— Ха-ха-ха, людишки, я передал информацию обо всём здесь произошедшем, и вскоре вся империя будет знать, что здесь произошло. Если вы немедленно сдадитесь, то я смогу сохранить вам жизнь, также я смогу вам дать высокие аристократические звания, богатство и положение в обществе. Ну, а если нет, то вам, как и всем остальным тридцати тысячам человеческого населения города Цзяошоу, придёт конец! — с торжествующим хохотом поведал маркиз.
Сила защитного амулета класса C была поразительна. До тех пор, пока в кристаллическом ядре 8-го типа не закончится энергия, даже Анна была не способна пробить создаваемое им силовое поле. Шёлковые нити Анны были великолепны в тайных убийствах, устроении ловушек и их деактивации, в сокрытии и защите. Но вот силы для прямого схватки грудь на грудь им не хватало.
Будь же Юэ Чжун полностью здоров, на то, чтобы разрушить этот щит, ему бы хватило одного удара кулака.
— Хватит нести чушь, отключись!
И Юэ Чжун, посмотрев рептилоиду прямо в глаза, нанёс по разуму того удар своей волей, что была не слабее, чем у воина 9-го типа.
— Ваше величество! — маркиз вскрикнул в ужасе, когда для него Юэ Чжун внезапно превратился в могущественного и величественного императора, что протянул когтистую длань к его голове. Воля маркиза была мгновенно сокрушена, и его обмякшее тело рухнуло на пол, а из рук выпал защитный амулет, после чего силовой щит сразу погас. Юэ Чжун немедленно кинул на лоб маркиза символ повиновения, превратив его в свою марионетку.
Анна, стоя рядом с землянином, была поражена увиденным: «Какая могучая воля, она как минимум не уступает той, что обладают воины 9-го типа».
Именно воля и познание закона Пространства были самыми непреодолимыми препятствиями на пути становления многих воинов 8-го типа воинами 9-го. Многие из воинов 8-го типа на пике развития специально, чтобы закалить волю, путешествовали по полям давних сражений в мире небесных духов, но самое большее, чего они могли добиться, — это развить её до уровня воинов 8-го типа в полушаге от перехода, и практически никто не оттачивал её до такой степени, что она не уступала воинам 9-го.
Валентин быстро пришёл в себя и, подойдя к Юэ Чжуну, произнёс:
— Раб Валентин приветствует хозяина!
— Сколько представителей дивного народа проживает в Цзяошоу? — спросил Юэ Чжун.
Рептилоид немедленно ответил:
— Тридцать пять тысяч четыреста тридцать четыре дивных, из них воинов 6-го типа четыреста семьдесят шесть, 5-го одиннадцать тысяч сто двадцать три, остальные все воины 4-го типа.
Юэ Чжун пересыпал в руки Валентина символы повиновения:
— Это символы повиновения, здесь их сорок тысяч. Вместе со своими людьми обрати всех дивных в марионетки.
Символы повиновения не обладали объёмом, и потому все сорок тысяч легко наложились друг на друга, выглядя со стороны всего одним.
— Да, хозяин! — Валентин вместе с подчинёнными немедленно поспешил наружу.
Анна посмотрела на находящихся на пиршественном столе детей в клетках и, нахмурившись, спросила:
— А что делать с ними?
— Нет, не убивайте меня! Братик, сестричка, умоляю, не убивайте меня!
— Я сделаю для вас всё что угодно, только не убивайте меня! — закричали дети в клетках, услышав слова Анны. Они видели, как Юэ Чжун и Анна легко расправились с непобедимыми до этого дивными, и боялись их теперь даже сильнее, чем рептилоидов. Из-за этого они не могли сдержать плач и крики, что создавали настоящую какофонию в пиршественном зале. На планете Хунлун люди зачастую относились к другим людям намного жёстче, чем любые рептилоиды.
Юэ Чжун посмотрел на этих издающих писк и скулёж детей и даванул на них слегка аурой:
— Заткнулись!
Ощутив ауру Юэ Чжуна, детишки от страха немедленно замолкли, с паникой во взоре смотря на него.
Землянин неспешно произнёс:
— После того как я закончу со всеми делами, я освобожу вас и верну туда, откуда вас забрали, а пока помолчите.
Услышав это, мелкие паршивцы стали вести себя тихо и благонравно.
— Ты хочешь удержать город за собой? Но ведь нам не по силам биться с целой империей, — сказала Анна. Она считала, что после того, что они сегодня натворили, они должны были немедленно покинуть город. В империи Хунлун было сорок восемь воинов 8-го типа, был воин 9-го, и огромное количество воинов 7-го и 6-го.
Анна была святой, то есть воином 8-го типа, и даже если против неё одновременно выступит сто воинов 7-го типа, то она вышла бы победителем из схватки, уничтожив их всех до единого. Но перед лицом пятисот таких воинов она будет вынуждена отступить. Внезапная же атака тысячи воинов 7-го типа может окончиться её гибелью.
Кроме того, Юэ Чжун был сейчас тяжело ранен, и потому Анне особенно не хотелось вступать в смертельную битву с империей Хунлун.
С улыбкой полной уверенности Юэ Чжун ответил:— Будь спокойна, у меня всё продумано.
Видя, насколько уверен в себе Юэ Чжун, Анна ответила одним коротким:
— Угу.
Благодаря тому, что Валентин был правителем города и использовал на полную свои права, рассылая подчинённых с символами повиновения, все дивные Цзяошоу были быстро превращены в марионеток.
В полдень на центрально площади города Цзяошоу было крайне многолюдно. Сюда собрались все триста с лишним тысяч человеческого населения города. Согнали их сюда силой, и сейчас люди с тревогой и страхом смотрели на стоящих по периметру площади воинов-рептилоидов, страшась, что их всех сейчас начнут убивать.
Аристократ-человек Жань Цзян, облачённый в великолепные одежды западного стиля, приглушённым голосом спросил у другого аристократа:
— Лао Хо, что случилось? Зачем нас собрал господин правитель города? Неужто он решил нас убить?
Лао Хо, дрожа всем телом, почти потеряв от страха голос, прошептал:
— Убить? Нас? За что? Если ему хочется кушать, пусть съест кого-нибудь другого, одарив того счастливым перерождением, а не нас!
В городах империи дивных все люди были не более чем еда. Каждый год рептилоиды съедали немало детей и из семей аристократов. Хотя дивные особо не усердствовали с убийством людей, ведь если они будут убивать тех слишком часто, по любому своему капризу, то меньше чем за год все люди будут перебиты, и нелюди полностью лишатся своей любимой еды, заодно и столкнутся с нехваткой пропитания.
Пока люди мучились неопределённость и сами себя пугали предположениями, на возвышение перед ними в окружении нескольких дивных вышли молодая красивая девушка и молодой мужчина в серебряного цвета доспехе.
Лао Хо, увидев этого, повысил голос:
— Смотри, там двое людей!
Жань Цзян, явно не веря своим глазам, что отлично читалось на его лице, сказал:
— Как люди могут находиться рядом с самим правителем города, да и ещё в таком месте?
Вид Юэ Чжуна и Анны на сцене заставило толпу зажужжать суматошным перешёптыванием. Юэ Чжун, нахмурившись, посмотрел вниз, и хоть и негневно, но величественным, грозным голосом произнёс:
— Тишина!
Поражённые мощью и властью в голосе Юэ Чжуна, люди на площади немедленно умолкли.
Неспешно и совершенно спокойным тоном Юэ Чжун заговорил:
— Я Юэ Чжун, человек. С сегодняшнего дня я новый правитель города Цзяошоу. Вы все мои подданные. Моя цель состоит в освобождении от власти дивных человечества и становлении им новым правящим классом. Я призываю вас брать с меня пример и вступать в бой за права и свободу человечества и вас самих.
Слова Юэ Чжуна произвели на сознание людей на площади эффект сходный с тем, как если бы кипящее на сковороде масло подлили холодной воды. Его призыв не вдохновил подавляющее большинство людей внизу, их только полностью обуял страх. За все годы власти рептилоидов множество людей, чья кровь кипела в жилах от мысли о власти нелюдей над родом человеческим, выступали против властей империи Хунлун, и судьба их была крайне незавидна. Кроме того, те люди, что шли за ними и из которых состояли войска этих воодушевлённых предводителей, тоже стали закуской для дивных. Страшась дивных, эти люди больше не хотели с ними сражаться, боясь за свободу человечества.
— Мне неважно, о чём вы сейчас думаете и кем вы меня считаете, всё, что мне от вас необходимо, — это выполнение моих приказов. Неповиновение моим приказам окончится только одним — смертью посмевшего не исполнить его. И первый из приказов таков: с сегодняшнего дня запрещается поставлять дивным детей и сородичей в качестве еды или каких-либо иных надобностей. Нарушившие это приказ будут преданы смерти совершенно так же, как вот эти люди.
Юэ Чжун взмахнул рукой, и тридцать воинов-людей, все марионетки, вывели на сцену двести аристократов с самыми высокими титулами в городе, что получили их за свою преданную службу рептилоидам. Также вместе с ними вытащили и их дружины, с которыми те охотились на людей.
Один из них прокричал Юэ Чжуну:
— Я человек герцога Салади, за то, что ты посмел схватить меня, империя сделает из тебя шашлык, а потом скормят его собакам!
Все остальные выведенные на сцену аристократы криками поддержали угрозы этого мужчины. Юэ Чжун же, повернувшись к воинам, выведшим аристократов, приказал:
— Убить.
Тут же все тридцать воинов 5-го типа, перехватив алебарды, принялись рубить аристократов и их пристяжь, словно какая-то многорукая мясорубка. В одно мгновение сцена превратилась в поле боя: взлетали алебарды, кровь ручьями стекала со сцены. Когда всё закончилось, на сцене осталось валяться четыре тысячи трупов.
Люди, согнанные на площадь, глядевшие на устланную телами сцену, практически все побледнели, а очень многих тут же на месте вырвало. Но абсолютно все люди на площади теперь смотрели на Юэ Чжуна, как на самого настоящего демона.
Так как люди уже давно привыкли к своему рабскому положению, Юэ Чжун не нуждался в их одобрении и поддержке. Всё, что ему от них требовалось, — это беспрекословное выполнение его приказов, пока он не бросит их в бой.
