— Мистер О'Брайен! — только и успели выкрикнуть подчиненные, прежде чем О'Брайен исчез в глубине подземных туннелей.
Они тут же бросились в туннель, но тут же раздался холодный голос Ли Гаолэя: "Вы, все пытаетесь убить О'Брайена?”
Подчиненные остановились на месте и яростно обернулись, чтобы посмотреть на чужака — Ли Гаолэя. Более того, они и сами прекрасно понимали, что, как только разъяренный О'Брайен войдет в подземный туннель, они уже не смогут его догнать.
«Там практически нет света, и чрезвычайно сложная местность". Ли Гаолэй проигнорировал ненавистные выражения лиц подчиненных. Медленным и неторопливым голосом он сказал: "Никто из вас не сможет там проявить свои навыки. Если же случится что-то неожиданное, ваш начальник не сможет полностью проигнорировать ваши жизни. Ради спасения вас, ребята, он, скорее всего, пожертвует собственной жизнью! Поэтому будет лучше, если вы все просто подождете здесь».
Подчиненные постепенно успокоились, а потом стали расходиться. Они забрали труп Лайкнара, обратились в штаб-квартиру за помощью и даже разбили лагерь и установили оцепление. Работа была разделена, и все было сделано четко и упорядоченно. Способности этих семерых подчиненных вполне могли сравниться с возможностями самой элитной секретной гвардии Рокслэнда, в то время как их экипировка и военный опыт намного превосходили возможности самой гвардии.
В глазах Ли Гаолэя, который молча наблюдал за происходящим, мелькнул намек на беспокойство. Темноту озарил небольшой уголек, который мерцал между светом и тьмой. Он возник из окурка сигареты Ли Гаолэя. Хотя это было довольно заметно, никто его не остановил. О'Брайен уже лично отправился в погоню за Су, так что эта чрезвычайно опасная и хладнокровная личность, по всей вероятности, не собиралась нападать на них неожиданно.
Ли Гаолэй курил одну сигарету за другой. Когда Лайкнар попал в засаду, он увидел Су и решил, что Су уже давно знает о его присутствии. Похожий на нефрит глаз, оставивший на нем глубокое впечатление, казалось, не содержал ни малейшей эмоции. Его ледяной взгляд был подобен ведру ледяной воды, которое полностью окатило Ли Гаолэя. Су не оставил ему никакого сообщения и сразу же вошел в туннели подземки.
Ли Гаолэй полагал, что этот ледяной взгляд содержал достаточно информации сам по себе.
Что же касается О'Брайена, то Ли Гаолэй совершенно не представлял себе, какие способности проявит этот молодой человек в ярости. Между тем Су с его привлекательным и странным взглядом казался королем тьмы.
Внутри подземных ходов, столь же сложных, как паутина, благоденствовали бесчисленные смертоносные существа. А к какому исходу приведет их борьба не на жизнь, а на смерть, знали только небеса.
Коробка из-под сигарет Ли Гаолэя была пуста. Он порылся в карманах, но не нашел ни одной сигареты, только две аккуратно завернутые сигары старой эры. Он жадно потирал две сигары, как будто эти осторожные и фанатичные пальцы терли тело любовника из его мечты. В конце концов Ли Гаолэй все же вынул руку из кармана своей одежды. Он посмотрел на временный лагерь, устроенный подчиненными, а затем со звуком "па" сплюнул.
Эти ребята не курили и не пили, как будто они были точно такими же, как пуритане старой эры (п.п.: вели строгий, аскетичный образ жизни). Даже Лайкнар, который, казалось, получал странное удовольствие, сжигая людей заживо и слушая их жалкие крики, не притрагивался к алкоголю и не употреблял никаких стимулирующих веществ. Если бы Лайкнар тогда не выказывал такого нескрываемого желания, то Ли Гаолэй действительно подумал бы, что Лайкнар вообще не интересуется женщинами. В противном случае, зачем бы ему мучить хорошенькую женщину из Асмо до смерти? Может быть его "дружок" просто не мог подняться? В конце концов, Ли могла бы просто использовать хлыст, чтобы безжалостно избить его, и он кончил бы от побоев и боли. Если бы он был еще большим извращенцем, то мог бы даже попросить Ли сделать это огромным пистолетом Су. Если бы Ли просто случайно нажала на спусковой крючок в это время...
Ли Гаолэй окинул взглядом лагерь, созданный подчиненными. Труп Лайкнара был помещен в непроницаемый мешок и временно положен в центре лагеря. Странный газ заполнял внутреннюю часть мешка, по-видимому, для охлаждения и антисептики. По отношению к этому мертвецу Ли Гаолэй не испытывал чувства уважения до такой степени, что он мог использовать самые мерзкие мысли, чтобы гадать о его натуре.
Те, кто родился в больших компаниях, как правило, не думают о людях, живущих в населенных районах, как о подобных себе. Это было похоже на то, как в глазах жителей обитаемого района не было никакой разницы между сбродом и беженцами, которые рассматривались как дикие звери, типа гниющих волков. Однако до прихода в компанию "Рокслэнд" Ли Гаолэй тоже был беженцем, так что его взгляд на них немного отличался от того, как на это смотрели другие.
В эпоху беспорядков, разница между рангом и социальным классом иногда может быть даже больше, чем между расами. Даже если бы это был Ли Гаолэй, в настоящее время он не слишком задумывался бы об убийстве беженца, который посмел бы оскорбить его. Однако Лайкнар был совсем другим. Он убил не только одного или нескольких беженцев, но вместо этого замучил большое количество людей до смерти.
Внутри К7 и поместья Соколов все подчиненные наблюдали, как Лайкнар развлекался со своим пламенем и прожигал человеческие тела, как будто это было нормально. Они выглядели так, словно привыкли видеть вещи, подобные тому, как Лайкнар наобум насаживает лидера Соколов на кол, привыкли видеть вещи, подобные тому, как одиннадцать оставшихся членов Соколов борются до конца, когда их насадили на кол. Все старейшины, оказавшие сопротивление, были брошены в горящий фермерский дом. Когда подчиненные собирались сделать то же самое с женщинами и детьми, О'Брайен поспешно остановил их и позволил уйти. Хоть этих женщин и детей не постигнет такая же страшная судьба как мужчин, но потеряв свой дом, они смогут прожить всего лишь на пару дней больше.
Следовательно, Ли Гаолэй понимал, что в глазах Черных Всадников люди из обитаемой области даже не принадлежали к их виду. Хоть О'Брайен и проявил к ним милосердие, но оно ни чем не отличалось от милосердия к безобидным маленьким зверькам.
Когда он вспоминал ту сцену из прошлого, тело Ли Гаолэя испытывало странный дискомфорт, как будто эти колья были вбиты один за другим в его собственное тело. Он тихо выругался. Когда он подумал о том, как мозг Лайкнара вытекает наружу, в нем шевельнулось странное чувство радости. Он действительно хотел взять оставшуюся половину этих мозгов и разнести их вдребезги.
Громкий и звучный выстрел Су вызвал у Ли Гаолэя освежающее чувство, до такой степени, что он даже хотел пригласить Су выпить, хотя логические рассуждения говорили ему, что причина, по которой выстрел не был нацелен на него в течение всего этого времени, заключалась в том, что он этого не стоил. Когда появляется такая прекрасная возможность тот, кого должны убить, очевидно, будет более ценным.
В похожих на лабиринт подземных туннелях раздавался бешеный топот ног. В глубине зрачков О'Брайена блеснул слабый огонек. Мир в его глазах уже стал многоцветным, и внутри этих цветов были чрезвычайно заметные следы, которые показывали маршрут, по которому шел Су.
О'Брайен не стал специально приглушать свои шаги, потому что знал, что в этом нет никакого смысла. Су явно был человеком с исключительной способностью восприятия, поэтому он не мог избежать обнаружения Су, как бы осторожен он не был. Более того, у О'Брайена не было опыта выживания в дикой среде, поэтому Су был явно более приспособлен к этому. Как только Су получит достаточно времени, чтобы спрятаться, О'Брайен уже никогда не сможет его найти.
Вот почему О'Брайен не стал сдерживать скорость и помчался по этим запутанным и сложным туннелям со скоростью более пятидесяти километров в час. Что ему нужно было сделать, так это использовать свою собственную физическую силу и скорость, чтобы одолеть Су, а затем избавиться от него.
Как только Су вошел в подземные туннели, О'Брайен отчетливо увидел множество перекрещивающихся разрезов на его обнаженной коже. Он полагал, что при таких ранах Су не сможет долго продержаться. Прятаться и стрелять — это одно, а лобовое столкновение — совсем другое.
Перекрестки проносились мимо тела О'Брайена, пока он бежал с огромной скоростью. Пламя ярости горело в его серых зрачках. Перед его глазами возник сходящийся перекресток. О'Брайен внезапно наклонил свое тело назад, и его две ноги резко прижались к стальному рельсу!
Оглушительный звук трения разнесся вдаль по тоннелям, когда подошвы его ботинок из металлического сплава заскрежетали по стальному рельсу, вызвав поток ослепительных искр. О'Брайен сохранял прежнюю позу, избегая этого сходящегося перекрестка.
Сходящийся перекресток был соединен множеством параллельных туннелей технического обслуживания. Су стоял в одном из таких туннелей и крепко держал винтовку, наблюдая в прицел за этой областью. В темноте его зеленый глаз был похож на яркий драгоценный камень, который излучал глубокое сияние.
Когда О'Брайен увидел Су, весь туннель осветился пламенем, вылетевшем из дула. Когда оглушительный выстрел донесся до ушей О'Брайена, пуля уже ударилась о стену туннеля, более того, снесла большой кусок бетона. Разлетевшиеся обломки попали ему в лицо и руки, вызвав острую боль.
Су стрелял на упреждение, и пуля, вылетев из туннеля, застряла рядом со стеной. Однако, он никак не ожидал, что О'Брайен проскользнет мимо туннеля, согнувшись назад. В результате пуля пролетела всего в десяти сантиметрах над грудью О'Брайена и рассекла воздух.
О'Брайен протянул левую руку в тот момент, когда увидел Су, и после этого он был полностью ошеломлен вспышкой света и гулким выстрелом. Импульс, оставшийся в его теле, пронес его через туннель.
Когда О'Брайен снова появился на сходящемся перекрестке, Су уже исчез. В стенку технического туннеля был воткнут круглый кусок льда диаметром не менее тридцати сантиметров. Края ледяной глыбы были чрезвычайно острыми, достаточно острыми, чтобы врезаться на десять сантиметров в бетонную стену. Когда О'Брайен вытащил кусок льда из стены, он не увидел на нем никаких пятен крови.
На этот раз засада с обеих сторон провалилась. Внезапный выстрел Су полностью подавил ярость О'Брайена, но не развеял его боевой дух. О'Брайен пустился в погоню по следам Су. Упустив эту возможность, он не знал, что произойдет в следующий раз, когда он встретится с Су лицом к лицу. Сражение только что доказало, что даже после того, как он был серьезно ранен, Су все еще был чрезвычайно опасным противником, до такой степени, что он мог забрать жизнь О'Брайена в любой момент. Однако О'Брайен продолжил преследование.
Он знал, что впереди его ждут опасности, но не считал себя таким уж величественным, каким его считали подчиненные, и уж точно не был тем, кто любит рисковать. Им двигало что-то еще, что-то, известное как честь.
Технический туннель быстро закончился, соединяясь со станцией метро, которая уже давно была заброшена. Следы, оставленные Су, становились все более и более заметными. Они повернули и исчезли в туалете на краю платформы.
Бах! О'Брайен одним ударом ноги полностью выбил дверь туалета и ворвался внутрь. Потолок над ним уже был разрушен, открыв глубокую вентиляционную шахту. Глядя на размер вентиляционного канала, его едва хватило бы, чтобы вместить одного человека. Побег Су казался чрезвычайно спешным, так как он даже не удосужился закрыть крышку вентиляционного канала.
О'Брайен одним прыжком поднялся, и его голова, а также верхняя часть тела вошли в вентиляционную шахту . Затем, сделав горизонтальное движение локтем, он фактически пробил вентиляционную стенку из нержавеющей стали, удерживая свое тело на месте.
Вентиляционный канал сначала шел прямо вверх, а затем вытягивался в даль в горизонтальном направлении. На другом конце шахты было совершенно темно, и даже О'Брайен не мог ясно разглядеть, что там находится .
Правая рука О'Брайена потянулась к проходу. Вспышка света прошла через два его глаза, и с приглушенным звуком удара, казалось, что вся станция метро начала трястись! Бесформенное силовое поле быстро распространилось по всему туннелю. Нержавеющая сталь, из которой был сделан вентиляционный канал, застонала и начала сопротивляться, а затем, как будто она больше не могла выдержать такой силы, начала деформироваться. Весь проход начал изгибаться, сжиматься и разрушаться, как будто в него врезались бесчисленные валуны!
С другого конца прохода, Су бросил свою модифицированную винтовку. Затем Су сам выскочил из прохода и схватил модифицированную винтовку в воздухе, прежде чем мягко приземлиться на землю.
Внезапно он поднял голову и уставился на выход из прохода, из которого только что выскочил.
С единственным звуком "бо", выход из шахты выпустил бесконечное количество пыли и мусора. Затем он начал искривляться и извиваться, как будто его выламывала огромная невидимая рука. Если бы Су появился минутой позже, он мог бы быть раздавлен на куски стальным вентиляционным каналом!
Су лишь мельком взглянул на искаженный проход, прежде чем поднять винтовку и исчезнуть в темных и глубоких подземных туннелях.
Битва была еще далека от завершения.
