Новость о блистательной победе Герцога Тюльпана в первом круге Первого Турнира Империи разлетелась по столице подобно ветру.
Вскоре его победу обсуждал весь Императорский двор. Кое-кто даже начал придумывать шутки на этой почве. Всякий же, кому посчастливилось воочию наблюдать победу Герцога Тюльпана, теперь приукрашивал увиденное, как только мог.
Однако вскоре восхищение стало перерастать в насмешки со стороны придворных, и вскоре уважение к Герцогу Тюльпану в придворных кругах стало таять на глазах.
Даже те, кто некогда почитал Герцога Тюльпана и славил его победы, отныне переметнулся на противоположную сторону, присоединившись к злым языкам.
Каждый пытался предложить свою версию, как же Двэйну удалось выиграть. Все считали Двэйна великим магом, не владеющим никакой обычной боевой техникой, способным лишь на изощренное колдовство, но не более. Ведь Двэйн лишь заставил противников сложить оружие, но не более, он не пролил и капли крови на арене.
Именно это и сделало Двэйна объектом иронии и насмешек в среде дворцовой аристократии. Даже те, кто не видел Двэйна на арене, теперь считали себя знающими все секреты и слабые стороны Герцога Тюльпана. (Однако же, многие продолжали сохранять уважение к Герцогу Тюльпану).
Когда Двэйн увиделся с Принцом-регентом, тот все время смеялся. С трудом сдерживая смех, Принц-регент спросил у Двэйна при встрече:
— Скажи честно, сколько денег ты дал этим ребятам, чтобы они намеренно сложили оружие?
Двэйн возмущенно взглянул на Принца-регента:
— Ваше величество, неужели вы тоже считаете, что я подкупил своих врагов?
— Неужели это не так? — Принц-регент улыбался во все лицо.
Двэйн тяжело вздохнул, ведь понимал, что едва ли кто-нибудь поверит ему теперь, уж лучше было бы просто промолчать, ведь все понимали, что сумма за победу в этом кругу теперь всецело достанется Двэйну.
В то же время Двэйн по-прежнему вызывал интерес у местных сливок общества, ведь мало кто рассчитывал на его поражение в первом кругу турнира, и все хотели увидеть, что же ждет Герцога Тюльпана дальше.
Однако ставки на Двэйна резко упали, как и симпатии зрителей. На третий день произойдет то, что потрясет зрителей не меньше событий с Двэйном, и Двэйн вновь окажется здесь в центре событий.
Настал третий день соревнований, среди участников присутствовали двое воинов Храма Предков. Конечно, они были достаточно известными воинами, и все хотели воочию увидеть, как они будут сражаться с Двэйном.
Среди воинов Храма Предков был Лаэндвейр, кавалерист восьмого уровня.
Вполне закономерно было то, что Двэйн никак не мог смириться с тем, что этот мерзавец будет участвовать в турнире, да еще и в третьем круге.
Как ни странно, но многие еще до начала турнира думали, что Двэйн наверняка уже забрал гонорар себе, подкупив соперников.
К тому же, противники Лаэндвейра были на несколько уровней ниже его самого, и все решили, что Двэйн заранее подставил нужных соперников, дабы убрать их с дороги.
Лаэндвейру предстояло сражение с воином пятого уровня, двумя воинами четвертого, а еще и с одним воином седьмого уровня. К тому же, этот воин седьмого уровня был выходцем из юго-восточных провинций, был известен при дворе и слал искусным воином, чемпионом турниров в нескольких провинциях Империи.
Это был крепкий и высокий парень, боевые навыки которого были на высоте. Когда прозвучал удар в гонг, Лаэндвейр обнажил свой меч, сражение шло на маленькой арене для двух человек, поэтому кавалерист Храма Предков не стал облачаться в доспехи, ограничившись комплектом воинской формы и кожаной брони.
Лаэнвдейр не сводил глаз с воина седьмого уровня, ведь прекрасно знал, что за противник ему попался.
Воина седьмого уровня звали Малун, от рождения он был наделен силой медведя и скоростью тигра, телосложением напоминал могучее дерево. Он также был облачен в кожаную броню для большей подвижности. Казалось, что его мускулы не помещаются под доспехами. Его шея имела толщину ноги среднего человека.
Руки были как ветви огромного дерева, выглядели достаточно внушительно. На лице красовались шрамы от нескольких когтей какого-то громадного зверя.
Ходили слухи, будто он получил их, охотясь на медведя в лесу еще в юные годы. Говаривали, будто ему удалось голыми руками убить четверых медведей в тот день, но последний все же ранил его, оцарапав лапой лицо.
Малун носил на шее ожерелье из клыков медведей. Лаэндвейр, вне всяких сомнений, тоже был здоровяком, каких еще поискать, однако на фоне Малуна он казался куда меньше.
Малун, услышав звук гонга, широко улыбнулся, глядя на Лэнвейра.
— Не бойся, Воин Храма Предков, давай покажем красивый бой! — прокричал Малун голосом, больше напоминающим рев медведя.
Подобно тигру, Малун сделал длинный прыжок в сторону одного из врагов, стоящего слева, его движения, казалось, были слишком легки для его размеров.
В один миг он схватил парня ха плечо. Воин имел пятый уровень, но вовсе не ожидал такой скорости от Малуна, а потому совершенно ничего не успел предпринять, вытащив меч лишь наполовину.
Малун поднял врага над землей и с силой бросил за пределы арены. Публика зарокотала. Храм Предков всегда славился замечательными воинами, но теперь он испытывал упадок, иначе разве выступал бы сейчас их почти единственный воин восьмого уровня на этом турнире? К тому же, никто из воинов Храма Предков не участвовал в первом круге турнира, что нанесло сильнейший удар по репутации храмовников, выставив их нищими.
Лаэндвейр же понимал, что сохранить жизнь в этом турнире необходимо для спасения всего Храма Предков от ужасного позора.
Разница в силе между воином восьмого и седьмого уровней, конечно же, была но не то чтобы сильно большая. Если ему помогут остальные воины на арене, одержать победу будет крайне сложно.
Однако сейчас, по всей видимости, Малун вовсе не собирался объединяться с кем-либо против Лаэндвейра, намереваясь разобраться с ним один на один.
Вздохнув с облегчением, Лаэндвейр атаковал одного из стоящих поблизости противников. Сделав выпад, противник пытался отрубить Лаэндвейру голову, но воин Храма Предков был выше противника на несколько уровней, а потому с легкостью уклонился, после чего контратаковал, проткнув врага мечом насквозь.
Остальные двое противников отступили, потеряв всякий интерес к бою.
В следующие несколько минут на арене осталось всего два воина, это были Малун и Лаэндвейр. Воины внимательно и пристально смотрели друг на друга. Мел Малуна поблескивал пятнами крови.
Малун и Лаэндвейр скрестили мечи. Вмиг меч воина Храма Предков со звоном сломался. Лаэндвейр увидел наступающего на него громилу и понял, что находится отнюдь не в выигрыше.
В то же время, для победы оставалось лишь победить Малуна. Воин Храма Предков был замечательно обучен, а главное — он обладал сильнейшим боевым духом и волей к победе.
Малун размахивал мечом и играл мускулами, вызывая ликования толпы. Ни один из сражающихся воинов не отступал назад, Лаэндвейр бился обломком меча, по-прежнему ему удавалось парировать удары Малуна, но сил оставалось все меньше.
Улыбка постепенно исчезала с лица Малуна, он начинал уставать, его меч высекал искры об меч Лаэндвейра. Воин Храма Предков отпрянул на пару шагов назад.
Лаэндвейра стало охватывать смятение, ведь он чувствовал, что несмотря на его превосходстве в уровне над соперником, физически враг гораздо сильнее, раз уж он действительно укладывал медведей голыми руками. Однако в мечевом бою важна только лишь грубая сила.
Лаэндвейр холодно усмехнулся.
Малун, оскалившись, рванулся на врага, однако он не мог своим мечом орудовать так же быстро, как орудовал сломанным мечом Лаэндвейр.
Нанося очередной удар, Малун не заметил, как меч его противника скользнул чуть ниже рукоятки его меча, ранив и парализовав его в руку. Взяв меч в другую руку, Малун рванулся на врага, наваливаясь всем весом, забывая о защите.
Под натиском противника Лаэндвейру вновь пришлось отступить. Вновь мечи с оглушительным звоном ударились. Наконец, дала о себе знать разница в уровнях противников.
Внезапно изо рта Малуна показалась струйка крови, хотя в глазах по-прежнему была ярость. Его меч по-прежнему со свистом норовил достать Лаэндвейра, казалось, крик Малуна оглушает всех присутствующих, напоминая вой бешеного животного.
Лаэндвейр же, казалось, из последних сил сдерживал натиск Малуна, отступая шаг за шагом назад. Внезапно со стороны трибун послышались неясные выкрики, ведь сражающиеся воины уже почти достигли самих трибун. Со временем Малун начал ослабевать, его меч напоминал раскаленный до красна железный прут. Лаэндвейр же тем временем приободрился и заулыбался… вжух!
