Подземелье Крамадо.
Первый и второй его этажи заселяли Краманоимы, монстры среднего уровня. Одного этого факта было достаточно, чтобы сделать вывод, что рассчитано оно не на начинающих, а уже как минимум опытных игроков. Но считать так на самом деле было не совсем верно: начиная с третьего этажа, появлялись опасные ловушки и монстры с трехсотыми и более уровнями.
Именно поэтому, даже если бы отряд следовал другим маршрутом и не встретил на своём пути Королеву пауков Эльфин, двигаться пришлось бы всё равно предельно осторожно из-за таившейся буквально на каждом шагу опасности.
Если бы не это, Хегель и остальные сами бы выбрались обратно.
— Охо-хо…
— Пожалуйста, ну, хоть чуть-чуть помедленнее!
Теперь же им приходилось бежать в глубь подземелья, догоняя Виида. Конечно, двигались они по уже полностью зачищенному пути. Ведь после того, как неугомонный гном проносился по какому-нибудь месту, вокруг нельзя было найти и самого маленького паучка. Что касалось других монстров, так догонявшие могли лишь догадываться, как те выглядели. Впрочем, то же относилось и к смертоносным ловушкам.
Последние уничтожались вором Найдом, которого Виид и отправил на эту задачу.
— Найд.
— Да?
— Выдвигайся вперёд и убирай все ловушки.
— А как же сражение?
— Я сам справлюсь. Твоё дело — зачистить всё до моего прихода.
— Хорошо. Будет выполнено.
Для вора Найда, который зарабатывал в игре исследованием подземелий и лабиринтов, обезвреживание ловушек стало плёвым делом.
На самом деле то, что он, как и все, оказался полностью беспомощным при столкновении с Королевой пауков Эльфин, стало, скорее, следствием сложившихся факторов, чем показателем его слабости. Если бы пещера с пауками не была так пуста, и в ней имелись хоть какие-то колонны или другие места, за которые можно спрятаться и атаковать из засады, он бы, конечно, не победил, но точно не дался противникам так просто.
Даже после того, как валун захлопнул ловушку, будь Найд один, он вполне мог убежать или забиться в какую-нибудь щель, чем и избежать пленения.
В общем, теперь не было никаких оснований переживать за его продвижение в одиночестве. Получив соответствовавшую классу и уровню задачу, Найд смело действовал впереди, обезвреживая опасные ловушки.
На долю же Виида оставались все попадавшиеся на пути противники.
— Эй, Виид, впереди достаточно много Преследователей Морон трехсотого уровня.
Найд также выполнял и задачи разведчика.
— Сколько их?
— Около шестидесяти пяти. В таком количестве выглядят весьма опасно…
— Три минуты.
— Что?
— Дай мне три минуты, а пока найди другие группы монстров.
— Понял.
Общение проходило предельно коротко и ясно!
На самом деле при использовании ‘шёпота’ Виид всегда говорил в таком духе, но когда это приходилось делать во время битвы, манера общения становилась вообще предельно лаконичной. Всё потому, что он бежал, сражался, убивал, собирал трофеи и снова бежал.
Погружённый в сражение Виид в какой-то мере даже испытывал стресс, когда заканчивались монстры. В чём-то это походило на привычку есть каждый вечер жаренное на гриле мясо в ресторане, а потом в один из дней прийти и осознать, что сегодня оно закончилось.
Мало в каком месте водилось так много монстров, как в подземельях. Ну, а поскольку ловушки были обезврежены, и не приходилось действовать с осторожностью, Виид не мог не наслаждаться сложившимися обстоятельствами.
К тому же с момента открытия подземелья ещё не прошло недели, так что для всех охотившихся здесь действовали двойные очки опыта и шанс выпадения предметов. Конечно, не будучи первооткрывателями, другие игроки не получали Славы и самых лучших предметов с первого убитого монстра, но и оставшихся бонусов вполне хватало.
Можно сказать, что пышущие здоровьем и полные предметов монстры становились подарком для всех охотившихся в течение этой недели в подземелье.
— Так их и вправду шестьдесят пять…
Виид мог с легкостью справиться со всеми оказавшимися перед ним противниками. Но на самом деле даже для него уничтожение такого числа монстров заняло бы достаточно много времени.
— Вызываю Земляных и Огоньков!
Поэтому Виид призвал созданных им духов.
Так как он находился с ними в хороших отношениях, пока имелась мана, он мог призвать любое их количество и приказать сделать всё что угодно. Такой привилегией обладал только их создатель!
Основная часть Земляных была духами начального уровня, в то время как Огоньки в большинстве своём уже относились к среднему.
Стоило Вииду произнести заветные слова, как, казалось, часть потолка обрушилась на землю, а саму пещеру заполнило море огня.
Вокруг воцарился хаос!
Земляные активно полезли на спины Преследователей Морон.
— Бей их!
Хотя монстры яростно отбивались копьями, духи даже не пытались увернуться. Всё потому, что, являясь, по сути, представителями стихии земли, они имели практически бесконечное Здоровье. Кидаясь на спины монстров, Земляные начинали давить и душить тех, сковывая намертво.
В это время Огоньки влетали во рты обездвиженных противников. После чего каждый раз, когда монстры раскрывали пасти, оттуда вырывались языки пламени, жгущие уже не только их, но и окружающих! В случае же, когда рядом оказывались свои, пламя тут же пропадало, позволяя действовать в полной безопасности.
В этом сражении Виид не использовал умений, предпочитая полагаться только на меч. Своими действиями он старался по максимуму экономить ману, которая и так стремительно утекала на поддержание жизни вызванных духов.
К тому же гномье тело имело более высокую скорость восстановления Здоровья и сил, чем у людей. Так что, целиком положившись на эту особенность, он сражался в самой гуще противников, лишь изредка используя технику секущего ножа.
Пока Виид занимался уничтожением Преследователей Морон, оставшиеся участники отряда в лице Хегеля, Селисии, Руми, Беллы и Твиты стремительно приближались к месту действий. Пускай они ещё даже не слышали шума сражения, но за прошедшее время расстояние между ними достаточно сократилось.
Благодаря же тому, что Виид входил в отряд, они тоже получали опыт за убитых им монстров.
| Получен новый уровень! |
| Слава повысилась на 1, благодаря тому, что вы находитесь в отряде с героем, способным убить Преследователя Морон с одного удара! |
| Получен новый уровень! |
| Получен новый уровень! |
| Низкоуровневый босс Морон был жестоко убит вашим отрядом! |
Когда же группа отставших добиралась до места сражения, Виид уже заканчивал бой и уносился далеко вперёд.
Несшийся, словно сумасшедший, с закрытыми для медитации глазами, он был с ног до головы окутан, будто мумия, бинтами. При этом, по правде говоря, сражался Виид тоже с закрытыми глазами. Используя навык Зажмуривание, он старался хоть немного сэкономить имевшееся Здоровье!
Для любого человека, если он, конечно, не слеп или не спит, было вполне нормальным всё время пребывать с открытыми глазами. Но в случае Виида это не играло никакой роли. Главным было повышение эффективности охоты, пускай даже и такое, которое на первый взгляд казалось нелепейшей глупостью.
Если бы кто-то внимательно изучил методы сражения Виида со стороны, то оказалось бы, что их просто нереально повторить какому-либо другому нормальному игроку.
— Он не отдыхает.
— Это наверняка не человек.
— Ну, так он гном!
Хегеля уже стали раздражать восторженные выкрики Руми, Беллы и Твиты.
‘Какого чёрта тут происходит?’
Сам он совершенно не мог понять, как сложилась эта ситуация.
Более того, отсутствовали какие-либо намёки на здравый смысл!
В детстве Хегель часто не понимал каких-то явлений или ситуаций, но при этом всегда имелось какое-то логическое объяснение происходившего. Однако, пытаясь разобраться в ситуации сейчас, он лишь зарабатывал головную боль.
‘Он же сам, лично, говорил, что у него класс Скульптора!..’
Хегелю вдруг вспомнился недавний разговор в гильдии Чёрного льва, в которой он состоял. Это произошло не более восьми часов назад, в гильдийском чате.
* * *
Чат гильдии Чёрный лев.
Во время отдыха, после зачистки первого этажа подземелья Крамадо, Хегель развлекался болтовней со знакомыми.
— Праванс: Хегель, где ты сейчас?
— Хегель: Я же уже вам говорил. Выполняю с друзьями из университета задание по исследованию подземелья.
— Праванс: Так это происходит сегодня?
— Хегель: Да. Мы отправились на границу Красных равнин в королевстве Дейл. И, как это ни удивительно, нашли тут одно нераскрытое подземелье, которое сейчас и исследуем.
— Праванс: Правда?
— Джект: А вот это интересная новость, Хегель.
— Шиен: Когда ты успел так выделиться?
В гильдии Чёрного льва состояло значительное число игроков, но, несмотря на это, многие из них знали Хегеля. И то, что он смог раскрыть новое подземелье, что на самом деле было весьма непросто, без сомнения, заслуживало уважения.
— Шиен: Какого уровня это подземелье?
— Хегель: Обычное низкоуровневое. Хотя мне, конечно, хотелось большего, чёрт побери. Но все же для игроков двухсотого уровня, в компании коих я и нахожусь, оно подходит идеально.
Последнее сообщение Хегель прошептал совсем тихо, чтобы находившиеся рядом напарники ненароком его не услышали.
— Джект: Ты не игнорируй новичков. Очень скоро, не успеешь и заметить, они тоже вырастут. Сам же совсем недавно был на двухсотых уровнях.
— Хегель: Я их не игнорирую. Просто расстроился, что обнаруженное подземелье, чего уж скрывать, оказалось рассчитано на новичков.
— Праванс: Понятно. Но это всё равно круто, что вы исследуете новое подземелье. Кстати, так как ещё неизвестно, чего там ожидать, советую не расслабляться…
— Хегель: Я пытаюсь. Но оно реально для новичков, поэтому не представляю, что тут может произойти. Сейчас мне хочется лишь побыстрее всё закончить и пойти охотиться с гильдией.
Когда игроки участвовали в групповом чате напрямую, это походило на присутствие в невидимой комнате, переполненной гулкими ‘голосами’.
— Виндель: У тебя сильные друзья?
Виндель был гномом-воином, входившим в топ-3 внутреннего ранга Чёрного льва.
— Хегель: Нет, слабые. Правда, есть вор, который выше меня на пару уровней, но если исключить этого чудака, можно сказать, никого и нет.
— Виндель: Подожди-ка, ты же уже на трёхсотых уровнях? И говоришь, есть вор, что выше тебя… Это потрясающе!
Ворам было совсем не просто развиваться в игре. Если они состояли в отряде, то обычно их отправляли на передовую или в разведку, где, в отсутствие высоких защиты и урона, они часто и погибали. Действуя же в одиночестве, такие игроки подвергались ещё большему риску и опасности.
— Виндель: Как он добился этого? Да и какой у него уровень?
— Хегель: Немногим выше трёхсотого. Заработал же его, вроде как, обычной охотой в группе.
Хегель не хотел льстить Найду, поэтому старался говорить предельно кратко.
Мечники, к коим он и относился, считались богами сражений, и он с презрением относился ко всем остальным классам. И хотя где-то внутри Хегель прекрасно осознавал, что Найд на самом деле весьма силён, он не хотел признаваться в этом даже себе.
— Виндель: Ну, как бы там ни было, с таким вором исследование нового подземелья не должно составить проблем. Даже в свете того, что у вас нет Священника.
— Хегель: Ага, так и есть. Я взял на себя все сражения, а Вор — разведку. Так и двигаемся не спеша в ожидании опаздывающего гнома.
— Виндель: Ох, еще и гном!
Виндель как гном, конечно же, тут же заинтересовался последним персонажем.
— Виндель: А он кто: Воин, Боец?
— Хегель: Нет. Скульптор.
— Виндель: Скульптор?
— Хегель: Да. Один из одногруппников неожиданно оказался скульптором… Конечно, какой-либо помощи от него ожидать не стоит, но мы узнали об этом уже после того, как его приняли, и ничего изменить стало нельзя. Так что я сейчас пытаюсь поскорее зачистить подземелье и, наконец, продолжить охотиться вместе с вами в рядах гильдии.
— Виндель: А у этого скульптора, случаем, не высокий уровень?
— Хегель: Ну… Честно говоря, я не знаю. Даже не спрашивал. Не было особой надобности. А почему вас это интересует?
— Виндель: Потому что мне недавно посчастливилось познакомиться с одним высокоуровневым скульптором.
— Хегель: Видимо, он шикарные скульптуры создаёт, раз вы о нём упоминаете?
— Виндель: И это тоже, но… он обладал особой харизмой и способностями к руководству отрядом. Даже я, словно безумный, следовал каждому его приказу, пока мы не завершили сражение. И не только я, кстати. Несколько десятков гномов было вовлечено в выполнение задания под его руководством.
— Хегель: В мире бывают и такие скульпторы? Я удивлён.
— Виндель: Да, но и это ещё не всё. Он также обладал удивительными способностями к приготовлению пищи. Стоило только попробовать сделанное им блюдо, как противники более не казались грозными. Разнообразные ингредиенты, проходя через его руки, превращались во вкуснейшие блюда, которые заставляли прямо-таки бурлить силу внутри.
— Хегель: Скульптор, обладающий таким уровнем готовки…
— Виндель: Да, это и вправду удивительно. Но сверх того он еще занимался починкой оружия и брони после сражения. Причем, когда этот гном возвращал отремонтированный предмет, у того была восстановлена до максимума даже первоначальная Прочность.
— Хегель: Что?! Разве возможно восстановить первоначальную прочность? Вы, случаем, не ошибаетесь? Всё так и есть?
Хегель на самом деле не знал о возможности полного восстановления прочности.
— Праванс: Так, секунду, Виндель. Ты утверждаешь, что можно восстановить начальную прочность у любого предмета?
— Виндель: Да.
— Джект: А вот это неожиданно. Получается, любое поврежденное оружие или броню можно восстановить до первоначального состояния…
Большинство членов гильдии Чёрного льва не догадывалось о таком. Даже притом, что значительная часть их имела высокий уровень, возможность восстановления изначальной Прочности снаряжения стала для них настоящей новостью.
И это имело свое объяснение. Во-первых, в игре практически не случалось такого, чтобы максимальная прочность предметов снижалась во время охоты. Сам по себе это был не быстрый процесс. Ну, а во-вторых, многие из игроков никогда не встречали кузнеца, способного восстановить максимальную прочность предмета.
Для того, чтобы полностью починить предмет, требовался как минимум средний уровень кузнечного мастерства. Те же из игроков, кто достигал такого уровня, в первую очередь сосредотачивались на заработке созданием нового оружия и брони и даже не думали связываться с починкой, на которой так много не заработаешь.
— Виндель: В любом случае, даже среди гномов-скульпторов встречаются такие игроки.
— Хегель: Ну, и это нормально! Версальский континент такой огромный, что на нём вполне можно откопать одного такого умелого гнома. Но, уж поверьте, мой знакомый точно не относится к подобным игрокам.
Хегель хвастался своей силой и бросал громкие заявления всего восемь часов назад!
И вот теперь сам находился на грани полуобморочного состояния.
— Эх, Виндель, я встретил ещё более сумасшедшего гнома-скульптора, чем даже ты описывал.
Сейчас Хегель был сильно зол на этот мир за то, что такого рода встреча случилась именно с ним.
* * *
Перемещаясь запутанными путями, игроки усиленно зачищали подземелье.
После того, как они очутились в самом сердце третьего этажа, вокруг стали встречаться пещеры, переполненные опасными ловушками и низкоуровневыми боссами.
Виид и Найд специально кидались в подобные места, после чего безжалостно истребляли всякого бросившегося на них. Таким был их способ полной зачистки территории.
Если же позади оставался хотя бы один противник, то это вызывало чувство неудовлетворенности, подобное тому, как, умываясь утром и пропуская лоб, нельзя было почувствовать себя бодрым.
Следствие того, что всё ещё действовали бонусы!
За время охоты в подземелье Виид уже успел заработать много очков опыта и предметов, выпадавших из побеждённых боссов. Не отставал от него и Найд, который помимо редких совместных сражений еще занимался и обезвреживанием ловушек, за что получал дополнительный опыт и улучшение умений. Остальные же, кто частенько следовал позади, довольствовались групповым опытом и Славой, а сверх того и некоторыми оставленными на земле предметами.
Таким образом шедший впереди Найд первым завершил исследование этажа.
| Вы завершили карту подземелья Крамадо.
Слава увеличивается на 75. Навык картографирования улучшен. Вы получили опыт. |
— Охо-хо.
— Вот это да! Мы всё же это сделали.
Хегель устало опустился на землю.
Исследование подземелья заняло пять дней! Даже с учётом того, что время в игре длилось в четыре раза быстрее реального, вылезать из капсул друзьям предстояло более чем через сутки.
— День и вправду был очень длинным.
Тяжесть этих слов Найда разделяли и все окружающие.
Никто из них никогда раньше не участвовал в такой страшной и кровавой охоте. Переполненным ранее самоуверенностью и чувством собственной непобедимости в сражениях, сейчас им пришлось носиться за монстрами словно угорелым, порой, на последнем издыхании.
Хотя основную часть монстров взял на себя Виид, в те моменты, когда у него заканчивалась мана, и требовался отдых, а противники нападали, в бой вступали и все остальные.
‘Но было весело’.
‘Смогу ли я так сыграть снова?’
Даже притом, что все они прошли через страх и нечеловеческую усталость, сейчас проведенное время казалось захватывающим и полным неизведанного ранее удовольствия.
Хегель поднялся и немного потоптался на месте.
— Ну что… Всем спасибо, отличная работа.
Твита слегка улыбнулась, показав очаровательные ямочки на щеках.
— Да, и тебе тоже спасибо. Неужто исследование подземелья закончилось, и теперь можно пойти домой выспаться?
Как и все остальные, она уже давно мечтала только о сне.
Но тут Виид вытащил меч и молча пошёл назад.
— Эй, Хэн, ты куда направился?
— Собираюсь продолжить охоту.
— Но мы же уже завершили задание по исследованию.
— Да, но в подземелье всё еще действуют двойные очки опыта.
— Но ведь полдень уже…
— Сегодня всё равно суббота, и занятий в университете нет.
— …
Тогда в странный диалог вмешалась Белла.
— Хэн, если ты не будешь отдыхать, то можешь навредить себе.
— Навредить?
— Так как мы не спали всю ночь, нам всем сейчас стоит пойти отдохнуть. Не говоря уже о том, чтобы хоть немного нормально поесть.
— Не переживай. Я уже поел и поспал.
— Когда?
— На рассвете. Я уехал домой, сделал завтрак для сестрёнки, поспал пару часиков и подключился в игру уже отсюда.
— …
Виид не скрывал, что во время разбивки последнего крупного привала он успел вернуться домой, чтобы позавтракать и немного поспать! Проводя в Королевской дороге много времени, он уже давно научился пользоваться любой подвернувшейся возможностью для восстановления сил в реальности.
* * *
— Приходите на маскарад, организованный факультетом юриспруденции! Для первокурсников вход с 30% скидкой.
— Прекрасные девушки с факультета микробиологии устроят для вас аукцион рабов для знакомств. Участвовать смогут все, от старшекурсников до первокурсников!
— Клуб отдыха факультета физкультуры приглашает всех на представление группового акробатического шоу.
— Внимание! Только у нас и только на время фестиваля! Не упустите уникальнейшую в вашей жизни возможность попробовать поймать рыбу голыми руками!
Настал день проведения фестиваля в университете Корея.
‘В конце концов это случилось’.
После окончания занятий в университете у Ли Хэна, как правило, наступало свободное время, которое он полностью посвящал Королевской дороге. Если при этом исключить все остальные занятия, не связанные с учёбой, такие, например, как сон и уборка, то получалось, что около двенадцати часов в сутки он стабильно уделял именно игре.
Конечно, по сравнению с другими тёмными геймерами это было не так уж и много, но Хэну не приходилось выбирать. Он просто старался использовать время как можно более эффективно. Именно поэтому в недавней охоте в подземелье ему, наконец, удалось достигнуть 358-го уровня.
Однако во время проведения фестиваля, как бы этого ни хотелось, нужно находиться в университете на протяжении всего дня, из-за чего Хэн и ощущал себя словно в тюрьме.
— Фестиваль только начался, а я уже будто в аду. Интересно, если бы я оказался на месте заключённых, смог бы так жить?
Вопросы о существовании!
Наверное, впервые в жизни Ли Хэн нашёл время пофилософствовать.
Другие люди задумывались о таком ещё в детстве, например, когда после игры с соседскими щенками замечали бездомную собаку и погружались в размышления о смысле жизни животных.
Но у Хэна было другое детство.
Он жил по закону джунглей, когда сильный пожирает слабого.
Когда он видел слабую бездомную собаку, то первая приходившая ему в голову мысль была о соевой пасте. Собака в соевой пасте — это как вермишель с яйцом. Подобная ассоциация сама собой возникала в его голове.
В свои одиннадцать лет голодавший Ли Хэн без каких-либо угрызений совести приманивал вилявших хвостом одиноких собак парочкой обглоданных костей.
‘Сегодня у нас на ужин мясной бульон. Ням-ням…’
Так что пока обычные люди наслаждались фестивалем, Хэн мечтал только об одном — чтобы всё как можно быстрее закончилось.
— Иди, помоги вымыть посуду.
Ли Хэну пришлось ещё и заниматься управлением закусочной.
Столь ответственный пост отдали ему, потому как в реальности он был старше многих своих однокурсников и, соответственно, не должен был допускать разброда и шатаний.
— Хорошо, уже иду!
Студенты в резиновых перчатках активно намыливали тарелки и чашки. Вся посуда была арендована в одном из магазинов, так что перед использованием её требовалось хорошенько вымыть.
— Когда мы начнём принимать первых клиентов?
— Как только девушки будут готовы, где-то через десять минут.
Работа закусочной должна была начаться сразу же после появления девушек, которые выполняли роль официанток. Пока же все спешно завершали последние приготовления и делали закуски.
За стенами палатки уже вовсю слышались гул толпы, уличная музыка и взрывы хлопушек. Фестиваль только начался, но многие пришедшие уже околачивались возле закусочных, где можно было не только хорошо подкрепиться, но и обзавестись спиртным. Причём большая их часть была из других учебных заведений, потому как студенты университета Корея в большинстве своём были заняты в фестивале.
Наконец, спустя какое-то время девушки завершили накладывать макияж в раздевалке и появились в палатке. Прелестные создания, которые явились на публику в свадебных платьях!
И каждая из девушек направилась к какому-нибудь своему знакомому.
— Не стой просто так, давай, подними фату.
Парни с колотившимися сердцами тянули руки к девушкам.
Заранее проинструктированные, они знали, что нужно сделать.
— На самом деле это ничего не значит. Просто мы решили, что будет интересно почувствовать, каково это, до свадьбы.
— Да ясно!
И парни откидывали фату.
— Знаешь, ты выглядишь по-другому, когда я смотрю на тебя.
— Негодяй! Смотри, твой язык тебя до добра не доведёт.
— Хочешь умереть?!
Однокурсники шутили и подтрунивали друг над другом.
Даже притом, что девушки сами шили свадебные платья, выглядели они в них действительно впечатляюще. У окружающих парней и вправду появилось ощущение, что перед ними молоденькие невесты.
Очень скоро в зале собрались все девушки, кроме Союн, которая немного задерживалась.
— …
Но тут дверь скрипнула, и все разговоры в палатке затихли. Студенты, которые готовили на кухне закуски или протирали столы, замерли. Их взоры были прикованы к появившейся из раздевалки Союн.
Словно во сне, перед ними стояла девушка невиданной красоты. С нежнейшей кожей, добиться которой нельзя было никак иначе, кроме как постоянным питьём чистейшей росы или очищенной как минимум восемь раз воды, она впервые появилась на публике в лёгком макияже.
На лицо, которое и так было прекрасно от природы, теперь было трудно долго смотреть. Её глаза, нос, губы — всё передавало неземную гармонию. Перед однокурсниками стояла красавица, от которой исходила безумная чистота.
Казалось, окружающие забыли даже дышать. И если бы кто-то из них сейчас из-за этого умер, то не имел бы никаких сожалений, так как случилось это при взгляде на лицо неземной богини.
Кроме того, тонкая ткань свадебного платья просто фантастически окутывала её, подчеркивая каждую деталь прекрасного тела.
Каждая секунда лицезрения Союн превращалась для окружающих в сказочный сон. Все и раньше знали, насколько она красива, но увиденное сейчас превосходило всякие границы реальности.
У парней пересохло во рту. Они испытывали такое чувство, будто были умиравшими от жажды людьми, перед которыми как по волшебству появился чистейший источник медовой воды.
В этом была какая-то тайна.
Платье совсем не скрывало совершенства ног, бёдер, груди и даже ключиц, которые слегка проступали сквозь тонкую белую ткань. Союн очаровывала вся. Даже её предплечья с трудом позволяли отвести от себя взгляд.
Прекрасное лицо, прикрытое фатой, застенчиво покраснело. Под тихий шелест платья, склонив голову, Союн медленно пошла вперёд. Её путь лежал точно по направлению к Ли Хэну.
— Богиня, она…
Как только Ли Хэн открыл занавес, клиенты хлынули в закусочную.
— Можно уже войти, да?
— Закусочная открыта?
Немногим ранее собравшихся вокруг палатки людей попросили подождать десять минут до открытия. Но поскольку прошло уже больше пятнадцати, будущие клиенты толкались перед входом в полном нетерпении.
— Ах!
— Со… Союн.
Во всём университете Корея, наверное, не было никого, кто не знал бы Союн.
— Ваш заказ, пожалуйста.
Студентки-официантки начали бегать в свадебных платьях, принимая заказы.
— Здравствуйте. Пожалуйста, сделайте заказ!
— Сэр, вы собираетесь заказывать?
Однако люди, словно в трансе, продолжали смотреть на Союн. По их лицам можно было сказать, что они испытали зрительный шок от представшей перед ними неземной красоты.
И только когда официантки настойчивостью заставляли посмотреть в меню и сделать заказ, клиенты поражались во второй раз.
— Морской угорь, дикий окунь, пареный краб, жареные угри, чёрная лапша с морепродуктами… Это настоящее меню? И тут говорится, что если заказать окуня, то тушёная рыба в подарок…
— Все верно. Сегодня у нас морская тема. Но в период проведения фестиваля меню будет каждый день меняться. Однако некоторые блюда, такие как фруктовые закуски, омлет и блины с зеленым луком, можно будет заказать всегда.
— Тогда дайте нам три порции морского угря.
— Сюда морской угорь, три порции!
На стол клиентов устанавливалась газовая горелка с решёткой. Далее последовала кастрюля с ещё живыми угрями, которых засыпали различными ингредиентами. В процессе готовки угри плавали, пропитываясь приправами, становясь все более вкусными и полезными. И после того, как всё сваривалось, Хэн быстро и ловко нарезал их и выкладывал на тарелки клиентов.
Раз уж сам вызвался работать в закусочной, Ли Хэн намеревался кормить людей не только самой вкусной пищей, но и хорошенько при этом заработать.
— Даже если это небольшая фестивальная закусочная, нельзя позволить себе отлынивать и плохо работать!
За эту еду клиенты будут платить. Поэтому он никак не мог позволить себе готовить что попало. Необходимо было следить как за вкусом, так и за питательностью пищи.
С момента появления клиентов Ли Хэн оказался загружен по полной, так как кроме него все сложные блюда, такие как сашими или приготовление окуней, никто более сделать не мог.
Нож в его руках просто летал!
В то время, как живой окунь ошарашенно моргал, молодой повар отрезал от него все новые и новые кусочки мяса. Каждое движение Хэна было предельно выверено, чтобы не задеть нервов рыбы.
Все сегодняшние продукты: окуни, угри и другие представители морской и речной фаун — были поставлены знакомыми рыночными торговцами. Так что за свежесть не стоило волноваться даже притом, что стараниями Хэна куплены они оказались по весьма низкой цене.
— Так ты, оказывается, студент?
— Раз это для фестиваля, то прошу, порекламируй нас другим студентам. Чтобы они больше покупали продукты с рынка.
Вот так, благодаря благодушию людей, закусочная получила поставки самых хороших и свежих продуктов за весьма доступную цену, что было очень важно, так как основная часть покупателей являлась обычными студентами.
В Королевской дороге практически все игроки охотились и зарабатывали этим деньги, поэтому Хэн не видел ничего предосудительного в том, чтобы по возможности повышать для них цену на свои товары или услуги.
Однако в случае университета делать то же для обычных студентов не имело никакого смысла. Они бы просто ничего не покупали.
Поэтому для того, чтобы получить максимально возможную прибыль, Ли Хэн пошёл по другому пути. Он уменьшил размеры порций, а с ними и конечную цену.
Несмотря на это, люди остались довольными.
— Спасибо вам, было вкусно.
— Пожалуйста, обслужите девятый столик!
Оказавшаяся свободной Союн отправилась принимать заказ.
Казалось, она вела себя как и прежде, но на всех окружающих это производило неизгладимое впечатление. Словно рядом с ними была богиня! Уже стало обычным делом, что отвлёкшиеся на созерцание её люди проносили пищу мимо рта или вообще не шевелились на протяжении нескольких минут.
Каждый шаг Союн сопровождался лёгким лимонным ароматом. Обычно она пользовалась только лосьоном или кремом, но сегодня ещё и надушилась. Что, в общем-то, не сыграло никакой роли, так как и без всего этого она запросто превосходила красотой всех видимых до этого клиентами девушек.
Союн протянула меню клиентам.
— …
Ожидая заказ, она молча стояла.
Взгляды окружающих сильно смущали, но она старалась терпеть.
— Пожалуйста, принесите нам фруктовую закуску.
— …
Союн слегка кивнула головой и пошла на кухню.
Её уже не удивляло, что даже те клиенты, у которых на столах стояли нетронутые закуски, пытались наперебой получить от неё меню и заказать ещё одно блюдо. Парням же только и нужно было, что перекинуться хотя бы одной фразой с такой красавицей.
— Клиенты уже ждут тридцать минут.
— Шеф, когда будет готов пареный краб?
— Да-да, скоро будет!
И только Ли Хэн сейчас трудился на грани изнеможения. Поскольку другие не умели готовить сложные блюда, а те, что могли, делали очень медленно, ему приходилось работать в два, а то и в три раза больше остальных.
Неудивительно, что в первый день фестиваля Ли Хэн не только не смог одним глазком взглянуть на фейерверк или выступления студентов на сцене, но и вообще хоть раз покинуть пределы кухни.
* * *
На следующий день в закусочную привалило ещё больше народу.
— Пожалуйста, обслужите нас!
— Мы хотим сделать заказ!
И хотя кухню опять перегрузили заказами, в отличие от вчерашнего, люди не ощущали такого сильного напряжения. Многие блюда, такие как салаты или фруктовые закуски, теперь были приготовлены в достатке заранее. Само пространство закусочной расширили и заполнили с запасом коробками алкоголя.
Кроме того, от факультета пришло ещё десять человек для помощи в мойке посуды, уборке со столиков и другой несложной работы, что уменьшило нагрузку на остальных работников.
Ли Хэн чувствовал ценность работы через удовольствие от зарабатывания денег.
‘За вчерашний день мы заработали в сумме семьсот долларов. Причём это уже с вычетом оплаты за аренду палаток, посуды и остального за все пять дней фестиваля’.
Происходившее сейчас, по мнению Хэна, могло стать хорошей возможностью для получения опыта! Хотя он и так знал, как обращаться с клиентами и готовить, но теперь, впервые в жизни, мог поучаствовать в процессе создания и налаживания работы отдельного заведения.
‘Если я не сумею сделать успешным наше дело в таких идеальных условиях, тогда не стоит в будущем даже и думать браться за какой-нибудь другой подобный бизнес!’
В то время, как все остальные студенты веселились и развлекались, Ли Хэн взялся за управление заведением с серьёзной решимостью.
По завершении второго дня фестиваля прибыль вышла ещё более внушительной, так что неудивительно, что третий начался с полностью заполненным залом.
Даже на четвертый день поток людей не спадал, и Ли Хэну приходилось всё так же трудиться. Но тут уже, видя эту самоотдачу, в дело вмешались старшекурсники, которые и взяли в руки кухонные ножи.
— Ли Хэн, сегодня наша очередь поработать, а тебе следует пойти повеселиться.
— Но я же отвечаю за это место.
— Сейчас не времена династии Силла, чтобы отдых от работы считался малодушием. Фестиваль не поле войны, так что иди, развлекись. Другие студенты уже по нескольку раз выбирались наружу, пришла пора и тебе как следует насладиться праздником.
Ли Хэн снял фартук и выпрямил спину.
‘Праздником… Наверное, и вправду стоит сходить посмотреть, чем зарабатывают на других факультетах. Может, даже для нашего заведения смогу присмотреть какую-нибудь новую идею. Чем больше разнообразной информации имеется, тем лучше’.
— Ну, раз настаиваете, тогда и вправду пойду немного прогуляюсь.
— Тебе стоит хорошенько отдохнуть. Поскольку сейчас уже шесть вечера, а наше заведение работает до десяти, мы берём всё на себя. Считай, до завтра у тебя выходной.
Для того, чтобы избежать перенапряжения студентов и не превращать праздник в круглосуточное нескончаемое гулянье, все питейные заведения фестиваля закрывались сразу же после десяти часов вечера.
— Хорошо.
Ли Хэн осмотрел закусочную.
Как всегда, столики были заняты, а между ними носились принимавшие и разносившие заказы официантки. Все последние дни популярность Союн не спадала. Доходило даже до того, что многие люди приходили сюда и делали несколько заказов за час только ради того, чтобы именно она обслужила их столик.
Из-за всего этого измученная Союн тоже получила выходной и потому отсутствовала.
— Думаю, ничего страшного не случится, и сегодня они и вправду справятся без меня.
Стоило только Ли Хэну покинуть стены заведения, как его подхватила толпа. Люди, пришедшие на фестиваль с семьями, студенты других институтов, загримированные учащиеся университета Корея. Обычно тихий кампус теперь был полон несмолкаемого шума. Казалось, всё пространство вокруг заполнилось ‘жаром’ молодежи!
Ли Хэн глубоко вдохнул, будто пытаясь втянуть в себя этот жар.
— Ах, хорошо! Воздух, наполненный ароматом денег!
На травяную площадку, где он обычно обедал, теперь установили большую сцену, на которой проводились различные мероприятия.
Факультет виртуальной реальности участвовал сразу в нескольких дисциплинах: спортивном состязании, конкурсе пения и спектакле.
Но результатом во всем стал полный провал!
В спортивных состязаниях ни одна из команд не смогла пройти предварительный отбор, в конкурсе пения участники от волнения не сумели взять высокую ноту, а на спектакль в качестве зрителей пришло только несколько школьников.
— Эти студентки, кажется, вообще не репетировали.
Один из маленьких мальчиков в очках с острым взглядом даже резюмировал:
— Как всё плохо.
Спектакль, над которым издевались даже школьники.
Так что после такого разгромного провала все силы факультета виртуальной реальности были направлены на палаточную закусочную.
Однако другие факультеты тоже не сидели на месте и подготовили свои уникальные мероприятия. Например, студенты ‘Ветеринарной медицины’, играя на своей специфике, продавали говядину.
Учащиеся ‘Социального обеспечения’ сопровождали на празднике инвалидов и стариков, для которых они организовали проживание в гостиницах, трехразовое питание, постоянный уход и даже различные подарки.
Студенты ‘Дизайна одежды’ продавали совсем недорого собственноручно сшитую одежду. В то время как весьма популярные и до этого учащиеся факультета музыки выступали сразу на нескольких небольших сценах.
Вообще, сцены были везде, как и различные не стихающие мероприятия малого масштаба. Особой популярностью пользовались блошиные рынки, где каждый желающий мог прикупить не нужные уже кому-то вещи.
И вот во время неспешного путешествия с толпой мимо главной сцены кто-то осторожно, но крепко схватил Ли Хэна за руку.
— Вот, кажется, у нас есть ещё один доброволец.
Оказывается, в это время на сцене проводился аукцион ‘Раб для знакомств’. И персонал мероприятия, ища желающих среди зрителей, моментально приметил одинокого парня, который неосмотрительно вышел вперёд, отстранив других людей.
* * *
Участвующих в конкурсе набралось тридцать человек!
Ведущий взял микрофон, и над площадью разнёсся его голос.
— Пришло время нашим участникам показать свои особые таланты. Помните, рабы, от того, что и как вы покажете, будет зависеть, какой у вас окажется хозяин, поэтому старайтесь изо всех сил! Итак, прошу пройти на сцену первого участника.
Ли Хэн получил двадцать третий номер.
Вначале он не собирался куда-то подниматься и даже немного посопротивлялся, но из-за насмешек окружающих людей был вынужден присоединиться к другим участникам.
‘Конкурс талантов, сегодня удача явно не на моей стороне’.
Он вообще не представлял, что ему показать!
Единственное, что отличало его от зрителей, — это боевые искусства.
Лицо Хэна становилось все мрачнее каждый раз, когда другие участники конкурса показывали себя в пении, танце, игре на музыкальных инструментах, фокусах или даже пародиях.
Хэн очень боялся предстать перед холодными взглядами зрителей!
Но его черёд неумолимо приближался, и он всё больше и больше нервничал. В нём бушевала настоящая боязнь сцены, которая усложнялась тем, что в толпе присутствовали студенты университета Корея, возможно, даже его знакомые.
‘Может, удивить гибкостью, показать свою разминку перед тренировками?’
Но тут шестой участник как раз показал подобную разминку.
— Фу-у-у!
— Противно. Перестань!
Ли Хэн облегчённо вздохнул.
‘Слава Богу, я не успел исполнить разминку. Может, тогда спеть? К тому же и известную песню знаю — ‘Буду любить до конца».
Четырнадцатый участник как раз спел эту песню.
Не могу я теперь смеяться,
Вспоминать твою улыбку без слёз.
Мне так сегодня печально —
Сердце от боли ревёт.
На взгляд Ли Хэна, парень спел прекрасно, однако у зрителей это не вызвало особого восторга. Тогда для себя он решил, что главное — не получить одобрение зрителей, а как-то быстро пережить сложившуюся ситуацию.
— Теперь мы посмотрим представление двадцать третьего участника.
Незаметно настала очередь Ли Хэна. Так как отведенное время на показ таланта было весьма небольшим, а хороших идей так и не возникло, он решил показать первое пришедшее в голову.
— Можно нож?..
— Что?
— И яблоко. Я покажу, как умею чистить яблоки.
— Яблоко… Есть у нас яблоки? Хорошо, скоро вам всё принесут. Талант двадцать третьего участника — это чистка яблок! Давайте все вместе понаблюдаем.
Персонал конкурса принёс большое спелое яблоко и нож для фруктов.
Ли Хэн хорошенько протёр яблоко, после чего, взяв его в одну руку, а нож — в другую, за несколько мгновений… за одно движение… снял всю кожуру. Казалось, лезвие двигалось без какого-либо сопротивления. В итоге без единого разрыва и каких-либо остатков кожура была идеально отделена от мякоти.
— Уже всё счистили?
— Да.
— Действительно быстро. В любом случае вы показали настоящее мастерство!
Ведущий забалагурил, стараясь взбодрить притихшую толпу. В общем-то, выступление Хэна отличалось от всего показанного ранее, так что в итоге он даже словил небольшие аплодисменты.
‘Уф… Похоже, каким-то чудом пронесло’.
За Ли Хэном еще семь участников показало свои таланты, после чего настало время аукциона и продажи рабов.
Ведущий выставил участников в ряд.
— Прошу всех красавцев встать во второй ряд, сзади! Тех же, кто считает себя обычным, выйти вперёд!
После слов ведущего Ли Хэн решил выйти вперёд.
‘Лучше быстренько отстреляться, чем терять время’.
Но ещё до того, как он успел выйти, другие участники заняли все передние места.
На самом деле среди зрителей только небольшая часть людей хотела купить раба! А в большинстве своём ситуация обстояла так, что участники уже заранее договорились с друзьями или любимыми, что будут куплены именно ими. Поэтому столько людей без страха вышло вперёд.
Одиночек же, таких как Ли Хэн, было всего несколько человек.
— Продано! За 30 долларов…
— Продано! За 15 долларов…
— Ох, какой дорогой раб. Продано, за 48 долларов! По словам покупательницы, она заставит раба трудиться весь вечер, пока он не окупит затраты!
Пришла очередь и Ли Хэна.
Ведущий окинул его взглядом, оценивая, после чего, тяжело выдохнув, произнёс:
— Наш следующий лот… очень силён. Честно говоря, сложно определить цену, так что начнём с малого — с одного цента.
Раб за один цент!
Цена других начиналась как минимум с нескольких десятков центов, а то и сразу с доллара… И хотя Ли Хэн понимал, что сделано это было ради шоу, как бы в шутку, случившееся его сильно задело.
Но, даже услышав цену в один цент, никто не спешил поднимать руку.
— Здесь два цента!
Одна из зрительниц, с маленьким ребёнком за спиной, подняла руку, видимо, пожалев погрустневшего раба.
— Принимаю, ставлю сверху еще один!
Посмотрев в сторону выкрикнувшей, Ли Хэн увидел свою сестрёнку — Ли Хаян. Трогательная любовь сестры, оценившей брата в три цента!
Ведущий прокричал:
— Итак, ставка — три цента. Кто повысит до четырёх?
— Четыре!
— Восемь!
Люди вовсю отрывались, так как деньги были никакими.
— Семнадцать!
— Девятнадцать!
— Тридцать девять
— Тридцать девять центов! Если никто не поставит больше, на этом и закончим. Отсчёт начался. Десять… Девять… Семь…
Горестная цена в тридцать девять центов!
Было видно, что уже никто не хочет называть цену больше, и ведущий вот-вот завершит продажу. Но в тот момент, когда счёт дошел до двух, какая-то девушка в джинсах, бейсбольной куртке и низко натянутой кепке подняла руку.
— Две тысячи долларов!
— Две тысячи долларов! Я не ослышался? Кто-то действительно назвал две тысячи долларов?!
Взволнованно кричавший ведущий уставился на поднявшую руку девушку.
Взгляды зрителей тоже скрестились на ней. Все думали, что это какая-то новая шутка, и ждали развязки. Но тут девушка сняла кепку и широкие солнцезащитные очки, и вокруг раздались восхищённые вздохи:
— Это Чон Хёрин!
— Чон Хёрин пришла на фестиваль!
Знаменитая певица, фея мировой сцены, оценила раба в две тысячи долларов.
Таким образом до наступления ночи Ли Хэн перешёл в полную собственность Чон Хёрин.
* * *
— Раб, руку!
— Сейчас.
Ли Хэн поспешно взял Чон Хёрин под руку.
Сейчас он был так близок к ней, что чувствовал её соблазнительный запах.
Взявшись под руки и расталкивая толпу, они направились в другое место. Однако куда бы они ни шли, большинство людей вокруг если и не пыталось встретиться взглядом с неожиданно обнаруженной звездой, то просто без угрызений совести на неё пялилось.
Но Чон Хёрин не обращала на это никакого внимания, она широко улыбалась.
— Ты же покажешь мне фестиваль?
— Но я совсем его не знаю…
— Ничего. Веселье как раз в том и состоит, чтобы гулять вместе и развлекаться. Я ведь тоже студентка, правда, сейчас редко бываю в университете. Да и если исключить мои выступления на сцене, можно считать, что и на фестивале вообще в первый раз.
— Может, тебе тогда лучше погулять с кем-нибудь другим? Я на самом деле немного занят…
— Раб желает возврата?
— …
Прямая и откровенная угроза!
У рабов не было никакой свободы воли. По условиям конкурса хозяин мог возвратить его на аукцион для новой продажи или же потребовать выкупа свободы посредством возвращения уплаченных денег…
— Я покажу тебе фестиваль.
— Сразу бы так.
Чон Хёрин уже хорошо понимала Ли Хэна и знала, за какие ниточки нужно тянуть.
‘Запугивание на него действует лучше всего!’
Она крепко прижалась к локтю Ли Хэна. Теперь при каждом шаге он мог чувствовать тепло её упругого, без лишнего грамма жира тела и нежную, постоянно ударявшуюся об его руку грудь.
— Прости, хозяйка. Но будет ли хорошо знаменитости себя так вести?
— В смысле?
— Если мы будем так и дальше ходить, то могут возникнуть недоразумения.
— Какие недоразумения?
— В общем, когда мужчина и женщина держатся так близко…
Ли Хэн, конечно же, слышал разговоры окружающих людей.
— Чон Хёрин такая добрая.
— Ага, отдала две тысячи долларов на благотворительном конкурсе.
По условиям конкурса все деньги, заработанные на продаже ‘рабов’, и вправду направлялись в различные фонды для помощи нуждавшимся людям.
— Смотри, как под руку взялись.
— Тихо! Это просто уважение к фанату. И ничего более…
— Ах! Чон Хёрин такая добрая, относится к незнакомому парню словно к любимому.
— Новичкам везде везёт, хотя он и казался непродаваемым рабом.
Хотя на фестивале присутствовали журналисты, но даже они не уделили большого внимания произошедшему.
— Чон Хёрин, завоевавшая с первого альбома невероятную популярность, ранее не была замечена ни на каких университетских фестивалях. И вот теперь она здесь… Удивительно.
— Известная во всём мире музыкальная фея оказалась и вправду доброй…
С первого взгляда Чон Хёрин сильно очаровывала.
В то же время хмуро шагавший рядом с нею Хэн, лишь недавно выбравшийся из жаркой кухонной атмосферы, казался её полной противоположностью.
Чон Хёрин была известна тем, что пренебрегла признаниями и ухаживаниями нескольких знаменитых актёров Голливуда. Поэтому окружающие люди и не воспринимали произошедшее как что-то серьёзное.
Для всех них она была чистейшей феей, никак не связанной с мужчинами и влюблённой лишь в одну музыку.
— Всё-таки это так волнительно, взяться под руку с парнем. Интересно, все ли люди чувствуют нечто такое, идя вместе?..
— Ты что?
— Просто мысли вслух.
Но Ли Хэн слышал, что сказала эта девушка.
‘А ведь я впервые в жизни иду под руку с девушкой…’
За свои двадцать два года единственной девушкой, к которой он прикасался, была сестрёнка. В детстве он постоянно носил её на спине, менял подгузники, купал и выгуливал, водя за руку по городу!
— Может, поиграем в ловлю кротов?
Вопрос приметившей игровой автомат Чон Хёрин вывел Ли Хэна из размышлений.
— Не хочется…
— Всего-то пара долларов.
— …
С тяжёлым сердцем Ли Хэн вытащил две мятые купюры.
‘Всё-таки на свидании с девушкой нужно тратить деньги’.
Трата двух долларов на игру уже отпечаталась в памяти Ли Хэна на всю жизнь. Возможно, в далёком будущем, лежа при смерти от старости, он будет вспоминать этот момент снова и снова.
Чон Хёрин, не отпуская его, взяла левой рукой игрушечный молоток.
— Вот! Вот!
И если первоначально Ли Хэн не собирался никак участвовать в этой игре, то, наблюдая, как молоток раз за разом промахивается, он не смог ничего с собой поделать.
— Чуть левее!
— Поняла.
— Следующий справа!
— Вижу!
— Второй сверху! Он ещё не убрался. Бей!
— Не сбивай меня. Я сама!
Желание победить сейчас бушевало в них обоих.
— Чёрт, ну вот, пропустила двенадцать кротов.
— Надо было быстрее двигаться.
— Ты же всё время отвлекал. Если бы молчал, то поверь, я бы справилась.
— Давай ещё раз.
— Хорошо, сейчас я прикончу их всех.
Чон Хёрин стала активнее двигаться и размахивать молотком, но локоть Хэна так и не отпустила. Видя, что ей неудобно, он попытался освободить свою руку, но в процессе этого случайно коснулся её ладони, и девушка тут же крепко его схватила.
С её стороны это произошло естественно, словно дружеский жест.
— Чёрт! Ну вот, все же пропустила троих.
— Ты хорошо сыграла.
— Что будем делать дальше?
Пара, которую сблизила ловля кротов!
Ли Хэн почувствовал себя так раскованно, что даже решился предложить:
— Может, пойдём за мягкими игрушками? Хочешь пострелять в тире?
— Звучит заманчиво.
Но когда они подошли к палатке, оказалось, что один выстрел стоил тридцать центов!
Пока Ли Хэн переваривал цены и выбирал самую дешёвую игру, Чон Хёрин первой обратилась к человеку за стойкой:
— Здравствуйте. Дайте нам, пожалуйста, по пистолету с десятью пулями.
На этот раз Чон Хёрин сама вытащила кошелёк и расплатилась.
Данный поступок сильно впечатлил Ли Хэна.
‘Оказывается, она очень милая девушка…’
Чон Хёрин взяла пистолет одной рукой.
— Я тогда первая стреляю.
— Хорошо.
Раз за разом резиновые пули Чон Хёрин изящно пролетали мимо игрушек. А та, что случайно попала в цель, даже не смогла заставить игрушку покачнуться на месте.
Подобный бизнес всегда строился на обмане. Ведь во всём мире шла непрекращающаяся война между хозяином и игроками, желавшими легко заполучить игрушку!
После провала Чон Хёрин настала очередь Ли Хэна.
‘Игрушки среднего размера весят примерно 780 грамм. Можно довериться глазам, так как я многократно держал такие, когда пришивал глаза на фабрике. Будет тяжело сбить резиновыми пулями’.
Даже при попадании в середину сила удара из такого пистолета невелика. Конечно, если стрелять в одно место, теоретически игрушку всё же получится сбить, но Ли Хэн решил не рисковать. Так как один выстрел стоил 30 центов, он сосредоточился на маленькой игрушке, чем-то напоминавшей воробья. И в итоге в самом конце серии выстрелов её и сбил.
‘Победа’.
Ли Хэн планировал подарить плюшевого воробья своей сестрёнке.
‘Пусть это будет подарком на её день рождения’.
Но в этот момент игрушку схватила Чон Хёрин
— Ох, это и вправду для меня?
— …
Увидев её сверкавшие глаза, Ли Хэн никак не смог отказать.
— Да, можешь забрать.
— Спасибо.
Чон Хёрин обняла игрушку, словно сокровище.
После этого они катались на карусели и смотрели один из студенческих спектаклей. Во время совместных гуляний даже забрались на крышу университета, откуда насладились ночными видами фестиваля и города.
Когда взрывы фейерверков заполнили небо, Чон Хёрин не отпускала руку Ли Хэна. Это был её способ дать почувствовать свою любовь без каких-либо признаний.
Ли Хэн же думал только об одном:
‘Она очень любит держаться за руки’.
Чон Хёрин поднялась на сцену у озера.
Совсем небольшая, та была покинута как ведущими, так и зрителями. Сейчас её от полного запустения спасал только один инструмент — рояль.
— Хочешь, я спою тебе песню? — спросила Чон Хёрин, сев на скамью у рояля.
Так как они все ещё держались за руки, Ли Хэн был вынужден присесть рядом.
— Какую песню?
— Любую… Скажи, какую тебе хочется. Только главное, чтобы она была хорошей. Сейчас я так счастлива!
Давая концерты, Чон Хёрин путешествовала по всему миру.
Своим очаровательным голосом она вводила в восторг полные шестидесятитысячные стадионы, а в некоторых странах заряжала настроением сотни тысяч людей, собравшихся на главной городской площади.
Вот только если во время выступления она светилась очарованием и счастьем, то после всегда засыпала в своём номере в полном одиночестве. Уже долгое время музыка оставалась её единственным другом, у которого она и искала утешения.
Чон Хёрин пела о счастье и любви, но на самом деле чувствовала себя одинокой. Однако сейчас она была так счастлива рядом с Ли Хэном, что хотела спеть песню от всей души.
— Споёшь ‘Диалог взглядов’?
Он назвал дебютную песню Чон Хёрин и в то же время самую любимую у его сестры.
Чон Хёрин впервые спела её, будучи шестнадцатилетней школьницей, и эта песня в мгновение стала всемирным хитом, который сделал её знаменитостью. За прошедшее время она исполнила ещё много хороших песен, получивших любовь слушателей, но именно ‘Диалог взглядов’, спетый маленькой девочкой, многие слушали даже сейчас.
— Я спою. Только… буду играть одной рукой.
Ей очень сильно не хотелось отпускать его руку.
Представь, что нет больше в мире слов —
Просто звуки мы повторяем.
Повторяем их вновь и вновь,
Но друг друга не понимаем.
Голос Чон Хёрин распространялся, словно волшебство. Мягкий и красивый, он перекрывал все недостатки музыки, вызванные игрой одной рукой.
Если жестов нет — нет прощания.
Разговоров нет — лишь молчание.
И осталось нам только одно —
Посмотреть друг на друга с желанием.
Постепенно к сцене приближались привлечённые музыкой люди. Они находили место и садились вокруг, стараясь не издать даже малейшего шороха. Затем вытаскивали свои телефоны и отправляли сообщения своим друзьям:
‘На сцене у озера поёт Чон Хёрин. Быстрее сюда!’
Я хочу все знать о тебе.
Расскажи, чем ты занят, что делал,
Что случилось в твоей судьбе,
И кого ты недавно встретил.
Наши взгляды — наш внутренний мир,
Без прикрас, без искажений.
Этот мир — наших чувств порыв,
Наших душ. Свет. Отражение.
До конца не сможем узнать
Мы значение наших взглядов.
Я смотрю на тебя опять:
Смотришь ты на меня. Я рада.
Ты гляди на меня, гляди,
Чтоб в зрачках только я отражалась.
Море счастья мне в них покажи,
Чтобы я в тебе растворялась.
У неё был всё такой же полный волшебства голос. Хотя он принадлежал уже не девочке, а молодой девушке, которая начала познавать любовь. И сегодня, возможно, впервые в жизни, в нём не присутствовало никакого намёка на печаль или горе — он горел лишь чувством любви.
Чем ближе твой взгляд, я счастливее.
Сердце бьется в груди быстрей.
Все слова, даже очень красивые,
Не сравнятся со взором твоим.
Говори со мной, говори.
Говори без слов — лишь взглядом.
Во время песни Чон Хёрин не смотрела на рояль.
Сидя рядом с Ли Хэном, она всё это время глядела ему в глаза.
— Богиня… — раздался вокруг тихий шёпот восхищения.
Даже девушки завистливо провожали её глазами.
— Это платье известного мирового дизайнера Мари Киллоан.
— И вправду очень красивое платье.
Парни же, услышав последнее, не могли не посочувствовать девушкам.
— Всемирно известный дизайнер…
— Невероятно, великолепно!
Похвалы дизайнеру не спадали.
В этот момент Союн, наконец, подошла к Хэну и слегка приподняла голову. Её мерцавшие глаза безмолвно уставились на него. Но любому из окружающих было ясно и без всяких слов, что это означало. Союн просила поднять фату именно его.
