Первое, что Харуюки ощутил, — жестокий мороз, как будто время отмоталось на три месяца назад.
Он робко открыл глаза, и все его поле зрения заполнили цвета в бело-голубой гамме.
Это был снег — и лед. Все вокруг состояло из сплошного льда, покрытого тонким слоем снега. А небо было затянуто молочного цвета облаками.
— Арена «Ледниковый период», да? Не люблю ее.
Харуюки повернулся вправо, на голос, и увидел девчоночий аватар в рубиново-красной броне, покачивающий антеннами на голове.
Размером он был немного меньше, чем Сильвер Кроу. Маска, на которой горели круглые симпатичные глаза-линзы, тело, практически лишенное острых углов, — все это выглядело как безвредная куколка.
На самом же деле этот дуэльный аватар принадлежал настоящему демону со страшным дальнобойным вооружением, демону, способному даже плачущего младенца заставить замолчать, командиру легиона «Проминенс» Скарлет Рейн.
Красный король взглянула на Харуюки и недовольным голосом поинтересовалась:
— Эй, Кроу, эта твоя металлическая броня холодоустойчивая?
— В ц-целом да…
Нико кивнула, потом вдруг с воплем «нечестно!» зачерпнула немного снега у себя под ногами и прижала к спине Харуюки.
— Ухяааааа!
— А ну ржавей давай! Давай, кому сказала!
— Ийёгууу! К-когда я говорю «устойчивая», я имею в виду чисто урон, а х-холодно тут все равно!
Он отпрыгнул в сторону, чтобы избежать морозной атаки, и тут сбоку донеслось внушительное покашливание. Харуюки и Нико одновременно повернулись в ту сторону и увидели крупный аватар в синей броне, стоящий скрестив руки. Это, разумеется, был Такуму, Сиан Пайл.
— О, точно, точно, — Скарлет Рейн отошла от Харуюки с немного смущенным видом и тоже кашлянула. — В общем, пока что — добро пожаловать в Нэриму. Хотя если бы не эта наша ситуация, на тебя бы тут же напали и вынесли!
Она порывистым движением распахнула руки в стороны, и Харуюки снова огляделся.
И сразу же ощутил, какое широкое здесь небо. Причину он понял быстро. Троица стояла на пересечении замерзших дорог; здесь было не очень просторно, но в поле зрения не было почти никаких крупных объектов, которые бы загораживали обзор.
Разве что довольно высокий ледяной дворец возвышался чуть поодаль, к северо-западу. Мысленно сравнив то, что он видел, с картой города, Харуюки решил, что это муниципалитет Нэримы. И еще — далеко на востоке возвышалась здоровенная башня, верхняя часть которой растворялась в тумане. По-видимому, это был Саншайн-сити в Икэбукуро, в районе Тосима, там, где они сражались с Кром Дизастером. Ни других Бёрст-линкеров, ни «энеми» было не видать.
Харуюки набрал полную грудь холодного воздуха и сказал:
— А здесь просторно и уютно, правда!
Тут же в шлем Сильвер Кроу точно по центру угодил снежок.
— Ну и-извини, что тут ничего нет! У нас тут не Сугинами!!! — выпалила Нико (антенны у нее на голове встали торчком), потом отвернулась и продолжила: — Блин, все, разминка закончена! Начинаем урок, быстро! Вы оба, сели вот здесь!
Поняв, что его слова попали жительнице Нэримы в больное место, Харуюки переглянулся с Такуму, и друзья поспешно уселись посреди перекрестка.
Скарлет Рейн скрестила руки, выпрямилась во весь рост и бодро начала вышагивать перед друзьями… она внезапно стала совершенно другой.
Детскость, исходившая от нее до сих пор, начисто испарилась. Огонь в глазах-линзах засверкал ярче, и даже как будто бы весь аватар стал крупнее.
— Должна сказать сразу.
И голос ее тоже стал более четким… и холоднее, чем ледяной ветер арены.
— Прежде чем я начну обучать вас системе инкарнации, вы должны пообещать мне одну вещь.
Харуюки и Такуму сглотнули. Нико, посмотрев на них по очереди, отчетливо произнесла:
— Вы никогда не будете применять систему инкарнации, если только вас самих не атакуют с ее применением. Поклянитесь в этом честью Бёрст-линкера!
— …Ээммм, это потому что иначе ее применять — трусость? — вырвалось у Харуюки, но Нико мгновенно отвергла эту версию.
— Нет. Потому что в этой игре твой истинный враг — ты сам. В конечном итоге сила мысли существует не для того, чтобы побеждать противников, а чтобы противостоять собственным слабостям.
Харуюки и Такуму просто не могли как-то возразить. Кроме того, они в принципе не собирались изучать систему инкарнации ради того, чтобы с ее помощью выигрывать в дуэлях. Они хотели всего лишь сражаться с применяющим эту систему Даск Тейкером.
Коротко переглянувшись, друзья в унисон воскликнули «клянусь!».
— Отлично. Если вы нарушите клятву, я уж позабочусь, чтобы вам выпал кошмарный денек, имейте в виду.
Харуюки отчаянно закивал, потом осторожно задал еще вопрос:
— …Эээ, это, но. По-моему, бывает трудно отличить, где обычные приемы, а где инкарнация… У меня такое ощущение, что я могу не разобраться, пока удар не пропущу…
— Эй, ты же уже знаешь основы, да? — удивленно ответила Нико и выставила вперед указательный палец правой руки. — Слушай внимательно: у техник с использованием инкарнации есть два больших отличия от обычных… Во-первых, даже если ты ей пользуешься, твоя шкала спецатаки не разряжается!
— А… ага, к-конечно, да… — кивнул Харуюки, но тут же у него вырвался следующий вопрос. — …Но что тогда делать, если ты в «Безграничном нейтральном поле» и шкалы противника не видно?
Нико выбросила второй палец и —
— На это есть второе отличие! Она сияет!
— Си-сияет? — переспросил Харуюки — уж больно туманным было слово. Ну да — если вспомнить, «световой меч» Харуюки сиял белым, как намекало название, и «волна пустоты» Номи тоже испускала фиолетовое свечение; но неужели это явление системного уровня, общее для всех приемов с использованием инкарнации?
Услышав неуверенный голос Харуюки, Нико чуть улыбнулась.
— Это не что-то неопределенное вроде «решимости» или «боевого духа». Слушайте внимательно: когда мы применяем инкарнацию, наше сознание и дуэльные аватары подсоединяются к «системе управления воображением». Когда воображения оказывается в переизбытке, система переполняется, и нестабильные сигналы принимают вид светящихся нематериальных частиц — в общем, получается свет. Как-то… так.
Нико сжала кулак по-прежнему вытянутой вперед правой руки.
Внезапно рука от кулака почти до локтя окуталась красным пламенем… нет, это было не пламя. Это было дрожащее алое сияние.
— …Зависит, конечно, от силы твоего воображения, но если оно достаточно сильное, чтобы его можно было использовать в бою, то наверняка так получится. Мы это называем «оверрей». Понимаете, такого, чтобы от аватара постоянно исходил свет, никогда не бывает, если только он не применяет инкарнацию. Потому что обычные спецприемы если и дают сияние, то только на короткое время.
Нико резко убрала пламя с руки и подвела итог:
— В общем, если вражеский аватар постоянно испускает такую вот ауру, и плюс его шкала спецатаки не разряжается — это техника с инкарнацией. Но… даже в такой ситуации… если можете бежать — бегите. Отбивайтесь и сами применяйте инкарнацию только в тех сражениях, в которых необходимо победить любой ценой. Это понятно?!
…Естественно, у обоих друзей на языке вертелся вопрос «почему такое строгое ограничение?». Но от Нико, ожидающей ответа, исходила столь угрожающая аура (как от истинного короля), что Харуюки не стал углубляться в эту тему.
— …Понятно! — выкрикнул он в унисон с Такуму. Красный король, наконец-то приняв удовлетворенный вид, кивнула.
— Хорошо. Введение закончено.
Скрестив руки перед плоской грудью, она кашлянула и —
Неожиданно сказала нечто неожиданное.
— Сейчас вы, братцы, небось, так думаете. «Раз у системы инкарнации такие суровые ограничения, значит, она ужасно крутая, и если ее освоить, то все что угодно можно сделать». Так вот, это большая ошибка.
— …Э?.. — вырвалось у Харуюки, которого слова Красного короля изумили даже больше, чем угрожающая аура. — Н-не может быть. Сила инкарнации как раз ведь и должна делать невозможное возможным…
— Нет. Вникайте: инкарнация — ни разу не всемогущая сила. Усвойте это своими мозгами в первую очередь.
Заявив это голосом, в котором чувствовались языки пламени, Нико улыбнулась какой-то непонятной улыбкой и продолжила:
— Ты, кажется, недоволен, Кроу. Ты со мной не согласен?
Харуюки сглотнул слюну и нервно кивнул.
— А… ага. Потому что я… уже на собственной шкуре успел почувствовать, какая это потрясающая штука — инкарнация. И когда получал атаки, и когда сам атаковал.
— Пфф, а ты в себе уверен. Ладно, вставай.
Подчинившись поднятому указательному пальцу Нико, Харуюки робко встал. И, ощущая на себе взгляд Такуму, сделал несколько шагов вперед.
— Ну покажи нам эту свою потрясающую силу.
Этих слов Харуюки ждал и потому начал готовиться, еще вставая. Ответив коротким «хорошо», он подошел к одной из ледяных глыб, разбросанных поблизости.
Конечно, для короля Нико мои инкарнационные приемы — так, ничего особенного, но — давай-ка покажем ей что-нибудь, чего она не ожидает. Такие мысли и чувства жили в Харуюки. «Световой меч», который он освоил за неделю противостояния с отвесной трехсотметровой стеной старой Токийской телебашни, мог, между прочим, пронзать даже «волну пустоты» такого опасного врага, как Даск Тейкер.
Остановившись в метре от полупрозрачной голубоватой ледяной глыбы высотой с Сильвер Кроу, Харуюки чуть подсел. Расстояние было вполне подходящим — обычным ударом руки отсюда ни за что не достать.
Большой палец правой руки он согнул и вжал в ладонь, остальные четыре выпрямил. Чуть повернувшись телом вправо, поместил мечеподобную руку сбоку от тела.
Моя рука — клинок. Клинок, пронзающий все что угодно со скоростью света.
Свист холодного ветра, дующего над ареной, отступил, потом вовсе исчез. Все вокруг потускнело, лишь середина голубой ледяной глыбы виднелась отчетливо.
Вззз! Мелкая вибрация разошлась по всему телу Сильвер Кроу; белое сияние, которое Нико назвала «оверрей», появилось на кончике руки. Потом распространилось до запястья, потом еще дальше, почти до локтя.
— …Сси!!!
Все тело на миг охватил жар; Харуюки, чуть подвернув запястье, выбросил руку-меч вперед.
Раздалось высокое, чистое «кинн!»; из правой руки вырвался луч белого света и погрузился в самую середку ледяной глыбы.
Всего миг прошел после того, как луч исчез, — и вдруг что-то захрустело, по громадной глыбе прошла вертикальная трещина, и она раскололась надвое. Раздался тяжелый удар, и лежавший тонким слоем снежок облаком поднялся в воздух.
Харуюки выдохнул и снова выпрямился. Обернувшись, он услышал и увидел аплодисменты Нико. Такуму тоже искренне хлопал левой рукой по пикомету в правой.
— Хеее, у тебя более приличная техника, чем я ожидала. Впечатляет.
Харуюки поскреб в затылке и начал было отвечать на слова Красного короля «о, ну я бы так говорить не стал…», но Нико продолжила, и Харуюки застыл на месте.
— …Для первого шага первой ступени.
— …П-первого шага?
— Ну конечно! То, что ты сейчас показал, — один из четырех базовых приемов инкарнации, «Повышение дальности атаки».
— …Б-базовых? — обалдело переспросил Харуюки.
Нико жестом показала ему, чтобы он сел на место, кашлянула и продолжила:
— Значит, так. Может, это и называется так круто, «инкарнация», но, в конечном итоге, это четкая логика в рамках «Брэйн Бёрста»… иными словами, это просто система, которая управляется воображением игрока. Можно и по-другому сказать: мощное субъективное восприятие игрока заставляет бога этого мира… то есть систему ошибочно считать воображаемое реальным.
Алый аватар ненадолго замолчал, чтобы сделать небольшую передышку, и медленно продолжил, стараясь впечатать каждое слово в мозг своим ученикам.
— Но чтобы вызвать это явление, воображение должно быть достаточно сильным, чтобы обмануть даже себя самого, — только тогда удастся обмануть систему. Это уже не просто «сила воображения», это «вера». И для того, чтобы создать в себе эту веру, нужны две вещи. «Опыт», приобретенный колоссальным временем, и «жажда», источник которой — абсолютная нехватка чего-либо. Если воображение не подкрепить этими двумя вещами, оно никогда не превратится в реальность.
— …Опыт и жажда… — хрипло повторил Харуюки. Чуть кивнув, Нико отошла на несколько шагов и, свободно свесив руки по бокам тела, произнесла:
— …Специальная услуга. Показываю один раз, так что смотрите внимательно.
Едва это услышав, Харуюки и Такуму разом пересели в сэйдза. Чтобы ничего не пропустить, они выпучили глаза настолько, что те, казалось, вот-вот вывалятся из шлемов.
Маленький девчоночий аватар, стоя на перекрестке, повернулся на юг и —
Внезапно светло-красная огнеподобная аура окутала левый кулак Скарлет Рейн, совсем как в прошлый раз.
— Вот первая из четырех базовых техник, «Повышение дальности атаки», — произнесла Нико голосом, начисто лишенным эмоций, после чего выбросила вперед левую руку с такой быстротой, что та словно бы расплылась в воздухе. Послышался хлопок, как от кнута, и вперед унеслась прямая огненная полоса.
Мгновение спустя ледяная стена в тридцати метрах от аватара с шипением испустила облако белого пара. Когда оно рассеялось, в середине стены обнаружилась громадная дыра, сквозь которую легко смог бы пройти человек. По краям дыры цвет льда из голубого стал черным; насколько она получилась глубокой, понять было невозможно.
Двое ошеломленных мальчишек смотрели во все глаза; однако монотонный голос, доносящийся до их ушей, еще не смолк.
— А вот вторая базовая техника, «Повышение подвижности».
На этот раз огненная аура окутала ее маленькие ноги. Аватар быстро подсогнул колени — а потом исчез.
Нет, глаза Харуюки различили какой-то смутный силуэт. Сзади! Он быстро развернулся — да, Нико стояла там, уперев руки в боки. Она с легкостью преодолела метров тридцать от того места, где стояла изначально. Приглядевшись, Харуюки увидел на льду тонкий след, от которого поднимался белый парок. Не дав друзьям времени перевести дух, фигура Нико вновь исчезла из виду — лишь тихий шорох раздался. Она обогнула Харуюки с Такуму, оставляя за собой белый след, и вернулась туда, где была раньше.
Это было нечто.
По дальности ее атака бесконечно превосходила «световой меч» Сильвер Кроу, а скорость ее пробежки была намного выше, чем у налетающего мотоцикла Эш Роллера.
Сжав кулаки в попытке справиться с эмоциональным шоком, Харуюки, однако, не упустил ни одной детали и был готов к следующей демонстрации.
Однако.
Алый аватар гибким движением развел руки в стороны и произнес:
— Все.
— Н-но, — этот голос принадлежал Такуму. — Ты же сказала, что есть четыре базовых техники…
— Да. Третья — «Повышение силы атаки». Четвертая — «Повышение прочности брони». Но… ими я пользоваться не могу.
— Т-ты не можешь?! Базовую технику… даже король, даже Нико не может?!
Сердито глядя на Харуюки, у которого вырвался этот возглас, но не повышая тона, Нико ответила:
— Да, так и есть. Потому что… я сама знаю, что не такая уж сильная. Это «душевная рана», которая стала источником моего аватара… Скарлет Рейн.
Ее миленькая маска задралась к снежному небу. Красный король, один из сильнейших людей, правящих ускоренным миром, аватар, обладающий ужасающей огневой мощью, продолжил монолог. Голос Нико звучал как-то одиноко.
— …Я боюсь всего мира. Чем ближе я к нему, тем больше он меня ранит — всеми мыслимыми способами. «Брэйн Бёрст» впитал мое стремление держать его подальше от себя и создал этот аватар. Огневая мощь Скарлет Рейн — это как иголки ежа. А я внутри него — всего лишь слабая, бессильная малявка… Потому-то я и не могу своим воображением усиливать атакующую и оборонительную мощь своего аватара. Теперь вы понимаете, Кроу, Пайл? Это и есть абсолютное ограничение системы инкарнации.
Какое-то время лишь свист холодного зимнего ветра звучал над миром снега и льда.
Харуюки, опустив глаза, размышлял над словами Красного короля.
Нельзя сказать, что он много знал о Нико, Юнико Кодзуки, в реальном мире. Не помня лиц своих настоящих родителей, она поступила в начальную школу, которая служила заодно и общежитием. Вот и все, что она ему рассказала. Но жизнь явно ранила Нико так сурово, что Харуюки и вообразить не мог. Раны были настолько тяжелы, что даже в виртуальном мире, облачившись в свой аватар, она не могла поверить в собственную силу.
Если так…
Совершенно ясно, что мой аватар — проекция желания «улететь отсюда куда подальше». Руки, чтобы тянуться к тому, что не достать. Крылья, чтобы сбежать туда, куда никому другому не добраться. Вот почему я смог освоить «Повышение дальности атаки» и научиться перезаряжать «Ураганный двигун», то есть освоить «Повышение подвижности». И по этой же причине я вряд ли смогу улучшить оборонительные навыки через «Повышение прочности брони».
Но. Даже если все так и есть. Я хочу верить… в слова, которые она столько раз мне повторяла. «Ты можешь измениться»…
— …Иными словами, ситуация такая, — прервал долгое молчание голос Такуму. Харуюки резко поднял голову и взглянул на сидящего рядом с ним Сиан Пайла. — Человек может овладеть только теми видами инкарнации, которые сочетаются с природой его дуэльного аватара. И наоборот: даже если человек овладел инкарнацией, то, что он не может сделать, он все равно не сделает.
— Совершенно верно, — кивнула Нико и повернулась к Харуюки. — Возьмем, к примеру, «Повышение дальности атаки», которое нам Кроу показал. В принципе, Сильвер Кроу эта техника не нужна, у него ведь с самого начала были скорость и способность к полету. Впрочем, это оптимальный путь для того, чтобы научиться пользоваться силой воображения. То же самое можно сказать и про технику, которую я вам только что показала. Я выпендрилась и проделала во льду громадную дырку, но если бы я даже не пользовалась воображением, с этой штучкой… — она похлопала по кобуре на поясе. — С этой штучкой я бы куда легче сделала дырку, причем большего размера. Спрашивается, тогда зачем вообще нужна инкарнация?
Глядя на замолчавшую Нико, Харуюки склонил голову набок и принялся ворочать мозгами в поисках ответа. Но тут — конечно же — ответ дал Такуму, сидящий в сэйдза.
— Потому что от атаки инкарнацией можно защититься только инкарнацией, да?
— Точно. Система инкарнации определяет исход атаки-защиты быстрее, чем система обработки движений передает информацию игре. Это все равно что у врага лазерная винтовка, а у тебя всего лишь дубинка и кожаный щит. Уж кто-кто, а Профессор, который уже испытал на себе атаку инкарнацией от Даск Тейкера, когда сам ничего не знал, должен отлично понимать, насколько это несправедливо.
— …Да, это для меня было серьезным ударом. Эта атака Даск Тейкера, когда он своими когтями раздирал абсолютно все, — это, видимо, «Повышение силы атаки», но ощущение такое, что он даже с кулаком мог дать сто очков вперед любому острому оружию…
Нико фыркнула, уперла руки в боки и сказала:
— Короче, если ты собираешься серьезно драться с Даск Тейкером, тебе абсолютно необходимо освоить либо «атаку», либо «броню»… И вот тут-то мы наконец подошли к главному…
В голосе Красного короля вдруг появилась редкая для нее нотка нерешительности.
— …Ты правильно сказал, овладеть силой инкарнации, которая не сочетается с природой твоего аватара, почти невозможно, сколько ни бейся. Поэтому кое-что я обязательно должна у тебя спросить с самого начала. …Пайл, основное свойство твоего аватара — «ближний бой» или «дальний бой»?
— Эээ?!
Этот возглас вырвался у Харуюки. Переводя взгляд между Нико и Такуму, он обалдело произнес:
— Это… это же ясно уже, что он ближнего боя… да? Такого насыщенного синего аватара даже в Синдзюку нечасто встретишь.
— Я тоже так считаю, но в то же время это его «Усиленное вооружение»…
— А… — и Харуюки вновь уставился на громадный пикомет, надетый на правую руку Сиан Пайла от локтя и ниже.
Это «Усиленное вооружение» со страшной силой выбрасывало вперед встроенный в него стальной стержень. Его пробивная мощь была столь велика, что однажды во время сражения с Сильвер Кроу (металлическим аватаром, между прочим) эта пика одним ударом пронзила его броню.
В принципе, это все еще вписывалось в понятие «ближний бой», хотя и на пределе, но проблема в том, что сильнейшей спецатакой Сиан Пайла был «Лайтнинг сиан спайк». При этом пика заменялась на световой луч, который выстреливался. Досягаемость этого луча была больше пятидесяти метров, и уж это-то явно расценивалось как дальнобойная атака.
Несколько секунд Харуюки смотрел на пикомет, не в силах отвести взгляда —
Потом резко поднял голову и тут же опустил обратно.
Дуэльный аватар создается из шрамов на сердце своего обладателя. Внешность и «Усиленное вооружение» Сиан Пайла должны воплощать страхи и желания Такуму. Харуюки давно уже решил для себя, что сюда он лезть не должен.
Однако —
— Все нормально, Хару, — тихо произнес Такуму, и Харуюки робко поднял взгляд.
— …Т-Таку…
— У меня еще вчера вечером, когда я услышал от тебя про систему инкарнации, предчувствие появилось. Что я ее смогу освоить, только если вытащу на свет свои шрамы…
— Т-тогда я пойду сейчас.
— Нет, я хочу, чтобы ты тоже услышал. Потому что на самом деле я должен был все рассказать гораздо, гораздо раньше…
Сев ровнее, Такуму взглянул прямо в глаза сперва Харуюки, потом Нико и принялся рассказывать.
— …Думаю, Сиан Пайл — по сути аватар ближнего боя, как по нему и видно. Почему тогда он изначально получил дальнобойное снаряжение?.. Скорее всего, потому что в нем зашит мой страх.
— …Страх?..
Чего вообще может бояться Такуму — Такуму Маюдзуми, у которого есть и хорошая внешность, и способности, и вообще все?
Повернувшись к Харуюки, который, хоть и в полном замешательстве, все же внимательно слушал, Такуму пояснил:
— В третьем, четвертом и пятом классах начальной школы надо мной страшно издевались. Я даже думал спрыгнуть с крыши дома, причем не раз и не два.
— !..
Харуюки застыл, как примороженный. Нет, не может быть — чтобы над Такуму издевались?.. Такие мысли вихрились у него в мозгу. Словно утешая Харуюки, Такуму продолжил тихим голосом:
— Вполне естественно, что ты не замечал. Это все происходило не в школе и не дома, а в секции кендо, куда я ходил. Я… нескромно, пожалуй, так говорить, но, думаю, у меня весьма неплохие задатки для кендо. Я начал заниматься весной, когда перешел в третий класс, и, по-моему, осваивал технику довольно быстро. Мой статус в секции тоже быстро рос, и я уже начал побеждать старшеклассников. Но… это случилось в конце второго семестра. Когда тренера в додзё не было, кучка старшеклассников предложила мне поотрабатывать колющие удары.
— К-колющие удары, но…
— Да, да, это запрещено до старшей школы. Я им сказал «нет». Но «поотрабатывать» — это был всего лишь предлог. Они связали мне руки за спиной и стали тыкать синаем мне в горло, и еще, и еще. Мне было очень страшно, хоть я и был в шлеме… Я им кричал «прекратите, отпустите». Потом и голос потерял… Когда они меня наконец отпустили, у меня был жуткий синяк, даже под протектором. Даже сейчас… — Сиан Пайл поднял правую руку, провел по левой стороне шеи и вздрогнул. — …Там остался шрамик, который не проходит. И потом похожие штуки были еще. Но я не ушел из секции. Нет — я не мог уйти. Я не мог рассказать родителям… Хару, Ти-тян. Что я ушел, потому что надо мной измывались.
— …Таку… Я… ничего не замечал, совсем…
Лишь это удалось выдавить Харуюки. Но Такуму легонько покачал головой, будто говоря: «Ничего, нормально».
— Естественно, я мог пожаловаться родителям и тренеру. Но Общественных камер в додзё не было, а нейролинкеры мы снимали — наш тренер считал, что так правильнее, — так что у меня не было доказательств… Хотя нет, думаю, дело в другом — я потерял волю сопротивляться. По пути в додзё я много раз думал, что хорошо бы просто исчезнуть… Все это продолжалось, пока главный в той шайке не перешел в среднюю школу. Когда он перестал приходить в додзё, я был так рад…
Эти слова и вздох, который за ними последовал, Харуюки вполне мог понять и посочувствовать им, словно они относились к нему самому.
Однако рассказ Такуму на этом не завершился. За тихим «но» последовало неожиданное признание.
— Когда я перешел в шестой класс, я заметил у себя некую привычку. На тренировках все было нормально, но в поединках я на автомате уходил в оборону, когда противник наводил синай мне в горло. Это была страшная дыра в моей технике. Я изо всех сил пытался от нее избавиться, но чем сильнее я сосредотачивался, тем сильнее эта привычка проявлялась… С того самого дня страх получить этот ужасный удар в горло во мне засел намертво. Ну, поскольку колющие удары правилами запрещены, мне до сих пор удается это кое-как скрывать, но когда я перейду в старшую школу, то больше не смогу. Я просто не смогу ни принимать на себя колющие удары, ни наносить их.
Прервав свою речь, Такуму взглянул поочередно на безмолвную Нико, на сидящего рядом с ним Харуюки и наконец на «Усиленное вооружение» в своей правой руке, а потом спокойным тоном закончил рассказ:
— Этот пикомет олицетворяет мой страх… и одновременно гнев по отношению к колющим ударам. Я хотел поставить к стенке в рядок тех гадов, которые издевались надо мной тогда, и одному за другим проткнуть глотку своей стальной пикой… Вот почему мой дуэльный аватар, хоть и ближнего боя, обзавелся не мечом, а колющим оружием, Красный король.
Его последние слова были обращены к стоящему молча алому аватару.
Дослушав долгий монолог до конца, Нико кивнула и произнесла:
— Я поняла, какой у тебя «шрам». Значит, вот из-за чего бОльшая часть твоего потенциала ушла в «Усиленное вооружение», которое противоречит остальному твоему аватару… В таком случае, Пайл, твой противник — твоя собственная пика. Если ты пересилишь свой страх, то сможешь овладеть «Повышением силы атаки» как настоящий боец-рукопашник.
Сделав это заявление суровым голосом, Нико повернулась к Харуюки и спросила:
— …Ну ладно, мы с Профессором тогда начнем практическое занятие, а… ты что будешь делать, Кроу? Останешься с нами?
— Ээ… эмм.
Харуюки, отчаянно моргая, стряхнул с глаз слезы, проступившие, когда он понял наконец двоих стоящих перед ним людей, и ответил:
— …Нет, думаю, будет лучше, если я вас покину. Потому что… не могу толком высказать, но…
— Спасибо, Хару, — кивнул Такуму. Харуюки неловко улыбнулся и встал. Потом перевел взгляд на Нико и добавил:
— Думаю, я сейчас попробую еще кое-что выяснить. Как Даск Тейкеру удается не попадать в дуэльный список.
— Да, это никак нельзя оставлять без внимания. Если подумать — это даже более серьезная проблема, чем атаки инкарнацией. И еще — у меня такое ощущение, будто я недавно уже слышала что-то похожее…
— Э… п-правда?!
Харуюки необдуманно кинулся к Нико, но Красный король резко оттолкнула его и заорала:
— Говорила уже, чего ты все время на меня так кидаешься?! Это слух, просто слух! И кое-кто другой об этом больше знает, чем я, у него и спрашивай!
— Э? Г-где он?
Харуюки невольно заозирался, но вокруг, естественно, никого не было.
— Поймешь, когда разлогинишься. Портал на первом этаже муниципалитета Нэримы.
— А-ага…
Нико холодно пожала ему руку, давая понять, что встреча окончена, и Харуюки зашагал прочь — но.
— Ой, погоди еще чуток!
Услышав эти слова, Харуюки снова развернулся.
— Ч-что?
— Насчет этой техники «Повышения дальности атаки», которую ты использовал. У нее есть имя?
— И… имя?! — воскликнул, почти взвизгнул Харуюки, услышав столь неожиданный вопрос. Нико ткнула в его сторону указательным пальцем и громко затараторила:
— Это вовсе не для какой-то детской фигни, не чтобы казаться крутым! Насколько крута твоя инкарнационная техника, зависит только от твоего духа и воли. Но в идеале ты должен ее активировать с такой же легкостью, как обычные способности и спецатаки. У тебя три секунды ушло, чтобы подготовить прием и активировать его. Это страшно медленно! Поэтому ты сначала должен дать технике имя, а потом оно станет триггером — как только ты его произнесешь, воображение соберется само. Так что давай, придумай имя, прямо сейчас придумай!!!
Уаааа! Мысленно завопив, Харуюки в панике принялся шевелить извилинами, уставившись на руки.
— Эээ… клинок… меч… свет… зн-начит…
Подняв глаза, он промямлил:
— Ла… «Лазерный меч» пусть будет.
— Пф, отстой.
Нико начала смеяться над именем, которое Харуюки с таким старанием придумал и которое сам он считал очень классным, и потому Харуюки огрызнулся:
— А эти-то твои «дальность» и «подвижность», про которые ты раньше говорила!
— Дурак, это было для обучения.
Услышав знакомое покашливание, Харуюки поспешно взглянул на Такуму и поскреб в затылке.
— Нет, эммм. Эээ, Таку, это… ну, удачи!
Харуюки неуклюже поднял большой палец правой руки. Сиан Пайл поднялся на ноги и, ответив тем же жестом, сказал:
— И тебе, Хару. Но постарайся ничего безрассудного не предпринимать.
— Знаю. Вечером расскажу, что получилось.
Друзья кивнули, и Харуюки вновь направился к муниципалитету Нэримы. Пробежав несколько шагов, он в последний раз обернулся и прокричал:
— Нико! …Спасибо!!!
В ответ до него донесся привычный бодрый голос с оскорбительными интонациями:
— Заткнись и отвали уже!!!
Overray — (англ.) дословно «сверхлуч». У автора используется это английское слово в сочетании с кандзи, переводящимися как «избыточный свет».
