Кроме того, Ван Цяньюнь была в ссоре с Лу Ман, поэтому, естественно, он встанет на сторону своей будущей невестки.
Улыбка на лице Ван Цяньюнь мгновенно застыла.
— Дядя Хан, почему... почему вы зовете меня так, словно мы едва знаем друг друга? Вы можете, как и раньше, называть меня просто Цяньюнь.
В следующий момент Шэнь Нуо бросила холодный уничижительный взгляд на Хан Сицзиня.
Хан Сицзинь никогда в жизни бы не подумал, что его дружба создаст такие проблемы для его сына, и поэтому он покорно посмотрел на Шэнь Нуо.
Он тоже был не виноват в этой ситуации!
Однако Шэнь Нуо впилась взглядом в Хан Сицзиня, давая знать, что она сведет с ним счеты, как только они вернутся домой.
Повернув голову, она вежливо, но отстраненно спросила:
— Мисс Ван, что-то случилось?
— Тетя, — воскликнула Ван Цяньюнь. — Я наконец-то вернулась домой, в Китай, поэтому я хотела навестить дедушку и бабушку, и вас, дядю и тетю, чтобы потом рассказать моему дяде как у вас дела, когда я уеду обратно.
Подняв брови, Шэнь Нуо усмехнулась:
— Разве ты не говорила, что ты американка? А теперь, оказывается, ты вернулась домой?
Ван Цяньюнь: «…»
Она сейчас вдруг почувствовала сильную враждебность Шэнь Нуо.
— Тетушка, может быть, это какое-то недоразумение? — тут же притворилась удивленной Ван Цяньюнь, пытаясь успокоить ее. — С самого детства мои папа и дядя всегда напоминали мне, что я китаянка и даже постоянно говорили со мной на мандаринском, чтобы я практиковалась и не забывала свои корни…
— Если я правильно помню, ты уехала в Америку с семьей после окончания начальной школы, верно? Ты общалась на китайском языке в этой стране в течение десяти с лишним лет, но после переезда в Америку, ты вдруг забыла десять лет, которые говорила на китайском языке и поэтому должна была практиковать его? — саркастически заметила Шэнь Нуо.
Тем временем Хан Сицзинь украдкой потянул жену за рукав, намекая на то, что она не должна быть такой прямолинейной. Но именно таков был характер Шэнь Нуо. По отношению к тем, кто ей не нравился или о ком она не имела хорошего мнения, она определенно не стала бы проявлять терпение.
Однако, как у жены нынешнего главы семьи Хан, у нее действительно было не так много вещей, которые она должна была терпеть.
Недовольная Шэнь Нуо открыто ударила по руке Хан Сицзиня, отбросив ее прочь.
— Мисс Ван, наша семья сегодня занята и поэтому мы не принимаем гостей, будет лучше обсудить все это в другой раз.
Видя ее безразличие, Ван Цяньюнь оставила попытки уговорить ее и взглянула на Лу Ман, решив сменить тему разговора.
— Старший брат Хан, так твоя девушка — Лу Ман?
— Нет, — спокойно ответил Хан Чжуоли.
Услышав его ответ, Ван Цяньюнь облегченно вздохнула, и уголки ее губ приподнялись в победной улыбке. Однако прежде чем она смогла радостно улыбнуться, Хан Чжуоли добавил:
— Теперь она моя невеста.
В следующую секунду улыбка Ван Цяньюнь снова застыла на ее лице, и она бросила убийственный взгляд на Лу Ман.
Эта женщина, как она вообще могла быть достойной?!
Увидев ее кислую мину, Хан Чжуоли нахмурил брови и отодвинул Лу Ман за спину, защищая ее и закрывая от взгляда Ван Цяньюнь.
— Мисс Ван, пожалуйста, ведите себя достойно.
Ван Цяньюнь вдруг разразилась презрительным смехом.
— Старший брат Хан, ты всегда говорил, что у тебя нет девушки, как же у тебя из ниоткуда вдруг появилась невеста?
Если бы кто-то услышал эти слова, он бы определенно подумал, что Хан Чжуоли переусердствовал во вранье.
Хан Чжуоли всегда скрывал существование своей девушки, о чем он только думал? Неужели он стыдился ее? Неужели она не стоила того, чтобы все о ней знали?
Но эти презрительные слова были неэффективны против Лу Ман.
Естественно, Хан Чжуоли также был уверен, что этот маленький трюк не создаст трещины между ним и Лу Ман, но все же помрачнел от гнева.
— Ван Цяньюнь!
Внезапно сердце Ван Цяньюнь учащенно забилось.
В этот момент она вдруг поняла, что хотя она всегда называла его старшим братом Ханом, он никогда не называл ее по имени! Это всегда было одностороннее шоу, где она преследовала его, а он даже не удостаивал ее взглядом, совершенно не замечая ее. Только иногда, когда он был действительно раздражен, он называл ее «мисс Ван». Он никогда не называл ее «Цяньюнь», даже когда они были детьми.
— Я дал вам лицо ради Ван Цзюхуая. Однако, поскольку вы бесстыдно продолжаете бросаться лицом в грязь, я тоже не буду вежлив, — холодно сказал Хан Чжуоли. — Сегодня вы явились сюда не только для того, чтобы воспользоваться возможностью втереться в доверие к старшим в моей семье, но и из-за показов «Спецназа», не так ли?
.
