— Ваш поединок был просто великолепен. Даже я — полностью несведущая в фехтовании — смогла понять что Гарольд-сама действительно силён.
— Что брат, что сестра... Ты пришла мне сыпать соль на рану?
— Вовсе нет. Разве это не как «проиграл битву, но выиграл войну»?
— Вот как. Так ты поглумиться пришла, да?
Казуки проиграл из-за дисквалификации. Если уж так выразиться, то это значит что он проиграл как в битве, так и в войне.
Говорить такое с этой ослепительной улыбкой на лице — от такой сцены ничего кроме «намеренной провокации» в голову не приходило.
— Пфф............Мне очень жаль. Я сказала лишнего.
Похоже Эрика и сама это понимала.
Но что важнее, Казуки был озадачен как она естественно с ним разговаривала. Более того, сейчас она даже не добавляет обычного официально-женственного отношения.
— Хмпф, в следующий раз как захочешь сделать что-то столь бесполезное, то поиграйся со своей служанкой или что-то в этом роде.
— Прошу, подождите.
Эрика перекрыла ему дорогу когда он собирался уйти отсюда как можно скорее.
Волнение из-за неспособности прочесть её намерения превратилось в раздражение и его язык стал ещё ядовитей чем обычно:
— Уйди с дороги, у меня нет на тебя времени. Даже если бы было — я бы не стал его тратить на кого то вроде тебя.
— Но в таком случае я не смогу как следует поговорить с Гарольдом-сама.
— Верно, что очень удобно.
— К сожалению я не могу этого позволить. По крайней мере лишь сейчас, пожалуйста, уделите мне немного времени.
Эрика, от которой доселе можно было почувствовать лишь грациозность цветка, отчего-то сейчас казалась нерушимой словно огромное дерево, что глубоко впилось корнями в землю. Короче говоря, казалось что она и на миллиметр не сдвинется.
«Так это и есть давление одного из героев игры, да?» — проиграв этому, Казуки щёлкнул языком и с угрюмой аурой на полную катушку, заговорил:
-…......Если у тебя какое-то дело, то давай быстрее.
— Спасибо вам большое.
Сказав это, Эрика, согнувшись в талии, глубоко поклонилась.
— Мне очень жаль что я так поступила в ту ночь. Хоть я и была зла, осыпать вас оскорблениями и даже поднимать на вас руку было неправильно. Я хотела бы извиниться за это.
— Хаа, и ты специально сюда пришла чтобы сказать подобное? Бессмысленно.
Хоть его слова и были слишком холодны, они и вправду выражали его истинные чувства. Казуки намеренно разозлил Эрику и та реакция была более чем адекватной. Обычно никто бы даже не подумал за такое извиняться. Одна только Эрика могла прийти сюда извиниться за подобное...
Эта доброта и вправду была её добродетелью. Её любило подавляющее большинство людей. По правде говоря, то же касалось и самого Казуки когда он был игроком.
Но нынешний он мог думать об этой чрезмерной доброте лишь как клыках со смертоносным ядом. И укус их может быть смертелен.
И речь даже не только о нём с его обстоятельствами. Она взращивала очень эгоистичную доброту. И думая об этом, он открыл свой рот:
— Твои извинения и ломаного гроша не стоят. Скорее уж, даже при том, что ты так напористо плакала, извиняться после такого...ты что, дура? И вообще, эта твоя доброта — это лишь ложь, идущая от твоей доброжелательности. Кроме того, что это противно, это в конце концов не более чем тошнотворно еле тёплое чувство дружелюбия. Если хочешь танцевать так, словно клоун, то пожалуйста, только не вставай у меня на пути. Не попадайся мне на глаза. Ты заноза, от слова «ПРЕДЕЛЬНО НЕПРИЯТНА».
В дополнение к врождённому сквернословию Гарольда, негодование против Эрики, что накапливалось уже долгое время, вырвалось всё разом. Выпалив все эти оскорбления, он наконец восстановил своё самообладание. Теперь-то он уж точно сказал слишком много. Более того, он сорвал свой собственный гнев на ней.
Ему опять хотелось заплакать, но уже по другой причине.
Осыпаемая оскорблениями, пребывая при этом в извиняющейся позе...от Эрики не последовало ни малейшего движения. «Я заставил её плакать? Или всё же разозлил?» — пока он робко за ней наблюдал, Эрика молча выпрямилась.
Она как не выражала гнев, так и не показывала слёз. И даже не была удручена или потрясена его словами.
На её лице было лишь спокойное выражение, словно Божьей матери с картинки...словно она приняла все оскорбления Гарольда.
Эрика заранее приготовилась, зная что Гарольд именно так отреагирует на её извинение.
Потому что она знала, что он был сильным и жёстким человеком, а также человеком, обладающим истинной добротой, в отличие от неё. В этих оскорбительных словах не было ни капли лжи. Хотя она и без этих слов знала что она была лишь минусом для Гарольда.
«Мне слишком многого недостаёт. Силы бороться со сложной судьбой...и доброты, чтобы ругать слабого.»
Она ошибалась с самого начала. Подать руку помощи — это не единственная форма доброты. Присматривать, отталкивать, и даже ничего не делать — всё это также могло временами стать её воплощением. Ради самого этого человека — чтобы он рос.
Но чтобы в действительности это применить — для этого нужна сила поверить в этого человека. И тот, кто смог бы поддержать Гарольда, должен быть именно таким человеком — достойным такой веры.
Поэтому сколь бы тяжёлыми они ни были, она примет слова Гарольда, которые указывают на её неопытность. И только если она сможет использовать их чтобы вырасти — лишь тогда станет она тем, кто действительно сможет понять и поддержать его. Это был лишь первый шаг.
-.........Хмпф.
Гарольд ушёл, словно потерял интерес.
Эрика же проговорила этой маленькой спине, что исчезла в глубине додзё:
— Я не стану говорить «Подожди меня». Но я определённо нагоню тебя. Я ни за что не оставлю тебя одного.
Бормотание Эрики унёс ветер, вместе с лепестками сакуры. Унёс в бескрайнее чистое небо.
