Сегодня была бессонная ночь. Большинство жителей деревни разошлись по домам, но из их окон светил свет.
Масло в этом мире был довольно дорогим удовольствием. Поэтому лампы не зажигали, если не случалось чего-то важного.
Тем не менее, половина жителей деревни зажгли свои лампы, которые отражались в озере вместе с полумесяцем в небе, резонируя с ночной тишиной.
Случайный ветер с берега озера был прохладным и успокаивающим.
Бетт стоял на мосту и наблюдал за озером вдалеке. Никто не мог сказать, о чём тот думал.
Роланд вырыл яму рядом с горевшим домом и смел в неё пепел.
Затем он установил крест и надгробную плиту над ямой.
После того как он закончил, он обнаружил тихо стоявшего молодого человека на мосту.
Роланд остановился рядом с Беттом и уставился на сверкающее озеро точно так же, как Бетт.
Бетт отвернул голову и украдкой вытер слёзы с глаз рукавом.
— О чём задумался? — Спросил Роланд после долгого молчания.
— Ниочём.
Голос молодого человека был хриплым. Роланд увидел следы слез на его лице.
Роланд тяжело вздохнул, вспомнив разочарованное выражение лица Фалкена, когда тот уходил.
— Прости. Я все испортил, — Тихо сказал Бетт.
Молодой человек явно сожалел о случившемся. Роланд некоторое время молча смотрел на него. Затем он улыбнулся: — Сколько репутации потерял?
— Тридцать. — Бетт поджал губы.
Он не сожалел о потере репутации; он только чувствовал, что сделал что-то не так. Он рассматривал НПС как данные, но старая пара дала ему понять, что у них есть свои собственные души и разум.
Через то что он прошёл, было слишком естественным и реальным.
— А я десять. У жителей деревни есть свои предубеждения. Я живу здесь дольше, и они знают меня лучше, поэтому они более снисходительны ко мне, — Сказал Роланд. — Это доказывает мою теорию, что игра, в которой мы находимся — не простая игра.
Бетт выдавил из себя улыбку и ответил: — Но это всё же игра. Я знаю, о чём ты думаешь. Если наша жизнь основана на углероде или кремнии, то почему она не может быть основана на данных. Однако можно ли на самом деле разработать игру, в которой существует настоящие существа?
— Если эти НПС действительно живые существа, почему разработчики не указали на это с самого начала?
Бетт говорил все громче и громче, пока почти не сорвался.
Роланд подметил: — Возможно, даже разработчики игры не знают, что они создали.
— По-твоему это возможно? — Бетт фыркнул.
— А кто знает? — Ответил Роланд, — Никто не может дать определенного ответа.
Последовало долгое молчание. Слышен был только шум ветра.
Через некоторое время, Роланд снова спросил, — Каков твой дальнейший план?
— Отправлюсь в другой город. — Бетт явно был расстроен. — Мне здесь не рады. Оставаться здесь дольше бессмысленно.
Роланд выпрямился и небрежно сказал, глядя вдаль на дома в которых отражался свет: — Сбегаешь за место того чтобы попытаться загладить свою вину?
Бетт обернулся и спросил: — Тогда что ты предлагаешь, брат Роланд?
— Есть тут неподалёку гнездо гигантских пауков, которые представляют серьезную угрозу для этого города, — Медленно произнес Роланд. — Я и раньше туда ходил, но одному там делать нечего. Кроме того, ты знаешь, что Маги еще не способны сражаться по достоинству. Поэтому, если бы ты составил мне компанию…
Бетт спросил с большим интересом: — Они съедобны? Да, я имею ввиду жареные паучьи лапки, я их обожаю. (в ориге они ему "нравятся", и не уверен что именно лапы пауков, но чем чёрт не шутит?)
Видя, что над молодым человеком развеялись тучи, Роланд улыбнулся. — Существуют ли огромные пауки?
— Да, кокосовые крабы, — Сказал Бетт, о чём то задумавшись.
— Погоди, а они разве не из семейства крабов? Или как их там...? — Роланд сам того не подозревая впал в ступор.
— Они все членистоногие. Я могу считать их пауками.
Роланд улыбнулся: — Ну, если вопрос ставить под таким углом, то ты прав.
Бетт почувствовал себя лучше, когда они заговорили о еде. — Ладно, я пока что буду практиковаться в искусстве владения мечом.
— Ты способен к искусству владения мечом? — Роланд был шокирован. — Ты этому где-то обучился?
Бетт отрицательно покачал головой. — Нет. В деревне, где я появился, живет ветеран. Я заплатил ему три серебряные монеты, чтобы он обучил меня. Это всего лишь несколько простых движений, но я нахожу их весьма практичными.
— Три серебряные монеты... — Вздохнул Роланд. Добывая золото уже больше месяца, он скопил всего около трех серебряных монет.
Бетт казался богаче Роланда, хотя он вступил в игру на полмесяца позже Роланда.
Подумав об этом, Роланд спросил: — Как ты заработал столько денег?
— У Прирождённых Аристократов есть врожденная способность, называемая "Фортуна", которая позволяет нам находить деньги! Я уже накопил почти три золотых монеты.
— ...
Роланду нечего было сказать. У обоих из этих двоюродных братьев удача прокачана на максимум! Особенно в игре!
Шук был Паладином, который имел ежемесячный доход в двадцать золотых монет, которые если перевести в деньги получится больше двухстах тысяч баксов.
Его братец же мог зарабатывать деньги, не работая... так или иначе, Роланд завидовал им.
Если бы такое было возможно, он хотел просто играть в игру, особенно не трудясь ради денег. Но реальность как всегда бывает жестока.
Он мог свести концы с концами только добычей полезных ископаемых.
После того как Бетт ушёл практиковаться в искусстве владения мечом, Роланд вернулся к себе домой.
Он увидел Фалкена, стоящего у входа дома.
Увидев его, Фалкен направился к нему. Под лунным светом он выглядел особенно старым в своем длинном зеленом одеянии.
— Почему бы нам не поговорить?
Роланд молча кивнул.
— Мы знали, что внук Джеймса давным-давно мертв, — Тяжело вздохнув, сказал Фалкен, глядя на город под горой.
Роланд сначала горько улыбнулся, а потом беспомощно покачал головой.
— Вообще-то, с такими условиями, как у Джеймса, они не могли бы прожить долго, но всегда лучше жить дальше, чем просто умереть. — Фалкен тяжело вздохнул. — Однако теперь, когда они мертвы, их больше не мучают болезни, и они могут навсегда воссоединится со своей семьёй.
Роланд молчал. Он лишь услышал отголосок печали в голосе Фалкена.
— Я тоже скоро умру!
Роланд сначала ничего не понял, но потом пристально взглянул на Фалкена.
— Не удивляйся так. Как Жрец, я точно знаю, когда меня призовет богиня, в которую я верю, — Небрежно сказал Фалкен. — Через три месяца я отправлюсь в рай... Не делай такое лицо. Ты должен жить дальше ради меня.
— Но почему? Когда ты умрешь, все, что у тебя есть, исчезнет.
— Нет, Жрецы будут жить в раю как вечные души, пока мы не совершим ужасных ошибок.
Роланд, однако, на самом деле не верил в такие вещи, как рай или ад, которые были слишком необоснованными и непредсказуемыми.
