Глава 1318. Жив ты или мертв, ей все равно
.
Оставив кучку лауреатов премии с потемневшими лицами и сжатыми кулаками.
Сунь Ю и Чжи Чэн рассмеялись и покачали головами, глядя на это представление.
— К счастью, мы не получили никаких наград, иначе нам было бы теперь неловко.
Хотя фильмы обоих были номинированы, они решили снять себя с конкурса, чтобы не вызвать подозрений, поскольку входили в жюри кинофестиваля.
Такая награда потеряла свою привлекательность для них обоих, но в будущем их ждало множество других, более престижных наград; в следующий раз у них было гораздо больше возможностей.
***
Тот же вечер. Семья Лу.
Лу Циюань уже месяц как выписался из больницы и сейчас выздоравливал дома.
Ему очень повезло, даже если его гнев раньше препятствовал тому небольшому прогрессу, которого он достиг. После операции он полностью поправился и был почти как новенький, его речь и способность двигаться не пострадали.
Но доктор посоветовал не возвращаться к работе в ближайшее время. Возможно, его и не нужно было держать в больнице, но предполагалось, что он останется дома и отдохнет несколько месяцев.
Лу Циюань беспокоился о своей компании после долгого пребывания в больнице, поэтому он приказал собрать всю работу, накопленную или улаженную за время его болезни, и доложить ему о состоянии дел дома.
Следует похвалить сообразительность Хэ Чжэнбая. Он сразу рассказал своей семье о планах Ся Цинъян и Лу Ци. Поскольку тайное поглощение компании было трудоемким процессом, он сам не мог справиться со всем в одиночку, поэтому очевидно, что он должен был рассказать об этом своей семье.
Отец Хэ Чжэнбая, Хэ Цинъян, и старший брат Хэ Чжэнсун тоже проявили деловую хватку, согласившись на этот план без малейших сомнений.
Следовательно, с помощью Хэ Цинъяна и Хэ Чжэнсуна счета компании Лу Циюаня были изменены без каких-либо подозрений со стороны бухгалтеров и других ответственных лиц.
Даже сейчас, когда Лу Циюань слушал отчет, он не смог обнаружить в нем ничего странного.
Не имея никаких дел по вечерам, Лу Циюань обычно использовал планшет для развлечения, но сейчас смотрел церемонию награждения в гостиной.
Он понятия не имел почему, просто ему так хотелось.
Он слышал, что там будет присутствовать Лу Ман.
Лу Ци наблюдала за происходящим сбоку. У нее уже давно не было ролей, поэтому она не могла посещать подобные кинофестивали.
Она все еще могла найти возможность гордо пройти по красной дорожке на церемонии открытия. Но она не была ни участником церемонии награждения, ни важным лицом, ни сопровождающей гостя, и поэтому не смогла попасть на церемонию закрытия кинофестиваля.
Сейчас она могла только сидеть в гостиной своего дома и смотреть церемонию вместе с отцом и матерью по телевизору.
Когда начали транслировать торжественное прибытие гостей, и Лу Ци увидела, как Лу Ман самодовольно идет по красной ковровой дорожке, она в гневе стиснула зубы.
— Лу Ман идет по красной ковровой дорожке и даже не подумала пригласить Ци-Ци, — едко заметила Ся Цинъян. — Теперь, когда она так знаменита, она не заботится о своей крови, игнорируя свою семью, чтобы выслужиться перед Ван Цзюхуаем.
Лу Циюаня нахмурился и вдруг спросил:
— Лу Ман знает, что я лежал в больнице?
— Она знает, — поспешно сказала Лу Ци. — Я сказала старшей сестре, как только ты, папа, заболел. Но… Но она сказала…
— И что же она сказала? — мрачно поторопил ее Лу Циюань.
— Она сказала, что это не ее дело, что нет никакой необходимости сообщать ей о тебе. Жив ты или мертв, ей все равно, — тихо сказала Лу Ци.
Ся Цинъян вздохнула и всхлипнула:
— Циюань, не упрекай меня за то, что я ее недолюбливала. Я всегда хорошо обращалась с ней, когда она была маленькой, относилась к ней, как к Ци-Ци. Мне было жаль ее и хотелось относиться к ней особенно хорошо, даже лучше, чем к Ци-Ци. Но она всегда ненавидела меня и волком смотрела на меня, а когда ты не видел, даже издевалась…
Ся Цинъян оборвала себя на слове и покачала головой:
— Как бы то ни было, сейчас об этом говорить бесполезно. В общем, вот так и испортились наши отношения. Тогда я решила, что нет смысла тратить на нее столько нервов. Пока мы можем мирно жить вместе, мне безразлично, что она вытворяет. Я знаю, что она ненавидит меня и Ци-Ци. Но как она могла не заботиться даже о тебе? Называя Ван Цзюхуая «папой» направо и налево, как будто он ее настоящий отец, неужели она действительно считает, что у нее нет родного отца, и теперь намерена относиться к Ван Цзюхуаю как к своей крови?
.
