<От лица Ремы>
После работы меня позвал к себе гильдмастер. Видимо, теперь я имею права забрать деньги и экипировку Клыка Орбтема.
Мне отдали мешок и Слезы Кероми, которое отдал Сачи. В мешке лежали деньги той шайки. В общей сложности 140800 сутов. Что касается экипировки, то она бесполезна, так что будет продана. Деньги, конечно же, я заберу.
Хотя, к сожалению, гильдмастер сказал не ожидать многого от продажи. Оружие и броня тех ребят была хорошей, но из-за атаки кислотных слизней большая часть экипировки была сильно испорчена. Самые видные повреждения получило расплавленное копье, оставшееся без наконечника и доспех, на котором разорвался кожаный ремень и пришли в негодность металлические крепления, что сделало теперь невозможным его ношение.
Единственным исключением был топор Сачи. Из-за того, что он командовал, оружие не получило повреждений. К тому же, кажется, оно у него зачаровано магией усиления. Поэтому за этот топор можно выручить немного денег.
После этого, забрав останки магических зверей, Рёма отправился домой.
Проезжая на повозке, он принимал в свой адрес восхищенные возгласы от большого количества людей. Теперь, не торопясь, он наслаждался спокойной поездкой.
В это время он вспоминал произошедшее за день.
Прошло некоторое время с того момента как я развязал себе руки… Интересно, когда я злился так в последний раз… скорее всего, когда начальник оскорбил мою покойную мать. Так в последний раз я прибегал к жестокости до того, как ушел из той компании…
Люди вокруг, увидев меня задумчивого, посоветовали не грузиться по этому поводу. Те авантюристы были неправы. Ты еще ребенок, ничего не поделаешь.
А я ребенок? Нет. Пусть и тело у меня юнца, я уже 42-ух летний зрелый мужчина. Я взрослый, которому подобает думать.
Благоразумность, есть ли она у меня?.. Нет. Сегодня я дал волю эмоциям и сорвался. Хотя я и не съехал с катушек, но не странно, что впал в ярость при первой возможности. Сегодня я был спровоцирован первой шестеркой Клыка Орбтема, а затем из-за слов Сачи я действительно вышел из себя.
После момента с ядом, я смог немного охладить голову. А затем после того, как привел слизней из ‘Внутреннего измерения’, полностью успокоился, сохраняя дистанцию со своими соперниками. Однако, если бы не позволил сражаться с ними слизням, то, наверное, убил бы всю их группу. Когда Сачи напал на меня в конце, появилось серьезное желание задушить его до смерти.
Смогу ли я убить, если мне что-то будет неугодно? Смогу ли я убить, когда кто-то бросит мне вызов?.. Если да, то чем я отличаюсь от Клыка Орбтема?
Так или иначе, я могу удержать себя в руках. Но вот неприемлемо говорить «Я захотел убить Сачи из-за мимолетного желания».
Сейчас моих способностей более чем достаточно. Единственная проблема заключается в моем разуме.
Теперь, думая об этом, старался ли я, правда, сдерживаться, будучи в школе? Уже в то время была разница в силе между мной и оппонентами. Была ли возможность справляться с ними, не причиняя им вреда? Пока я утверждаю, что сдерживался как мог, но не существовала ли другая часть меня, которая хотела намеренно нанести им вред?
…Не могу отрицать этого.
Говоря об этом… с моим приходом в этот мир ничего не изменилось. Изолировав себя, я избегал любого контакта с людьми, потому что ненавидел это. Вот так я и продолжал обитать в одиночестве в лесу.
А потом повстречал Рейнхарта и остальных.
Если бы не встретился с ними, то откладывал бы выход из леса, пока, вероятно, не добился того, что не смог бы и вовсе оставить его. Встретив их, я доставил много проблем. Они обеспечивали меня едой и кровом. Они тепло приняли меня… и я мало-помалу начал полагаться на них.
Я вспоминал о произошедших вещах до того, как добрался досюда. Убегал от ненавистного, не встречал трудностей, был избалован герцогом… ничего хорошего. Если так и дальше пойдет, то я в итоге стану бесполезным.
Хоть я и благодарен семье Джамиль, но собираюсь оставить их. Нужно отучить себя полагаться на герцога. Нужно стать независимым.
До этих пор я думал, как выразить им свою благодарность. После всего, что они сделали для меня, будет бессовестно говорить о том, что я хочу отплатить им за это.
Пока не добрался до города, я был погружен в мысли. Вернувшись в гостиницу, я направился в комнату герцогской семьи.
Меня встретила Ароне, а затем отвела к столу, за которым собралась семья Джамиль.
— С возвращением, Рёма.— Элия
— Добро пожаловать.— Рейнхарт
— С возвращением. Сегодня было немного тяжело? — Элиза
— Не хорошо заставлять себя так трудиться. — Рейнбах
Похоже, они уже знают о случившемся.
— Всем спасибо большое. Немного неожиданно, но у меня есть о чем с вами поговорить. — Рёма
Слова, сказанные вслед за благодарностью, вызвали серьезные выражения на лицах четырех людей передо мной.
— Что-то случилось? — первым с серьезным выражением спросил Рейнхарт.
— Как-то слишком внезапно, Рёма, — а затем его поддержала с беспокойством в голосе Элия.
— Я решил, что должен оставить вас. Благодарен всем вам за вашу заботу… но ухожу потому, что хочу стать менее зависимым от вас. — Рёма
В этот момент Элия встала и начала выбивать из меня ответы, остальные сидели и молчали:
— Что ты имеешь в виду?!
— Подумал, что если все так и пойдет дальше, я в итоге не останусь таким же хорошим человеком. В последние несколько недель я был многим искушен, и я воспринял это вполне нормально. К тому же сегодня я потерял над собой контроль, поддавшись эмоциями, стал жестоким. Пусть это говорю я, но в сравнении с другими людьми у меня больше силы. Поэтому, не сумей я сдержать себя в руках, множество людей может пострадать. Вот почему я хочу пожить самостоятельно и переучить себя. — Рёма
— Это… мы не сможем вместе пойти? — Элия
— Если вместе, то полагаю, я, в конце концов, стану избалован. Поэтому на некоторое время мне лучше уйти подальше. — Рёма
Затем мадам спросила:
— Некоторое время, то есть другими славам, это не значит, что мы больше не увидимся, верно?
— Да. Я ухожу не из-за ненависти или еще чего-то подобного. Поэтому когда все наладится, я бы не прочь встретиться вновь, когда исправлюсь. — Рёма
В ответ мадам воскликнула:
— Конечно! Не думаю, что плохо быть избалованным. Рёма, тебе только 11 лет, нет ничего странного в том, чтобы жить с родителями. Ремочка, мы всегда готовы тебя принять, чтобы ты не захотел!
— Мама?! Ты не собираешься его отговаривать? — Элия
— Элия, мы с ним еще встретимся. Ты собираешься в школу, а что касается Ремы, то он тоже будет работать над собой. Хотя, честно говоря, не вижу в этом необходимости. Скорее я понимаю, что сейчас важнее для тебя, Рёма — быть немного ребенком. — Мадам
Увидев, как мадам меняет тему разговора, Рейнхарт вмешался:
— Эй, эй, Элиза. Мы разве уже не решили все по этому поводу?
— Знаю. Поэтому я и не возражаю. Лишь высказала собственное мнение, вот и все. — Мадам
Решили? Чего?
— Умм… что вы там решили?
На этот вопрос мне по очереди ответили Рейнбах и Себас.
— На самом деле мы от тебя ждали этих слов с того момента, как прибыли в город. В конце концов, я на этом свете прожил достаточно лет. Сослуживцы, подчиненные, враги, всякие встречались. И таких же детей, как ты, я видел много раз. — Рейнбах
— Господин Рёма, может, вы и подумали, что стали испорченным, но ничего подобного. Правда, что и еда, и жилье все это время предоставлял вам герцог, но не более того. Зарегистрировавшись в гильдии, вы выполняли все задания, продолжая усердно работать. Господин Рёма, вы из тех людей, которые сделают без вопросов все возможное. Вот так мы посчитали, что придет день, когда вы донесете до нас такое свое желание. Конечно, это случилось раньше наших ожиданий. — Себас
Рейнбах кивнул:
— Мы не собираемся тебя останавливать, но мы не разрешаем тебе переусердствовать. В прошлом у меня был подчиненный как ты. Он был весьма талантлив с мечом, поэтому горячо тренировался в этом направлении. Тот парень не занимался ничем кроме суровых тренировок. В итоге его тело не выдержало нагрузок, и больше он не смог нормально работать. Такие дети могут развиваться сами по себе, но не умеют задавать нужный темп. По определенным причинам они продолжают свои тренировки, пока их здоровье не подрывается прежде, чем те успеют среагировать. В этом отношении они серьезны и в случае, если не могут достичь своих целей, гоняют себя как могут. И потом есть такие, кто прикладывают усилия не туда, куда нужно. Так что будь осторожен.
Себас продолжил:
— Некоторые вместо того, чтобы отдыхать, просят помощи у других, а затем полагаются на них. Пожалуйста, дорожите тем фактом, что другие люди тоже могут вам помочь. Господин Рёма, вы слишком много беремени на себе взяли. Вы берете на себя слишком много. Просто делайте то, что способны, как это сделала юная госпожа дома в лесу Гана. Я верю, что и у вас, господин Рёма, это получится.
Рейнхарт тяжело вздохнул:
— Когда смотрю на тебя, я вспоминаю одного хорошего друга. Ты полностью от него отличаешься. Для него в порядке вещей оставлять все раздражающее на своих подчиненных, а самому ускользать от работы. Это достаточно сильно беспокоит, но думаю, может быть важным для тебя. Как и сказали мой отец и Себас, ты должен знать меру и уметь полагаться на других. Такое поведение нормально, понимаешь? Пусть мой хороший друг только и делает такие вещи, но делает это хорошо.
…В конце концов, я не замечал этого. Они, правда, думают обо мне в такой мере. Я действительно благодарен.
Наконец, когда до меня это дошло, слезы полились сами собой.
— Спасибо… огромное. — Рёма
Рейнхарт улыбнулся:
— Вот и замечательно. Взамен хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал. Прежде всего, хоть ты нас и покинешь, но хотелось бы, чтобы ты вернулся обратно. Этот мир опасен, тем более для авантюристов. Думаю, что ты, Рёма, это прекрасно понимаешь. Прошу, возвращайся к нам в целости и сохранности. Будет неплохо, приходи ты почаще.
Рейнбах кивнул:
— Во-вторых, постоянно отсылай нам письма. Если что-то произойдет, то сообщи нам — мы, чем сможем, поможем.
— В противном случае разрешите мне лично посещать вас, господин Рёма, с помощью пространственной магии, — предложил Себас.
Мадам взяла с меня третье обещание:
— В-третьих, если что-то случится, то просто положись на нас, ты ничего нам не должен! Рёма, твоих магии, знаний и боевых навыков уже более чем достаточно. Ты уже слишком хорош, чтобы на нас работать. Но, чтобы ни случилось, Рёма, можешь всегда к нам вернуться на службу.
Уже даже не знаю, что ответить… Сейчас могу разве что то, как я сильно им благодарен. В такие моменты мне жаль, что не хватает слов выразиться.
— Рёма, — услышав этот голос, я повернулся к Элии, которая стояла сбоку от меня. Затем, глядя на меня, она произнесла:
— Я немного расстроена, но… если ты что-то решил, то я уважаю твое решение… но! — Элия
Следом, показав на меня пальцем, Элия заявила:
— У меня есть условие!
— …Условие? — Рёма
— Кроме обещаний, взятых с тебя отцом, дедушкой и мамой, у меня есть еще одно. Наша воссоединение будет сначала через три года, а потом мы вновь встретимся через шесть лет. — Элия
— Спустя три и шесть лет? — Рёма
— Думаю, я тебе говорила раньше, что в этом году собираюсь пойти в школу, которая находится в столице империи. В этой школе обучение длится шесть лет. На середине этого срока, у меня будут длинные каникулы. Так что в это время, мы встретимся снова. А до этого момента я буду стараться в учебе и изучении магии. — Элия
(Здесь подружка гг использует эмоциональное «Давай встретимся вновь». Love-love, my little friends)
Ясно, вот как.
— Заметано. — Рёма
— Хорошо. Я не прощу тебя, если ты забудешь об этом из-за какой-нибудь неприятной ситуации. — Элия
С этими словами она тяжело взглянула на меня. Конечно, у меня есть привычка теряться во времени, когда я чем-то увлечен.
— Я всеми силами постараюсь не забыть. — Рёма
— В такой момент ты должен обещать, что не забудешь, а не «постараешься»! Серьезно… — проговорила Элия изумленным голосом.
Рейнхарт, рассмеявшись, спросил меня:
— Хахаха, ну, думаю, все будет хорошо. Кстати, ты уже решил, чем займешься?
— У меня есть Слизи, я подумал поселиться недалеко от города. К тому же могу и в городе жить, как авантюрист, сохраняя отношения с другими людьми и продолжать практиковаться в алхимии. — Рёма
— Понятно… в таком случае я могу попросить тебе еще кое о чем позаботиться? — Рейнхарт
— Что такое? Сделаю все, что в моих силах. — Рёма
— Хочу, чтобы ты позаботился о заброшенной шахте, которой вы занимаетесь сейчас. Мы оставили ее только на год, как там появились магические звери, которые там загнездились. Будет не очень хорошо, если появится гнездо монстров неподалеку от города. Поэтому хочу, чтобы ты время от времени чистил шахту. Если в одиночку такое не представляется возможным, то могу оставить запрос в гильдии. Сначала я подумал закрыть выходы с помощью магии земли или что-то в таком роде, но тогда пещерные богомолы своими косами в любом случае выроют себе место, так что смысла в этом мало. — Рейнхарт
— Если только это, тогда хорошо.
— Спасибо. В благодарность можешь использовать эту шахту, как пожелаешь. Там для тебя не будет проблемой тренироваться в магии. — Рейнхарт
— Э-это… — Рёма
Разве это место не подходит мне идеально?! Подходящее пространство, чтобы сделать дом, хорошая дистанция с людьми, не привлекает посторонних, то есть смогу спокойно практиковаться, смогу позволить слизням свободно бродить по округе, более того делать слитков столько, сколько захочу. Но для меня есть кое-что, что важнее денег, но…
— Если вы так продолжите делать, то в итоге снова избалуете меня… — Рёма
— Я не балую. Все правильно. Среди магических животных есть и очень опасные создания. Если произойдет такое, что они поселятся возле города, то ты понимаешь последствия, когда те размножатся. — Рейнхарт
— Понимаю, но позволить мне делать с шахтой что угодно… — Рёма
В этот момент Рейнхарт остановил меня рукой и с серьезным лицом произнес:
— Не странно нанять кого-нибудь, кто будет следить за шахтой. Обычно управляющие бы послали туда кого-нибудь проверить состояние места, а затем наняли людей… но, кажется, местный городской центр не справиться с этим. Вот почему я хочу нанять именно сейчас человека, который справится с этой работой, и которому я могу доверять.
Технически должна быть другая оплата, но мы на самом деле можем утрясти это дело, позволив тебе использовать шахту по своему усмотрению. Эта шахта не имеет значения ни для нас, ни для города. Снизится нагрузка на нас и расходы.
…Конечно, это, может, так и есть. Если смотреть в таком свете, то даже я понимаю. Мои мысли о том, что они балуют своей заботой, заставили чувствовать себя неудобно, чтобы прямо отказаться от этого…
Додумавшись, что я размышлял о таком, Рейнхарт криво улыбнулся и продолжил:
— Ох, мальчик, похоже, ты, в самом деле, очень серьезный… Не надо забивать голову такой банальщиной. Хорошо, тогда поступим так. Сделай там несколько железных слитков, а мы продадим их здесь. И, прошу, не заставляй себя чрезмерно этим заниматься.
— Понял, постараюсь! — Рёма
Хорошо, поставлю себе ежемесячную норму, которую затем будем продавать Сержу. По крайней мере, я должен делать слитки, иначе это будет неправильно.
— Нет, не надо так загораться работой…
Увидев Рему в таком свете, мадам улыбнулась:
— Еще, пока ты здесь, останься с нами в гостинице.
— Ммм, ну… — Рёма
— Нет. Я уже было подумал, что мы сможем вместе попутешествовать. Правда, Рёма, ты слишком поспешил с решением. Определенно ты должен побыть с нами здесь! — продолжил Рейнбах. — Только месяц-два. Не поздно, даже если ты уйдешь после этого. Так ведь тоже все будет в порядке, верно?
…Снова испорчусь, если не откажусь от предложения.
— Вы не испортитесь, господин Рёма. — Себас
Себас читает мои мысли?!
— Рёма, это написано на вашем лице. Также как и до этого. — Рейнбах
— Подобное выражение очень легко прочитать. — Себас
Действительно ли я состроил такое лицо?
Мадам с гордостью произнесла:
— В любом случае! Рёмааа, пока мы здесь, ты же побудешь с нами? Хорошо?
— Но… — Рёма
— Хорошо же?
— Но… — Рёма
— Ладно?! Отлично! — Мадам
Не похоже, что мадам согласиться с чем-то кроме согласия… ничего не поделать… или скорее даже… я всегда был таким бесхребетным? Правда, я им чрезвычайно благодарен, но…
— Понимаю, тогда пока не уедете, позаботьтесь обо мне. — Рёма
Мадам с улыбкой на лице кивнула:
— Ага! Хорошооо
Ну, такую доброжелательность надо ценить, так что в итоге я не смог отказать им.
После этого я поблагодарил их еще раз, а затем пошел в свою комнату.
Перед сном вспомнились слова остальных. А затем слезы залили мои глаза.
И, правда, я не могу выразить то, что чувствую к этим людям…
