Когда Эрика со следующей за ней Джуно покинула комнату, Тасуку натянуто улыбнулся:
— Когда было принято решение о помолвке она была довольно сильно подавлена, но посмотрите на неё сейчас...ничего не изменилось.
— Но причина-то прямо противоположная, не так ли?
В отличие от него, Коёми хихикнула голоском, напоминающим звон колокольчиков.
Всего 2 месяца назад, хоть Эрика и стойко приняла помолвку с таким человеком, внутри она была удручена.
Но теперь она чувствовала лишь сожаление за то, что ранила этого самого человека и даже хотела чтобы он её признал. Хотя похоже сама она этого ещё не заметила.
— Дети так быстро взрослеют.........
— О чём это ты, так серьёзно? Разве это не первый раз когда ты лично испытал рост нашего ребёнка?
— Мм, но когда это касается твоей единственной дочери, это всё же особенное чувство. Кстати, Кирью, что ответил Итсуки?
— Похоже он вернётся завтра утром.
На слова Кирью, который долгое время воздерживался от комментариев и всё это время молчал, Тасуку снова натянуто улыбнулся:
— Ну, это ведь он в конце концов. Я знал что он так ответит.
— Этот ребёнок ведь любит Эрику. Даже если это лишь тренировка, не слишком ли это для Гарольд-куна?
— Всё должно быть в порядке. Учитывая доклад Джуно, похоже Гарольд-кун довольно таки умел. Односторонним этот бой стать не должен.
Тем не менее Тасуку не думал что Итсуки проиграет.
В любом случае, столкновение этих двоих обещает быть крайне забавным — такой импульс с налётом юности вдруг промелькнул на его лице.
— Дорогой, у тебя довольно неприглядное лицо сейчас, знаешь ли.
— Что за глупости. Просто моё сердце не может не пустится в пляс глядя на светлое будущее этих детей.
— Господин и сам ещё молод, разве нет?
— Ха-ха, это уж точно.
— Хаа, сколько бы им не было лет, мальчишки всегда будут мальчишками.
Коёми почувствовала раздражение и вздохнула, глядя как Тасуку с Кирью кивают и ухмыляются.
Казуки же, не имеющий ни малейшего понятия о разговорах этих взрослых, был вполне доволен что всё прошло так хорошо даже не смотря на некоторые непредвиденные моменты. Наслаждаясь ощущением футона[1], которого он так долго был лишён, он медленно погрузился в сон.
***
На следующее утро.
С холодным выражением, словно у него совершенно не было хорошего настроения, Гарольд завтракал вместе с Тасуку, Коёми и Эрикой. И по его окончании произошло это.
— Точно, Гарольд-кун. Насчёт вчерашнего разговора — я приготовил тебе спарринг партнёра.
Сказал Тасуку, попивая зелёный чай после еды. На что Гарольд нахмурился.
— А ты довольно быстро действуешь, хотя я только вчера об этом упомянул.
— Просто неподалёку случайно оказался сильный человек. И как только я спросил о поединке, он немедленно согласился.
— И кто же это чёрт побери такой?
— Это удовольствие должно подождать пока вы с ним не встретитесь. Он только вернулся этим утром, но как насчёт провести поединок прямо сейчас?
— Естественно я не против. Ты ведь приготовил место, так?
Не в состоянии скрыть своего возбуждения, Гарольд тут же ответил.
Глядя на такое его поведение, Тасуку улыбнулся ещё шире.
— Конечно. Нам придётся проехаться в карете, так что не мог бы ты приготовиться?
Как только тот закончил говорить, Гарольд встал и вышел из комнаты. Поскольку драться в чём-то вроде юкаты[2] будет сложно, он пошёл переодеться.
— Я это ещё вчера заметил, но Гарольд-куна совершенно не беспокоит сидение в сейдзе, да?
— И он одел нашу одежду даже не выслушав объяснения слуги. И использование палочек для еды, и ношение одежды — похоже его знания относительно культуры Сумераги довольно глубоки.
-.........Кстати говоря, он знал и о сакуре тоже.
Семейство Сумераги удивлённо смотрели на пустое сиденье Гарольда. А несколькими минутами позже его фигура в обычной для него одежде уже ехала в карете. Его сопровождали Тасуку и Кирью...и почему-то Эрика.
Сидящая рядом с Гарольдом Эрика казалось чувствовала себя чрезвычайно неудобно. Казуки хорошо понимал это чувство. Ей это наверняка ужасно ненавистно. Скорее всего у Тасуку был какого-то рода план.
Придя к такому выводу, Казуки без необходимости рот не раскрывал и продолжал раскачиваться в карете в молчании.
Спустя некоторое время они подъехали к огромному будокану*. Первое, что бросилось ему в глаза когда он только сошёл с кареты, был огромный десятиметровый вход. Он был весьма внушителен и когда Казуки через него прошёл, то перед ним выстроились различные здания и с разных сторон начали раздаваться крики и звуки «дон».
(П.п.: *Арена, стадион.)
Среди них Казуки привели к двухэтажному додзё с особенно величественной атмосферой.
Они взошли по деревянной лестнице и вошли через парадную дверь на 2-м этаже.
С пробивающимися через решётчатые окна лучами солнца пол вовсе не выглядел мрачно и был похож на место для отдыха. В углу многие взрослые лежали на татами, что занимали некоторое место.
Как только Тасуку и Эрика вошли в эту область для отдыха, которая была переполнена шумом и энергией, всё тут же стихло и каждый присутствующий им поклонился.
— Простите за неожиданный визит. Я займу нижнее додзё ненадолго. Итсуки уже здесь?
— Да. Я видел его утром.
Тасуку обратился к людям в додзё в весьма фамильярной манере, а те в свою очередь ответили словно он был их кумиром. Их отношения доверия были крайне очевидными.
Глядя на эту сцену, Казуки последовал за Кирью на первый этаж.
На первом этаже оказался зал кендо. Здесь были 2 арены, а крыша отсутствовала.
На втором этаже были места для зрителей и возможно из-за визита Тасуку, но количество выглядывающих оттуда людей становилось всё больше и больше.
Но для Казуки эти наблюдатели значения не имели. Его глаза уже были зафиксированы на определённой точке.
Там, посреди зала, был единственный мальчик, махающий своим синаем[3]. Он был старше Гарольда — возможно около 12-13 лет — и он просто молча повторял тренировочные взмахи. Но одним лишь этим он мог приклеить к себе взгляды окружающих.
— Итсуки.
Когда Тасуку позвал его по имени, мальчик остановился и повернулся к ним.
У него были чёрные волосы и глаза коренного японца. Он был примерно на 10см выше Гарольда и со своими красивыми и необычными чертами он вполне мог бы жить как знаменитость в родном мире Казуки.
И вот что наш бисёнен Итсуки произнёс перво-наперво как только открыл свой рот:
— Ооо, Эрика! За тот короткий срок что я тебя не видел ты стала ещё прекрасней!
Игнорируя Тасуку, он по прямой помчался к Эрике и, схватив её за руки, он начал осыпать её комплиментами. Эрика повернула, казалось, смущённые глаза к Итсуки.
-.........Эй, только не говори мне что это и есть мой оппонент.(Гарольд)
— Хоть я и понимаю что ты хочешь сказать, но он действительно силён, так что расслабься.
— Я совершенно уверен что сказал тебе «найти сильно противника». С какой стороны на него ни посмотри — он всё ещё ребёнок.
— Ты ведь тоже, не так ли?
В глазах же цели этого обмена не было никого кроме Эрики...хоть так и казалось, но похоже Итсуки всё же уделял часть своего внимания Гарольду. Словно полная противоположность от его обращения с Эрикой, он повернулся к Гарольду с несколько мрачной улыбкой.
— Для начала, позволь представиться. Я Итсуки Сумераги — старший брат Эрики.
-.........Гарольд Стокс.
— И это всё? Это ведь не всё, так ведь? Ты разве не пропустил самую важную часть?
Со шлепком, Итсуки положил руку на левое плечо Гарольда.
— Ты ведь жених Эрики, так? Моей! Великолепной!! Сестрёнки!!!
Чувствуя тяжёлую хватку на своём плече, Гарольд кое-что понял.
У этого парня без сомнений был очень тяжёлый случай сискона головного мозга.
[1]: Футон (яп. 布団) — традиционная японская постельная принадлежность в виде толстого хлопчатобумажного матраца, расстилаемого на ночь для сна и убираемого утром в шкаф.
[2]: Юка́та (яп. 浴衣, «одежда для ванны») — традиционная японская одежда, представляющая собой летнее повседневное хлопчатобумажное, льняное или пеньковое кимоно без подкладки. Несмотря на значение слова, использование юкаты не ограничивается только ношением после ванны и являются обычным явлением в Японии в течение жарких летних месяцев (начиная с июля)...
...Юката входит в стандартный комплект постельного белья, предоставляемый постояльцам в японских гостиницах (нэмаки). Юкату носят как мужчины, так и женщины.
[3]:
