— У... у-у... у-у-у-у... — тянул Харуюки, неспешно водя пальцем по открытому перед ним окну виртуального интерфейса.
В окне виднелось меню файтинга «Brain Burst». Даже вне ускорения это окно позволяло ознакомиться со статусом дуэльного аватара, посмотреть статистику боёв и проверить количество оставшихся бёрст поинтов.
Меню, на которое смотрел Харуюки, открыто на вкладке «бонусы за повышение уровня» в окне управления дуэльным аватаром. Долгое время эта вкладка пустовала, но теперь в ней отображались аж четыре опции.
Дело в том, что Харуюки недавно потратил три сотни очков, и его аватар, Сильвер Кроу, достиг второго уровня.
Когда это случилось, он совершенно забыл о необходимости оставить какой-либо запас, и до смерти перепугал как себя, так и своего партнёра Такуму, но кризис этот удалось преодолеть, и теперь он остался в прошлом.
Как ни странно, но Харуюки, сколько ни тужился, всё никак не мог вспомнить того, как именно ему удалось выкарабкаться. Впрочем, сейчас его беспокоило не это.
Те муки, что он сейчас испытывал, можно назвать «счастливыми хлопотами».
Перед глазами мерцал соблазнительный выбор между двумя новыми спецприёмами, одной новой способностью и усилением уже имеющейся.
— У-у-у... блин, какие спецприёмы... но и новую способность тоже хочется... да и если спецприём выбирать, то который?..
Палец его метался возле трёх кнопок, но Харуюки никак не мог выбрать.
Мало того, что его самого можно назвать мастером нерешительности, ситуацию усугубляло и то, что в Брейн Бёрсте отсутствовала функция сохранения и загрузки.
Какой бы выбор он ни сделал, Харуюки не смог бы в случае чего загрузиться и поменять своё решение. Бонус выбирался раз и навсегда.
— М-м... м-м-м-м... может, лучше закрыть глаза и ткнуть наугад?..
Кое-как отведя взгляд от окна, он убрал палец, затем вытянул и решительно направил его вперёд... после чего со словами «хотя, нет, не буду» остановился.
Решив в очередной раз отложить выбор, Харуюки вздохнул и собрался опустить руку...
Как вдруг.
— Привет, мальчик, прости за задержку! Меня только отпустили, — раздался голос за спиной, и кто-то бодро хлопнул по спине Харуюки, заставив его вздрогнуть.
От неожиданности его правая рука полетела вперёд в сторону виртуального окна. Вскрикнув, Харуюки резко дёрнул её назад.
К счастью, случайного нажатия удалось избежать, но вместо этого сзади раздался удивлённый голос.
Харуюки попытался вернуть руку на место, но понял, что его пальцы за что-то зацепились.
Нервно обернувшись, он увидел перед собой...
Фигуру Черноснежки, одетую в кардиган и шаль поверх пижамы. Пальцы Харуюки проникли за пижаму.
— А-а! Я-я-я вовсе не хотел! — воскликнул Харуюки и резко потянул свою руку.
Этим движением он расстегнул две пуговицы, и ткань её пижамы немного расступилась.
Прошло уже четыре недели с тех пор, как зампредседателя школьного совета школы Умесато, «родитель» Харуюки и командир сгинувшего Легиона «Нега Небьюлас» Черноснежка попала в больницу недалеко от Асагаи.
На момент поступления она находилась на пороге смерти, но последние достижения в области медицины (точнее, микророботов) и сила воли Черноснежки помогли ей выжить.
Раны её продолжили быстро заживать и после того, как её выписали из реанимации. Левая нога Черноснежки по-прежнему оставалась загипсована из-за перелома берцовой кости, но в остальном она уже готова к выписке.
Конечно, Харуюки радовался тому, что ей становится лучше, но из-за того, что он каждый день ходил навещать её после школы, ему становилось немного грустно.
Он понимал, что по возвращению в школу она снова обратится всеобщей любимицей и уже не сможет уделять Харуюки столько времени...
— В последнее время я научилась весьма неплохо читать твои мысли, — вновь раздался её голос, и Черноснежка резко потянула его за щеку.
Харуюки пришлось поднять глаза и увидеть, что прекрасное лицо Черноснежки немного надулось.
— Н-нет, я-я ни о чём таком не думал...
— Скажу сразу, как только меня выпишут, я всерьёз займусь твоими тренировками. Я планирую довести тебя до третьего... нет, четвёртого уровня к концу года.
— Э, э-э?! — воскликнул Харуюки уже совершенно другим голосом.
Черноснежка отпустила его щеку, и взгляд её немного смягчился.
— Ну... если честно, я тоже буду немного скучать по этим дням...
Её блестящие чёрные волосы так контрастировали с красными лучами яркого закатного солнца, что Харуюки невольно моргнул, а затем повернул голову.
Они сидели на скамейке на южной стороне больничной крыши. Перед глазами предстала панорама районов Асагая и Коэндзи. Совсем недалеко слева направо тянулся мост через центральную линию, за которым начиналась улица Оумэ.
Как ни странно, с крыши была видна и школа Умесато — вернее, блики от солнечных панелей, установленных на крыше.
В районе Сугинами уживались друг рядом с другом старомодные торговые улочки, спальные кварталы и сверхсовременные здания эпохи тотальной автоматизации. Но сейчас все дома перед глазами окрашивал красивый багрянец, из-за которого эту картину хотелось назвать уровнем «Вечер».
Сегодня стоял ясный солнечный день, но осень давала знать о себе прохладным ветром. Непристойные действия Харуюки оголили шею Черноснежки, заставив его вспомнить, насколько нежной казалась её кожа, и сказать:
— А-а, может, внутрь пойдём?..
— Спасибо за заботу, но нет. Через двадцать минут всё равно ужин, а я хочу пока побыть здесь.
— Н-но тут довольно холодно...
— М-м... ладно, тогда согрей меня.
Хитро улыбнувшись, Черноснежка придвинулась к нему.
Её стройное тело прижалось к нему слева, и Харуюки ощутил, что она действительно замёрзла.
— Вот, прекрасно... а ты тёплый.
— А, э-э, ну-у, да, тепло излучать я умею... — издевательски пошутил Харуюки над собой.
Черноснежка в ответ шевельнула губами, беззвучно произнося слово «дурачок». Затем она прижалась к нему ещё сильнее и прошептала:
— Я говорила не о физическом тепле, а о духовном. Как бы сказать... мне сразу стало легче на душе. Теперь я понимаю, почему Курасима в штыки воспринимает все мои попытки сблизиться с тобой...
Харуюки не очень хорошо понял, что именно она хотела сказать, и потому ответил несколько невнятно:
— Ну... Тию, тьфу, Курасима просто считает меня своим личным слугой...
— Хе-хе, ну ничего, когда-нибудь мы узнаем, так ли это, — насмешливо отозвалась Черноснежка, после чего словно вспомнила о чём-то и выставила палец. — Кстати, а что ты там смотрел, пока ждал меня? Ты выглядел таким задумчивым.
— А... э-э, на меню Брейн Бёрста.
— О?.. А, поняла. Так мучиться можно, глядя лишь на один экран. Бонусы за уровень?
Она догадалась так быстро, что Харуюки невольно изумился:
— В-впечатляет. Как ты догадалась?
— Ещё бы я не догадалась. Я в своё время и сама над ними думала... да что там, через это проходят все бёрст линкеры, — с улыбкой ответила Черноснежка, но затем с подозрительным видом спросила, — Но... если я правильно помню, ты получил второй уровень ещё несколько дней назад, так? Ты всё это время сражаешься, не выбирая бонусы?
— Э, э-э, ну-у... выходит, что так... — Харуюки кивнул, ковыряя пальцем ладошку.
Выражение лица Черноснежки стало ошарашенно-сокрушённым.
— Даже не знаю, как назвать это — осторожностью или терпеливостью... ладно, я занята бесконечными процедурами и не могу помочь тебе, но ты ведь мог в любой момент спросить совета, скажем, у Такуму...
— А, понимаешь... когда я упомянул при нём бонусы за повышение уровня, он с печальным видом ответил «я упрямо набирал как можно больше спецприёмов, так что не думаю, что тебе стоит брать с меня пример»...
— Я-ясно. Прости, — Черноснежка с неловким видом извинилась перед Такуму, которого здесь не было.
Затем она закинула правую ногу на лёгкий, но твёрдый гипс левой ноги и затихла, глядя в постепенно окрашивающееся фиолетовым цветом закатное небо. Наконец, Харуюки тихо обратился к ней:
— Семпай, мне кажется... я никогда не смогу решиться, если буду думать самостоятельно. Может, ты выберешь нужный бонус за меня?..
— ...Я сейчас как раз думала на эту тему, — прошептала в ответ Черноснежка, перевела взгляд на Харуюки, а затем серьёзным тоном продолжила, — Я прекрасно понимаю, что тебе тяжело принять решение в одиночку. И, действительно, многие «родители» сами решают, в каком направлении должен развиваться их «ребёнок». Я понимаю, что это, возможно, весьма здравое решение, ведь у родителя есть знания и опыт, которых нет у ребёнка. Но...
Ненадолго затихнув, Черноснежка закинула свою чёрную шаль на плечо Харуюки. Могло показаться, что она почти обняла его, но глаза её остались всё такими же строгими.
— ...Возможно, мои слова покажутся тебе слишком резкими, но я не считаю, что родитель должен «создавать» ребёнка, а ребёнок — «создаваться» родителем. Твой дуэльный аватар, Сильвер Кроу, родился из твоей собственной души, Харуюки. Только ты должен решать, куда он улетит на своих крыльях...
— ...Хорошо.
Харуюки послушно кивнул. Тактические советы — это одно, но прося Черноснежку принять за него необратимое решение, он лишь пытался переложить на неё всю ответственность. Если он не может сделать этот выбор самостоятельно, то ему не стоило тогда, когда Черноснежка передала ему Брейн Бёрст в рекреации, нажимать кнопку «да».
— Я понял, Черноснежка. Когда я буду в Ускоренном Мире... попытаюсь узнать это у самого Сильвер Кроу. Я спрошу его и выслушаю.
— Хороший ответ, — с улыбкой ответила Черноснежка, а затем обняла Харуюки, продолжая сжимать конец шали правой рукой.
Харуюки только сейчас заметил её действия, и сердце его забилось раза в три быстрее.
Его чувства ускорились так, словно он произнёс «бёрст линк». Сладкий запах и мягкость её тела были готовы вот-вот перегрузить возможности его мозга и отключить сознание...
— Но в то же время, плох тот «родитель», который бросит своего «ребёнка» одного в такой ситуации, — шёпот Черноснежки раздался так близко, словно её губы касались его уха. Звуки её голоса вернули Харуюки в реальность. — Вместо того чтобы давать тебе советы, давай я расскажу тебе о моем собственном опыте.
— О... твоём собственном?.. — тихо переспросил Харуюки, сознание которого успело восстановиться едва ли наполовину.
В это трудно поверить, но когда-то и Черноснежка, Чёрная Королева Блэк Лотос, бёрст линкер девятого уровня, была в Ускоренном Мире новичком.
— Тебя... учил твой «родитель», Черноснежка?.. — спросил Харуюки, но Черноснежка медленно покачала головой.
— Нет... мой родитель совершенно не вмешивался в моё воспитание... он даже не принял меня в свой Легион.
— Э?.. Выходит, ты сама стала такой сильной?..
— Снова нет. Мой «родитель» вмешивался в мои дела лишь в самом начале... и самом конце моего пути. Но был один бёрст линкер, которого я называла своим учителем. Я хочу испробовать на тебе тот метод обучения, которым пользовался он.
— Метод?.. — вновь переспросил Харуюки, а затем резко замер. Его тело вдруг пронзило ощущение надвигающейся опасности.
Но Черноснежка словно ожидала этой реакции и тут же напрягла руку, которой обнимала Харуюки. Обездвижив его, она воткнула в свой нейролинкер неизвестно откуда взявшийся чёрный XSB-кабель.
— Э, а-а, а что это за метод?
— Метод, который использовал мой учитель — разговор на языке кулаков, вернее, клинков.
Широко улыбнувшись, Черноснежка подключила второй конец кабеля к нейролинкеру Харуюки. Не успело пропасть появившееся перед глазами предупреждение о проводном соединении, как обольстительные губы Черноснежки прошептали:
— Бёрст линк.
