***Нижнее Царство, Замок Олимпийцев***
***Ангрод***
А-ха-хар-хар-хар!
Должен признать, что я прозвучал немного помешанным, когда разрубил своего первого врага на куски, а его части разлетелись по всему двору. Я, наконец-то, чувствовал себя снова живым! Ничто не сравнится с адреналином, который бурлит в крови от такой односторонней бойни!
Кхм!.. смертельной битве, разумеется. Я никогда не хотел подразумевать, что у этих деревенщин против меня нет ни единого шанса.
Опустив алебарду и развернув, я взмахнул ею по широкой дуге, вынуждая моих противников отступить.
На их перекошенных от ужаса лицах отразился гнев и страх, когда они стали свидетелями кончины одного из своих товарищей. Который теперь лежал порубленным на земле и куски были не больше кулака.
— Ненормальный! Арес тебя уничтожит!
Один из них прыгнул вперёд, его короткий меч двигался быстрее, чем взгляд мог проследить, и моя алебарда пришла в движение почти самостоятельно, блокируя атаку. Мои клинки развернулись веером, отделяя этого нового претендента от остальных его компаньонов.
Улыбаясь под своей маской, я оттолкнул своего противника, наши ауры столкнулись и вокруг нас начала плавиться земля. Мужчина опытно сменил точку опоры и в воздухе полетели искры, когда его оружие проскользнуло мимо центра тяжести моей алебарды, целясь прямо мне в сердце. Ниже моего поля зрения появилась вспышка света, когда его оружие сломалось о мою броню, оставляя его открытым для контратаки.
Моя алебарда разъединилась посередине, превратившись в импровизированный топор и длинный шип. Улыбаясь, я махнул топором по низу. Кристаллическое лезвие плавно разрезало его ауру бога — отрубая обе его ноги в районе бёдер. Он рухнул, с криками, и я пронзил его для верности, после чего снова объединил два оружия в посох.
Видя, как одна женщина создаёт сложное заклинание, я указал на неё посохом и направил магию в одну из предустановленных матриц заклинания, которые я приготовил заранее. Я не знал точно, что должна была делать её магия, но мельком глянув издалека, я заметил, что в него включены какие-то влияющие на разум эффекты, поэтому я не захотел принимать в этом участия.
Сложные чары, на создание которых мне обычно понадобилось бы минут десять, вылетели вперёд, обволакивая женщину горящей паутиной из голубой энергии, которая подпитывалась её собственной силой.
Я стал упиваться видом голого ужаса в её глаза, когда она поняла, что пытаются сделать эти чары, присосавшись к её ауре, словно пиявки. Её быстрая реакция, оттолкнуть энергию прочь и сбросить свою ауру, было умным ходом, но неправильным.
Если бы она потратила ещё хоть секунду на изучение чар, то могла бы найти способ выжить.
Энергия отскочила обратно, в её тело, а затем снова наружу. Она взорвалась, когда плоть была срезана с неё, словно мясная красная паста. Её кости лопнули, а их костный мозг высыпался на каменную плитку, ничего не оставляя от прежде красивой женщины, не считая клочка её соломенно-каштановых волос.
— Вы такие невинные!— усмехнулся я и воздвиг барьер, чтобы заблокировать одного из моих противников, отражая вверх луч энергии, который мог сравнять с землёй весь замок. — Словно вы всю свою бессмертную жизнь потратили лишь на то, чтобы подавлять смертных. Вы просто до смеха слабы!
И вот тогда они впали в отчаяние, поэтому мне не стоило расслабляться, поддразнивая их.
Как раз в тот момент, когда бородатый мужик помчался в мою сторону, что-то ударило меня по мозгу, вызвав у меня серьёзный приступ заморозки мозга. Я пропустил шаг и чуть не упал, сражаясь против неожиданно сильной психической атаки.
К счастью, моя тренировка в телекинетическом владении несколькими объектами сразу требовала строгого разделения моего разума. И хотя эта атака была внезапной, она не вывела меня из строя до такой степени, что мне бы пришлось терпеть унижение от того, что меня поколотил второсортный бог.
Руки двигались почти самостоятельно, я изменил форму посоха в алебарду и заблокировал искрящееся копьё молнии, которое бросил в меня старикан.
Моя голова пульсировала, словно барабан, пока я искал инициатора этой психической атаки, видя в нём или в ней единственную настоящую помеху. Я обнаружил её прижавшейся спиной к стене, в безопасности позади её пантеона.
Давно уже у меня не было достойного боя разума против разума. Полагаясь на фундаментальную концепцию того, из чего бог берёт свою силу! Нет более великой формы битвы, чем ведение войны своей собственной душой против другой души, поэтому я впустил её, заинтересовавшись, чья же божественность будет править, когда я приглашу её в свой мысленный эквивалент объятий.
Хаос против… Мудрости!
Пха! Что за слабая божественность, на которой ты основываешь свои божественные силы. Мудрость может и кажется сильной, но только до тех пор, пока ты не примешь в расчёт то, что эта концепция основана на людях, а не на фундаментальной силе природы! Без сознания нет мудрости.
Женщина разочаровалась всего на несколько мгновений, после того, как я опустил свои мысленные барьеры, давая ей незащищённый вид в глубины моей божественности. Она содрогнулась. Её левый глаз посмотрел влево, а правый наоборот вправо и закатился. Её губы свернулись, и она начала плеваться слюной во все стороны. Её колени подогнулись, отчего она опрокинулась, словно подрубленное дерево, крича непонятную чепуху.
— Безликое лицо, что создаёт и разрушает! Непостижимые знания, запечатанные таинственными улыбающимися губами, никогда не высказанные!
Дергаясь, она покрыла землю и себя собственной блевотиной, пытаясь сформировать слова и вдохнуть одновременно.
— Афина! — закричал один из богов, и я улыбнулся.
Такова судьба тех, кто вынужден сойти с пути линейного разума. Возможно, эта Афина однажды вспомнит наше столкновение и достигнет озарения о том, как продвигаться дальше в качестве мага разума.
— Отступаем, — приказала бородатый.
— Но мы не можем! — напомнил ему один из его миньонов. — Они как-то заблокировали пути.
— Не уходите, — я бросился на мужика, размахивая своей алебардой. — Мы же явно ещё не закончили!
Он снова призвал своё копьёмолнии и пришёл в движение, полностью уверенный в том, что сможет заблокировать мой удар. Наши оружия столкнулись, и на мгновение всё выглядело так, словно этот мужчина действительно мог бросить мне вызов. Но, даже если его божественность и могла справиться с моей, то его оружие — нет.
Лезвие моей алебарды прорезало его копьё и вонзилось в его торс с влажным "чвак", ампутируя его правую руку. Игнорирую возникшую тишину, я вытащил своё оружие из их лидера, позволив ему рухнуть на колени.
Он был простым варваром с палкой, пытающимся бросить вызов человеку с эквивалентом светового меча. Его проигрыш был на самом деле не его виной, поэтому я решил почтить его озарением.
Протянув руку, я схватил сопротивляющегося мужчину за горло и поднял, пока его лицо не оказалось чуть выше моего. Наши ауры снова начали с грохотомтереться друг о друга, но его аура уже тускнела от приближающейся смерти. Тут не было настоящего состязания.
— Прежде чем ты коснёшься дочери настоящего бога, помни об этом в своей следующей жизни и трепещи!
Позволив своей ауре свободно вырваться наружу, я использовал всю свою физическую силу, которую мне давала божественность, чтобы бросить его на землю.
Плиты потрескались с глухим "бум", и кровь разбрызгалась по окружающим нас Олимпийцам. В зоне удара плиты немного вогнулись в землю.
Признаю, что я повёл себя немного сверхдраматично, но я не просто так игрался. Демоны наверняка не будут держать языки за зубами, и, скорее всего, произошедшее тут дойдёт до ушей богов и божеств по всей оставшейся мультивселенной. Может не завтра, благодаря нашему ингибирующему полю, но определённо через несколько недель или месяцев.
А это означает, что мне нужно беспокоиться о моей репутации. Поэтому, имея дело с остальной мультивселенной, я не хотел выглядеть слабым.
Продолжая держать алебарду поднятой, я перешагнул через труп, готовясь продолжать нести разгром. Я с нетерпением ждал следующей атаки... но ничего не было. Те, кто остался стоять, с полнейшим ужасом смотрели на точку падения их лидера.
— Что такое? Кто следующий?
Божества переглянулись между собой, а потом рухнули на колени и пали ниц в грязь, игнорируя то, что они марают свои белые тоги в крови своих же товарищей. Осталось двое мужчин и четыре женщины, их лица были измождены ужасом.
— Кхм, — Целес встала рядом со мной и положила руку мне на плечо. — Думаю, что ты уже установил тут свой порядок.
Я задрожал, не желаю, чтобы бой закончился.
— Ты пообещала, что они будут мои!
Моя жена скрестила руки и многозначительно посмотрела на божества, которые распластались в грязи.
— Я знаю о тебе много чего. Ты радуешься хорошей битве, погоне за убегающим врагом, или наказанию тех, кто этого заслужил, — она жестом показала на дрожащие фигуры, которые прижали свои лбы к земле. — Но ты не получаешь удовольствия, топча тех, кто уже сломлен.
Я снова повернулся к выжившим, надеясь, что хотя бы у одного из них во взгляде будет вызов. Но они даже не пытались смотреть мне в глаза. Фыркая, я трансформировал своё оружие обратно в посох и поставил его на землю. Я постепенно расслабился и отменил органическое зачарование, позволяя моей маске трансформироваться обратно в рога.
— Ты лишила меня всего веселья.
— Ага… — она огляделась вокруг, осматривая тот беспорядок, что я оставил после себя. — Мне нужно было остановить тебя, прежде чем ты израсходовал все наши ресурсы.
— Ресурсы? — спросил я, покрутив головой.
Мой лоб всё ещё чесался, благодаря атаке мысленасильницы. Она была единственной, кто вообще нанёс мне какой-либо урон. На будущее, мне нужно не забывать, что эти кристаллы маны не делают меня поистине неуязвимым… лишь по большей части.
Целес указала за своё плечо на то, что происходило за нами.
Я развернулся, чтобы стать свидетелем того, как Никс склонилась над мелким божеством, что пробрался мимо меня. Она его целовала.
— Какого…
— Мы пытаемся прокачать её, — пожала плечами Целес. — Если это сработало с Эшли… единственная проблема в том, что она слишком стесняется высасывать их них душу.
Она причмокнула губами.
— Метод с поцелуем тоже работает, но гораздо медленнее.
— А… — я отвёл взгляд. — Ну… я могу понять, почему она не хочет трахать своих похитителей.
Целес поперхнулась.
— Ты же понимаешь, что говоришь сейчас о истиннокровной суккубе?
— Да, да, — я махнул рукой в сторону съёжившихся выживших. — Но ты сама видела, как они к ней относились. Они ей наверняка уже так наскучили, что она не может даже думать о том, чтобы касаться их снова. Это всё равно, что быть вынужденным пить только кофе на протяжении десятилетий. Если бы это был я, то я бы даже запах их вытерпеть не смог.
Я наложил неполное заклинание лечения на почти мёртвых, полуобезумевших противников, которых я не убил окончательно. А это означало, что вместе с мысленасильницей у нас было ещё три, а скорее всего, две дополнительных души. Боги исключительно прочные, благодаря их почти безграничному доступу к мане, поэтому было неудивительно, что даже разрубленные надвое и раздавленные в пасту, они были почти, но не совсем мертвы.
Дай им время, и их тела регенерируют, пока их сердца бьются, и их мозги остаются нетронутыми. Такова мощь безграничной жизненной силы в форме маны.
— Может ты и прав, — признала Целес, поджимая губы.
Никс ахнула и поднялась с колен, её лицо было направленно в небо, когда из неё вырвалась божественная аура.
— Похоже, что это сработало.
Я внимательно изучал её пробуждение, проследив за тем, что ингибиторы скрыли эффект подключения нового бога к сети путей. Но помимо её непосредственного окружения, других признаков протечки не было. Во всяком случае, её пробуждение было приглушенным.
И так всё останется, пока у нас не будет безопасной базы действий за пределами Зоны Пустоты.
Целес поворчала и стала рыться в карманах своей брони.
— Это похоже на жульничество. Обычной бессмертной придётся потратить тысячелетия на оттачивание своих навыков и пройти через поистине травматический жизненный опыт, чтобы достичь того состояния разума, которое необходимо для вознесения.
— Я бы обратил внимание на то, что у любой суккуба должна быть своя доля травматического жизненного опыта и насилия.
Подойдя ближе, я попытался обнять рукой свою жену, но она ловко ускользнула от меня.
— Не забывай, в каком ты состоянии. Ты же весь покрыт "буэ"!
Она выудила из кармана синюю жемчужину и закинула её себе в рот.
У меня чуть глаза на лоб не вылезли, когда я это увидел. Это же не могло быть… одно из ядер данных, которые я разработал для более лёгкого управления кристаллическими технологиями? В них нет ничего особенного, но проблема не в этом.
— Ты что, только что проглотила кристалл маны?
— Да.
Она повернулась и жестом поманила тех трёх суккубов, что мы привели с собой, после чего показала им на божеств на земле.
— Испытайте свою удачу. Если вы вознесётесь, то вы наняты.
Я проигнорировал тот факт, что Целес с радостью скормила моих жертв своим миньонам, или то, что она вела себя больше как Изабель, чем Мирм. Сейчас были вопросы поважнее.
— Какого хуя ты глотаешь кристаллы маны?!
Это же всё равно, что смертные будут глотать железные шары. Самое лучшее, что с ними может случиться — это расстройство желудка. А самое худшее… я даже не хочу думать о самом худшем.
Она пожала плечами.
— Я всегда ищу способы усилить себя, даже в качестве бога. Моя проблема в том, что несмотря на силу моей внутренней манипуляцией маны, это также ограничивает мои возможности. Но твои органические зачарования подали мне идею. И всё же, кристалл маны — это мощная субстанция, на которую невозможно повлиять без надлежащего знания или способности управлять внешними энергиями.
Целес подняла палец.
— Но потом у меня появилась мысль.А что если кристалл маны будет внутри меня?! Смогу ли я тогда с ним взаимодействовать?
— Ты используешь свою… — я покачал головой. — Ты хоть представляешь насколько это может быть опасно?
— Теперь представляю, — она пожала плечами. — К счастью, в первый раз я попробовала сделать это с маленькой крупицей. У меня ушло несколько высокоуровневых зелий лечения на то, чтобы восстановить мой желудок. Но я уже выяснила хитрость, — она вдохнула, словно чтобы продемонстрировать. — Разделить энергию, начать циркулировать ею возле центрального нервного узла в груди, затем направить её в сторону того органа или зоны, которую ты хочешь усилить, а потом снова материализовать материю. Мне лишь нужно проследить, чтобы правильно включить её в моё органическое тело. Хочешь попробовать?
— Нет, спасибо.
У меня есть и другие способы заполучить силу. Мне не нужно глотать квантовую материю, которая содержит достаточно энергии, чтобы взорвать планету.
— Я просто рад, что ты здорова.
— Не волнуйся, — Целес сжала кулак. — Пусть Совет приходит к нам и они получат кулаком, усиленным кристаллом маны, прямо в лицо!
Ну, отлично! Теперь мне нужно найти способ как защитить себя от собственной жены.
— Погоди, а не поэтому ли тебе становится всё легче и легче пробить мою ауру во время наших тренировочных дуэлей?
Она выглядела по-настоящему раздосадованной.
— Возможно?
Я зарычал.
— Обманщица!
— Я не обманывала!
— Ты использовала кристаллы маны! — я осуждающе указал на неё пальцем. — В следующий раз мне можно будет использовать любое оружие или броню, какую я захочу.
Она хмыкнула и стала снова оглядываться по сторонам. Олимпийцы всё ещё пресмыкались на земле, не смея пошевелить ни единым мускулом. Кэтрин была занята с Никс, а три суккуба присосались губами к нашим поверженным врагам — одна из них явно была в замешательстве, потому что не могла понять, как при помощи секса вытянуть душу из слизеобразной лужи, которая лишь смутно напоминала человеческий труп.
Мы оставили её саму разбираться с проблемой и вернулись к нашим компаньонкам. Тем временем, я отправил мысленный сигнал нашему подкреплению. Пришло время собирать вещи и возвращаться домой, чтобы планировать наши следующие действия. Мы сделали всё, чего могли потенциально достичь.
— Никс, ты готова? — спросила Целес.
Демонесса разминала свои пальцы, очевидно всё ещё пытаясь привыкнуть к той силе и новым ощущениям, которые приходят с получением божественности.
— К чему?
— Вернуться домой, — пояснил я. — Точнее, отправить в наш мир. У нас много вопросов к тебе и этим Олимпийцам.
Моя дочь нахмурилась, а затем посмотрела на бардак, который я создал.
— А разве тебе не нужно забрать их души, если ты хочешь заполучить информацию?
— Не думаю, что они знают что-либо связанное с нашим делом. К тому же, суккубы всё равно впитывают их воспоминания.
— Я их помню, — недовольно прорычала Никс. — Они вечно вешались на моего Ракси.
Ракси? Это прозвище для того демона.
Мы с Целес переглянулись на мгновение. Затем Целес повернулась к Никс и взяла её под руку.
— Нам много чего тебе нужно рассказать, но не тут.
— Идите, — Кэтрин махнула нам, чтобы мы выдвигались. — Остальные собирают ингибиторы, а потом мы отвезём заключённых в наш родной мир. Я прослежу, чтобы тут всё прибрали, прежде чем мы уйдём.
Никс подняла руку, чтобы остановить нас.
— Неужели никого не волнует моё…
— Нет.
Прихватив Никс, Целес перенесла нас обратно в Вечный Дворец, прямо в кабинет возле жилых помещений нашей семьи.
Никс всё ещё пыталась понять, где находится, когда Целес побежала прочь.
— Я приведу кого-нибудь, кто сможет позаботиться об организации того, что она знает.
Видя, что Целес ушла через дверь, Никс повернулась ко мне.
— Я всё ещё не понимаю, зачем всё это?! Почему вы вернулись только сейчас?
Подтянув стул от ближайшего стола, я жестом пригласил Никс сесть.
— Мы не специально оставили тебя там, и я обещаю, что мы вернулись за тобой, как только могли. Прежде чем ты закатишь истерику, есть некоторые вещи, которые тебе нужно знать. Насчёт твоей матери, меня, этого мира и наших целей.
Никс покачала головой.
— Нет, спасибо. Я предпочту постоять.
Я мало что успел объяснить, прежде чем открылась дверь и в комнату вошла Сериа. Увидев Никс она ахнула и подбежала к ней. Она схватилась обеими руками за руку ошарашенной суккубы и начала приветственно трясти её. После этого она обхватила Никс за талию.
Никс лишь посмотрела на меня, явно не зная, что делать с ребёнком.
— Кто?
Я почесал щетину на своём подбородке.
— Полагаю, её можно назвать…
Сериа ответила на вопрос за меня.
— Как же здорово иметь старшую сестру! Я всегда себе такую хотела. Старших братьев слишком легко использовать, так что ты, возможно, сможешь бросить мне вызов.
Никс продолжила улыбаться, но теперь её улыбка выглядела натянутой.
— Думаю, я всё же присяду. И мне нужен какой-нибудь крепкий алкоголь, пока ты мне всё подробно объяснишь, — она нахмурилась, роясь в своих древних воспоминаниях. — И ничего не пропуская.
