Новая странная жизнь вместе с Кюнетт оказалась неожиданно обыденной. Кюнетт была тихим ребенком. Возможно, она просто была еще слишком мала? Впрочем, разобраться во всем казалось слишком сложно — девочка почти не разговаривала, никак не проявляла характер. Зато очень быстро привыкла ходить за Исааком хвостиком. Словно бы для нее это было естественным состоянием.
Когда Мазелан в очередной раз объявился, чтобы проверить, как у них дела, он тут же кинулся к чудесному медвежонку и начал его радостно тискать. В ответ Кюнетт лишь раз взмахнула лапой, чего оказалось вполне достаточно, чтобы сломать Мазелану ребро. Ну а кроме этого небольшого инцидента жизнь Исаака практически не изменилась.
—Уф! Вот это поймал так поймал!
Наконец Исааку повезло ощутить то самое чувство, которое испытывают рыбаки, вытянувшие свою добычу после яростной продолжительной борьбы. Экземпляр оказалась немаленький — размером с руку. Вид у него был довольно-таки странный и необычный, хотя, с другой стороны, Исаак и в прошлой жизни особо с рыбами не сталкивался, видя их, в основном, в уже приготовленном виде, в ресторанах или столовой.
—Хочешь? — спросил он у Кюнетт, которая сидела рядом с ним, наблюдая за неспешным бегом морской волны. Кинув на рыбу быстрый взгляд, она отвернулась и покачала головой.
Исаака поначалу беспокоило это странное молчаливое поведение его новой знакомой, но вскоре он смирился с этим. В конце концов, он и сам был не особенно компанейским и болтливым парнем.
Исаак достал нож, отрубил рыбе голову, вскрыл живот и вытащил кишки, очистил чешую.
—Ты будешь это готовить? — тихо спросила девочка.
—Свежий улов вкуснее, если его съесть сырым.
Сашими — нарезка получилась у него в лучшем случае любительской, в разы толще, чем должно быть. Но какая разница, если вкус в итоге оказался умопомрачительным? Должно быть, все потому, что мир этот оставался чистым и нетронутым загрязнением. Чего не скажешь о том, прошлом мире Джун Ёна.
—Оу, вкусно!
Жаль, конечно, что к блюду не прилагалось соуса сашими или соджу. Но даже так рыба все еще была восхитительно сочной и нежной, буквально тая во рту парня.
—Хм?
Видимо, на его лице проступило самое настоящее удовольствие, потому что вдруг заинтересовавшаяся Кюнетт мягко положила свои восхитительные пушистые лапки на колени Исаака.
—Хочешь немного?
Девочка кивнула.
—Тогда скажи «аааа»!
— …. Ааааа.
С улыбкой наблюдая за тем, как Кюнетт послушно открывает свой маленький ротик, Исаак осторожно положил кусочек сашими прямо на ее розовый язык.
«Такое чувство, будто я в зоопарке работаю»
В тот момент, когда он был занят собственными мыслями и впечатлениями от происходящего, Кюнетт медленно прожевала рыбу, а затем, скривившись, выплюнула ее куда-то в сторону.
—Фу… Исаак солгал… Плохое…
—Ц — ц — ц, — защелкал языком он. — Этот вкус могут понять только взрослые.
Словно бы в ответ на его реплику по окрестностям эхом прокатился неприятный хруст.
—Эй! Это моя удочка! Она у меня одна!
Кюнетт, испуганная его громким и раздраженным окриком, отступила на пару шагов назад.
Исаак уже понял, что эта барышня ненавидит, когда с ней обращаются как с ребенком, или говорят, что она очаровательна. Сначала он решил просто игнорировать этот факт. Но затем понял, что лучше запомнить. В конце концов, лучше не злить свой пока что единственный билет на территорию Университета.
Кроме того, очевидно же, что Кюнетт будет пользоваться дикой популярностью среди девочек Кампуса. И если она выступит против него, обо всех этих дружеских контактах со студентками можно будет смело забыть.
Поэтому для него же будет лучше, если он сейчас сгладит эту неприятную ситуацию.
—А теперь что ты делаешь?
—Готовлю печенье, чтобы перекусить.
—Печенье? — с недоумением переспросила Кюнетт.
—Да. Пробовала такое раньше?
—Печенье это вкусно. Я хочу помочь.
—Тогда, может, замесишь для меня тесто? — дружелюбно поинтересовался Исаак.
Он считал, что тесто на вкус получается лучше, если его как следует замесить. Но с лапами медведя это вряд ли было возможным. К тому же, в липкой массе наверняка останется приличное количество белого меха, определенно сделав будущие печенья как минимум несъедобными. Поэтому он предусмотрительно оставил в миске широкую деревянную ложку. Кюнетт взяла миску с тестом, уселась на пол и начала изо всех сил размешивать липкую субстанцию.
Кюнетт определенно не имела много опыта в готовке. Большая часть содержимого довольно скоро оказалась на полу, на стенах и на кухонной мебели. В миске осталась едва ли половина содержимого, но Исаак не мог заставить себя отобрать посудину у девочки, которая буквально светилась от счастья и выглядела так, словно ждала заслуженной похвалы.
—Отлично сработано…. Спасибо.
Смутившись, Кюнетт выскочила из кухни. Исаак задумчиво покосился на маленький комок теста, раздумывая, что ему делать дальше, но решил все же не останавливаться на полдороги. Он все равно не знал, как правильно печь печенье. Все, что у него было — так это лишь воспоминания о том, как готовила Элиза в его присутствии.
—Хммм.... посмотрим. Интересно, пяти минут хватит?
Все выглядело так, словно он что-то упустил, но какая разница?
Отщипывая от теста небольшие кусочки и формируя из них маленькие блинчики, он заполнил противень и сунул его в духовку.
Разбухая, тесто начало испускать восхитительный аромат. Однако проблема заключалась в том, что аромат остался единственным плюсом этого блюда. "На вкус — словно мука"
Печенье оказалось твердым снаружи и сухим изнутри. Полный провал. Задумавшись, что делать дальше, Исаак не сразу заметил, как Кюнетт вновь появилась рядом, глядя на него своими восхитительными глазами. Она явно выпрашивала печеньку. Но можно даже к гадалке не ходить, чтобы понять, что конеретно это угощение ей явно не придется по вкусу.
"Обойдется дорого, но, думаю, выбора у меня нет"
Сладости в этом мире были не особенно распространены. Видимо, потому, что сахар здесь пока еще не изобрели. Варенья и остальные изделия из фруктов имели место быть, но без добавления сахара они получались несколько безвкусными. По крайней мере, по личному мнению самого Исаака.
Потянувшись к шкафу неподалеку, юноша вытянул небольшой горшочек, вскрыл крышку и мокнул туда палец. Облизнул его и прищурился. Хм. Вроде бы вполне съедобно.
—Эт... это мед?
—Хм?
Исаак впервые слышал, чтобы Кюнетт заикалась. Ее взгляд буквально приклеился к горшку с медом, который держал Исаак.
"Медведи ведь любят мед?", — подумал он, вдруг вспомнив о Винни Пухе.
—Хочешь?
Кюнетт закивала с энтузиазмом, которого Исаак прежде у нее не наблюдал. Мед в этом мире не являлся редкостью, но и распространенным продуктом его сложно было назвать.
В целом, мед можно было считать роскошью. Чаще всего его использовали как ингредиент для десертов. Что, логично, привело к тому, что рынок в итоге оказался слишком мал, чтобы полноценно удовлетворить спрос всех жителей Империи. Цена меда не была слишком высока, доступна практически всем, но все же оставалась не настолько низкой, чтобы можно было позволить себе его купить просто для того, чтобы полакомиться.
У самого Исаака мед оказался исключительно потому, что это нужно было для дела. В Кампусе имелась одна барышня, буквально помешанная на меде. Ее семья занималась пчеловодством. К сожалению, посылки из дома здесь были запрещены, поэтому отсутствие меда в Кампусе сводило ее с ума. Исаак стал для нее буквально спасителем, героем дня.
Технически, каждый студент имел право хранить еду в студенческом хранилище. Другой вопрос, что при въезде в начале семестра много с собой ее не привезешь. Зато теперь, получая мед от Исаака, девушка вполне могла себе позволить и хранить мед на территории Кампуса, и получать к нему доступ в любой удобный для себя момент. Поскольку мед был довольно популярен и среди других учеников, в качестве части оплаты Исаак брал некоторую долю меда себе и после перепродавал.
"Кажется, теперь даже надобность в печенье отпала", — с улыбкой подумал Исаак, наблюдая за тем, как упоенно Кюнетт опустошает горшок. Воспользовавшись ее увлеченностью, он тихо убрал выпечку с глаз долой, с облегчением осознавая, что нашел весьма удобный способ успокоить эту странную девочку, а может даже и привлечь ее на свою сторону. Для дальнейшего использования.
***
Вторая гостья прибыла поздним вечером, незадолго до окончания каникул. Она приехала из эльфийской резервации, расположенной в южной части континента. Ее род, носивший семейное имя Мист, пользовался большим уважением среди других известных эльфийских семей. Как и ожидалось от эльфа, девушка оказалась прекрасной. Ее фигура могла бы принадлежать скульптуре гениального мастера — стройная, идеальная, с очень соблазнительной грудью.
—Здравствуйте, сонбэним*! Меня зовут Рейша! — представилась она, и тут же переключила внимание. — Ах! Кюнетт!
—Хис!
Как оказалось, эти двое были весьма хорошо знакомы. Рейша подошла к Кюнетт, подхватила ее на руки и закружилась вокруг своей оси, пока бедная малютка рычала и вертелась, пытаясь высвободиться из этой безжалостной хватки.
—Как вы сюда попали?
Исаак не заметил приближающегося корабля. А ведь кроме него в Кампус никак иначе попасть было нельзя. Именно поэтому появление эльфийки застало его врасплох.
—Я жутко голодна! Что у нас сегодня на ужин? — вместо ответа произнесла она, наконец, отпуская Кюнетт и начав убегать от нее, когда медвежья принцесса решила взять реванш.
—Вообще планировал приготовить немного маринованной говядины, но...
—Ах! Звучит так аппетитно!
"Интересно, а эльфам разрешено есть мясо... в этом мире?"
Насколько он знал, эльфы - вегетарианцы. Но голодное и полное воодушевления лицо Рейши, разве что не пускающей слюни при мысли о мясе, громче слов говорило о том, что эльфы этого мира, похоже, были иными. Впрочем, какая разница?
Исаак заметил, что даже Кюнетт успокоилась, услышав о мясе.
Он начал готовить блюдо, стараясь игнорировать бурные и шумные игры Рейши и Кюнетт, которые те затеяли прямо здесь, на кухне. Временами обе шумно требовали от него побыстрее закончить с готовкой, чем стали напоминать ему птенцов, начавших пищать еще до того, как толком рассмотрели свою мать на горизонте.
Поскольку в этом мире о соевом соусе оставалось разве что лишь мечтать, Исаак готовил маринад из соленой воды, специй, шафрана, лука и моркови. Добавив в смесь еще и меда, парень утопил мясо в маринаде.
Несмотря на отсутствие опыта у самозваного повара, замаринованная еще с утра говядина начала источать божественный аромат в тот же момент, как только оказалась на сковороде.
—Вот это да! Никогда не слышала такого прежде! Мммм! Как же вкусно пахнет! Давай уже, скорее, скорее!
—... Мне тоже, — мягко добавила Кюнетт.
—Вот, теперь готово. Что ж, давайте ужинать?
Хорошо, что Исаак заранее приготовил порцию побольше, расчитывая на жадный аппетит Кюнетт, вполне соответствовавший бы реальному медведю. И пока малышка ела, он болтал с Рейшей, надеясь узнать о ней побольше.
Как оказалось, Рейша приехала в окрестности Кампуса намного раньше, чем Кюнетт. Но все это время она развлекалась, изучая окресности. Когда Исаак спросил, как она попала сюда без корабля, Рейша продемонстрировала ему свой навык контроля духов воды.
Представляя, как она пересекает морскую гладь, используя лишь небольшую доску из дерева, словно доску для серфинга, Исаак ощутил некоторое сметение. Впрочем, Рейша призналась, что никогда бы не осмелилась на подобное путешествие, если бы Габелин не находился настолько близко к Кампусу. А потом добавила, что это было весело.
—Погоди... И что, тебя никто не остановил? Ни один корабль?
Исаак вовремя заметил свою оплошность и оборвал себя буквально на полуслове. Кампус считался одним из самых важных объектов в Империи. Военно-морской флот регулярно патрулировал границы, предотвращая проникновение на эту территорию любого судна, не имевшего на то особое разрешение.
Независимо от того, насколько маленьким и причудливым оказалось транспортное плавсредство Рейши, его обязательно должны были обнаружить. И даже тот факт, что она студентка Университета, не должен был учитываться как достаточный аргумент для подобных незаконных пересечений защищаемых вод.
В противном случае выходило, что до Кампуса можно добраться двумя возможными способами. И оба они могли иметь разрушительные последствия. Во-первых, если представить, что Рейши удалось найти слабое место в защите флота, это указывало на не очень приятные тенденции. Во-вторых, что еще хуже, могло произойти и так, что военно-морской флот просто был небрежен в выполнении своих обязанностей. Как человек, который имел некоторый опыт взаимодействия с военными, Исаак счел последний вариант куда более убедительным.
В конце концов, маневры в мирное время, рано или поздно, но должны были привести к подобному исходу. Мир расслабляет. Не чувствуя угрозы, военные вполне могли устраивать себе передышки или иные способы расслабиться. Но, как бы то ни было, этого факта было более чем достаточно, чтобы флот Империи перевернулся с ног на голову.
(*прим. пер. — сонбэним (сэмпай) — старший соученик, формальное обращение)
