Глава 1111. «Я все расскажу папе!»
Перевод: Sv_L
.
— Тогда давай подождем, пока Ман и Чжуоли вернутся, а потом спросим ее, — нежно сказала Ся Цинвэй. — Я думаю, что она обязательно согласится. Она всегда боялась, что ее существование будет для тебя помехой. Она будет счастлива, зная, что ты ничего против нее не имеешь.
Вот так и получилось, что Ван Цзюхуай задал свой тревожный вопрос. Однако Лу Ман, казалось, была в оцепенении, не отвечая вообще. Девушка на самом деле была так потрясена, что ее разум отключился. Она никогда не думала, что то, что Ван Цзюхуай хотел сказать с таким большим трудом и неуверенностью, могло довести ее до слез!
Совершенно неподготовленная, Лу Ман была ошеломлена.
Боясь, что девушка будет недовольна его смелостью, Ван Цзюхуай поспешно начал объяснять:
— Я просто почувствовал, что... мы кажемся слишком далекими, когда ты каждый раз называешь меня дядей. Мне показалось странным, что ты называешь Цинвэй «мама», а меня — «дядя». Ты дочь Цинвэй, а мы с ней муж и жена, так что ты тоже, выходит, моя дочь. Я действительно вижу в тебе свою собственную дочь.
Он помолчал, стараясь совладать с обуревавшими его эмоциями, и вдруг выпалил:
— Я хочу быть тебе отцом, защищать тебя, когда тебя кто-то обижает! Чтобы твои обидчики знали, что ты — дочь Ван Цзюхуая! Чтобы они заискивали перед тобой, а не издевались над тобой. Даже эта несносная Ван Цяньюнь, будучи всего лишь моей племянницей, всюду использует мое имя, чтобы добиться желаемого. Так почему же ты не можешь опираться на меня, если теперь ты моя дочь? Когда кто-то обидит тебя, ты смело можешь сказать: я все расскажу папе, и вы еще поплачете!
Ся Цинвэй не знала, смеяться ей или плакать. Неужели он думает, что Лу Ман все еще маленькая девочка?
— Это... это именно то, что я думаю. Только не расстраивайся, услышав это от меня, прошу тебя, — осторожно продолжал Ван Цзюхуай. — Лу Циюань никогда не выполнял своих отцовских обязанностей, он плохо обращался с тобой. Откровенно говоря, это почти то же самое, как если бы у тебя никогда не было отца, или тебе было бы лучше без такого отца. Теперь ты ведь не признаешь его отцом, не так ли?
Ван Цзюхуай хотел уточнить это у Лу Ман, но она была сейчас как в тумане и не знала, что ему ответить. Ван Цзюхуай почесал нос, а потом предложил:
— Тогда позволь мне взять на себя его ответственность и быть твоим отцом, и отныне мы будем настоящей семьей. Не отдаляйся от меня и своей мамы. Ты называешь Цинвэй «мама», а меня — «дядя». Это так отчужденно, как будто мы из двух разных семей…
— …но это слишком странно, потому что мы теперь одна семья, — нервно закончил Ван Цзюхуай после неловкого молчания.
Лу Ман хотела съехать из этой квартиры, чтобы не чувствовать себя неловко, и чтобы он с Ся Цинвэй мог наладить семейную жизнь без помех, но Ван Цзюхуай не допускал и мысли, чтобы девушка жертвовала собой, добровольно отдалившись от матери.
— Как будто мое вмешательство разлучило тебя и твою маму, — жалобно добавил Ван Цзюхуай.
Тут Лу Ман отреагировала, поспешно замотав головой.
— Я ничего такого не чувствовала, я просто...
— Я знаю, ты просто беспокоишься, что мне будет неприятно видеть тебя, что ты будешь для меня напоминанием, что Цинвэй уже была замужем и родила ребенка от другого, — решительно перебил девушку Ван Цзюхуай, — но я никогда так не думал! Видишь ли, я тоже не так уж идеален! Я тоже раньше был женат, и это была моя вина, что я попал в ловушку, расставленную коварной женщиной. Я первым предал Цинвэй. Если бы не моя глупость, твоя мама не вышла бы замуж за другого. Даже если я почувствую ненависть, я буду ненавидеть только себя, а не тебя.
Помолчав, Ван Цзюхуай несмело улыбнулся.
— Еще когда мы с твоей мамой выбирали виллу, я уже подумывал о том, чтобы купить особняк побольше, чтобы тебе было удобно жить с нами. И не важно, сколько у вас с Чжуоли детей, наш дом достаточно просторный, чтобы вместить всех. Я купил большую виллу в надежде, что моя замужняя дочь сможет приехать домой и жить с комфортом.
.
