— Я тоже так думаю. — Ли Линмэй твердо поддержала Лю Лицзинь.
Теперь, когда ситуация стала такой, как сейчас, им троим оставалось только отступить вместе. На самом деле, до этого момента все трое еще не могли понять, почему ситуация настолько усугубилась. Все не должно было быть так, и не должно было быть так серьезно.
Речь шла всего лишь о никому не нужной Лу Ман, так как же все дошло до такого, что это не могло быть решено полюбовно?
Хотя все трое намеренно продолжали возражать, они уже начинали сожалеть об этом в своих сердцах. Если бы они знали раньше, что все обернется именно так, то не стали бы угнетать Лу Ман.
Сунь Чанфан почувствовал себя еще более обеспокоенным. В глубине души он сожалел, но в то же время его переполняла ненависть. Теперь он еще больше злился на Лу Ман и винил ее в своих бедах. До этого она ему просто не нравилась, поэтому он с удовольствием поддержал своего друга. Теперь же это стало его личной вендеттой.
Сунь Чанфан сердито подумал, что когда у него в будущем появится возможность, он уничтожит Лу Ман. Но сейчас он не мог думать об этом и должен был сначала выкрутиться их сложившейся ситуации с наименьшими потерями.
Старая мадам Хан и Шэнь Нуо были очень вспыльчивы, и, услышав бесстыдные слова этих троих, они мгновенно пришли в такой гнев, что схватились на ноги.
Старый мастер Хан удержал старую мадам Хан, пока Хан Сицзинь успокаивал Шэнь Нуо.
— Чжуоли здесь, зачем так беспокоиться?
В этот момент Лу Ман подошла и встала перед судейским столом, за которым до этого сидел Сунь Чанфан. Она наклонилась и подняла ручку-диктофон, валявшуюся рядом со стулом.
— Вам нужны доказательства? — насмешливо хмыкнула Лу Ман и встала рядом с Ханом Чжуоли.
Когда Хан Чжуоли увидел, что она держит в руках, он мягко улыбнулся и предоставил ей делать то, что она хотела.
Лу Ман нажала кнопку диктофона, и раздался голос Сунь Чанфана: «Сегодня Лу Ман будет устранена несмотря ни на что. Давайте обсудим, какие для этого нужно поставить оценки следующим четырем конкурсантам».
После этого они услышали, как Ли Линмэй возразила: «И как мы должны давать оценки? Основываясь на установившемся порядке, вы будете первым, кто покажет баллы, и после того, как мы выставим оценки, настанет очередь Чжана Гуантао и его подручных. Если мы дадим студентам высокие оценки, Чжан Гуантао и остальные могут намеренно занизить им баллы, чтобы позволить Лу Ман выиграть и пройти в следующий тур. Разве вы сами не видите, как он опекает Лу Ман?»
Выражение лиц трио Сунь Чанфана и изменилось, и они смертельно побледнели, потому что были особенно хорошо знакомы с этими словами.
Они только что сами произнесли их.
В этот момент раздался голос Лю Лицзинь: «То, что сказал профессор Сунь, имеет смысл. Мы ставим оценки, которые являются разумными. Даже если организаторы хотят придраться к нам, они не могут. В конце концов, мы все трое — люди с опытом работы в жюри».
С опытом работы в жюри?
Сердце каждого становилось все холоднее и холоднее.
Какой еще опыт?
Может быть, они уже не в первый раз делают это как судьи?
Они часто манипулировали оценками в прошлом?
Иначе откуда бы у них взялся подобный опыт?
«Тогда в дальнейшем, пожалуйста, позаботьтесь о конкурсантах из нашего университета».
«Не волнуйтесь. Мы втроем можем легко поднять результаты детей из наших школ».
Выражение лиц Сунь Чанфана и двух уважаемых преподавательниц становились все хуже и хуже, и Лю Лицзинь и Ли Линмэй были уже на грани истерики.
Они не ожидали, что Лу Ман запишет их слова!
Когда это случилось?!
— Довольно! Хватит уже, выключи! — с тревогой воскликнула Лю Лицзинь.
Лу Ман повиновалась и выключила запись. Во всяком случае, те роли, о которых она хотела дать людям знать, уже были разыграны.
— Я только что узнала, что некоторые судьи не заботятся об актерском мастерстве конкурсантов, когда ставят оценки. Прежде чем участник выйдет на сцену, прежде чем они увидят его выступление, эти «судьи» уже знают, будет его игра хороша или нет. Им совсем не нужно видеть его выступление, прежде чем ставить оценки, — холодно улыбнулась Лу Ман. — Я действительно восхищаюсь вами, уважаемые профессора.
— Хотите что-нибудь добавить? — холодно спросил Хан Чжуоли.
.
