Не успела ревность в сердце Вэй Яна рассеяться, как он услышал тихий голос Лин Цзин Шу:
— Вэй Ян, меня есть вопрос к вам. Можете ли вы сказать мне правду?
Взволнованное сердце Вэй Яна тут же успокоилось:
— О чем вы хотите меня спросить?
Его реакция все больше и больше подтверждала подозрения Лин Цзин Шу. Должно быть, он скрывает что-то важное от нее!
— Вы ходили к Его Высочеству? — Лин Цзин Шу смотрела на Вэй Яна, внимательно наблюдая за изменениями в его выражении, — Что вы ему сказали?
К сожалению, выражение лица Вэй Яна не изменилось, он был очень спокоен, не показывая ни малейшей странности:
— Откуда вы знаете, что я говорил с императорским внуком?
Лин Цзин Шу была немного недовольна:
— Вы избегаете ответа на важный вопрос!
В ее голосе неосознанно проявился гнев. Только с близкими людьми она ослабляла свои меры предосторожности и бдительности.
Вэй Ян беспомощно вздохнул:
— Хорошо, не сердитесь, я ошибся. Прежде всего, я отвечу на ваш вопрос, да, я пошел к императорскому внуку. Более того, я также рассказал ему о вашей болезни. Не сердитесь. Я сделал это, конечно, не без причины. Вы скрывали свою болезнь от всех, но вами заинтересовались императорский внук и принц Янь. Но никто из них не возьмет вас официальной первой женой. С вашей гордостью вы, конечно же, не хотите быть наложницей. Поэтому я подумал, что лучше воспользоваться этим случаем, чтобы тайно сообщить внуку императора о вашей болезни, чтобы у него не было лишних мыслей и тем самым уберечь вас от беспокойства.
— Что касается принца Янь, там есть императрица Сюй, так что волноваться не о чем.
То, что он сделал, было, конечно, эгоистично. Если ее болезнь не вылечить, она не сможет выйти замуж. Даже внук императора и принц Янь, несмотря на чудовищную силу и власть, не станут принуждать девушку, которая не может приблизиться к мужчине!
Это также даст ему немного времени, достаточно, чтобы многое успеть сделать ...
— Хорошо, теперь ваша очередь ответить на мой вопрос. Как вы узнали, что я пошел к императорскому внуку? — Вэй Ян казался расслабленным, но на самом деле он тайно насторожился.
Не мог же внук императора сказать Лин Цзин Шу то, что он сказал ему в секретной комнате! Нет, это невозможно! Мужчины лучше всего понимают мысли мужчин. Императорский внук никогда не стал бы помогать другим в любовных делах.
В голове Вэй Яна вспыхнула череда мыслей, но выражение его лица оставалось нейтральным.
Лин Цзин Шу взглянула на Вэй Яна и сказала:
— Я ходила на церемонию вручения шпильки третьей мисс Цзян со старшей тетей и другими. Императорский внук приказал мне прийти и сказал кое-что неподобающее.
Неподобающее? Что сказал ей императорский внук?
Вэй Ян бессознательно нахмурился и неуверенно спросил:
— Что он вам сказал?
Глаза Лин Цзин Шу мерцали:
— Я сказала все, что следует сказать. Я была шокирована, когда услышала это, и я не могла в это поверить. Поэтому сегодня и задала этот вопрос.
Если бы императорский внук действительно сказал ей все, она бы скрыла это в своем сердце и не сказала бы ему. Теперь она пытается блефовать. Она обманывает его!
Сердце Вэй Яна мягко вернулось в исходное положение, и он смущенно вздохнул:
— Поскольку внук императора рассказал вам все, я не буду скрывать это от вас. Все, что он сказал, — это правда.
Лин Цзин Шу: «....»
Чертовски хитрый Вэй Ян, который притворяется дураком!
Лин Цзин Шу уставилась на него, и в ее глазах загорелся огонь. Вэй Ян невинно оглянулся. Через некоторое время Лин Цзин Шу сердито произнесла:
— Вэй Ян, не притворяйтесь глупым.
Вэй Ян посмотрел на ее сердитое красное лицо и почему-то захотел рассмеяться. Он выдавил изумленное выражение:
— Что вы имеете в виду под этим? Почему я веду себя глупо?
Лин Цзин Шу как-то особенно раздраженно фыркнула и повернула голову в сторону:
— Ну и ладно! Вы не хотите говорить, тогда я не хочу спрашивать. Для меня это не важно.
Она беспокоилась за него, поэтому и спросила!
Вэй Ян посмотрел на Лин Цзин Шу и какая-то часть его сердца внезапно стала мягкой и теплой, его голос неосознанно смягчился:
— А-Шу, я знаю, что ты заботишься обо мне. Поэтому, услышав эти слова, ты пришла спросить меня лично.
— Кто заботится о вас! — голос Лин Цзин Шу был преувеличенно равнодушным, — Я просто случайно спросила.
— Да, да, я в любом случае не прав, — добродушно ответил Вэй Ян, — Я не должен вас злить. Однако то, о чем я говорил с внуком императора, имело большое значение, это очень важно и опасно. Я не скажу вам, потому что я не хочу, чтобы вы волновались об этом. Вы все еще девушка из приличной семьи, и вам следует вести неторопливую и мирную жизнь.
Его голос был низким и нежным, словно он уговаривал вспыльчивого ребенка. Лин Цзин Шу немного успокоилась и вдруг поняла, что ей неловко. Хотя она и Вэй Ян немного знакомы друг с другом, они не близки до такой степени, что могут злиться друг на друга. Более того, Вэй Ян добр к ним с братом. Как она могла позволить себе быть такой капризной?
Лин Цзин Шу глубоко вздохнула и повернулась с извиняющейся улыбкой:
— Простите, я была капризной и импульсивной. Я зря рассердилась на вас, не принимайте это близко к сердцу.
Ее улыбка была искренней, а глаза полны извинений. Девушка, которая только что показала свой истинный темперамент, спустя короткое время снова надела свою обычную вежливую отстраненную маску. Предыдущая гармония казалась иллюзией.
Вэй Ян тайно вздохнул в своем сердце, и также уменьшил нежность в лице, заменив ее спокойным выражением:
— Я не против. Не беспокойтесь об этом.
В конце концов, он так и не сказал правду по этому вопросу. Это потому, что она ошибочно считала себя слишком особенной в его сердце, что породило заблуждение, желание узнать о его секретах... Лин Цзин Шу не могла сказать, было ли это разочарование или облегчение. Она протянула руку и взяла рецепт, на котором уже высохли чернила, и сказала с улыбкой:
— Я пробыла здесь так долго, и все еще есть куча пациентов, ожидающих вас снаружи, поэтому не буду вас больше задерживать.
Вэй Ян улыбнулся и кивнул:
— Не забудьте вернуться в Зал омоложения в первый день следующего месяца.
Лин Цзин Шу ответила, повернулась и ушла.
Вэй Ян наблюдал за ней, пока ее фигура не исчезла. Улыбка на его лице постепенно погасла, и сложные эмоции сгустились в его глазах. Спустя долгое время это превратилось во вздох.
Она не сказала ни слова, она, должно быть, разочарована!
Однако он предпочел бы, чтобы она была разочарована, чем беспокоилась днем и ночью.
