Как только наступила ночь, я схватила сумку с припасами и пошла к дому дедушки Уилла.
Когда я добралась до дома, ещё не успев войти, я слышу болезненные стоны мальчика. Похоже, сегодня он чувствует себя гораздо хуже, чем вчера.
Когда я захожу, то вижу, что дедушка Уилл вытирает пот с мальчика и делает всё возможное, чтобы облегчить его страдания.
Я быстро подхожу к кровати, достаю из сумки бутылку и протягиваю ему.
— Что это?
— Чистая вода.
— Спасибо, — бормочет он.
— Возьми ещё это, — говорю я, протягивая ему «Джосайю».
Взяв траву, дедушка Уилл легонько проводит пальцами по травинкам.
— Ах-х, это «Джосайя»?..
Обалдеть. Он может сказать, что это за растение, просто пощупав его?
Я даже и близко не могу описать дедушку Уилла. Его поступки всегда превосходят все мои ожидания.
Дедушка Уилл бросает «Джосайю» в бутылку, позволяя листьям раствориться в жидкости, пока вода не станет светло-зелёного цвета.
Затем он прижимается к бьющемуся мальчику и открывает его рот. Он осторожно выливает несколько капель смеси на его язык.
Мальчик закрывает рот, и вскоре его судороги немного утихают, он начинает успокаиваться.
Похоже, что как только «Джосайя» попадает в чей-то рот, не проходит и минуты, прежде чем начинает проявляться её эффективность.
Я разматываю грязные полоски своего платья, которыми вчера обмотала голову мальчика, и прикладываю немного мази, которую принесла в сумке, к его гноящимся ранам. Как только я заканчиваю, я снова перевязываю раны, на этот раз используя нормальные бинты.
Я думаю, что такого рода ужасные раны, вероятно, обычное дело в этой деревне.
— Алисия, спасибо, — снова произносит дедушка Уилл.
— Я... делаю это только потому, что это приносит мне пользу, поэтому твоя благодарность мне не нужна.
Именно. Я — та, кто делает личную выгоду своим приоритетом в жизни.
Спасение этого мальчика — просто каприз, потому что я захотела поговорить с маленьким, умным ребёнком.
Плечи дедушки Уилла напрягаются от моих слов. Я не хочу, чтобы он смотрел на меня с презрением, но и лгать ему не хочу.
— Независимо от твоих мотивов, спасибо, — тепло говорит мне дедушка Уилл, снова расслабляясь.
— Как его зовут?
— Гиллес.
— Гиллес... А сколько ему лет?
— Шесть.
— И где его родители?..
— Их убили другие местные жители.
Убили?
Они не умерли от какой-то болезни, а были убиты?
— Алисия, ты знаешь, что это за место, — деловито заявляет дедушка Уилл, но в его голосе слышится намёк на честолюбие.
— Но чем он провинился?
— Ничем.
Почему? В шесть лет Гиллес стал сиротой без всякой причины? Здесь это считается нормальным?
— Это неправильно.
— Да. Я тоже так думаю. Но как бы это ни было несправедливо, ничего не поделаешь
Что вообще делает главная героиня? Ей нужно поторопиться и что-то сделать с этими нечеловеческими условиями!
Воу. Я теперь полагаюсь на главную героиню?..
Но что я могу сделать? Мне ничего не будет, если я улучшу условия жизни в этой деревне!
Ах, нужно забыть об этом! Я — бессердечная злодейка. Такие вещи не должны меня беспокоить!
Я полна решимости стать лучшей злодейкой, которую когда-либо видел этот мир!
Но если это так, то почему моё сердце так сильно болит? Откуда взялся этот душный дискомфорт?..
— Спасибо тебе большое за сегодня, — говорит дедушка Уилл, гладя меня по голове.
— Вот… Пожалуйста, поделись с ним, — говорю я вместо ответа, передавая дедушке Уиллу пакет с вкусняшками.
Возможно, почувствовав, что мой тон утратил часть прежней амбициозной бравады, дедушка ещё раз погладил меня по голове и прошептал, что всё будет хорошо.
