Медный фонарь Гадюки освещал всю пещеру. Как ни странно, Страж действительно чувствовал, как частицы света ударяются о его тело — конечно, не с каким-либо весом, потому что они даже не побеспокоили бы нормального человека, не говоря уже о человеке с телосложением охотника на демонов.
Какой грязный трюк!
Свет не предназначался для того, чтобы причинить ему вред. Но Клауд Хок сразу понял, что его невидимость теперь бесполезна. Теперь он был пятном тени среди света, и прежде чем парень смог понять, что происходит, Гадюка атаковал его своим клинком-крестом. Из меча вдруг вылетел заряд энергии в направлении Клауд Хока.
Дерьмо!
Парень отпрыгнул в сторону, но в это мгновение Гадюка поднял руку и выпустил ещё один обжигающий луч из своего кольца. Страж уже был в воздухе, поэтому сделал единственное, что пришло ему в голову — попытался заслонить свет своими Серебряными Змеями. Сила луча была достаточно велика, чтобы преодолеть его пространственное поле.
Бум!
Клауд Хок был отброшен к каменной колонне с такой силой, что та вся потрескалась.
Парень вытер кровь, сочащуюся из уголка рта, борясь с удивлением. Так вот в чём был фокус — этот фонарь был поисковой реликвией. К большому огорчению Клауд Хока, реликвия смогла найти его без проблем, даже легче, чем Крутящий Момент Клаудии.
Мантия-невидимка, которую он носил — высококачественная реликвия, которую даже реликвия Клаудии не смогла обнаружить. Но вот фонарь Гадюки не дал промашку.
Парень ведь был не просто невидим. Он наполовину отрезан от реальности. Во всех смыслах он не существовал, факт, который позволял обмануть множество реликвий, ориентированных на поиск. Почему эта медная безделушка оказалась исключением?
Разумеется, этот фонарь особенный. Частицы света, которые он производил, были особенно большими и заполняли всё пространство. Это особое свойство по-разному взаимодействовало с пространственным полем Клауд Хока, которое сворачивало пространство вокруг него. Поскольку частицы были достаточно большими, чтобы быть видимыми, по возмущению поля Гадюка и смог определить, где находится противник.
Теперь невидимость не даст ему никаких преимуществ против Гадюки.
Изгнанный охотник на демонов стоял во весь рост, как божественное изваяние, глядя на Клауд Хока спокойным, холодным взглядом. Внезапно он подпрыгнул в воздух и быстро рванулся вперёд, прежде чем обрушить свой клинок на Стража десятки раз с невероятной скоростью.
Гадюка был не просто психически сильным охотником на демонов. Его физические возможности были не менее впечатляющими, чем у Клауд Хока. Он действительно был одним из очень сильных воинов.
Священный клинок-крест — реликвия, которая наносит урон с помощью мощной конденсированной энергии. Это было в точности противоположно пространственным способностям Клауд Хока, ведь Гадюка одним ударом мог пробить его поле насквозь. Парень больше не мог просто позволять атакам проходить по нему, пришлось активно уклоняться. Когда на него посыпались десятки ударов, пришлось дать отпор. Холодный и опасный свет столкнулся с клинком-крестом. Смертоносные, как гадюки, быстрые, как молния, и сильные, как буря, Серебряные Змеи Клауд Хока выскользнули из его рукавов.
Золото и серебро сталкивались снова и снова. Их состязание осветило зал вспышками энергии. Колонны разваливались на части, тысячелетние изваяния рассыпались пылью…
Остальные наблюдали, как они сражались в этой эпической битве. Широко раскрытые глаза и разинутые рты символизировали то, как люди были поражены, причём не броскими движениями или техникой, а чистой силой, которую каждый боец бросал на своего врага.
Гадюка, орудуя своим клинком, атаковал прямолинейно и без прикрас. Выпад, удар, парирование. Никаких взмахов, только простые, жестокие удары, которые невозможно было игнорировать. Каждый взмах его руки был смертоносен, а скорости и силы хватало, чтобы разрубить любого охотника на демонов пополам.
Напротив, Серебряные Змеи Клауд Хока танцевали, оправдывая своё название. Его стиль заключался в том, что у него не было стиля. Парень атаковал тысячью разных способов с тысячи разных углов. Это мешало его читать; иногда удар был скользким, как угорь, за которым следовал оглушительный прямой удар. Клауд Хок уступал Гадюке во всех смыслах, и единственный способ победить лучшего противника — это попытаться перехитрить его.
Лязг!
Одна из Змей отбила в сторону клинок. Другая развернулась, воспользовавшись моментом бреши в защите.
Клауд Хок сражался изо всех сил, ни капли не сдерживаясь и не давая Гадюке пощады. Подобно внезапному шторму, он обрушил на Гадюку поток ударов, даже попав в цель. Но вместо удовлетворяющего хлюпанья стали о плоть, ему показалось, что он ударил по железной статуе.
Зал огласился звоном металла о металл.
В разгар боя зеркало Гадюки показало ещё одну свою способность. Она окутывала хозяина защитной оболочкой в форме яйца. Невероятно сильный шквал ударов Клауд Хока не оставил на нём ни царапины. Напротив, большая часть силы, которую он бросил в атаку, отразилась обратно.
Развернув клинок-крест, Гадюка быстрым финтом отбросил Серебряных Змей в сторону и рубанул противника. Ещё одна простая атака, ничего сложного. Просто быстрый, точный, жестокий и сильный удар.
Клауд Хок едва успел отшатнуться назад. Его плащ разорвало от удара, и клинок даже пробил его броню, разрывая плоть. Тошнотворная вонь ударила ему в ноздри, запах его собственной горящей плоти.
Гадюка был не из тех, кто стесняется в выражениях или приёмах. Мужчина не собирался давать своей жертве никакой пощады, особенно когда она уже у него на крючке. Поэтому воин атаковал, готовясь нанести смертельный удар. Его оружие, казалось, загорелось ещё ярче в предвкушении того, как клинок разрубит Клауд Хока надвое.
Жгучий золотой свет отразился в глазах парня. У него не было выбора, пришло время высвободить энергию, которую он копил долгое время… Пространственный камень засиял, и его свет заставлял реальность пульсировать. Клауд Хок исчез из виду, снова появившись примерно в сотне метров от противника.
«Василиск» лежал в его руках.
Страж «Когтей Бога» сделал всё это менее чем за мгновение, уклонившись от атаки Гадюки, а затем натянул лук для выстрела. У Гадюки даже не было времени повернуться, поэтому, когда проклятая стрела попала в его защитный панцирь.
Проклятые стрелы «Василиска» подобны сильнодействующей кислоте, разъедающей щиты и доспехи насквозь. Но полсекунды спустя щит Гадюки восстановился без проблем. Такой атаки явно недостаточно, чтобы преодолеть его защиту, не говоря уже о том, чтобы смертельно ранить его.
Губы Гадюки снова скривились в насмешливой улыбке. Его слова были насмешливо холодными:
— Клауд Хок, ты всё ещё недостаточно хорош.
Когда он закончил фразу, из зеркальной поверхности поднялась ещё одна тень.
Его скопированной клинок-крест исчез, а Гадюка схватил появившийся лук. Следом из зеркала появился колчан стрел. Лук был обычным луком, ничего особенного, а вот стрелы… От их вида Клауд Хок побледнел.
Стрела, высасывающая жизнь! И не одна! Как мог Клауд Хок не узнать их?
Много лет назад, в Пустошах… Это был первый раз, когда он сражался с охотником на демонов. Его чуть не выследили и не убили из-за этой реликвии.
Конечно, он помнил охотников на демонов, которых послали убить его. Клаудия и младший брат Атласа Умбры, Рэйт. Образ этой ужасной стрелы, летящей в него, был выжжен в сознании Клауд Хока. Эта ужасающая стрела никогда не останавливалась, пока не забирала жизнь своей цели. Вот как она заслужила своё название.
Их было так много, а он едва не погиб, защищаясь только от одной. Страх и удивление нахлынули на него.
За исключением реликвий самого низкого класса, большинство были уникальными. Редко можно было найти даже две совершенно одинаковые реликвии. Настоящая Стрела, Высасывающая Жизнь — единственная в своём роде, иначе каждый охотник на демонов захотел бы иметь оружие, которое могло забрать жизнь с расстояния в километр.
Если он хранил её в зеркале, это означало, что Гадюка уже видел Стрелу раньше. Благодаря силе зеркала он смог сделать несколько копий, даже двадцать или тридцать. Клауд Хок почувствовал, что этот бой только что стал в несколько раз смертоноснее. Примерно раз в двадцать или тридцать…
Парень всегда знал, что Гадюка силён. Он подготовил себя к этому бою. Но такое возмутительное зрелище — больше, чем он ожидал. Впервые Страж почувствовал, как его охватило сомнение, и он почувствовал себя не в своей тарелке. Способности этого проклятого ублюдка казались безграничными. Атака, защита, поиск, поддержка…
Гадюка способен быстро скопировать любую реликвию, которая хоть раз отразилась в зеркале. И что он показал до сих пор? Клауд Хок сталкивался со многими охотниками на демонов, большинство из которых могли резонировать с одной, может быть, двумя классами реликвий. Охотники на демонов, которые могли использовать больше, были чрезвычайно редки. Кто-то вроде Гадюки, который, казалось, мог использовать любую реликвию, какую ему заблагорассудится — совершенно уникален, за исключением самого Клауд Хока.
Там, в Небесном Облаке, этого ублюдка хвалили за то, что он так же талантлив, как Селена, Мороз Зимы или Рассвет. Поскольку он был самым старшим из нового поколения гениев, его часто считали главным среди них. Теперь Клауд Хок мог видеть, что это была не пустая похвала.
Какая жалость. Если бы он не дезертировал вместе со своим отцом, Гадюка — Зефир — был бы признанным чемпионом Небесного Облака на десятилетия вперёд. Его перспективы затмили бы даже Мороза Зимы. У него было больше таланта, больше хитрости и больше силы. Во всех возможных отношениях он превосходил своих современников.
— Как долго, по-твоему, ты сможешь продержаться?
Гадюка выпустила все стрелы одновременно! Прежде чем парень успел даже подумать, в него со свистом понеслась стена стрел. Слабый свет пещеры заставлял их мерцать голодным светом.
Первой мыслью Клауд Хок собирался воспользоваться своим плащом. Он вспомнил, что именно так и защищался в прошлый раз. Стрелы будут летать до тех пор, пока не решат, что их цель исчезла.
Но чёрт! Плащ порван!
Клинок-крест Гадюки порвал плащ, когда едва не пробил броню. К несчастью для него, удар уничтожил артефакт, и теперь Страж не мог использовать его, чтобы спрятаться.
Стрелы становились всё ближе.
Он был загнан в угол, и ему некуда было спрятаться. Всё, что мог сделать Клауд Хок, — это надеяться отразить их, размахивая своими мечами. Но если бы Стрелу, Высасывающую Жизнь было так легко отразить — у неё не было бы такого зловещего названия. Даже если бы Страж владел своим клинком так искусно, что ничто не смогло бы добраться до него, стрела просто продолжала бы лететь в цель. Ни один охотник на демонов не смог бы отражать стрелу вечно.
Стрелы прилипли к нему, как мухи к мёду. Парень вновь и вновь отбрасывал их прочь, но те только разворачивались и возвращались. Клауд Хок внезапно оказался в эпицентре сверкающего урагана стали, из которого уже не мог сбежать.
Сотни атакующих пришли со всех сторон. Они были так же хитры, как и любой убийца, прощупывая его оборону и используя каждый недостаток. Вскоре Страж почувствовал, как жгучая боль пронзила его спину. Две стрелы вонзились в его кожу. Они жгли, как раскалённое железо, он даже чувствовал, как его кровь закипает.
Третья, затем четвёртая… Его защита ослабла, и становилось только хуже. Клауд Хок вот-вот должен был превратиться в подушечку для булавок.
— Ты проиграл.
Гадюка не проявил к нему милосердия. Правая рука бывшего гения элизийцев поднялась, держа блестящий меч. Из клинка вырвался луч света длиной в несколько метров, и обрушился на раненого Стража.
