***Кристальный Город***
***Целес***
— Надзиратель, если ты не привыкнешь к нашей терминологии, то я клянусь, что найду способ удалить тебя, — пожаловалась я, с гневом глядя на стол, который предположительно содержал создание искусственного интеллекта.
Прошёл уже месяц с момента пробуждения Надзирателя и её объяснения всё ещё чертовски ненадёжные.
Ответ машины прозвучал чуть более самодовольно, чем мне бы хотелось.
— Я сомневаюсь, что ты сможешь…
— Я могу попросить Ангрода! — прервала я её.
— А это может и сработать, — признала Надзиратель после секунды размышлений.
Я вздохнула, продолжив размышлять над заметками о нашей беседе с этим реликтом из другого времени.
Надзиратель была очень полезна в управлении функциями города, одной из которых было настоящее ингибирующее поле, окружающее всю систему. Оно не было активировано, когда мы сражались с Советом, но теперь предоставляло нам дополнительные меры безопасности. Ещё одним бонусом было то, что души не смогут и близко подобраться к чёрной дыре.
К сожалению, Надзиратель была особенно бесполезна, когда дело доходило до вопросов о Проклятии, которое предположительно делало полный сброс мультивселенной, или о каких-либо подробностях относительно Вознёсшихся.
Мирм, прежняя я, считала себя неприкосновенной, но когда я осознала, что нечто странное происходит с моей душой… или душами… то я даже начала волноваться о будущем и возможности умереть окончательной смертью. Я не настолько тупая, чтобы не понять того, как Ангрод любыми способами пытается избегать подобной темы. Или что он проводит многие часы на исследование этой темы.
Он явно обеспокоен тем, что души Мирм и Изабель соединяются в новую меня; личность, которая не настолько злая, как Мирм, и не настолько безумно влюблённая в него, какой была Изабель. По его словам это должно быть невозможно — хотя он никогда не смел сказать мне это прямо в лицо. Я подслушала его разговор с нашими матерями, все они делились своими знаниями и идеями.
Словно они думают, что у меня какое-то смертельное заболевание.
А ещё есть эта Надзиратель, которая рисует картину мультивселенной, в которой другая я снова и снова проходит через одну и ту же петлю. Это меня беспокоит и даже немного пугает.
— Какой смысл в бессмертной душе, если я немогу помнить прошлое? Разве это не то же самое, что и смерть?
— Я не несут ответственности за то, как функционирует мультивселенная, — ответила Надзиратель, прозвучав немного оборонительно. — Органический мозг физически не способен справиться со всей той информацией, которая доступна внутри пространства воспоминаний души. Если бы у тебя был полный доступ, то ты была бы поймана внутри своих воспоминаний, пока твоё тело не сгинуло.
После этого прилежно добавила:
— Вот почему ты помнишь лишь части и кусочки.
Я покачала головой.
— Но разве я не должна помнить другие версии тех же событий, раз ты говоришь, что такое было?
— Это разумный вопрос, — задумчиво ответила Надзиратель. — Но без объяснения подробностей магии души и квантовых механик, самой простой пилюлей будет непрерывность.
— Непрерывность? — спросила я.
— Да. Всё сущее — или мультивселенная — стремится к непрерывности. Когда Вознёсшиеся создали своё Проклятие, им пришлось разбить пространственно-временной-континуум, чтобы мультивселенная склонилась перед их волей. Мультивселенная пытается восстановить этот порядок. В каждой итерации воспоминания твоей души изменялись, чтобы поддержать наиболее логический поток событий. Ты когда-либо встречала божество, чья божественность произрастает из непрерывности?
— Не могу сказать, что встречала… — я поджала губы. — А почему нет? Божественность бога может подпитываться любой вообразимой концепцией или эмоцией.
— Правильно, — Надзиратель даже прозвучала немного довольной. — Это одна из божественностей, которая должна была быть стёртой Проклятием, но мультивселенная всё равно помнит.
Вот теперь Надзиратель снова ушла за пределы моего горизонта понимания.
— И это означает, что они пожертвовали силой бога, чтобы создать этой Проклятие? Мы можем вернуть этого бога обратно?
— Доступ к этой информации запрещён, — провозгласила Надзиратель безэмоциональным голосом.
— Ну, конечно…
Я закатила глаза. Впрочем,возможно я что-то нашла.
Ангрод полагает, что эта Надзиратель и сама может не знать, тех вещей, которые она классифицирует как запрещёнными. Он поражён тем, как этим Вознёсшимся удалось создать предположительно невозможную форму путешествия во времени. Чтобы защитить свой план, Вознёсшиеся наверняка проследили за тем, чтобы Надзиратель не могла слишком сильно изменять текущую итерацию мультивселенной. Одно неверное слово может разбить петлю.
Учитывая эти факты, вполне возможно даже, что Вознёсшиеся никогда и не существовали в этой итерации мультивселенной. И учитывая то, какой частью своих знаний делится Надзиратель, Ангрод полагает, что этот же эффект, который не даёт Надзирателю доступ к знаниям в каждой итерации, может даже несёт ответственность за то, что все объекты и места отправляются к следующей мультивселенной.
— Итак… поток времени мультивселенной не совсем линеен, верно? — заключила я. — Это скорее как замкнутый круг, который повторяет сам себя с небольшими отклонениями.
— По сути, да, — признала Надзиратель.
Это подозрительно, что Надзиратель никогда не объясняет то, как мультивселенная на самом деле заканчивается. Значит, вместо полного уничтожения, это может быть больше похоже на раздробление реальности. Некоторые части теряются и растворяются, а другие остаются и формируют основу следующей мультивселенной.
Скорее всего так Бедствию и удаётся поддерживать своё собственное выживание и воссоздание.
А иначе, подобные малые изменения от мультивселенной к мультивселенной не были бы возможны, по словам Ангрода. Если теория повторения вселенной верна, то каждая итерация должна быть идентичной предыдущей — что явно не наш случай.
— Может мне понизить температуру комнаты? — спросила Надзиратель, как всегда полезная, если дело не касается всяких загадочных объяснений.
— Нет, она нормальная.
Я отодвинула заметки от себя и откинулась в своём кресле.
Мы заняли офисное здание Совета, собственно, как и прежнее правительство, впрочем, мы определённо не собирались ничего диктовать другим богам. Мультивселенная — это больше место, и чем больше будет богов, которые привыкли заботиться о себе самостоятельно, тем лучше для нас.
Но всё ещё есть небольшая проблема с тем, что новых божеств отправляют в Кристальный Город, как только о них узнают. У нас уже была куча неожиданных гостей. Народ, с которым я говорила, говорит, что это традиция, но я подозреваю, что это просто бывшие граждане Совета пытаются нас проверить.
Голос Надзирателя снова прервал меня.
— И стонешь и ворчишь, словно испытываешь большое неудобство. Это докучает мне, так как я, похоже, не могу поднять тебе настроение, а ведь я была проинструктирована быть полезной для любого гражданина Кристального Города.
— Я уже сказала тебе, что я в порядке, — заверила я компьютер. — Моя единственная проблема в том, что ты, похоже, не хочешь или не может предоставить нам определённые ответы. Вроде того, кто конкретно эти Вознёсшиеся или то, как они создали пути.
— Боюсь, что эти знания будут напрямую связаны с Проклятием и поэтому закрыты, — ответила Надзиратель извиняющимся тоном. — Может тебе получится снять напряжение со своей системы, вступив в половую связь со своим супругом? Я заметила, что это помогало в прошлом… на несколько часов.
— Хочешь сказать, что я всем недовольная? — я стукнула по столу, в надежде встряхнуть схемы Надзирателя. — И моя любовная жизнь — это моё личное дело!
— И всё же вы активно привлекаете меня к этому, — ответила искусственная сущность слегка обвиняющим голосом.
— Мы никогда…
Надзиратель прервала меня.
— Вы совершали коитус в этой самой комнате уже четыре раза за последний месяц. Один раз вы даже совершили это на мне. Я знаю, что мой создатель придал мне вид мебели, но это не уменьшает мои права как личности или моего достоинства. Как неорганическое существо, я пытаюсь не затрагивать тех, кто обладает органическими телами, но раз уж мы подняли эту тему, я бы хотела заметить, что мне не хочется быть покрытой какими-либо сексуальными жидкостями.
Я уставилась на стол, разинув рот, пытаясь вспомнить, когда мы с Ангродом решили по-быстренькому заняться сексом в этом самом кабинете.
Увидев возможность, Надзиратель продолжила:
— И есть ещё один момент. Я была бы рада, если бы ты воспитала Линнеш, одну из своих горничных суккубов, в отношении её подозрительных методов уборки. Я чувствую себя изнасилованной.
— Что она сделала?
Я нахмурилась, удивлённая тем, что Надзиратель ведёт себя подобным образом. До сих пор я думала о Надзирателе только как о машине, но у неё, похоже, есть своя собственная личностью, чувства и желания. Отчего сделанной мной и Ангродом кажется ещё более постыдным.
— Она облизала меня начисто, после одной из ваших эскапад!
— Я… — я поперхнулась, чувствуя, как мне поплохело. — Я проинструктирую их при ближайшей возможности.
Может мне стоит покрыть физическое олицетворение Надзирателя каким-нибудь медленно действующим ядом. Я всегда подозревала тех троих… И что только побудило меня, когда я решила принять трёх суккубов в качестве горничных и личных помощниц?!
Единственное, что меня удивило, так это то, что они до сих пор не посмели касаться Ангрода. Или посмели…
В этот момент открылась дверь, и в комнату вошёл мой муж.
— Привет, дорогая!
Он увидел моё лицо и остановился.
— Пока, дорогая.
Он развернулся, чтобы уйти.
— Постой! — окликнула я его.
Он остановился снова и вздохнул, поворачиваясь ко мне.
— Что я сделал?
— Ничего, — быстро ответила я.
И всё же, он прозвучал так, словно что-то сделал!
Его выражение лица просветлело.
— Ура! Значит, кто-то другой взбесил тебя. Кого мы собираемся убить?!
— Никого, меня взбесило кое-что другое! — я прищурилась. — Впрочем, ты ведёшь себя подозрительно. Почему ты ведёшь себя как кто-то, кому есть что скрывать?
Он поморщился и начал играть своими ногтями.
— Ни— ничего такого! Но ты же знаешь, как оно всё. Я всегда делаю что-то такое, чему ты не рада.
Я закатила глаза, прекрасно зная, что он пытается избежать той самой темы разговора.
— Ладно, меня точно не интересует ещё больше отвратительных новостей. Ты, главное, проследи, чтобы я никогда не узнала о том, как ты думаешь, что я не должна знать.
Ангрод вздохнул с облегчением и улыбнулся. Затем он подошёл ко мне и облокотился на стол.
— Итак, что же тебя так выбесило?
Я рассказала ему.
Сначала исчезла улыбка Ангрода, затем он опустил взгляд на стол, с отвращением убирая с него руки.
— Фу! Слюна суккуба. Неудивительно, что мы начали сношаться словно животные в этом кабинете!
Он огляделся вокруг, явно пытаясь понять, где ближайшая ванная, чтобы помыть свои руки.
Я вздохнула и покачала головой.
Устроить небольшой перепих на столе — это не так уж плохо. Но я всё ещё понятия не имею, что мне делать с моей помощницей. Она, вероятно, даже не думает о том, что в её действиях есть что-то неправильное… она, всё же, суккуб.
Ангрод вытер свои руки о мантию.
— Есть новости о Совете?
— Нет, — ответила я. — Они достаточно хорошо знают мультивселенную, чтобы спрятаться в ней. Я боюсь, что если только у них не найдётся предателя или мы рискнём использовать Сферу, то мы не найдём их так быстро.
Мне бы очень хотелось знать, почему они просто сбежали и спрятались. Неужели они действительно надеялись, что мы попадём под влияние Сферы? Но им уже должно быть очевидно, что мы избежали их ловушки.
— Очень плохо, — фыркнул Ангрод. — Ну, я не особо горю желанием рисковать своей шкурой и обращаться к Сфере. Сейчас нет смысла рисковать. Мы контролируем Кристальный Город и тюрьму Бедствия. Первым делом нам нужно установить нашу власть и убедиться в том, что это место не попадёт не в те руки.
— Мы постепенно позволяем нейтральным божествам вернуться в город, — проинформировала я его и продолжила объяснять набор простых правил, которые наши военные будут навязывать горожанам. Мы это потом изменим, но сейчас мы ещё находимся в состоянии войны.
Правило номер один: Делайте, что хотите, если только не нарушаете правила.
Правило номер два: Не слишком заигрывайтесь со смертными.
Правило номер три: Не слишком заигрывайтесь с другим богом.
Правило номер четыре: Докладывайте в Кристальный Город обо всех, кто нарушает правила.
Правило номер пять: Докладывайте о новых богах и рассказывайте им об этих правилах.
У нас уже было несколько случаев буйства богов, которых пришлось остановить. Некоторые решили, что они могут делать всё, что захотят, раз Совета нет, но с эти можно справиться. Мы просто показались вместе с одной из наших крепостей и вежливо проинформировали их о совершённых ошибках.
Самые проблематичные случаи либо забрасывались в Зону Пустоты, чтобы они там раскаивались несколько лет — или им просто стирали разум. Разумеется, этот последний вариант мы использовали только для неисправимых выродков.
Рагнарёк был размещён над городом на постоянной основе, чтобы охранять чёрную дыру, а Хранитель продолжал присматривать за нашим родным миром. Кочевник использовался для миссий по всей мультивселенной.
— Правильное название для этого города — Ашайм. Что означает "дом Вознёсшихся", — снова прервала нас Надзиратель.
— Это — Кристальный Город, — рявкнула я. — Все, кто в данный момент жив, знает его как Кристальный Город. Значит, он останется Кристальным Городом.
— Надзиратель, тебе больше некому надоедать? — спросил Ангрод, тоже взбешённый тем, что артефакту нравится прерывать наши совещания.
Впрочем, учитывая обстоятельства, я так полагаю, что эта Надзиратель просто напоминает нам о своём присутствии.
— Я могу поддерживать индивидуальные беседы со всеми жителями города одновременно, — гордо ответила Надзиратель. — Например, сейчас я разговариваю с двумя очень странными индивидами.
— Странными? — спросила я, поджав губы и задумавшись о том, вдруг Надзиратель нашла каких-нибудь вражеских агентов.
— Я уже давно веду с ними беседу, но я не могу понять их поведения. В один момент они совершенно иррациональны, а в другой — они звучат, как разумные, — прилежно объяснила Надзиратель, явно не понимая того напряжения, которое возникло в помещении.
— А ещё я не понимаю, почему их тела так отличаются от других богов. Я уже поняла, что ваша группа состоит из множества различных гуманоидных рас. Однако эти двое не вписываются в общий шаблон. Проведя несколько сканирований их тел, я пришла к выводу, что они либо прошли какое-то омолаживающее лечение, либо они очень молоды.
Я потёрла свои виски.
— Ты говоришь об Энгусе и Серии?
— Именно. Вы их знаете?
Да, и я думала, что сказала им оставаться с нашими родителями в Вечном Дворце! Кто вообще разрешил им пользоваться путями?
— Они наши дети и ты ошиблась насчёт расовых особенностей наших тел. Мы все принадлежим к одной расе.
— Дети?
Голос Надзирателя был недоумевающим.
О, мультивселенная!
Неужели нам придётся объяснять Надзирателю про пестики и тычинки? Богоподобный суперкомпьютер с кристальным процессором не знает базовой биологии?
— Если мужчина и женщина…
— Я это знаю! — Надзиратель резко оборвала меня. — Я просто была шокирована тем, что вознёсшееся существо может пожелать завести детей. Вознёсшиеся никогда не заводили детей, потому что души их детей всегда были смертными. Это очень удручает, когда твой ребёнок умирает через несколько лет, а ты продолжаешь жить вечность. Или вы из тех людей, которые проводят тысячи лет, направляя душу смертного к вознесению?
Ага. В этом-то и проблема с вознесением до бессмертия или божественности. На продолжительность жизни любого существа влияет их запас маны. Существо с ограниченным резервом маны имеет ограниченную продолжительность жизни. Большинство старых богов избегают подобной драмы, просто вообще не заводя детей. Надзиратель не знает, что мы нашли способ обойти эту проблему.
— Они очень иррациональные. Они только что проверили себя на храбрость, спрыгнув с центральной башни. Если бы они были смертными, то не выжили, — начала философствовать Надзиратель.
— ЧТО они сделали?! — провизжала я и вскочила, чтобы в спешке выбежать из комнаты на балкон.
— Я уже сказал, что иногда они ведут себя очень иррационально. Но если они дети, то это объясняет их иррациональность.
Я почувствовала, как у меня начинает нарастать головная боль.
— Надзиратель. Наш мир находится внутри Зоны Пустоты и под завязку заполнен латентными душами богов, так что для нас не проблема завести ребёнка. Они всегда будут реинкарнированными богами вроде Серии и Энгуса.
Затем я спрыгнула с балкона, в надежде поймать этих двух негодников.
***Кристальный Город***
***Ангрод***
Я моргнул, когда стал свидетелем того, как Целес спрыгивает с небоскрёба. С ней наверняка будет всё в порядке, если она выпустит свою ауру.
— О, тогда это делает возможным совершенно иное общество, — восторженно объявила Надзиратель. — Я уже спрашивала себя, почему ваш народ так отличается от других вознёсшихся существ в этом городе.
— Именно. Хотя я не знаю, как долго это останется в таком виде, — ответил я, предаваясь лёгкой беседе с Надзирателем, пока Целес отправилась на охоту за нашими отпрысками.
— Мне было бы очень интересно узнать, как получилось ваше общество. В какой-то мере, вы являетесь всем тем, чего так желали Вознёсшиеся. Любое вознёсшееся существо в какой-то момент решит вернуться в поток Жизни и Смерти, потому что разум не может справиться с вечностью. А ваше решение, похоже, уникально.
Я кивнул и объяснил машине, как устроена наша система.
— Словно ваше общество было создано Вознёсшимся, — восхитилась Надзиратель. — Ваше общество, вероятно, будет существовать вечно, потому что вы можете просто решить реинкарнировать и сбросить груз некоторых воспоминаний, чтобы избавиться от стресса. Зона Пустоты позволяет вам сохранить ваш резерв душ чистым. У Вознёсшихся не было ничего подобного. У них было ингибирующее поле, но они уже слишком привыкли к своему пути, к тому моменту, как оно было изобретено.
Машина хмыкнула.
— Насколько я видела, вы даже собрали души ваших павших товарищей, чтобы потом выпустить их в вашем родном мире?
Я кивнул головой.
В этот момент Целес вошла в комнату с Энгусом подмышкой и с Серией, завёрнутой в её хвост.
— Они действительно спрыгнули с башни, просто чтобы посмотреть, как долго они будут падать! Из-за них у стражников случился приступ паники!
Я ухмыльнулся детям.
— Кто победил?
— Энгус ударился о землю на секунду раньше меня. Это было нечестно! Он тяжелее! — пожаловалась Сериа, огорчённая результатами их игры.
— А я говорила вам, что Энгус ударится о землю первым. Физика никогда не врёт, — нравоучительно произнесла Надзиратель.
— Буу… Зачем мы должны доверять какой-то теории, если мы можем проверить на практике!
Энгус попытался выкрутиться из объятий своей матери, но она его не отпустила.
— Вы двое наказаны на два дня! Это место вам не игровая площадка.
Целес села в своё кресло и связала Энгуса и Серию вместе, спина к спине, используя свой хвост, как верёвку.
— Выглядит так, словно ты повязала двух преступников, — высказал я ей своё впечатление.
— Они и ЕСТЬ преступники! — прошипела Целес.
— Понятно! — Надзиратель решила сделать всё ещё хуже. — Так вот как выглядит материнский инстинкт защиты юного потомства. Очень интересно. Я никогда не надеялась, что смогу изучать подобные взаимодействия.
— Ты тоже заткнись! В первую очередь, именно из-за твоих комментариев о вычислениях они и прыгнули!
Целес посмотрела в потолок и прищурилась.
Последовала виноватая тишина, после чего Надзиратель попыталась помириться ответом:
— Я изо всех сил постараюсь научиться, как взаимодействовать с детьми.
Какая благородная мысль. К сожалению, даже мы, родители, не можем взаимодействовать с нашими детьми так, чтобы уберечь их от беды.
Целес не приняла извинения Надзирателя, поэтому мы продолжили нашу дискуссию, параллельно присматривая за детьми.
Затем Надзиратель кашлянула, снова прерывая нас.
— Ну что ещё? — раздражённо проворчала Целес. — Нам нужна комната, где у Надзирателя не будет никакой системы наблюдения или звуковой системы.
— Такой комнаты не существует. Система наблюдения интегрирована в сам кристалл и её невозможно удалить, — разбила Надзиратель наши надежды. — И насчёт того, что я вас прервала: Только что прибыл Посол и желает поговорить с верховной властью.
