По обеим сторонам от ворот возвышались гигантские статуи, по несколько сотен метров в высоту: Брэнделю с Фаэной было не дотянуться им и до стоп.
По левую сторону — длиннобородый Кайл, Король Холода, по правую — вооруженный гигантским топором Корт, бог войны. Оба — персонажи киррлутцских легенд.
Разглядывавшая странные ворота Фаэна заметила несколько высеченных на них прямоугольными буквами строк, но язык не опознала.
— Вальхалла создана для последней битвы. Да осветят звезды эту землю сквозь века, стой тысячи и тысячи лет, — прочитал Брэндель вслух.
В последней битве против Сумеречного дракона небесный рыцарь своим копьем пронзил небеса, знаменуя начало второй эпохи. Древняя история, древнее преданий о короле Гателе и троих остальных Святых, но после их войн многие древние языки оказались преданы забвению — настолько, что даже названий не сохранилось.
В ответ он получил очередной изумленный взгляд Фаэны.
Долину затопила тишина, только добавившая всему происходящему таинственности.
Первой на ум пришла идея проверить подлинность ворот. Воспоминания Брэнделя о том, как должна выглядеть Вальхалла, заканчивались рассказами о нерушимой крепости, способной выдержать атаку Сумеречного дракона, но в итоге разрушенной подобно остальным Святилищам, оставив после себя лишь обрывки и легенды, но ничего позволявшего ее найти.
Недолго повосхищавшись массивным сооружением, Брэндель вспомнил, что обещал сообщить друидам о находке, и обещание надо бы выполнить. Те дали ему с собой двенадцать драгоценных камней-передатчиков координат, а по получении сигнала должны были отправить к нему Зифрид, живой ключ к открытию ворот.
Подойдя к основанию статуй, первым делом он осмотрел землю под ногами, в итоге обнаружив искомое: слегка выступающий прямоугольный камень явно не природного происхождения.
Брэндель тут же принялся сметать в сторону грязь, чтобы разглядеть получше, что там, и довольно быстро отчистил небольшого размера гладкую плиту.
Первым делом он мечом Вероники нарисовал на ней круг и поместил внутрь четыре зеленых камня, а затем продолжил рисовать вокруг них мечом причудливые узоры.
Фаэна нашла себе валун, чтобы присесть, и молча наблюдала за происходящим, обняв колени руками и не забывая прислушиваться к реву гидры. Тот на некоторое время затих, но возобновился с не меньшей громкостью. Некоторое время спустя она заметила, что мелкие камушки под ногами завибрировали и пустились в пляс.
— Эй, ты что там творишь? И почему мы вообще остановились? — немного испуганно спросила она.
— Я занят важным делом, так что давай-ка займись чем-нибудь полезным, пойди покарауль вход, например. Если Андеши не видно — там и оставайся и не докучай глупыми вопросами.
— Чтооо? — протянула Фаэна, шокированная такой грубостью.
Да как эта деревенщина смеет ей приказывать?!
— А, не хочешь? Ладно, нет — так нет, но тогда чур как она покажется — каждый сам за себя. Оставлю тебя ей на милость, и, сама понимаешь, она наверняка в ярости и вся кипит, а приманкой ты станешь отличной... Наверняка, нет, даже точно пытать будет тщательно: зачем торопиться убивать? Ах дааа, а еще я, наверное, забыл упомянуть любимую пытку Паствы Древа: отрубать конечности и проращивать в ранах разные адские растения. Знаешь, какие они жадные до крови? Растут только так! Да что это я, ты наверняка и сама об этом слышала… — тщательно вырисовывая узоры на камне, принялся вещать Брэндель. Приятнейшим тоном, словно рассказывая о приятнейших вещах и с задумчивой улыбкой на лице.
У Фаэны разом отлила от лица вся кровь. Ткнув в Брэнделя трясущимся пальцем, она забормотала:
— Ах т-тыыыы! К-как т-ты м-можешь ууу-лыбаться, говоря о т-таких ужасах!
— Но это же правда, что такого?
Выдавить в ответ хотя бы что-то оказалось выше ее сил: губы задрожали, а язык сковало от страха. Застыв еще на несколько секунд, она бегом бросилась к входу в ущелье.
Брэндель не выдержал и тихонько хихикнул: заставить эту дамочку плясать под свою дудку оказалось до смешного легко — стоило только поднажать в нужных местах — после чего сконцентрировался и продолжил складывать магические формации. Пространственные считались самыми сложными из всех возможных — настолько, что в разговорах со старейшинами он и сам несколько раз задавался вопросом, насколько все это безопасно для Зифрид.
В итоге они договорились, что сам он отправит с формацией только координаты, а Избранную пришлют уже более опытные старейшины.
Первая часть плана трудности не представляла: для профессии алхимика на нужном уровне начертить формацию по заученному образцу — пара пустяков: даже не пришлось подглядывать в подсказку.
Зеленые драгоценные камни, которые ему дали с собой, были природного происхождения — естественные зеленые агаты, добытые в Петле пассатов. С их качеством возможно было даже создание резонанса Маны, а сами они считались низкоуровневым эквивалентом силы пространственного Элемента. Многие маги использовали такие в качестве среды для магии передачи и транспортировки.
До друидов было километров десять по прямой, но по Темному лесу, и вовсе не факт, что риск оправдался бы, но друиды были готовы к любому исходу. План выходил опасный, но другой надежды у них не оставалось.
«Что ж, запасной план у них тоже есть. Так что…»
Брэндель знал, что в самом начале Волчьего бедствия друиды отослали свою молодежь и старейшин-наставников подальше из Зеленой башни, чтобы сохранить наследие и будущее своего народа, и винить их за то, что не вкладывают все силы в оборону поселения, он не мог. Вместо протестов он предпочел притвориться, что не в курсе их планов.
«Честно говоря, особых рисков нет: очень многие геймеры успешно пробрались в Вальхаллу, и я почти уверен, что почти все они пользовались таким способом связи с друидами. Метод проверенный и срабатывал всегда: ни я первый — ни я последний. Проблема здесь только в Андеше — она уже умудрилась каким-то образом блокировать мою связь с призываемыми созданиями, так что и здесь может устроить затруднения… если время найдет, конечно».
Ну раз уж Брэндель сам предложил такой план — отступать было поздно.
Первые прибегавшие к общению через кристаллы геймеры тратили по шесть камней на сеанс, но постепенно опытным путем выяснилось, что достаточно и четырех: по статистике вероятность успеха в таком случае составляла девяносто семь процентов.
А раз уж друиды выдали ему с собой целую дюжину, при том, что Андеша вряд ли найдет силы на блокировку магии в разгар боя с гидрой, он собирался использовать ровно столько, сколько необходимо, и прикарманить остальные.
Наконец закончив с рисованием для магической формации, он указал мечом Вероники в ее центр и громко воскликнул:
— Именем Дракона Времени и Ветра взываю к Закону Деласитайль и молю третье и седьмое созвездия дать мне силы пронестись сквозь небеса!
Усиленное эхом ущелья заклинание прозвучало оглушительно громко.
— Деласи… тайль… — раскатами грома донеслось до Фаэны, заставив ее испуганным белым кроликом подскочить в воздух. К тому моменту, как она повернулась в нужном направлении, магическая формация уже вовсю светилась зеленым, вязкой жидкостью заливая все начерченные на плите узоры.
Тут же подскочив поближе к Брэнделю, она принялась расспрашивать:
— Что это за магия такая?! Ты и вправду призвал на помощь этого дракона? И с какой стати божественный Деласитайль явит тебе свою силу?!
— Это заклинание пространственной магии, и я его даже не задействовал толком: просто пробудил Закон, который отправил наши координаты, — снизошел до объяснений Брэндель, разглядывая полетевшие в сторону Стены цветов четыре зеленых луча, признак пробуждения Закона.
— Пространственной магии? Но Деласитайль — дракон Вре-ме-ни и Вет-ра! При чем тут он… — так и не могла взять в толк Фаэна, не припоминая ни единого подходящего заклинания.
Использованная магия намного превосходила ее уровень.
— А? Все заклинания пространственной магии творится с дозволения дракона Времени и Ветра. Ты разве не знала?
— Д-да знала, конечно… просто удивительно: заклинание такого высокого уровня! — покраснев от смущения и злости, попыталась выкрутиться Фаэна.
— Дануууу? — насмешливо поднял Брэндель бровь.
Окончательно побагровев, та сорвалась:
— Ну и ладно, не знала, не знала я! Так с какой стати пространственная магия требует этого… дозволения?
— Дамочка, а тебе никто не говорил, что темперамент у тебя весьма утомительный? — закатив глаза, со вздохом перебил Брэндель, — время и пространство едины и неделимы, просто существуют в разных измерениях.
На самом деле Брэндель процитировал ей теорию великого мага Уильяма Пестеля, главного двигателя пространственной магии в этом поколении. Игровая история гласила, что в те времена никто не заходил в исследованиях по этой теме дальше и глубже него.
И вот, стоило Брэнделю произнести последнее слово, он услышал принадлежавший пожилому мужчине голос:
— Что? Молодой человек, вы откуда это услышали?
Брэндель с Фаэной синхронно дернулись, принявшись оглядываться по сторонам в поисках источника звука.
Но рядом не было ровным счетом никого.
Сразу подумав на магов Гальбу, Брэндель нахмурился и спросил вслух:
— Вы из Серебряного Альянса? И почему не покажетесь?
В ответ последовал искренний смех и вопрос:
— Молодой человек, а ты быстро соображаешь. Но не стоит подстрекать старика — ничего не выйдет!
Но все же через мгновение на землю перед ними медленно опустился, спланировав с двухметровой высоты, пожилой мужчина в длинной серебряной мантии.
Перед ними предстал снявший заклинание невидимости сам Уильям Пестель, один из двенадцати верховных магов Гальбу.
Великий маг, за свои четыре сотни лет все на свете повидавший и известный далеко за пределами Гальбу и среди смертных людей.
Скривившись, Брэндель пригляделся к старику.
Зная его характер, можно было ожидать чего угодно, вплоть до требования гонорара за цитирование своих трудов — словом, сплошная неопределенность впереди.
Слегка удивленный нетеплым приемом, Уильям принялся гадать, откуда этот юнец его узнал, но в итоге не нашел ничего лучшего, чем спросить его самого:
— Странно, и каким же образом ты меня узнал?
— Имена ваши известны очень и очень многим, повелитель Канаги, один из Дюжины Великих магов Серебряного Круга, многоуважаемый и прочая и прочая...
— Кто бы мог подумать, что у меня столько прозвищ, — легко рассмеялся старик, — но знать имя — это одно, а узнать в лицо — совершенно другое. К тому же, тебе известно даже то, что пространственная и временная магия неразрывно связаны…. — прищурился Уильям.
Собственная философская школа у него уже имелась и даже получила название Серебряной, но до выверенных и стройных гипотез там было еще далеко, а концепция времени-пространства и вовсе находилась в зачаточном состоянии. Теории его признавали немногие — настолько, что даже несколько старых приятелей все оспаривали — но этот парень озвучил их как прописную истину, с непоколебимой уверенностью.
Уильям обнаружил, что всерьез заинтригован.
— Чт-то, в-вы же… — не веря ни ушам, ни глазам, недоверчиво уставилась на него Фаэна, в который раз утратив дар речи.
— Нет, ну надо же, и ты знаешь мое имя! Что ж, приятно познакомиться, молодые люди.
«Что старик здесь забыл? Что. Ему. Надо? Да, я знаю, что маги из Гальбу тоже добрались до Темного леса, но кто бы мог подумать, что явится самая верхушка? Так, плохи дела: он, наверное, не слабее Андеши будет, а что ему надо — неизвестно».
Не справившись с лицом, Брэндель поднял брови еще выше.
— Не стоит беспокоиться, молодой человек, я здесь из чистого любопытства, — широко улыбнулся Уильям в ответ.
Словно забравшись к нему в голову и прочитав там все тревожные мысли.
