В тот день каждый обитатель Эрумии был охвачен тревогой и напряжением.
И разве мог их кто-нибудь в этом упрекнуть? Исследовательский институт, гордость и краса города, сгорел дотла и превратился в руины, а когда огонь удалось потушить, из-под завалов полезли орды нежити.
Мертвяки были монстрами, о которых собравшиеся обыватели толком не знали, что создало ещё больший хаос.
Впрочем, оглушительный взрыв заставил проснуться большинство горожан, а также священнослужителей, специализирующихся на святой магии и магии света, местных авантюристов и стражу, с помощью которых удалось быстро взять ситуацию под контроль. В итоге количество жертв оказалось на удивлением малым, несмотря на серьёзность разразившегося бедствия.
Собственно, помимо специализирующегося на исследовании магических предметов институте, значительного ущерба инфраструктуре Эрумии нанесено не было. Но если бы при этом погибло много народу, это была бы совершенно другая история.
Когда ситуация улеглась, ответственные за управление Эрумией заявились в поместье лорда, желая узнать, почему он не соизволил объявиться лично и принять меры. И, разумеется, его там не обнаружили, так как он с супругой уже давно не возвращался из столицы.
Роль заместителя городского главы вместо отсутствующего отца должна была выполнять его дочь Юмис, но она бесследно пропала. В поместье Юмис не нашли ни её саму, ни её слуг. Оно было заброшенным и пустовало.
Вся Эрумия была на ногах. Участвовали все, кто был способен помочь: от посылки отчётов в столицу, запросов помощи и лечения раненых до разборов завалов на месте сгоревшего института.
Несколько дней спустя было установлено несколько фактов.
Взрыв произошёл в том самом институте, которым управляла Юмис.
Орды нежити изначально появились на развалинах вышеупомянутого института.
Сама Юмис, заместительница лорда, выполняющая функции городского главы, после инцидента пропала без вести.
Об этом судачили почти все горожане.
В итоге всё сложилось в следующую историю: действующий правитель нашего города, дочь лорда Юмис, сошла с ума, занимаясь своими исследованиями, и стала проводить противозаконные эксперименты на людях. Её безрассудство прогневало Господа, и Всевышний обрушил на неё свою кару, стерев с лица земли погрязший в грехах институт и освободив всех несчастных жертв, обратившихся нежитью, в предостережение остальным. Причина же, по которой исчезла Юмис и её слуги, заключалась в том, что эта безумная женщина использовала их в своих экспериментах, и сама сгинула вместе с ними при взрыве.
Были и другие теории, например, что Юмис промыли мозги, что она была демоном, что один из её магических предметов вышел из-под контроля и тому подобное. Слухи, домыслы и теории расходились повсюду.
***
Вернувшись в город через несколько дней, я сам распространил несколько слухов то тут, то там. При этом успел услышать уйму новых сплетен.
Воистину, нет предела человеческому воображению. Меня крайне повеселили слухи вроде «Юмис убила демоница-двойник и заняла её место».
Закончив все дела во всё ещё бурлившем городе, мы решили окончательно покинуть его. Следующие четыре дня мы провели в старой деревне Шурии.
Заклинание телепортации было ограничено по времени, к тому же оно прекратилось сразу же как иссякла поддерживающая его мана, так что большая часть мертвяков до сих пор оставалась тут. Я было подумал бросить их гнить здесь — всё равно они рано или поздно пришли бы в Эрумию. Но это место было родной деревней Шурии, нельзя было просто оставить всё как есть. Поэтому мы втроём провели несколько дней, зачищая нежить.
Перед уходом мы собрались прямо посреди давно разрушенной деревни.
— Так странно. Прошло всего три года, а уже и камня на камне не осталось...
Деревню Шурии разорили наёмники Юмис. Они опустошили и разрушили её до основания, и было трудно сказать, что раньше здесь была тихая, мирная деревушка.
Она выглядела точь-в-точь как в моё первое пришествие, когда я пришёл сюда уже несколько лет спустя. И пожалуй, даже хуже, поскольку скверна за это время заметно рассеялась.
— Всё-таки негативная энергия нежити порядком ускоряет порчу окружающей обстановки.
— Значит, со временем это надгробие тоже разрушится?
В центре деревни мы возвели надгробие. Никого под ним похоронено не было, это просто был мемориал в память о погибших жителях деревни, вокруг которого цвели редкие сиреневые цветы. Те самые цветы, которые выращивала Шурия, когда жила здесь.
Сидя перед надгробием, она обернулась и посмотрела на меня.
— Думаю, всё будет в порядке. Нежити здесь больше нет, и скверна рассеется гораздо быстрее.
— Ясно. Спасибо, — ответила Шурия.
Она была одета в короткое кимоно с длинными рукавами. Цвет основы переходил от тёмно-лилового до ярко-красного с классическим узором в виде цветов, и очень шёл ей, подчёркивая её естественное очарование.
Также Шурия собрала волосы в сдвинутый на бок высокий хвостик под заколкой в виде цветка.
Мы не постеснялись позаимствовать это добро в поместье Юмис. Это была одежда высочайшего класса, с зачарованием на барьер, задействующий магическую энергию носителя.
На кимоно также были наложены чары «Одевание», «Подбор размера», «Поддержание температуры» и «Мимикрия (человек)». Последние чары позволяли Шурии маскироваться и выглядеть как обычная человеческая девушка даже для тех, кто знал и её саму, и её прежний вид. По сути, это работало так же, как и заклинание иллюзии Минарис.
Наверное, эрумийцы создавали подобные магические предметы, чтобы незаметно проникать на территорию зверолюдей и других рас.
Хотя японский стиль одежды и выделялся, тёмный эльф выделялся ещё сильнее, поэтому было решено прихватить это кимоно с собой. Шурия не боец ближнего боя, но на случай, если враг всё-таки приблизится к ней, одежда могла похвастаться отличной защитой, не уступающей латным доспехам.
Мы с Минарис тоже кое-что себе подобрали. То, что семья Юмис оказалась правящей в этом городе, пришлось очень кстати: их закрома просто ломились от разнообразного первоклассного барахла, которое просто пылилось без дела. Экипировка дядьки-торговца из столичного магазина оружия тоже была неплоха, но качество вещей из тайников лорда было гораздо лучше.
И всё же… Несмотря на огромное количество экипировки, Минарис выбрала эту вычурную форму горничной.
Её кроличьи ушки выглядывали за наколкой на голове, а волосы были уложены сзади в высокий хвостик. Всё было в оборочках и подвязочках, а декольте лишь подчёркивало и без того немалую грудь, притягивая к себе взгляды.
Должен признать, создатель этого платья проделал превосходную работу, выдержав баланс между утончённостью и эротичностью формы горничной, которая не оставила бы равнодушным любого мужчину.
И разумеется, это тоже была не простая одежда. Оценка показала, что на неё наложены чары «Повышенная защита», «Повышенная ловкость», «Дополнительная мана», «Увеличенная скрытность», «Улучшенное обнаружение», «Гибкий наряд», «Преобразование формы» и «Поддержание температуры», что не позволило мне отказаться от очередного броского наряда.
Зачем все эти чары были наложены на платье горничной? Да кто его знает.
Эта одежда также обладала защитой не хуже, чем у латной брони, и чего-то лучшего здесь просто не было. В итоге я, хоть и с неохотой, всё же согласился и разрешил ей носить её.
В общем и целом, их новое одеяние выглядело довольно странно. Что ж, бог с ним, будем считать это одним из «семи чудес» фэнтезийного мира, как бронебикини.
Да и во время моего первого пришествия мне уже не раз встречались женщины, которые облачались в такие сомнительные с точки зрения логики наряды, и к подобному я привык. Правда, как при этом их защита оставалась не хуже, чем у закрытых латных доспехов, мне так и не удалось понять.
Для себя я взял новый комплект кожаной брони, который выглядел достаточно неплохо. Там была и более качественная экипировка, но мне хватило и этого. Всё равно на броню я не слишком полагался.
Тем более, остальные доспехи для мужчин оказались украшенной кольчужной бронёй, прямо-таки кричащей о знатном происхождении владельца. И потом, даже если не принимать во внимание повышенный вес и вычурный вид, я наотрез отказываюсь носить броню, которая будет сковывать мои движения.
— Ну что, отправляемся? — спросила Минарис.
— Да, идёмте. Я уже почтила их память. — Поднявшись, Шурия кивнула ей. Та, кажется, над чем-то задумалась.
— Что-то не так, Минарис?
— Нет, просто… Знаю, это может показаться неуважительным по отношению к Шурии, но это место чем-то напомнило мне мою деревню, и я… Просто подумала, что неплохо бы превратить то заражённое мерзкими двуногими паразитами местечко в нечто похожее, а может, во что-то и похуже. Эта мысль, как бы это сказать, будоражит меня.
На лице Минарис отразилось выражение ярости и в то же время наслаждения от картин её воображаемой мести. Уголки её губ вытянулись, придав этому выражению некоторый зловещий оттенок.
Шурия хихикнула.
— Ничего страшного. Я дорожу только моей деревней и теми, кто здесь жил. Знаю, ты не хотела обидеть дорогих мне людей. Я уверена, Минарис, что твоя месть станет великолепным зрелищем. И ты можешь полностью на меня рассчитывать, — заявила она со своей убийственно-соблазнительной улыбкой на лице.
Ах, какие же у меня надёжные и прекрасные сообщницы.
— ...Не стоит и мне расслабляться.
Я убил Юмис. Долгожданная месть была так восхитительна, так сладка. Но я хочу больше, мне необходимо больше. Она была первой, но не последней.
Со всё более и более невыносимым отчаянием.
Со всё более и более изощрённой жестокостью.
Со всё более и более мучительной агонией.
— Хозяин, что с вами?
— Чему вы улыбаетесь, мастер?
— А, ничего. Идёмте. — Мои губы растянулись в улыбке.
Я сделаю всё, лишь бы удовлетворить свою жажду мести. Зажжённое мной пламя её жадно пылало, требовало больше и больше.
Много ещё мразей ходит по этой грешной земле. Которые понятия не имеют, через какой ад нам пришлось пройти, пока они пировали и веселились.
— Мм, до чего же славная сегодня погодка! А, мне пришла отличная идея: закроем их в сухой комнате, потом напустим туда жару. А когда они ссохнутся и дойдут до исступления, мучаясь от невыносимой жажды, мы дадим им кувшин, наполненный кристально чистой пустотой.
— Хозяин, предлагаю дать им кувшин с ядом, разумеется, предварительно сообщив, что внутри яд. И проверим, как долго они протянут.
— А я предлагаю поставить им ведро со свиным навозом. Они постепенно привыкнут к вони, и когда уже не смогут сдерживаться, то с радостью...
В лазурной синеве ласково светило солнышко. Такой чудесный день для свершения сладостной-сладостной мести.
Внезапно в небе раздался рёв и затем в вышине над нами пролетела тень.
Мы разом подняли головы и посмотрели вверх. Пронзительный рёв сопровождался выбросом колоссального объёма маны. Громадное существо с тёмно-красной чешуёй и большими крыльями. Существо, олицетворяющее собой безраздельную власть большинства фэнтезийных миров — дракон.
— Чёрт, это же...
«Хозяин!», «Мастер!» — разом воскликнули Минарис и Шурия, озадаченно посмотрев на меня, но мне было не до объяснений.
— Гленн… — Когда чудище приблизилось, я разглядел его.
Гленн был детёнышем огненного дракона, который вечно крутился рядом с Летисией. Почти всегда он пребывал в миниатюрной форме питомца и дремал, устроившись у неё на плече или на голове.
Не удержавшись, я последовал за ним при помощи «Небесной ходьбы». Когда я приблизился, дракон, заметив меня, удивлённо рыкнул.
— Ах...
Встретившись с ним лицом к лицу, я наконец пришёл в себя.
Чего я пытаюсь этим добиться?
Дракон с подозрением глядел на меня, вероятно, посчитав странным, что я внезапно оказался рядом.
Повстречать Летисию он должен был лишь какое-то время спустя. Этот парень ни за что не простит меня, когда узнает, что я не смог защитить Летисию после всего, что она для меня сделала.
Похоже, Гленн расценил меня как досадную помеху на пути и стал собирать в глотке пламя, чтобы использовать свой отличительный навык — огненное дыхание.
Я не хотел вредить ему, так что в этой ситуации просто принял всевозможные меры для собственной защиты.
И вдруг…
Из моей груди вырвался плотный поток яркого света. Он ослепил меня, сделав всё вокруг исключительно белым, и я почувствовал, как что-то покинуло моё тело.
— Что… это было?..
Я словно потерял что-то важное. И это что-то в виде сгустка света попало в Гленна и было им поглощено. Дракон удивлённо взревел.
— Что с тобой?..
Я понятия не имел, что произошло. Судя по Гленну, он тоже не догадывался.
Уставившись на меня, Гленн через несколько секунд издал низкий рёв, затем скрутил хвост, покрытый крепкой чешуёй, способной отразить даже мои мифриловые клинки, и попытался сбить меня.
Я немедленно призвал «Духовный меч начала», чтобы защититься, но отдача и вес его огромного хвоста выбили меня из-под опоры, которую я создал в воздухе.
Я успел сгруппироваться и без повреждений врезался в землю, но ситуация складывалась паршивая. Приняв на себя последнюю атаку, мои руки стали ватными и плохо меня слушались; нужно было как минимум несколько секунд, чтобы вернуть им подвижность.
Но пока я был ослаблен, дракон не стал нападать на меня. Гленн лишь разочарованно фыркнул и улетел.
— Хозяин!
— Мастер!
Встревоженные Минарис с Шурией бежали ко мне.
Я же продолжал смотреть вслед удаляющемуся в небе дракону.
