Цзы Юй бросил на мужчину отрешенный взгляд и, мельком обернувшись к Су Ло, как ни в чем не бывало поинтересовался:
— Ты хочешь её убить?
Ли Аоцюн вспыхнул. Они обменялись всего одним ударом, но этого оказалось достаточно, чтобы осознать превосходящую силу противника. Впрочем, и что с того?! Бывают в жизни моменты, когда честь и имя семьи заглушают все возражения благоразумия. Дворец Нефритового Озера никого и никогда не боялся!
Гроссмейстер Рон Юн… Он принял Ли Яояо в ученики, чтобы за тем без жалости и сожалений вручить её в руки Феи Ян Ся. Семья Ли не потерпит такого отношения. Они не посмели бы атаковать самого Великого Аптекаря, а вот что до его учеников… Одним больше — одним меньше, какая разница?
— Я не только хочу убить её, — самоуверенно ухмыльнулся мужчина, — Я и тобой не побрезгую!
Но Цзы Юй не стал дожидаться окончания его речи, а пошел в атаку. Настоящий профессионал, высококлассный убийца — такие не распыляются на пустую болтовню, а сразу действуют! Скупые выверенные движения, ничего лишнего, невероятная скорость и исключительная эффективность, приправленные ледяным желанием уничтожить врага.
Двое мужчин стремительно взвились в воздух, схлестнулись в поединке черная и золотая ладони. От их беспрерывного мельтешения у Су Ло голова закружилась.
И вот, очередное столкновение, оглушительный врыв — и двое попрыгунчиками отскочили друг от друга. Цзы Юй уверенно и по-кошачьи мягко приземлился, а вот Ли Аоцюн продолжил свой стремительный полет, по пути истребляя древесную популяцию. Остановочным пунктом стал огромный тысячелетний дуб, в отместку осыпавший нарушителя спокойствия листьями и мелкими ветками.
Су Ло многозначительно уставилась на Цзы Юя. Ей показалось, или расправа над Ли Аоцюном до боли напоминает её собственный недавний полет? Значит, братец-Ледышка все это время наблюдал за происходящим, а затем не преминул отплатить её врагу той же монетой?
— Иди, добивай, — выдержав её долгий взгляд, фыркнул парень.
То есть, он и впрямь отомстил за неё? И, хотя он здорово ослабил Ли Аоцюна, последний удар должен быть за ней?..
— Старший брат, а ты чего вот так исчез и даже мне ничего не сказал? — ворчливо отозвалась Су Ло.
— А мне что, о каждом своем движении докладывать? — кто бы мог подумать, что у этого Ледышки в арсенале так много иронии припасено! — Мало ли, куда мне отлучиться надо было.
Девушка скривилась, но не могла сказать ничего против. Разве что…
— Я же ранена! — капризно протянула она, демонстративно выпятив грудь с кровавым пятном на оной.
Ли Аоцюн даже в таком состоянии не такой слабак, чтобы она могла с легкостью с ним справиться.
Уголок рта Цзы Юя слегка дернулся, очертания его тела размылись и в следующий миг лесную прогалину (образовавшуюся совсем недавно, благодаря стараниям известных нам личностей) заполонил болезненный вопль Ли Аоцюна, как если бы его резали. Мужчина с откровенным ужасом глядел на свою отлетевшую правую руку, кровь из культи теплой лужицей заливала землю вокруг него…
А братец-ледышка снова оказался рядом с ней, брезгливо и совсем уж некультурно вытирая о край своей мантии испачканную парочкой капель крови руку. И, главное, все это так обыденно, так флегматично — что даже у Су Ло мурашки размерами с прусаков по спине пробежали от этого непроницаемого ледяного взгляда.
— Кхм, то есть, членовредительством мы балуемся, — немного нервозно потерла шею девушка, — а добить из «милосердия» гнушаемся?
— Не забывай о цели, ради которой ты, собственно, и спустилась, — скупо процедил Цзы Юй, а когда Су Ло обернулась к нему, чтобы выдвинуть новый аргумент, но от парня и след простыл.
Что ж, пришлось смириться и принять, что её Старший брат, как ни крути, прав: она здесь для того, чтобы набраться боевого опыта. Вот только обязательно ему было доводить все до той стадии, когда её саму чуть не прихлопнули? Супер-герой, блин, появляется только в самый последний момент! А теперь еще и озадачил её добиванием хоть и израненного, хоть и побитого — но все же эксперта восьмого уровня.
Крик Ли Аоцюна перешел в хриплый стон, а глаза, налитые кровью, судорожно скользили по окружающей местности в поисках Цзы Юя. Цзы Юя он не нашел, зато его взгляд быстро остановился на Су Ло. Козел — а, точнее, коза — отпущения была найдена.
— Умри! — взвыл мужчина и, забыв на мгновение о боли, молнией метнулся к заствшей в нерешительности девушке.
Удар, удар, удар! Ли Аоцюн вкладывал в эти атаки все силы, всю свою ярость и ненависть — и уже было не важно, что его внутренние повреждения заставили ци взбеситься и пуститься в сумасшедшую пляску по сосудам и меридианам, а из обрубка плеча по прежнему стекала кровь. Ничего не имело значения, кроме единственной цели: убить мерзкую девчонку, повинную во всех бедах его и его семьи!
Разумеется, мужчина был значительно ослаблен, но скромный пятый ранг Су Ло все еще не мог противопоставить ничего существенного даже искалеченному восьмому. Пришлось привычно спасаться бегством, на ходу продумывая план.
Что же делать? Что-то ей подсказывало, что братец-Ледышка на сей раз не станет торопиться ей на выручку. Теперь все зависит только от неё самой.
Удары Ли Аоцюна, явно перешедшего в состояние берсерка, были настолько мощными и жестокими, что, достигни хоть один из них хрупкой тушки Су Ло — от неё бы и мокрого места не осталось. Оставалось юлить, хитрить и уворачиваться, «нету силы — нужен ум!»
— Умри! Умри! Умри! — мчал за ней грозовой тучей мужчина.
А Су Ло бежала, бежала и думала. В конце тоннеля-таки забрезжил свет: после того, как она глотнула Пилюлю Восстановления духа и запила её духовной водой, она почувствовала, что её «Великое ничто» снова начало сгущаться.
Свернув на развилке, девушка припустила в гущу леса и затерялась среди деревьев.
— Отвратительная девчонка, а ну выходи! — взревел Ли Аоцюн. И, пока он судорожно прочесывал взглядом лес, Су Ло бесшумно зашла из-за спины.
Её движения были легкими и грациозными, под худенькими стопами не зашуршала ни одна травинка, не треснула ни одна веточка. Казалось, даже сердце её стучало на тон тише, в руке блеснул острый кинжал…
Но не приблизилась она и на три метра, как Ли Аоцюн интуитивно почувствовал её крадущуюся фигурку. Но не торопился оборачиваться, подпуская свою жертву ближе.
Губы искривились в зловещей усмешке: глупая девчонка сама идет в объятия собственной смерти!
