Гэн Дачжун не обладал ни твердостью характера, ни особо развитым чувством собственного достоинства. За время службы у маньчжурского императора он привык к навязываемой при его дворе манере поведения.
В Маньчжурской Империи были популярны старые обычаи, особенно они неровно дышали к взаимоотношениям формата: «Хозяин – слуга».
Высшим военачальникам империи приходилось именовать себя перед императором Сюань Чжэнем «ничтожными», а иначе им не доверяли и не назначили бы на выполнение важной задачи.
После апокалипсиса это считалось все как бы в порядке вещей. Как главарь захочет, так все и будет.
Только Юэ Чжун в рабов обращал побежденных врагов.
Сюань Чжэнь же был просто в восторге от обычаев старого императорского двора, и потому все словно вернулось на несколько сотен лет назад, он снова восстановил систему рабства, и повсюду в Маньчжурской Империи было полно рабов и их хозяев.
И потому Гэн Дачжун, покорный трус, по приказу Юэ Чжуна, неся перед собой белый флаг, прибыл в ставку великого хана.
Со странным выражением в глазах монгольские солдаты смотрели на него. Они знали, что от этого труса, возможно, зависят их жизни.
Внезапно его остановил офицер, ухватив за полу его халата, и громко сказал:
– А ну стоять! Ты кто таков?
Перепуганный появлением этого офицера, Гэн Дачжун, заикаясь, начал объяснять:
– Этого недостойного, именуемого Гэн Дачжуном, послал председатель Китайского Союза Юэ Чжун к великому хану Ху Эжаню с заданием убедить того сдаться.
С непонятным выражением на лице, нахмурив брови, офицер взмахами рук заставил солдат отойти подальше и спросил у Гэн Дачжуна:
– А какие условия предлагает председатель Юэ Чжун?
Было известно, что войска Юэ Чжуна, окружившие на данный момент королевский двор, состоят из трех тысяч отборных бойцов.
В королевском дворе были собраны десятки тысяч рабов множества национальностей. Но при первом же ударе трех тысяч вооруженных до зубов отборных бойцов Юэ Чжуна оборона, состоящая из этих рабов, тут же перестанет существовать. Монгольская Империя находилась на грани исчезновения.
В таких обстоятельствах даже самые верные начинают подумывать о всяком разном. Многие уже про себя раздумывали о сдаче Юэ Чжуну. Все-таки он не иностранец, а бегство из королевского двора и потеря доступа к накопленным там припасам означали долгую и мучительную смерть, к другому результату скитания по степи без необходимых для выживания вещей привести не могли.
Да и если все обдумать, то, допустим, есть у тебя все необходимое и ты вырвался из королевского двора. Куда тебе дальше идти? Понятно ведь, что со временем Юэ Чжун крепко зажмет в кулаке всю степь. И когда это случится, то куда им дальше бежать?
Гэн Дачжун глянул на лево, глянул направо и залился соловьем:
– Основное условие, что выставил председатель Юэ Чжун, только одно. Великий хан Ху Эжань должен принять безоговорочную капитуляцию. Стоит это только ему сделать, и председатель Юэ Чжун, конечно же, не прибегнет к жестким мерам наказания. Однажды председатель заявил, что до тех пор, пока люди добросовестно работают и следуют его указаниям, он относится ко всем одинаково, независимо от национальности. В наших вооруженных силах Тяньвэя состоят не только китайцы, но и корейцы, монголы, представители народности Хуэй, даже уйгуры. Все они мирно сосуществуют. И если вы сдадитесь, то, естественно, станете одними из нас.
– В это время, когда на Земле свирепствуют зомби, нас, людей, становится все меньше и меньше. У председателя Юэ Чжуна великая цель, он хочет заново объединить народ страны. Сердце его готово принять всех, кто согласен работать под его началом. Председатель Юэ Чжун как раз сейчас ищет способных людей, поторопись, если не хочешь опоздать. Председатель Юэ Чжун с его даром прозревать грядущее и невероятным способностями, он, несомненно, объединит народ. Если вы успеете встать под его знамена, хорошо себя проявите, то вы, несомненно, займете важный пост, обеспечив счастливое беззаботное будущее своим детям и внукам, обеспечив процветание своего рода на множество поколений вперед!
Хоть Гэн Дачжун и бесхребетный трус, но он еще и бессовестный лицемер, и умелый льстец, готовый лить в уши мед любому, от кого только зависела его жизнь. Он был весьма хитер и неглуп, знал, когда молчать, когда говорить и что за слова надо произнести, чтобы добиться своей цели.
От услышанного сердце офицера слегка поуспокоилось, видно было, как чуток расслабилось его лицо, и он со смехом обратился к посланнику:
– Брат Гэн, я заместитель командующего золотой гвардии Ча Билай! Будем друзьями!
Лицо Гэн Дачжуна расползлось в улыбке, и он ответил:
– Великолепно! Просто здорово! Стать другом такому великому воину – это и вправду честь для Гэн Дачжуна! Как насчет того, чтобы с этого дня стать друг для друга названными братьями?
– Просто замечательно! С сегодняшнего дня мы названные братья, в этом году мне исполнилось тридцать шесть лет.
– Мне тридцать один, старший брат!
– Младший брат!
У каждого из них были свои причины для такого поступка. Ча Билай хотел заручиться поддержкой влиятельного лица при грядущем переходе в войско Юэ Чжуна, а Гэн Дачжун просто хотел потом выбраться живьем из королевского двора, и потому они тут же на месте стали названными братьями!
Сильно оживившись после того, как стал названным братом, Ча Билай повел Гэн Дачжуна в глубь королевского двора.
– Дорогой брат! Расскажи старшему брату, что нравится председателю Юэ Чжуну, чтобы старший брат смог подготовиться заранее!
– Председатель Юэ Чжун обладает выдающимися способностями и проницательностью, он просто прирожденный правитель, – вовсю заработал языком Гэн Дачжун, но при этом очень осторожно выбирая слова, чтобы ни сказать ничего, что могло бы бросить малейшую тень на его хозяина.
– Председатель Юэ Чжун выдающийся герой из тех, что рождаются только раз в тысячелетие, и сам почти что совершенство во плоти, он очень увлечен и крайне близок с прекрасной женщиной-воином, но ему очень по нраву красавицы самых разных типов, вроде ледяных недотрог, юных простодушных девственниц и даже лоли. До тех пор, пока девушка обладает красотой, от которой дух захватывает, он непременно уделит ей свое внимание.
После того как войска Юэ Чжуна отогнали от городя Тяньму маньчжуров, Гэн Дачжун стал одним из его подчиненных.
Хоть он и не занимал никакой важной должности, но он был достаточно умен и обладал развитым красноречием вместе с отточенным навыком лести, так что он быстро обзавелся множеством приятелей. Он заприметил, что большую часть времени Юэ Чжун находится в окружении Цзи Цин У, Инь Шуан, Амамии Сакуры, Чжоя Тун и прекрасной дриады Зеленый Нефрит. Поэтому он предположил, что он без ума от взрослых красоток и не менее прекрасных лоли.
В глазах Ча Билая что-то мелькнуло, как будто он кое-что вспомнил или понял, и с непонятной улыбкой он сказал:
– Похоже, верно древнее высказывание, что герои сильно до женщин охочи.
Человек выдающихся способностей и устремлений, великий хан Ху Эжань, за время создания Монгольской Империи собрал гарем более чем в сто женщин.
– Ха-ха-ха, – залился намекающим смешком Гэн Дачжун с похотливой улыбкой на лице и чувством, что повстречал родственный разум.
Провожаемый Ча Билаем, без всяких происшествий и задержек по пути Гэн Дачжун прибыл в самое сердце королевского двора.
Войдя в покои великого хана, Гэн Дачжун увидел сидящего на высоком золотом троне величественного мужчину. Это был Ху Эжань.
Ху Эжань только кинул на посланника холодный взгляд, как Гэн Дачжун тут же пал на колени, поспешно задрал задницу в воздух, начав отбивать один за одним земные поклоны, и представился, не забывая о лести:
– Посланник Китайского Союза Гэн Дачжун предстал перед великим ханом и желает тому долгих лет жизни!
Видя, что у коленопреклоненного нет ни капли собственного достоинства, в глазах Ху Эжаня промелькнуло презрение, и он спросил холодным голосом:
– Юэ Чжун послал тебя склонить меня к капитуляции? Что за условия он предлагает?
– Великий председатель Юэ Чжун надеется, что вы объявите перед ним безоговорочную капитуляцию, и тогда вы сможете править степью вместе с ним. Также он обещает сохранить жизнь вам и вашим родным и близким, оставив вам двенадцатую часть вашего богатства, – очень осторожно, выбирая слова, ответил Гэн Данчжун.
Он не посмел передать жесткие слова Юэ Чжуна о немедленной сдаче и смерти в случае отказа, так как боялся, что, услышав такое, Ху Эжань в ярости зарубит его на месте.
Обычай из дней до апокалипсиса, когда посол считался лицом неприкосновенным, давно ушел. Юэ Чжун сам лично прикончил первого посла от маньчжурского императора.
Внезапно Ху Эжань улыбнулся улыбкой, в которой не было ни капли тепла, и спросил спокойным голосом:
– Сохранит мне жизнь? А что если я не соглашусь с его предложением? Передай мне его прямые слова!
Не в силах сдержать дрожь, охватившую всё тело, Гэн Дачжун собрался с духом и ответил:
– Председатель Юэ Чжун сказал, что если хан не сдастся на его условиях, то после того, как он возьмет королевский двор, он уничтожит весь род великого хана. На размышления он дает один час, затем он начинает штурм.
– Ну что за безжалостный парень! – Но в глубине глаз Ху Эжаня за напускной веселостью мелькнула едкая горечь.
Он знал, что Юэ Чжун не только вполне готов, но и способен исполнить свои угрозы. Сам Ху Эжань, как Эвольвер высокого уровня, вполне был способен прорваться сквозь войска Юэ Чжуна, окружившие королевский двор. А его жена и дети, друзья, родственники, верные ему подчиненные? А они не смогут. Если он откажется от предложения Юэ Чжуна, то все, о ком он сейчас подумал, умрут. Если же они окажут достаточно ожесточенное сопротивление, то Юэ Чжун задействует всю свою армейскую мощь, и будет уничтожено все монгольское население королевского двора.
Войска Юэ Чжуна не будут придерживаться каких-либо правил ведения цивилизованных боевых действий. Резня, которую учинил в степи Ле Мин И, этому доказательство. Юэ Чжуну нужна победа любой ценой.
– Я сам буду говорить с Юэ Чжуном! – сказал своим низким голосом Ху Эжань и посмотрел на стоявших по сторонам золотого трона генералов и воинских чинов.
– Если я не вернусь в течение пяти часов, то больше не ждите меня и не пытайтесь со мной связаться. Немедленно порывайтесь сквозь окружение, и каждый действуйте по своему усмотрению. Перед этим уничтожить все материальные ценности, хранящиеся в королевском дворе. До этого не предпринимать никаких поспешных действий, поддерживать в столице порядок и закон!
– Будет исполнено, великий хан! – громко и отчетливо ответили все присутствующие монгольские офицеры.
Гэн Дачжун теперь смотрел на великого хана совсем по-новому. «Действительно, дух и решения, достойные звания великого хана Монголов».
Для Юэ Чжуна в королевском дворе наибольший интерес представляют из себя не жители, а собранные там припасы. Если будут уничтожены все запасы королевского двора, Юэ Чжуна особо не будет волновать, смогут ли прорваться монгольские бойцы или нет. Его будет заботить другое. Для сохранения жизней многочисленных рабов ему придется собирать просто огромное количество продовольствия, задача, с которой будет непросто справиться даже со всеми имеющимися у него во Внутренней Монголии войсками.
Отдав соответствующие распоряжения, Ху Эжань покинул королевский двор вместе с Гэн Дачжуном.
