10,000 лет назад, в Эпоху Мифов, континент был слишком опасен для человечества. Это было время, когда по земле блуждали опаснейшие монстры, способные одним своим дыханием превращать в пепел целые города. Люди не обладали той силой, которой были наделены Арвы и другие виды, что ставило их в положение «низшей расы».
Учитывая это, у человечества оставалось всего два варианта, позволяющих пройти естественный отбор. Люди должны были либо склониться перед одной из высших рас, попросив её о предоставлении защиты, либо стать чьими-то рабами.
Рассвет Эпохи Мифов не принёс для людей ничего хорошего. Как бы они не старались выжить, их популяция не росла, а продолжительность жизни была чрезвычайно низкой. Но затем появилось одно существо, которое признало право низших рас на равное сосуществование и отдало за них свою собственную жизнь.
Это был Прометей, один из богов Олимпа.
Бог, которого Зевс почитал больше, чем кого-либо другого, осмелился совершить мятеж. Он передал смертным знания о том, как использовать силу материального мира, что впоследствии и получило название «первый огонь человечества».
Он поделился с людьми умением чувствовать присутствие исходного элемента материального мира и управлять им.
…
— Прометей! Ты нарушил великие уставы Олимпа и принёс в материальный мир хаос! В наказание ты не будешь знать покоя, пока не устранишь эту ошибку своими собственными руками! Изо дня в день ты будешь чувствовать боль и страдания, а твоя печень будет пожрана твоим же самодовольством!
…
Когда Зевс, правитель Олимпа, узнал об этом, он был сильно разгневан и проклял Прометея. Однако сам Прометей ничуть не жалел о содеянном. Фактически, он с самого начала знал, что всё так и будет.
Даже предвидев то, каким будет его наказание, Прометей был доволен возможностью увидеть будущее процветание человечества.
С этого и началась история человечества. Естественно, в первое время никаких серьёзных изменений не произошло. Люди плохо понимали концепцию маны. Они не умели генерировать её в своих собственных телах и плохо управлялись с ней. Для них это было так же тяжело, как растопка костра без древесины.
Боги, опасавшиеся наступления непредвиденных последствий, были рады видеть, что у людей практически ничего не получается. Однако время шло, и человечество мало-помалу начало осваивать дарованные им знания.
Люди поняли, что при высоких концентрациях мана имеет свойство сжиматься, а образующаяся при этом сила была названа аурой. Понятие «ауры» придумал настоящий гений, чьё имя было уже давно забыто. Он всю свою жизнь посвятил изучению сжатой маны и, в конце концов, сумел добиться определённых результатов.
Его навыки были весьма грубыми и несовершенными по сравнению с тем, что создали последующие поколения, но именно этот шаг можно было назвать исходным. Дни, когда люди испытывали трудности даже с противодействием диким животным, постепенно канули в небытие.
Поначалу у наиболее одарённых людей получалось лишь кое-как имитировать божественную силу. И эта имитация стала называться «магией».
Осознав, что рано или поздно магия может развиться до такой степени, что гарантирует становление на один уровень с богами, ею заинтересовались жрецы. Они систематически исследовали структуру материального мира и пытались определить, какое направление должна принять мана. Сейчас об этом можно было прочесть в самых элементарных учебниках о магии, но для людей древности это просветление и вправду было похоже на открытие способа добычи огня.
После этого прошла ровно тысяча лет.
Два первооткрывателя распространили свои знания по всему континенту, и человечество наконец-то избавилось от рабских оков. Для людей данный срок был неимоверно огромным, в то время как для Арв он составлял лишь половину от продолжительности их жизни. Вот почему по сравнению с другими расами человечество развивалось просто с невероятной скоростью.
— Вскоре после этого появились и первые трансцендентные люди, — с тёплым выражением лица проговорил Мирдаль, — В те времена люди обладали куда большей духовностью, чем сейчас, а концентрация маны была в десятки раз выше.
Поскольку по главе человечества встали трансцендентные люди, вскоре была создана так называемая «система единой нации». В отличие от высших рас, каждый представитель которой сам по себе был могущественным существом, люди были прекрасно осведомлены о своих слабых местах, а потому плотно сотрудничали друг с другом.
Как таковой классовой системы попросту не существовало, а потому не было и разницы между богатыми и бедными. Чтобы противостоять навязчивой воле богов, вторжению демонов и давлению других рас, человечество волей-неволей объединилось в один кулак. Так и начался первый золотой век эры людей.
Через несколько поколений в мире стали рождаться сотни трансцендентных людей. Человечество обрело влияние и смогло на равных разговаривать как с другими расами, так и с самими богами. Это была отчаянная ситуация для богов, которые и без того не справлялись с демонами. К счастью, люди не забыли о дарованной им Прометеем благодати. Они объединились с богами и вступили в долгую битву с демонами, вторгшимися в их материальный мир.
Тогда и произошёл поворотный момент в Эпохе Мифов.
— … Что произошло дальше, я объяснять не буду. Это уже другая история. Ухм-м-м… — издав длинный вздох, закончил свой рассказ Мирдаль. Лишь после этого Тео вспомнил, что забыл дышать. Даже он, Теодор Миллер, который знал больше секретов, чем любой другой маг континента, был просто-напросто поражён тем потоком информации, который вылился на него за прошедшие десять минут.
Самые глубокие тайны человечества вылились наружу все и сразу.
«Значит, отправной точкой человечества стало восстание одного из богов. И он всё это время был здесь, на континенте, наблюдая за нами…»
Это всё объясняло. Остальная часть истории была не менее стоящей, но прямо сейчас её следовало отложить на второй план.
Систематизировав в своей голове полученную информацию, Теодор посмотрел на Мирдаля который, казалось, чего-то ждал. Рассказанная им история была вовсе не длинной, но Тео мог с уверенностью сказать, что этот старик определенно был похож на Глаттони. Мирдаль не стеснялся отвечать на вопрос встречным вопросом.
— Что значит «погасить огонь»? Вы планируете лишить людей способности контролировать ману?
— Верно. Теперь люди могут жить, не полагаясь на ману. Для этого я стал временным Пользователем Акедии и в течение нескольких тысячелетий высасывал ману из континентов, — кивнул Мирдаль.
— … Ману из континентов… Только не говорите мне, что…!?
— Глаттони уже давно заметила, что происходит нечто необычное. Концентрация маны в материальном мире постепенно падает. Драконы больше не будут рождаться, а бреши между измерениями скоро будут закрыты окончательно. Всё меньше магов и пользователей ауры становятся трансцендентными.
Услышав, что в мире больше не родится ни одного дракона, Брасмати сделал грозное выражение лица, однако Мирдаль не обратил на это ни малейшего внимания.
— Разве это не идеальный план? До тех пор, пока человечество не обретёт достаточно сил и ресурсов, чтобы исследовать мир за пределами своей планеты, оно будет процветать, не опасаясь тотального уничтожения. Ни боги, ни демоны, ни драконы… Ничто не сможет угрожать им. Это план, который я, Прометей, довёл до конца.
Выслушав эту совершенно абсурдную историю, Теодор и остальные не смогли выдавить из себя ни слова. Лишь Клипеус с горечью пробормотал:
— До конца…
— Ты, как никто другой, должен это понимать. В тот момент, когда ты появился в этой форме, я понял, что мир принял мой план.
— … Да. Я бы не появился в форме ребёнка, если бы должен был остановить тебя. Материальный мир всё-таки счёл, что моя раса прожила в нём уже достаточное количество времени.
Как уже ранее упоминалось, лорд-дракон был защитным механизмом материального мира. Если бы план Прометея предполагал гибель материального мира, Клипеус явился бы на свет в форме древнего дракона и продемонстрировал силу, способную уничтожить даже Акедию.
Однако материальный мир предоставил ему форму детёныша. В ней он никак не мог помешать исполнению замысла Прометея. Мир предпочел выживанию драконов план Прометея.— Это наша с тобой последняя игра, высокомерный дракон. Однако я отдаю дань уважения тем, кто сохранял материальный мир на протяжении всех этих лет. Итак, выполни свой долг до конца.
— Что бы ты не говорил, я и так сделаю это,— с подавленным выражением лица ответил Клипеус.
Затем Мирдаль перевёл взгляд на Титанию, которая всё ещё не понимала, что происходит. Всё это время Мирдаль Херсейм оставался в этом мире как аватар Прометея с целью исполнить свой замысел. Он посетил Башни Магии Мелтора, оставив в них часть своих знаний, а также скрыл фрагмент своей памяти в мировом древе Эльфхейма. Однако всё это не имело ничего общего с причиной, по которой он сделал эту девушку своей ученицей.
— Титания.
Мирдаль прожил несколько тысяч лет и настолько привык притворяться человеком, что перенял у людей некоторые из их качеств. Например, привязанность.
— Я знаю, что у тебя на сердце, но иного пути не было. Старик, которого ты сейчас видишь перед собой, — всего лишь марионетка, движимая волей Прометея. Я был недостаточно храбр, чтобы возложить на себя ответственность за твою смерть. У меня даже не хватило смелости оставить тебя, пока ты не стала взрослой.
— У-учитель?
— И оставленный тебе Герос, и послание для этого молодого человека… Всё это было запланировано. Но… Пусть я всего лишь инструмент, который исполнял команды свыше, я всегда хотел, чтобы ты была счастлива.
Выбранный Прометеем путь был отнюдь не самым лёгким. Для того, чтобы снизить концентрацию маны, достаточно было просто сжечь все Мировые Древа, что привело бы к гибели большей части эльфов. И если бы Прометей захотел это сделать — ему потребовалось бы всего несколько дней. Однако он на это не пошёл. Он восстал против своих врождённых инстинктов и разработал идеальный план.
— Теодор Миллер, — проговорил Мирдаль, переведя взгляд на волшебника.
Именно этот молодой человек стал ключевой фигурой в плане Прометея. Этот достойный и талантливейший маг не прекращал двигаться вперёд, несмотря ни на что. Даже Прометей мог без каких-либо преувеличений сказать, что если в эту эпоху и суждено было кому-то стать трансцендентным человеком, то таким человеком был Теодор Миллер. Нет, на самом деле, он мог достичь ещё более высокого уровня.
Итак, разве можно было сказать, что Прометей прогадал со своим выбором?
— Осталось всего пять минут. Я освобожу Клеть Хроноса. Затем ты должен будешь изгнать Акедию из этого мира и защитить будущее человечества.
Обсуждать что-либо или спорить уже было бессмысленно. Собрав все свои оставшиеся силы, Мирдаль поднял ладонь. Он не мог вмешиваться в обычное пространство, но в этом месте он был сродни настоящему богу. И вот, в тот момент, когда Теодор открыл рот, чтобы ответить, всех четырех посетителей Клети Хроноса окутала пространственная магия Прометея.
— … Всё-таки игре конец? Не думал, что от этого мне будет так грустно… — на прощанье пробормотал старик.
Настало время завершить долгую историю Мирдаля Херсейма.
* * *
Вшух!
Группа из двух драконов, эльфа и человека внезапно появилась посреди болотистого леса. Тем не менее, никто из них не был ни удивлён, ни шокирован. Теодор, Титания, Брасмати и Клипеус поняли, что их вернули на отправную точку, расположенную неподалеку от того места, где начиналась Клеть Хроноса.
— Теодор?
— Мальчик!
— Ох, Лорд! Вы целы!
Один за другим раздались голоса Рэндольфа, Аквило и Эрукуса. Несмотря на то, что прошло совсем немного времени, они искренне радовались воссоединению. К сожалению, Теодор не мог себе позволить предаться радостным эмоциям даже на несколько секунд. Если слова Мирдаля были верны, у них оставалось менее пяти минут. И за это время нужно было найти способ изгнать из материального мира один из сильнейших гримуаров Семи Грехов, Акедию.
— Теодор Миллер.
Клипеус пришел к такому же выводу и посмотрел на Теодора.
— Есть ли какой-то способ изгнать Акедию? Я не думаю, что как только один из Семи Грехов будет освобождён, он просто останется стоять на своём месте. С наибольшей вероятностью, он сразу же перейдёт в атаку.
— Хм… Я тоже так думаю.
— Скажи, пожалуйста, что тебе нужно. Именем лорда-дракона я гарантирую любую поддержку.
Ни один маг 8-го Круга не мог изгнать из этого мира такой гримуар, как Акедия. Однако это было вполне возможно, если бы он использовал функцию 6-ой стадии, о которой ранее уже упоминала Глаттони. Теодор догадывался, что если он воспользуется этой способностью, то сможет продемонстрировать силу, сопоставимую с мифическим уровнем. Возможно, этого будет достаточно, чтобы уничтожить Клеть Хроноса, а также изгнать Лень.
Однако была одна проблема.
— Пользователь, ты в курсе, что у тебя всего 1,280 очков достижений? Для использования данной функции этого недостаточно.
Чтобы сделать то, что он планировал, необходимо было просто астрономическое количество очков достижений. И, вспомнив об этом, Теодор с абсолютно серьёзным выражением лица посмотрел на драконов. Именно эта раса обладала мощным врождённым инстинктом — собирать горы сокровищ. Даже у молодого дракона, такого как Аквило, была целая пещера с артефактами и золотом.
А раз так, каково же было состояние пожилых драконов?
В обычной ситуации подобная просьба была бы воспринята как объявление войны, однако ни один дракон не мог ослушаться приказа своего лорда. Вот почему Теодор немного помедлил, после чего огласил свою просьбу.
— Это не для меня. Это для Глаттони.
— Что ты имеешь в виду?
Услышав невинный вопрос Клипеуса, Теодор издал долгий вздох и ответил:
— Принесите сюда все стоящие магические артефакты и сокровища, которые только у вас есть. И да, они должны быть как минимум редкими.
Сказать, что драконы были ошеломлены, — ничего не сказать.
