы рыболова клюв защемлён створками моллюска, мясо и той, и того достаётся рыбаку. (Из конфликта двух сторон выгоду извлекает третья. — Прим. пер.) Их механизированная армия могла достичь Тяньцзинь за сутки марша на полной скорости, но он специально придерживал скорость своих войск. Юэ Чжуну было необходимо собрать огромное количество войск для отражения всех вторгнувшихся армий, и Ли Тяньмин собирался проволошкаться достаточно долго, чтобы вся эта отмобилизованная масса ушла в бой с кем-то другим, а ему досталась сущая мелочь. Он вовсе не стремился убиться об Юэ Чжуна в ожесточённом бою.
С облегчением на сердце Чжан Цзычжэн взял в руки бутылку вина и льстиво произнёс:
— Босс мудр!
— Ха-ха-ха! — ответил на это радостным смехом Ли Тяньмин и, обхватив каждой рукой по женщине, прижав их к себе, принялся целовать обеих по очереди, ставить засосы на их тела, и близко не походя сейчас на командующего армией.
В это мгновение над колонной появился вертолёт «Гром», открылась дверь, и показавшийся в проёме Юэ Чжун прыгнул вниз.
Оказавшись в свободном падении Юэ Чжуне применил навык полёта 4-го ранга, тело его окружило потоками воздуха, как будто он стал един с миром. Стоило ему только пожелать оказаться где-то, как потоки воздуха тут же несли его в выбранном им направлении, позволяя ему парить, подобно птице.
Юэ Чжун нёсся в небе, наслаждаясь чувством полёта, пока в груди радостно билось: «Я лечу!»
Летать, словно птицы, было всегдашней мечтой человечества, и желание достичь небес вылилось в изобретение самолётов. Но теперь, когда Юэ Чжун мог насладиться чистым полётом без использования каких-либо приспособлений и устройств, подобно птицам, что было недоступно никому до него, он был вне себя от счастья.
Он быстро пришёл в себя и, увидев внизу роскошный длинный Роллс-Ройс, подумал: «Да, скорость их марша и вправду невелика, долго мне их ждать пришлось, да и машина эта слишком выделяется, зато это сберегло мне время на её поиски».
Скоробогатеи любили выделываться, шиковать на показ из опасения, что никто не узнает, что у них есть деньги. В дни после апокалипсиса многие главари и предводители банд и организаций, вознесённый внезапно к вершинам власти, тоже принялись утолять свои скрытые стремления к роскоши и показухе, таким был и Чжан Цзычжэн.
Юэ Чжун произвёл волевое усилие и, превратившись в размытое от скорости пятно, устремился к машине.
Скорость полёта зависела от ранга этого навыка и физической мощи тела, применяющего его. Юэ Чжун, являвшийся воином 5-го типа на пике развития, разогнавшись на полную, был способен превзойти скорость звука.
За короткие две секунды Юэ Чжун преодолел около шестисот метров и, упав на крышу лимузина, вогнал обе ладони в жесть и одним рывком отогнул крышу машины в сторону.
Сидевший в Роллс-Ройсе Ли Тяньмин был настороже, несмотря на опьянение, потому, когда крыша внезапно была отвёрнута в сторону, он с исказившимся лицом тут же метнул двух женщин, что он до этого прижимал к груди, в Юэ Чжуна, одновременно громко закричав:
— Вражеская атака!
Юэ Чжун осторожно словил этих двух женщин, предотвратив возможные травмы от ужасающего по силе движения Ли Тяньмин, и достаточно аккуратно уронил их на боковое сидение.
С красными от прилившей крови глазами Чжан Цзычжэн с рёвом, рвущимся из его груди от применения навыка 3-го ранга «Обращение в оборотня», начал преображаться в трёхметровое чудовище с бугрящимися по всему телу мускулами.
Как только превращение окончилось, он бросился вперёд на такой скорости, что, казалось, он просто исчез с места, где только что находился, и, приблизившись к Юэ Чжуну, выбросил вперёд лапу с когтями, что могли рвать танковую броню.
Чжан Цзычжэн обладал богатым боевым опытом и после конца света немало чего пережил. После применения этого навыка тело его было неуязвимо даже для пулемётов, а скорость превосходила скорость звука, мощь же была почти бесконечной. Даже сильному воину 3-го типа было очень непросто, схватись он с ним. Чжан Цзычжэн уже потерял счёт сильным Энхансерам, которых он разорвал на куски.
Юэ Чжун одним движением отбил в сторону эту лапу, а вторым, той же самой руки, пролетая мимо оборотня, хлопнул того по голове ладонью, лишая сознания, и тут же аккуратно поместил ему на лоб символ повиновения.
Ли Тяньмин, видя, с какой небрежной лёгкостью был побеждён Чжан Цзычжэн, с побелевшим лицом сказал:
— Брат, кто ты? Я не помню, чтобы наносил тебе какое-либо оскорбление.
— Я Юэ Чжун, — ещё не затих последний слог имени, а произнёсший его человек исчез и затем материализовался рядом с Ли Тяньмином.
«Что за скорость!» — успел подумать тот, инстинкты Ли Тяньмина просто орали об огромной опасности, исходящей от незваного гостя, и тут же он применил навык, предназначенный для спасения жизни. Вырвавшиеся из его тела лучи сформировались в энергетический световой щит голубого света, прикрывший его тело.
На этот щит обрушился удар ладони Юэ Чжуна, которая с громким треском проломила его и понеслась к голове главы культа.
«Да как это возможно?! Как могут существовать настолько сильные люди?!» — успел подумать в оставшиеся доли мгновения Ли Тяньмин. Он сам был сверх Энхансером, но всего лишь воином 3-го типа на пике развития, никогда он не встречал кого-нибудь, способного проломить щит одним ударом ладони, такое было просто непредставимо для него.
Воин 5-го типа на Земле был практически непобедим в схватке один на один с местными Энхансерами. Только звери-мутанты 4-го или 5-го типа были способны убить того в схватке. Юэ Чжун был способен справиться с подавляющим большинством воинов 3-го типа одним движением.
После того как Ли Тяньмин, потеряв сознание, свалился на пол машины, Юэ Чжун тут же положил ему на голову символ повиновения третьего ранга.
При виде того, как Юэ Чжун разделался с двумя такими сильными Энхансерами, девушки в машине теперь смотрели на него глазами, полными страха, не зная, что он собирается сделать с ними, и страшась этого.
Первым очнувшийся Чжан Цзычжэн подошёл и, склонившись в поклоне, произнёс:
— Чжан Цзычжэн приветствует хозяина.
— Чжан Цзычжэн, отведи меня к старшим командирам этого войска, — приказал Юэ Чжун. Он планировал убить тех, превратив тем самым армию в дезорганизованную толпу.
Чжан Цзычжэн указал на багровоносого Ли Тяньмина и сообщил уважительно:
— Хозяин, вот глава армии провинции Хэбэй, Ли Тяньмин.
Очнувшийся Ля Тяньмин поднялся и, склонившись в поклоне, произнёс:
— Ли Тяньмин приветствует хозяина.
