— Взываю к тебе, король богов, почивший на Мойтовых равнинах.
Одновременно с этим магический круг под ногами Теодора начал испускать нежный белый свет и поглощать ману.
Однако, на самом деле, Теодору вовсе не требовалось подпитывать магию призыва своей маной. Это явление было чем-то вроде осмотического давления, которое происходило из-за того, что концентрация маны в магическом круге была слишком высокой для этого материального мира.
— Твои золотые волосы словно солнце, а твой красный плащ символизирует победу. Ты, почетный король, чья потерянная рука была заменена серебром. Когда-то ты владел мечом, разрушающим зло.
Эта история была настолько древней, что попросту не дошла до современной эпохи. Заклинание призыва основывалось на биографии повелителя клана богов Нуады Аргетлама, а потому Теодору пришлось потратить большую часть оставшихся очков в Библиотеке, чтобы создать его.
Обычный человек мог этого и не понимать, но ценность забытых мифов была буквально бесконечной. Заклинание, которое призывало в этот мир забытого бога, было не чем иным, как магией 9-го Круга.
И теперь Теодор пытался воссоздать это заклинание.
— Ты, взявший трёх женщин судьбы в свои жены, которые когда-то помогли вернуть тебе трон… Воин, обладающий большей справедливостью и мужеством, чем кто-либо другой. Сам Лиа Фаил приветствовал твою коронацию, а твоей короной стало полуденное солнце.
Забытый бог всё ещё был богом. Даже великий волшебник, достигший высот в искусстве волшебства, не мог по своей первой прихоти взывать к такому могущественному существу.
Как правило, для осуществления чего-то подобного, потребовалось бы не менее миллиона человек и четыре сердца дракона. Это было не низкоранговое божество, а король богов — самый известный из них.
И Теодору, как и любому другому магу-призывателю, следовало заплатить должную цену.
«… Если бы у меня не было Клайма Солайса…»
Как ни странно, но в этой ситуации ему помог меч, полученный благодаря действиям Империи Андрас.
«Одно из четырех сокровищ Элина, меч, символизирующий Нуаду Аргетлама… Клинок, лезвия которого ещё никто не сумел избежать, и сокровище, на которое он должен ответить».
Клан богов был достаточно противоречивым. Они были частью материального мира и после смерти исчезли из него, но в то же время их частицы остались здесь, чтобы отвечать на молитвы и призывы.
Однако связаться с богом было крайне нелегко.
Даже божественное послание, не говоря уже о снисхождении бога на землю, было событием национального масштаба, где на успех влияла исключительно воля огромного количества молящихся людей.
— Я клянусь — это борьба со злом.
Таким образом, данный призыв был самым настоящим мошенничеством.
— Я клянусь — это справедливый бой.
Впрочем, монстр, который на протяжении пятисот лет наращивал силу, также был мошенничеством.
— Я клянусь — это борьба во имя спасения мира!
Как только Теодор начал взывать к Нуаде, который всё ещё не проявлял никаких признаков приближения, давление магического круга увеличилось. Обещанное им время составляло три минуты, и если Вероника будет убита только потому, что он опоздает на несколько секунд, Теодор проклянет короля богов, даже если тот в конце концов появится.
— … Ха.
Неужели ему помог этот отчаянный крик души?
— Ха-ха-ха-ха!
В его голове раздался чей-то возбужденный смех. Он был ясным и звонким, а ещё от него не исходило никакого зла. Приятный смех полностью заполнил разум Теодора.
Но куда более величественным был голос Науды.
— Да, это оно! Вместо того, чтобы противостоять злу или защищать справедливость, женщина оказалась дороже, чем спасение всего мира! Что ж, да. Если ты — мужчина, то обязан спасти женщину, которая тебя любит! Это искренное стремление, которым Нуада Аргетлам действительно восхищается!
«Вы действительно бог?» — нерешительно спросил озадаченный Тео.
— Да, ты воззвал ко мне при помощи этого меча. Много кто пытался позаимствовать мою силу, но это первый раз, когда маг хочет призвать непосредственно моё тело.
«Что…»
Впрочем, это было естественно. Пожертвовав Клаймом Солайсом, можно было получить божественное благословление или часть его силы. Не было ещё ни одного такого сумасшедшего, как Теодор, который стал бы вызывать Нуаду лично.
Вот почему даже Науда удивился этому.
«Врага нужно убить любой ценой».
Этого было достаточно. Во время привлечения существа из другого мира, магия призыва раскрыла душу Теодора. И в этом процессе информация об Инвидии начала вливаться в сознание, связанное с ним.
По этой причине Нуада некоторое время молчал.
— … Захватчик, оставшийся в этом мире…
Теодор сумел прочесть глубокую ненависть и гнев, исходящие от Нуады. Неужели у короля богов были антагонистические отношения с Семью Грехами?
Но прежде чем Теодор успел задать свой вопрос, прямиком из яркого света появилась рука Науды. Она была белой, как мрамор, но в то же время не выглядела неживой, а предплечье было заковано в серебряные доспехи.
Взяв в руку Клайм Солайс, Нуада Аргетлам прошептал низким и холодным голосом:
— Я понял. Теперь я понимаю твои слова. Борьба со злом, спасение мира, борьба за справедливость. Для Нуады нет более подходящих причин.
Последний этап магии призыва… Согласие другой стороны! Король богов Нуада принял призыв этого материального мира.
А в следующий момент…
* * *
Гру-ду-ду-ду!
От огромного взрыва поверхность земли не выдержала и взлетела вверх даже несмотря на то, что источник этой колоссальной мощи находился в нескольких километрах под землей.
Пожилой человек с мечом в руке противостоял существу, сотканному из белого пламени. Всякий раз, когда Вероника ударяла, её атака врезалась в клинок Инвидии, заставляя землю опасно вздрагивать. Магма, способная расплавить металл, для этих существ была не губительнее теплой воды.
И вот, стоя в этом потоке лавы, Вероника отчаянно подумала:
«Чёрт возьми, этот монстр… Кажется, он становится всё сильнее и сильнее…»
Вероника поняла, что с каждым ударом её положение становится всё хуже и хуже. Мастер Красной Башни была покрыта многочисленными ранами, а её чешуя была залита кровью.
— Ты делаешь слишком много движений, а твоя тактика слишком проста. У тебя нет опыта обучения боевым искусствам? — заметила Инвидия.
Даже в таком противостоянии Инвидия не стала использовать больше энергии. Она всего лишь полагалась на опыт бесчисленных битв, перенятый у всех поглощенных ею мастеров меча. Инвидия была на шаг впереди Вероники: каждый раз, когда женщина-дракон пыталась нанести удар, меч Инвидии проводил успешную контратаку. Скорость и сила Вероники были выше, но ей попросту не хватало боевого опыта.
— Ты хорошо обороняешься, но у твоей силы есть предел.
Инвидия быстро сократила дистанцию и взмахнула мечом.
Меч-рапира Роланда.
Проникновение: обратная тяга.
Плечо Вероники пронзила сила «Проникновения» — способности, позволяющей нейтрализовать физическую защиту. Тем временем её собственная атака была заблокирована, и Вероника отпрыгнула назад, прорычав себе под нос:
— Ух-х… Да сколько же у этого монстра способностей…
«Ускорение», по сравнению с которым Вероника казалась медленной, «Проникновение», которое пробивало защитную магию и чешую, а также «Супер-тяжелый меч», который соответствовал разрушительной силе великих заклинаний… Это были лучшие способности современной эпохи.
Не было преувеличением сказать, что сила Зависти, которая вобрала в себя десятки способностей ауры и свободно использовала их в зависимости от обстоятельств, достигла того же уровня, что и у трансцендентных существ.
— Пламенный Меч!
Она использовала Слово Дракона, чтобы вызвать четыре огненных меча и объединить их в один. Подобная магия была попросту невозможна без Слова Дракона; она позволяла объединить сразу четыре разрушительных заклинания 7-го Круга.
Вероника собрала все оставшиеся силы и использовала их, чтобы перевернуть ситуацию.
— Превращайся в пепел!
Её действия вызвали пылающую бурю, которая, казалось, должна была сжечь и землю, и небо.— Ты слишком сильно полагаешься на преимущество своей разрушительной силы. Это глупо, — ответила Зависть, переведя свой клинок в вертикальное положение.
Четырех-составная секретная техника.
Тяжелый меч: 0-ой стиль, крушение мира.
Тяжелое землетрясение: великий удар.
Сила шторма: решающий шторм.
Усиление: трансцендентная сила.
Одна из этих техник принадлежала мастеру меча, который символизировал нынешнюю Империю Андрас, в то время как другие являлись отголосками мастеров прошлого. Четыре силы объединились, что привело к ужасным последствиям.
Неистовое пламя было разрублено на две части и не смогло даже коснуться доспехов Зависти. Мощь этой атаки была слишком большой, чтобы Вероника смогла ей противостоять.
А затем произошел ужасный взрыв.
— ————-.
Очнувшись, Вероника тут же почувствовала, что проиграла.
— … Ах, ах-х…
Красная чешуя полностью исчезла. Не осталось и рогов. Ее тело само определило, что больше не может поддерживать драконо-подобное состояние и деактивировало его.
Её сердце, как правило, преисполненное магической силой, было пустым, и она даже пальцем не могла пошевелить, что делало Мастера Красной Башни абсолютно беспомощной. Сознание вот-вот грозило покинуть её, а потому она закусила язык и едва смогла сосредоточиться.
«Это место…?»
Ветер, щекочущий её кожу, и тёплое солнце… Она больше не была под землей. Вероника сражалась с Императором в нескольких километрах ниже поверхности земли, но последний взрыв просто-напросто выкинул её наверх.
В противном случае, без своего драконо-подобного состояния, Вероника была бы бесследно уничтожена.
— Ну что, открыла глаза? — раздался голос Инвидии, клинок которой был направлен на её шею, — Лучше бы ты встретила свою смерть в беспамятстве.
— … Не… Заставляй меня… Смеяться!
— Что? Не будь такой невежественной. Ты хорошо постаралась. Впервые с самого момента основания Империи Андрас мне пришлось потратить столько энергии. Ты достойна похвалы, Мастер Красной Башни Мелтора, Вероника.
Вероника смотрела в глаза своей приближающейся смерти, которую ничто не могло предотвратить. В этой короткой битве Инвидия признала её силу. Она поняла, что Мастер Красной Башни может стать препятствием и решила убить её, чтобы удалить все ненужные переменные. В каком-то смысле даже это можно было назвать признанием.
«… Значит, вот как я умру?»
Вероника не была тем человеком, который бы стал просить о пощаде. Она посмотрела на далёкие облака и почувствовала, как лезвие меча приближается к её шее всё ближе и ближе. До истечения трёх минут, обещанных Теодору, оставалось ещё пятнадцать секунд. И от этого ей было не по себе.
«Малыш, не знаю как, но ты должен что-то сделать. Я тоже сделала всё, что от меня зависело, поэтому не стоит слишком разочаровываться во мне».
А затем, закрыв глаза, Вероника почувствовала ещё одно сожаление:
«Чёрт, если бы я знала, что так всё закончится, я бы однажды поцеловала тебя».
Мастер Красной Башни приготовилась принять свою смерть. Инвидия тоже замолчала, напитывая аурой свой клинок. И вот, когда она уже собиралась отрубить Веронике голову…
Фжу-у-у-у-у-у-ух!
В небо хлынул величественный столп божественного света. По сравнению с ним, силы кардиналов Лайрона были похожи на светлячков. Прославленный бог, исчезнувший после завершения Эпохи Мифов, возвращался в материальный мир.
Утомленное тело Вероники быстро восстановило свою жизнеспособность, а Инвидия шокировано уставилась на столп света.
— … Это присутствие, этот свет! Это невозможно! Этого не может быть! Что они пытаются сделать?
Ошарашенная Инвидия тут же позабыла о присутствии лежащей у её ног Вероники. Если они собирались призвать «его», то Инвидии нельзя было терять ни секунды. Мало существ были способны уничтожить гримуар из комплекта Семи Грехов, находящийся на 6-ой стадии, и владелец этой божественной силы был как раз одним из них.
— Глаттони! Думаешь, я позволю тебе это сделать? — выругалась разгневанная Инаидия, изо всех сил прыгнув в искривлённое пространство.
Секретная техника Зеста Шпейтема.
Убийственный интервал.
Инвидия моментально преодолела несколько километров, появившись посреди пятерых человек, стоящих перед магическим кругом. Это произошло сразу после того, как Нуада согласился на просьбу Теодора.
— И ты смеешь так глупо поступать?!
Лицо Инвидии исказилось, словно у настоящего демона, и она немедленно направилась к Теодору, который стоял в пределах магического круга.
Им не хватило совсем немного времени. Прибудь Инвидия через 10 секунд, заклинание призыва было бы успешно завершено. Владельцем руки, сжимавшей Клайм Солайс, вне всяческих сомнений был король богов Нуада — тот, кто был способен уничтожать грехи, находящиеся на 6-ой стадии.
Тем не менее, пятеро мастеров не чувствовали отчаяния. Всего 10 секунд… Они полагали, что смогут как-нибудь продержаться.
И ровно через 8 секунд после того, как они подумали об этом…
— Ку-ха-а-а!
— Кху, о-ох… Назад!
— Как же мне стыдно…
Рэндольф с переломанными руками был отброшен назад.
Эдвин, как только поднял свой лук, тут же лишился левой руки и получил сквозную рану в живот. Эллаим даже замахнуться не успел, рухнув на землю с глубоким разрезом на шее. Орта уже давно потерял сознание.
Они рискнули своими жизнями, чтобы остановить это чудовище, но ничего не смогли ему сделать.
Мастера пожалели о своих глупых мыслях, витавших в их головах всего несколько секунд назад. Противостояние решительно настроенной Инвидии даже боем нельзя было назвать. Теодор, Бланделл и Вероника были единственными, кто знали это с самого начала.
Оставалось всего две секунды… Две секунды до завершения призыва. И Инвидии хватило бы их, чтобы нанести Теодору Миллеру сразу сотню ударов.
— Ха-ха, — внезапно раздался горький смех Бланделла.
— Нет?!
Это была Остановка Времени. Меч, нацеленный на шею Теодора, окунулся в черно-белое пространство. Сила Инвидии была велика, но даже она не могла игнорировать эту высшую магию. Однако, как и сказала Глаттони, «положение» Инвидии было иным, поэтому «Остановка Времени» могла остановить её всего на пару секунд.
И вот, ровно через две секунды оковы заклинания 9-го Круга были сломаны.
Однако этого было достаточно.
— Преданность, проявленная тобой в последние моменты своей жизни… Я запомню её.
Выйдя из магического круга, обладатель золотых волос и красного плаща, развивающегося за спиной, высоко оценил действия Бланделла.
Существо, перед которым все смертные испытывали благоговейный ужас, похвалило умирающего волшебника. Однако его слова так и не дошли до ушей Мастера Синей Башни. Даже древний король, Нуада Аргетлам, не мог воскресить мёртвого.
— … Бланделл…
В тот момент, когда Бланделл остановил Инвидии ценой последних крох своей жизни, он наконец-то встретился со смертью, которая так долго его ждала. Несмотря на это, на лице Бланделла не было ни малейшего сожаления.
Глядя на упокоившегося великого волшебника, Теодор почувствовав, как в нём начинает закипать ярость.
— Я, призыватель, Теодор Миллер, смею просить короля Туаты Де Дананн…
Преисполненный недовольством по отношению к реальности, которую невозможно было преодолеть при помощи его собственной силы, Теодор гневно прокричал:
— Пожалуйста, уничтожь Инвидию, Зависть из комплекта Семи Грехов!
— … Я, забытый король, Нуада Аргетлам… — прозвучал голос божества, направившего свой праведный гнев на источник зла, — Сотру его с лица земли!
