Перед ней веером раскинулся пятидесятиметровый конус. Всё — от туземцев и зверей до деревьев и даже камней — разделилось надвое, когда пронесся свет. Всё это казалось таким же материальным, как бобовый творог перед острым ножом. Все препятствия были аккуратно рассечены пополам.
Увидим эту сцену Клауд Хок почувствовал, как ужасный холод пробежал по его спине. Подсознательно он прикоснулся к своей талии, с облегчением обнаружив, что по-прежнему был целым и невредимым. Даже его одежда не пострадала. Он смотрел на непостижимую охотницу за демонами с глубоким уважением. Её реликвия была не только яростной и быстрой, она могла быть нежной и мягкой в нужный момент. Какая жуткая сила!
Инструктор Кинжал затянулся сигаретой, лениво тлеющей у него между губ. Он вытащил свой большой нож, который был малиново-красным от рукояти до острого кончика и наверняка весил, по меньшей мере, сто килограмм. Один край его лезвия выглядел несравненно острым, в то время как другой представлял собой линию зазубренных шипов. Рукоять была сделана в форме извивающегося питона. Волны угрожающей силы хлынули из инструктора, когда он взмахнул своим оружием и прищурился на Клауд Хока: «Оказывается, это ты. Ни чего себе, ты ещё не умер.»
Это заставило парня глубоко вздохнуть: «Нет, хотя попыток было много.»
Кинжал фыркнул: «Если ты даже это испытание выдержать не можешь, какое право ты имеешь входить в долину Ада? Встань позади нас и посмотри, как это делается.»
Поведение главных инструкторов долины дико различалось. Кинжал был типичным воином. Хотя его меч был чем-то примечательным, он не был реликвией. Остальные двое, несомненно, были охотниками на демонов. Слои металлической брони, которую носил другой, были его реликвией.
Почему Клауд Хок так уверен в этом? Он чувствовал исходящий от неё резонанс. Еще до того, как инструктор сделала свой ход, мужчина в доспехах воззвал к своей силе. Энергия собралась вокруг его похожей на крепость фигуры, заставляя светящиеся линии появляться по всему металлу. Они объединялись, чтобы создать сложные мерцающие узоры, в конечном счете, раскрывая архаичный дизайн.
Броня начала светиться. Словно раскаленный чугун в печи.
Бум!
Резко контрастируя с громоздким металлическим костюмом, бронированный инструктор рванулся вперед с несравненной скоростью. Подобно светящемуся шару, он пронесся через лес, сметая все на своем пути. У одного из туземцев были мысли, чтобы попытаться заблокировать его, но он разлетелся на дюжину искореженных кусков, когда инструктор влетел в него.
Всё, что попадалось на пути света, будь то дерево, камень или плоть, было разбито вдребезги так же легко, как сгнившая мебель. За ним тянулся желоб глубиной в четыре-пять метров. Инструктор был похож на мясорубку в форме человека.
Клауд Хок встречал в своей жизни несколько искусных бойцов: Селена, Рассвет, Атлас, Мороз… у каждого из них была своя уникальная сила и стиль боя.
За исключением Императора Песков или лорда Арктура, Клауд Хок никогда не видел нападения, которое потрясло бы его так глубоко. Методы инструктора в броне были дикими и жестокими, он пробивался сквозь толпу врагов под защитой своей непробиваемой брони. Его неукротимое продвижение вперед превратило всех врагов в мясной паштет.
Подобная атака уничтожила тело и боевой дух врага.
Кинжал поднял своё оружие: «Оставь немного для меня!»
Его слова повисли в воздухе, когда инструктор Кинжал прыгнул вперед. Бросившись в драку, он оставил глубокие вмятины там, где проходил. Его меч обрушился на вражеские войска подобно цунами, закружился подобно торнадо, поднимая бурю крови и плоти. Что касается скорости и силы, то он был самым жестоким бойцом, которого когда-либо видел Клауд Хок.
Солдаты долины Ада разрядили свои арбалеты, а затем переключили их на оружие ближнего боя. За это время Кинжал успел разрубить на куски восемь или девять врагов.
Более десяти помощников бросились в бой, чтобы присоединиться к драке. Еще сотня элитных ветеранов последовала за ним.
Клан Клыка погрузился в хаос, отказавшись от своей свободы, чтобы отомстить Клауд Хоку. Хотя у них было преимущество в численности, их боевая мощь не могла сравниться с воинами долины. Как они могли противостоять такому нападению? Каждый из этих солдат был ветераном сотни сражений, и помощники были сливками этого урожая.
И то, что солдаты клана Клыка превосходили их числом в два раза, даже не заставило этих людей задуматься. Их первый удар отбросил чистильщиков на пятьсот метров назад и убил четверть из них. Второй раунд атаки достиг еще трехсот метров, оставив мертвыми более половины туземцев. К третьему раунду почти ничего не осталось.
Клауд Хок давно был впечатлен армейскими силами Небесного облака. Но увидев ветеранов за работой, парень, в конце концов, понял, насколько хуже пустоши были в ведении войны. Эти ветераны были не чем иным, как ужасом, и могли легко пройти через любой аванпост в пустошах без затруднений.
Пока Черный Клык наблюдал, как враг побеждает его войска, в его груди угасала последняя надежда. С глубоким сожалением он задавался вопросом, почему проигнорировал приказы Кровавого Клыка. Зачем преследовать этого одинокого убийцу со всеми его людьми? Если бы они отпустили его, возможно, у них был бы шанс. Силы долины Ада не могли уйти слишком далеко со своей территории.
Но теперь … было уже слишком поздно. Черный клык пронзительно закричал своим воинам на их странном языке.
Клауд Хок не понимал их языка, но ему и не нужно было понимать, что это был призыв к отступлению. Разница была слишком велика. Как туземцы могли выжить против большей части боевой мощи долины?
Только горстке наездников удалось выжить.
Черный клык повел несколько десятков воинов в лес, к пограничным землям. Если все солдаты долины были здесь, это означало, что их защита на краю леса была слабой. Существовал шанс, что то, что осталось от его клана, сможет ускользнуть в безопасное место в пустоши.
Но последовавший за этим леденящий кровь крик разбил их надежды, когда покрытый шрамами инструктор бросился на них с высоко поднятым кинжалом. Он был даже быстрее, чем велоцирапторы, на которых они ехали, в одно мгновенье Кинжал догнал убегающих туземцев. Одним взмахом меча он разрубил всадника и его зверя пополам.
«Мы собирались оставить нескольких из вас в живых, чтобы вы смогли восстановиться и размножиться в лесу. Но теперь, когда вы выбрали уничтожение, я позабочусь, чтобы вы получили то, что заслуживаете.»
От первого слова до последнего — всего за несколько секунд — было убито еще восемь чистильщиков. Каждый из них был убит без борьбы.
Черный клык понимал язык своих угнетателей. Выжить? Восстановиться? Ну и шутка! Можно ли назвать такую жизнь выживанием? Какой цели будет служить этот восстановление?
В глазах элизийцев его народ был хуже скота! С самого начала клан Клыка держался особняком и жил в гармонии со своим окружением. У них не было ни малейшего желания покидать лес, но элизийнцы не давали им ни малейшего шанса на спокойную свободную жизнь. Они пришли и разрушили рай, который чистильщики построили для себя.
Это они вторглись на их землю. И были теми, кто заключил и поработил его народ. Более десяти лет жизни в нищете, судьба хуже смерти. Было ли это благожелательностью элизийнцев?
Даже оплакивая их судьбу, Черный Клык смотрел, как приближаются солдаты долины. И лишь горстка его людей всё еще дышала.
Но впереди … впереди был свет. Мир за пределами мертвого леса — место, куда даже дьяволы, которые преследовали его, не осмелились бы последовать.
Черный клык знал, что он недостаточно силен, чтобы противостоять наставнику с кинжалом. Тем более освободиться от элизийцев, когда его окружат. Вот она, дорога свободы, протянувшаяся перед его глазами … но с таким же успехом она могла быть неприступной, как небо.
«Черный клык!»
Он повернул голову на звук — это была группа его соплеменников. Если они всё еще были живы, это означало, что они должны были быть тем, что осталось от его самых элитных воинов. Он видел по их глазам, что они знают, что уготовила им судьба. В них не было страха, только вера и решимость.
Черный клык ничего не ответил. Он прочел смысл в их глазах.
Оставшиеся всадники внезапно остановились, сильно натянув поводья на своих зверях. Они повернулись лицом к солдатам, идущим за ними по пятам. Высоко подняв оружие, они кричали на своих врагов во всю мощь легких.
«Клан Клык навсегда! Да здравствует свобода!»
Дикие крики раздавались из-за того, что всадники атаковали превосходящие силы противника. Они были быстро погребены под потоком стали и железа.
Горячие слезы жгли дорожки вниз по лицу Черного Клыка. Это была последняя возможность, подаренная ему последнему из его народа. Это был шанс на свободу.
Туманный свет пустошей медленно приближался.
Рядом с ним мелькнула тень — слишком быстро, чтобы Черный Клык успел среагировать. Безжалостный удар пришелся ему в талию и разрубил его на две части. Как бабочка без крыльев, он кувыркался в воздухе, пока не встретился с землей. И всё же он не остановился. Без лошади он готов был бежать, без ног — ползти. Сантиметр за сантиметром он выбирался из леса.
Он почувствовал на своей спине палящее горячее солнце и неловкими руками вытащил клыки, которые забрал у своего вождя. Черный клык закопал их в землю, а затем перевернулся сам. Он сделал несколько глубоких жадных вдохов — первые глотки свободного воздуха — и уставился в бесконечное голубое небо над головой. Ему было всего пятнадцать лет в этом году, которые он прожил во тьме, никогда не покидая мрачного полога Мертвого леса. Он никогда не думал, что небо будет выглядеть так красиво.
Черный клык умер.
***
Когда Клауд Хок шел по усыпанным трупами тропинкам леса, он наткнулся на верхнюю половину тела последнего лидера клана Клыка. Последние остатки этой разумной колонии чистильщиков были уничтожены.
Они были жертвами с самого начала, сражаясь против жестокого плена. Всё, чего они хотели, — это свобода, но время и судьба сговорились удержать их в этой тюрьме. Борьба с судьбой в наши дни была актом эгоцентричного неповиновения, которая могла закончиться только одним способом.
Эти жалкие туземцы не представляли никакой угрозы для элизийнцев, так за чем же их нужно было уничтожать? Было ли это просто волей их богов? Только потому, что они сказали, что элизийцы и пустошники не могут сосуществовать? Что же это за бог такой, чтобы требовать такое?
Клауд Хок почувствовал жалость к этим обиженным душам. Он не чувствовал даже тени уважения к богам, которые сделали это с ними.
Вот как это было, вот как это есть, и вот как это будет. Какие бы чудеса они ни творили, какую бы пищу ни производили, сколько бы верующих ни обманывали, какими бы сильными ни были… ненависть Клауд Хока к этим существам и отвращение к их мотивам были глубоки. В глубине души он знал, что боги здесь не для того, чтобы спасти мир. Они собирали тех, кого считали достойными, и создали этот карман изобилия, это так называемое «Божье царство». Разве это не был еще один вид плена? Клауд Хок не знал всей истории, но он был убежден, что только человечество могло спасти себя. И единственный способ сделать это был через силу.
Инструктор Кинжал выкрикнул приказ: «Пошлите команды прочесать лес. Не позволяй ни одной маленькой рыбешке ускользнуть из сети.»
Не успел он отдать этот приказ, как издалека донесся громкий взрыв, в стороне долины, что-то происходило. Лица некоторых тут же потемнели. Что там происходит? За первым последовали еще несколько взрывов, несколько в ряд, как будто сбрасывали бомбы. Последовал отчетливый звук огнестрельного оружия.
Наступление Темного Атома на долину Ада началось.
